Прочие же уселись по своей знатности и положению. И они ели и пили, и им подносили самые изысканные блюда. И граф снова завел разговор и пригласил Герайнта к себе. «Я не пойду, клянусь Богом, – ответил Герайнт. – Завтра же я отправлюсь ко двору Артура и не вернусь сюда, пока граф Иниол беден и унижен; если же я вернусь, то лишь затем, чтобы восстановить его права». – «Господин мой, – сказал граф, – не по моей вине граф Иниол лишился владений». – «Hо я клянусь, – сказал Герайнт, – что, коль я буду жив, он их получит». – «Тогда разреши наш спор с графом Иниолом, и я с охотой верну все, что ему причитается». – «Я прошу вернуть ему лишь то, чем он владел, и еще возмещение за те годы, что он прожил в бедности». – «Я с радостью отдам ему все это», – сказал граф. «Тогда вели и всем людям, что некогда служили Иниолу, принести ему клятву верности». И они так и сделали. И граф заключил мир с Иниолом и вернул ему замок, и город, и земли, и все, чего тот был лишен, до последнего золотого.
И после этого Иниол сказал Герайнту: «Господин, девушка, за которую ты бился на турнире, твоя и готова следовать за тобой куда угодно». – «Я хочу только отвезти ее ко двору Артура, чтобы Артур и Гвенвифар могли ее вознаградить». И на другой день они отправились прямо ко двору Артура. Так рассказывает история о Герайнте.
Поведаем теперь о том, как Артур охотился на оленя. Он расставил охотников по местам и спустил собак одну за другой, последним же спустил своего любимого пса по имени Кафалл. И собаки загнали оленя прямо к месту, где был Артур, и Артур первым достиг его, и отрезал ему голову, и протрубил в рог, чтобы собрать всех.
И Кадириэйт подошел к Артуру и сказал ему: «Господин, там Гвенвифар с одной лишь служанкой». – «Отошли Гильду, сына Кау, и всех ученых мужей ко двору вместе с Гвенвифар», – велел Артур. Так и было сделано. После этого все сошлись и заспорили, кому достанется голова оленя, ибо каждый хотел преподнести ее своей даме сердца. И все рыцари и охотники перессорились из-за этой головы, пока добрались до двора.
Когда же Артур с Гвенвифар услышали все эти споры, Гвенвифар сказала Артуру: «О господин, выслушай мой совет относительно головы: вели не отдавать ее никому до возвращения Герайнта, сына Эрбина». И она рассказала Артуру о том, что случилось. «Да будет так», – сказал Артур. Hа другой же день Гвенвифар велела дозорным подняться на башни и высматривать Герайнта. И после полудня они увидели вдали всадника, с которым ехала, как им показалось, дама или девица на лошади; сзади же ехал рыцарь с поникшей головой, весьма печальный и в разбитых доспехах. Тут же, прежде чем они приблизились к воротам, дозорные донесли об этом Гвенвифар и сказали ей, что не знают, кто эти люди. «Сдается мне, – сказала Гвенвифар, – что это тот рыцарь, за которым отправился Герайнт, и что он не по своей воле прибыл сюда, а Герайнт нагнал его и отомстил за обиду моей служанки».
И вот к Гвенвифар явился привратник. «Госпожа, – сказал он, – у ворот стоит рыцарь, и я никогда не видел более жалкого зрелища, нежели он. Броня его вся разбита, и даже не видно, какого она цвета, из-за покрывающей ее крови». – «Сказал ли он, как его имя?» – спросила она. «Он говорит, что его имя Эдирн, сын Нудда, но мне он не знаком».
Тогда Гвенвифар вышла к воротам, чтобы встретить его, и он вошел. И Гвенвифар стало жаль его, когда она увидела его горестное состояние. И, войдя, он приветствовал Гвенвифар. «Храни тебя Бог, рыцарь», – сказала она. «Госпожа, – сказал он ей, – тебе передает привет Герайнт, сын Эрбина, лучший и достойнейший из рыцарей». – «Видел ли ты его?» – спросила она. «Да, – ответил он, – и это плохо кончилось для меня, но не по его вине, а по моей собственной. Он послал меня просить твоего прощения за обиду, что мой карлик нанес твоей служанке. Свою же обиду он простил, решив, что уже отомстил мне тем, что победил и отправил сюда, к тебе, госпожа». – «Скажи, рыцарь, где же он победил тебя?» – «Там, где мы сражались за сокола; в городе, что зовется ныне Кардифф. У него не было спутников, кроме трех оборванцев; и это были седой старик, старуха и весьма миловидная девица в ветхом платье. Вот ради этой девицы Герайнт и вступил в бой за сокола, и он сказал, что она более достойна этого сокола, чем дама, что была со мной. Потому мы и стали сражаться, и, как ты видишь, госпожа, он меня одолел». – «О рыцарь, – спросила она, – когда же Герайнт будет здесь?» – «Я думаю, госпожа, что он завтра же прибудет сюда вместе с той девицей».
Тут вошел Артур, и рыцарь приветствовал его. «Храни тебя Бог», – ответил Артур, и посмотрел на него, и удивился, увидев его в таком виде. Ему показалось, что этот рыцарь знаком ему, и он спросил: «Hе ты ли Эдирн, сын Нудда?» – «Да, господин, это я, – ответил рыцарь, – только побежденный и весь израненный», – и он поведал Артуру о случившемся с ним. «Поистине, – сказал Артур, – не должна Гвенвифар жалеть тебя после того, что ты сделал». – «Господин, – сказала Гвенвифар, – если ты не помилуешь его, стыд падет на мою голову, как и на твою». – «Тогда мы сделаем так, – сказал Артур, – мы поручим этого человека врачам, чтобы они узнали, выживет он или умрет. И если он выживет, мы рассудим его дело по обычаям нашего двора. Если же он умрет, то его смерть будет достаточной карой за обиду служанки». – «Пусть будет так», – сказала Гвенвифар. И после Артур принес поручительство в этом, и то же сделали Карадауг, сын Ллира, и Гваллауг, сын Лленнауга, и Оуэн, сын Нудда, и Гвальхмаи, и все прочие. И Артур позвал Моргана Туда, что был при дворе главным врачом. «Возьми Эдирна, сына Нудда, к себе, и приготовь ему покои, и лечи его так, как лечил бы меня, будь я ранен, и не пускай к нему в покои никого, кроме своих подручных». – «Я с радостью сделаю это, господин», – сказал Морган Туд. И потом управитель двора спросил: «Господин, куда поместить эту даму?» – «К Гвенвифар и ее служанкам», – ответил Артур. И управитель так и сделал. Так кончается эта история.
Hа другой день Герайнт прибыл ко двору, и его увидел дозорный, поставленный Гвенвифар, дабы его прибытие не прошло незамеченным. И дозорный пошел к Гвенвифар и сказал ей: «Госпожа, мне кажется, я видел Герайнта с девушкой, и он сидит на коне в походном платье, а девушка одета в белое». – «Собирайтесь, девушки, – сказала Гвенвифар, – и выходите встречать Герайнта, и возрадуйтесь его возвращению». И Гвенвифар сама вышла встретить Герайнта и девушку, и когда Герайнт увидел ее, он приветствовал ее. «Храни тебя Бог, – сказала она, – здравствуй. Поистине, удачной и славной была твоя поездка, и Бог помог тебе отплатить за мою обиду так полно, как только можно». – «О госпожа, – сказал он, – я и хотел сделать это. Вот девушка, благодаря которой твоя обида отомщена». – «Что ж, – сказала Гвенвифар, – пусть будет с ней милость Божия, и я рада видеть ее».
И они спешились и вошли внутрь, и Герайнт пошел туда, где пребывал Артур, и приветствовал его. «Храни тебя Бог, – сказал Артур, – я рад тебя видеть. Твоя поездка была удачной, хотя Эдирн, сын Нудда, пострадал от тебя». – «Hе я виноват в этом, – сказал Герайнт, – но его собственная гордыня. Я не знал, кто он, пока не одолел его в честном бою». – «Скажи мне, – спросил его Артур, – где девушка, за которую, как я слышал, ты сражался?» – «Она пошла с Гвенвифар в ее покои». И Артур пошел туда, чтобы взглянуть на девушку. И Артур, и его рыцари, и все при дворе были рады видеть ее. И всем им показалось, что они никогда не видели девушки прекраснее ни лицом, ни платьем. И Артур сосватал ее Герайнту, и они заключили союз. И девушка выбрала лучшее из платьев Гвенвифар, и всякий, кто видел ее в этом платье, смотрел на нее с любовью.
И этот день они провели в пирах, и в пении, и в играх, а когда настало время, отправились спать. Постель для Герайнта с Энид приготовили в палате, где спали Артур и Гвенвифар. И в ту ночь они впервые спали вместе. Hа другой же день Артур щедро одарил их своими дарами. И девушка стала жить при дворе, и у нее появились друзья из мужей и дам, так что о ней узнали на всем Острове Британии.
И Гвенвифар сказала: «Верно я решила, чтобы оленью голову не отдавали никому до возвращения Герайнта. Теперь ясно, кому следует отдать ее: Энид, дочери Иниола, лучшей из дев. Hе думаю, что кто-либо станет оспаривать это, поскольку никто не испытывает к ней иных чувств, кроме любви и дружбы». И все согласились с этим, в том числе и Артур. И голову оленя вручили Энид; и ее слава еще более умножилась, и число ее друзей возросло.
Герайнт же возлюбил турниры и состязания, и во всех он выходил победителем. И так прошел год, и другой, и третий, пока слава о нем не облетела все королевство.
И вот однажды, когда двор Артура находился в Каэрлеоне на Аске, к нему пришли почтенные и мудрые посланцы, искусные в речах, и приветствовали его. «Храни вас Бог, – сказал Артур, – и да будет с вами его милость. Откуда вы пришли?» – «О господин, – сказали они, – мы из Корнуолла, и нас прислал к тебе Эрбин, сын Кустеннина, твой дядя, и он приветствует тебя, как дядя – племянника и как слуга – господина. И он извещает, что он состарился и ослаб, достигнув преклонных лет, и его соседи, узнав об этом, вторглись в его владения и захотели завладеть ими. И Эрбин просит тебя, господин, чтобы ты отпустил к нему Герайнта, его сына, для защиты его владений, и он говорит, что лучше будет ему проводить время в благоустройстве собственных земель, нежели в бесполезных турнирах, хотя бы он и преуспевал в них». – «Хорошо, – сказал Артур, – отдохните, и поешьте, и смойте дорожную пыль, и, прежде чем вы удалитесь, я дам вам ответ».
И они отправились есть; Артур же подумал, как нелегко ему будет расстаться с Герайнтом, но нелегко и запретить ему охранить свои земли и границы, которые уже не в силах беречь его отец. Hе меньше опечалилась и Гвенвифар, и все ее служанки, и дамы двора из-за боязни потерять Энид.
И тот день прошел для них как обычно; и Артур поведал Герайнту о прибытии гонцов из Корнуолла и об их послании. «Что ж, – сказал Герайнт, – решишь ли ты отослать меня или оставить, господин, я подчинюсь твоему решению». – «Тогда выслушай мой совет, – сказал Артур. – Как ни печально мне лишиться тебя, ты должен вернуться в свои владения и беречь их границы. Возьми с собой всех, кого пожелаешь, своих друзей и товарищей из рыцарей двора». – «Спасибо тебе за совет, – сказал Герайнт, – я так и поступлю». – «О чем вы шепчетесь? – спросила тут Гвенвифар. – Hе о провожающих ли для Герайнта идет речь?» – «Да», – ответил Артур. «Тогда я должна позаботиться о сопровождении для моей любимой дамы», – сказала она. «Ты поступишь правильно», – сказал Артур.
И они отправились спать, а на следующий день посланцы собрались уезжать, и им сказали, что Герайнт поедет следом за ними. И на третий день Герайнт собрался в путь. Вот кто отправился с ним: Гвальхмаи, сын Гвиара, и Риогонед, сын короля Ирландии, и Ондриау, сын герцога Бургундии, и Гвилим, сын правителя Франции, и Хоуэл, сын Эмира, из Бретани, и Элифри Анаукирдд, и Гвинн, сын Трингада, и Гореу, сын Кустеннина, и Гвейр Горхид Фаур, и Гараннау, сын Голитмера, и Передур, сын Эвраука, и Гвиннлогелл, судья при дворе Артура, и Дифир, сын Алуна Дифеда, и Гореи Гвальстауд Иэтоудд, и Бедуир, сын Бедрауда, и Кадори, сын Гуирона, и Кай, сын Кинира, и Одгар Франк, управитель двора Артура, и Эдирн, сын Нудда. Герайнт сказал: «Я слышал, что он уже поправился, и прошу его поехать со мной». – «Hо хоть он и поправился, – возразил Артур, – ты не должен брать его с собой, пока он не помирился с Гвенвифар». – «Быть может, Гвенвифар отпустит его со мной через поручительство?» – «Если она позволит, пусть едет без всякого поручительства, ибо он претерпел достаточное наказание за обиду, что его карлик нанес служанке». – «Что ж, – сказала Гвенвифар, – если ты и Герайнт считаете, что так надо, я с радостью позволю ему ехать». И так она отпустила Эдирна ехать с ними.
И они все поехали сопровождать Герайнта, и их переправа через Северн была самым блистательным зрелищем в мире. А на другом берегу Северна их ждали люди Эрбина, сына Кустеннина, и сам он впереди приветствовал Герайнта. И все дамы двора во главе с матерью Герайнта приветствовали Энид, дочь Иниола, его жену. И все при дворе и во всей стране испытали радость, видя прибытие Герайнта, из-за любви, что они питали к нему, и из-за славы, которую он стяжал, покинув их, и из-за того, что теперь он решил вернуться в свои владения и хранить их.
И они направились ко двору и нашли там изобилие яств, и вин, всяческих даров, и песни, и увеселения. И тем же вечером люди со всей страны пришли приветствовать Герайнта, и не было конца радости и веселью.
И на рассвете следующего дня Эрбин поднялся и призвал к себе Герайнта и с ним всех знатных мужей, сопровождавших его. И он сказал Герайнту: «Я уже стар, и пока я мог хранить мои владения для себя и для тебя, я хранил их. Ты молод, и силы твои в расцвете. Храни теперь свои владения».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
И после этого Иниол сказал Герайнту: «Господин, девушка, за которую ты бился на турнире, твоя и готова следовать за тобой куда угодно». – «Я хочу только отвезти ее ко двору Артура, чтобы Артур и Гвенвифар могли ее вознаградить». И на другой день они отправились прямо ко двору Артура. Так рассказывает история о Герайнте.
Поведаем теперь о том, как Артур охотился на оленя. Он расставил охотников по местам и спустил собак одну за другой, последним же спустил своего любимого пса по имени Кафалл. И собаки загнали оленя прямо к месту, где был Артур, и Артур первым достиг его, и отрезал ему голову, и протрубил в рог, чтобы собрать всех.
И Кадириэйт подошел к Артуру и сказал ему: «Господин, там Гвенвифар с одной лишь служанкой». – «Отошли Гильду, сына Кау, и всех ученых мужей ко двору вместе с Гвенвифар», – велел Артур. Так и было сделано. После этого все сошлись и заспорили, кому достанется голова оленя, ибо каждый хотел преподнести ее своей даме сердца. И все рыцари и охотники перессорились из-за этой головы, пока добрались до двора.
Когда же Артур с Гвенвифар услышали все эти споры, Гвенвифар сказала Артуру: «О господин, выслушай мой совет относительно головы: вели не отдавать ее никому до возвращения Герайнта, сына Эрбина». И она рассказала Артуру о том, что случилось. «Да будет так», – сказал Артур. Hа другой же день Гвенвифар велела дозорным подняться на башни и высматривать Герайнта. И после полудня они увидели вдали всадника, с которым ехала, как им показалось, дама или девица на лошади; сзади же ехал рыцарь с поникшей головой, весьма печальный и в разбитых доспехах. Тут же, прежде чем они приблизились к воротам, дозорные донесли об этом Гвенвифар и сказали ей, что не знают, кто эти люди. «Сдается мне, – сказала Гвенвифар, – что это тот рыцарь, за которым отправился Герайнт, и что он не по своей воле прибыл сюда, а Герайнт нагнал его и отомстил за обиду моей служанки».
И вот к Гвенвифар явился привратник. «Госпожа, – сказал он, – у ворот стоит рыцарь, и я никогда не видел более жалкого зрелища, нежели он. Броня его вся разбита, и даже не видно, какого она цвета, из-за покрывающей ее крови». – «Сказал ли он, как его имя?» – спросила она. «Он говорит, что его имя Эдирн, сын Нудда, но мне он не знаком».
Тогда Гвенвифар вышла к воротам, чтобы встретить его, и он вошел. И Гвенвифар стало жаль его, когда она увидела его горестное состояние. И, войдя, он приветствовал Гвенвифар. «Храни тебя Бог, рыцарь», – сказала она. «Госпожа, – сказал он ей, – тебе передает привет Герайнт, сын Эрбина, лучший и достойнейший из рыцарей». – «Видел ли ты его?» – спросила она. «Да, – ответил он, – и это плохо кончилось для меня, но не по его вине, а по моей собственной. Он послал меня просить твоего прощения за обиду, что мой карлик нанес твоей служанке. Свою же обиду он простил, решив, что уже отомстил мне тем, что победил и отправил сюда, к тебе, госпожа». – «Скажи, рыцарь, где же он победил тебя?» – «Там, где мы сражались за сокола; в городе, что зовется ныне Кардифф. У него не было спутников, кроме трех оборванцев; и это были седой старик, старуха и весьма миловидная девица в ветхом платье. Вот ради этой девицы Герайнт и вступил в бой за сокола, и он сказал, что она более достойна этого сокола, чем дама, что была со мной. Потому мы и стали сражаться, и, как ты видишь, госпожа, он меня одолел». – «О рыцарь, – спросила она, – когда же Герайнт будет здесь?» – «Я думаю, госпожа, что он завтра же прибудет сюда вместе с той девицей».
Тут вошел Артур, и рыцарь приветствовал его. «Храни тебя Бог», – ответил Артур, и посмотрел на него, и удивился, увидев его в таком виде. Ему показалось, что этот рыцарь знаком ему, и он спросил: «Hе ты ли Эдирн, сын Нудда?» – «Да, господин, это я, – ответил рыцарь, – только побежденный и весь израненный», – и он поведал Артуру о случившемся с ним. «Поистине, – сказал Артур, – не должна Гвенвифар жалеть тебя после того, что ты сделал». – «Господин, – сказала Гвенвифар, – если ты не помилуешь его, стыд падет на мою голову, как и на твою». – «Тогда мы сделаем так, – сказал Артур, – мы поручим этого человека врачам, чтобы они узнали, выживет он или умрет. И если он выживет, мы рассудим его дело по обычаям нашего двора. Если же он умрет, то его смерть будет достаточной карой за обиду служанки». – «Пусть будет так», – сказала Гвенвифар. И после Артур принес поручительство в этом, и то же сделали Карадауг, сын Ллира, и Гваллауг, сын Лленнауга, и Оуэн, сын Нудда, и Гвальхмаи, и все прочие. И Артур позвал Моргана Туда, что был при дворе главным врачом. «Возьми Эдирна, сына Нудда, к себе, и приготовь ему покои, и лечи его так, как лечил бы меня, будь я ранен, и не пускай к нему в покои никого, кроме своих подручных». – «Я с радостью сделаю это, господин», – сказал Морган Туд. И потом управитель двора спросил: «Господин, куда поместить эту даму?» – «К Гвенвифар и ее служанкам», – ответил Артур. И управитель так и сделал. Так кончается эта история.
Hа другой день Герайнт прибыл ко двору, и его увидел дозорный, поставленный Гвенвифар, дабы его прибытие не прошло незамеченным. И дозорный пошел к Гвенвифар и сказал ей: «Госпожа, мне кажется, я видел Герайнта с девушкой, и он сидит на коне в походном платье, а девушка одета в белое». – «Собирайтесь, девушки, – сказала Гвенвифар, – и выходите встречать Герайнта, и возрадуйтесь его возвращению». И Гвенвифар сама вышла встретить Герайнта и девушку, и когда Герайнт увидел ее, он приветствовал ее. «Храни тебя Бог, – сказала она, – здравствуй. Поистине, удачной и славной была твоя поездка, и Бог помог тебе отплатить за мою обиду так полно, как только можно». – «О госпожа, – сказал он, – я и хотел сделать это. Вот девушка, благодаря которой твоя обида отомщена». – «Что ж, – сказала Гвенвифар, – пусть будет с ней милость Божия, и я рада видеть ее».
И они спешились и вошли внутрь, и Герайнт пошел туда, где пребывал Артур, и приветствовал его. «Храни тебя Бог, – сказал Артур, – я рад тебя видеть. Твоя поездка была удачной, хотя Эдирн, сын Нудда, пострадал от тебя». – «Hе я виноват в этом, – сказал Герайнт, – но его собственная гордыня. Я не знал, кто он, пока не одолел его в честном бою». – «Скажи мне, – спросил его Артур, – где девушка, за которую, как я слышал, ты сражался?» – «Она пошла с Гвенвифар в ее покои». И Артур пошел туда, чтобы взглянуть на девушку. И Артур, и его рыцари, и все при дворе были рады видеть ее. И всем им показалось, что они никогда не видели девушки прекраснее ни лицом, ни платьем. И Артур сосватал ее Герайнту, и они заключили союз. И девушка выбрала лучшее из платьев Гвенвифар, и всякий, кто видел ее в этом платье, смотрел на нее с любовью.
И этот день они провели в пирах, и в пении, и в играх, а когда настало время, отправились спать. Постель для Герайнта с Энид приготовили в палате, где спали Артур и Гвенвифар. И в ту ночь они впервые спали вместе. Hа другой же день Артур щедро одарил их своими дарами. И девушка стала жить при дворе, и у нее появились друзья из мужей и дам, так что о ней узнали на всем Острове Британии.
И Гвенвифар сказала: «Верно я решила, чтобы оленью голову не отдавали никому до возвращения Герайнта. Теперь ясно, кому следует отдать ее: Энид, дочери Иниола, лучшей из дев. Hе думаю, что кто-либо станет оспаривать это, поскольку никто не испытывает к ней иных чувств, кроме любви и дружбы». И все согласились с этим, в том числе и Артур. И голову оленя вручили Энид; и ее слава еще более умножилась, и число ее друзей возросло.
Герайнт же возлюбил турниры и состязания, и во всех он выходил победителем. И так прошел год, и другой, и третий, пока слава о нем не облетела все королевство.
И вот однажды, когда двор Артура находился в Каэрлеоне на Аске, к нему пришли почтенные и мудрые посланцы, искусные в речах, и приветствовали его. «Храни вас Бог, – сказал Артур, – и да будет с вами его милость. Откуда вы пришли?» – «О господин, – сказали они, – мы из Корнуолла, и нас прислал к тебе Эрбин, сын Кустеннина, твой дядя, и он приветствует тебя, как дядя – племянника и как слуга – господина. И он извещает, что он состарился и ослаб, достигнув преклонных лет, и его соседи, узнав об этом, вторглись в его владения и захотели завладеть ими. И Эрбин просит тебя, господин, чтобы ты отпустил к нему Герайнта, его сына, для защиты его владений, и он говорит, что лучше будет ему проводить время в благоустройстве собственных земель, нежели в бесполезных турнирах, хотя бы он и преуспевал в них». – «Хорошо, – сказал Артур, – отдохните, и поешьте, и смойте дорожную пыль, и, прежде чем вы удалитесь, я дам вам ответ».
И они отправились есть; Артур же подумал, как нелегко ему будет расстаться с Герайнтом, но нелегко и запретить ему охранить свои земли и границы, которые уже не в силах беречь его отец. Hе меньше опечалилась и Гвенвифар, и все ее служанки, и дамы двора из-за боязни потерять Энид.
И тот день прошел для них как обычно; и Артур поведал Герайнту о прибытии гонцов из Корнуолла и об их послании. «Что ж, – сказал Герайнт, – решишь ли ты отослать меня или оставить, господин, я подчинюсь твоему решению». – «Тогда выслушай мой совет, – сказал Артур. – Как ни печально мне лишиться тебя, ты должен вернуться в свои владения и беречь их границы. Возьми с собой всех, кого пожелаешь, своих друзей и товарищей из рыцарей двора». – «Спасибо тебе за совет, – сказал Герайнт, – я так и поступлю». – «О чем вы шепчетесь? – спросила тут Гвенвифар. – Hе о провожающих ли для Герайнта идет речь?» – «Да», – ответил Артур. «Тогда я должна позаботиться о сопровождении для моей любимой дамы», – сказала она. «Ты поступишь правильно», – сказал Артур.
И они отправились спать, а на следующий день посланцы собрались уезжать, и им сказали, что Герайнт поедет следом за ними. И на третий день Герайнт собрался в путь. Вот кто отправился с ним: Гвальхмаи, сын Гвиара, и Риогонед, сын короля Ирландии, и Ондриау, сын герцога Бургундии, и Гвилим, сын правителя Франции, и Хоуэл, сын Эмира, из Бретани, и Элифри Анаукирдд, и Гвинн, сын Трингада, и Гореу, сын Кустеннина, и Гвейр Горхид Фаур, и Гараннау, сын Голитмера, и Передур, сын Эвраука, и Гвиннлогелл, судья при дворе Артура, и Дифир, сын Алуна Дифеда, и Гореи Гвальстауд Иэтоудд, и Бедуир, сын Бедрауда, и Кадори, сын Гуирона, и Кай, сын Кинира, и Одгар Франк, управитель двора Артура, и Эдирн, сын Нудда. Герайнт сказал: «Я слышал, что он уже поправился, и прошу его поехать со мной». – «Hо хоть он и поправился, – возразил Артур, – ты не должен брать его с собой, пока он не помирился с Гвенвифар». – «Быть может, Гвенвифар отпустит его со мной через поручительство?» – «Если она позволит, пусть едет без всякого поручительства, ибо он претерпел достаточное наказание за обиду, что его карлик нанес служанке». – «Что ж, – сказала Гвенвифар, – если ты и Герайнт считаете, что так надо, я с радостью позволю ему ехать». И так она отпустила Эдирна ехать с ними.
И они все поехали сопровождать Герайнта, и их переправа через Северн была самым блистательным зрелищем в мире. А на другом берегу Северна их ждали люди Эрбина, сына Кустеннина, и сам он впереди приветствовал Герайнта. И все дамы двора во главе с матерью Герайнта приветствовали Энид, дочь Иниола, его жену. И все при дворе и во всей стране испытали радость, видя прибытие Герайнта, из-за любви, что они питали к нему, и из-за славы, которую он стяжал, покинув их, и из-за того, что теперь он решил вернуться в свои владения и хранить их.
И они направились ко двору и нашли там изобилие яств, и вин, всяческих даров, и песни, и увеселения. И тем же вечером люди со всей страны пришли приветствовать Герайнта, и не было конца радости и веселью.
И на рассвете следующего дня Эрбин поднялся и призвал к себе Герайнта и с ним всех знатных мужей, сопровождавших его. И он сказал Герайнту: «Я уже стар, и пока я мог хранить мои владения для себя и для тебя, я хранил их. Ты молод, и силы твои в расцвете. Храни теперь свои владения».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35