Ему никак не удавалось подцепить последнее ушко контейнера - видимо, его погнули при разгрузке. Кроме того, он терпеть не мог, когда говорят под руку, и вообще не любил дворовую шпану.
- А какую скорость вы можете развить? - нарочито тонким голосом пропищала Анюта.
Шофер сурово молчал.
- А сколько тонн такой кран поднять может, а, дядя? - самым подхалимским голосом полюбопытствовал Михаил.
Шофер еще раз взглянул на ребят. Не будь здесь Анюты, он бы сказал Михаилу... Но девчонка не поймет, еще разревется.
- Будь ты моим племянником, не шатался бы по улицам.
- Я не шатаюсь. У нас каникулы.
Шофер с досадой бросил трос и повернулся к ребятам:
- Ну что вам здесь надо? Чего стоите, языками мелете? Шли бы себе, гуляли, раз каникулы. Тем более, такой Парк под боком.
- Мы в Парке уже нагулялись, мы техникой интересуемся, - Анюта потупила глаза - ни дать ни взять хорошистка-отличница, маменькина дочка, идеальный ребенок.
- Рано вам еще техникой интересоваться, - уже мягче пробормотал шофер и снова принялся крепить трос.
- Дядя, а вы завтра когда приедете? - Михаил чувствовал, что работа вот-вот будет закончена, шофер залезет в кабину - и тогда ищи его.
- А тебе что за дело?
- Просили узнать.
- Кто же это просил?
Михаил замялся и стал посматривать по сторонам. Витьки не было видно, но из-за угла дома вдруг показался Гошка-гитарист.
Чего это он тут забыл?
Гоша быстрым шагом направлялся к машине, издали махая ребятам рукой. Неужели?
- Вот он и просил, - нахально соврал Михаил, указывая на Гошку.
- Он? - Шофер наконец закрепил трос и с любопытством взглянул на приближавшегося Гошу. - Зачем я ему нужен?
- Не знаю, - пожал плечами Михаил.
- Привет, шеф! - Гошка развязно сделал шоферу ручкой. - Дело есть на червонец. Гараж видишь?
- Мал еще тыкать, - ухмыльнулся шофер и посмотрел на маленький, обитый металлическими листами гараж, притулившийся недалеко от помойки.
- Папаня его из земли вытащить хочет, видишь, как зарылся? Пособишь?
"Ну, Витька и тип! Ну и силен врать! И как ему Гошку в эту авантюру втравить удалось? У того ведь не только машины нет, но и отец в другом городе живет". Михаил представил хозяина гаража, какое стало бы у него лицо, если бы он слышал этот разговор, и, отвернувшись в сторону, сдавленно хихикнул.
- Сейчас, что ли, пособлять надо? - поинтересовался шофер.
- Не, сейчас папани нет. Скажи, когда приедешь, мы ждать будем.
- Хм. Так вот отчего эти сорванцы вокруг меня вьются.
- На мороженое зарабатываем, - противно осклабившись, пояснил Михаил и покосился на Анюту - должна же она понять, что иначе нельзя!
- Молодцы! - хохотнул шофер. - Послезавтра часа в три буду.
- О'кэй! - кивнул Гоша.
- Бизнесмены! - одобрительно бросил шофер и полез в кабину.
Три часа миновало, а машины все не было. Мяфа, Жужляк и другие существа, пришедшие из Парка, чтобы "взяться за шофера", сидели в засаде: под скамейками, под каруселью, под кустами - кому где больше нравится. Витька, Анюта и Михаил расположились на скамейке, откуда хорошо была видна помойка.
- А вдруг не приедет? - в который уже раз спрашивал Витька. Его одолевали сомнения.
- Приедет, куда ему деваться. Видал, как у него глаза разгорелись, когда Гоша про десятку сказал? - Сам Михаил не помнил, чтобы у шофера разгорались глаза, а Витька этого тем более не мог видеть, но надо же было как-то успокоить приятеля. - Кстати, слышали вы, что сегодня в Парке митинг будет по поводу похищения львов?
- Слышали. Вместо того чтобы их искать, решили собрание провести. Нашли выход, - сердито сказал Витька.
- А это чтобы администрация Парка могла "галочку" поставить. Даже две. Первую, что проведено массовое общественное мероприятие, и вторую, что меры по возвращению львов приняты. Еще и прения организуют. На тему: "Нужны ли нашему Парку львы?" - Анюта усмехнулась. - Мне мама об этом говорила.
- Твои что, уже приехали с турслета?
- Да, но они сегодня опять уехали, до завтрашнего вечера. На какое-то подведение итогов.
- А мои пошли на митинг, - сказал Витька. - Все равно, говорят, суббота, делать нечего, а погода хорошая. И меня хотели с собой взять - еле отбрыкался.
- А мои ремонт квартиры затеяли. Скоро бабушка вернется, она у сестры в Харькове гостит, так они ей сюрприз хотят устроить, подумав, сообщил Михаил. - Вот она им покажет сюрприз, когда они все не по ее сделают. Да не дергайся ты, никуда эта машина от нас теперь не денется.
- Скорей бы уж! - нетерпеливо пробурчала из-под скамейки Мяфа. Того гляди, народ с работы пойдет, тогда незаметно не скроешься.
Момент показался Михаилу самым подходящим, и он спросил:
- Слушай, а как это вас в Парке до сих пор не обнаружили?
- Потому и не обнаружили, что в Парке. Находит кто? Тот, кто ищет. А в Парке никто ничего не ищет, разве что успокоения.
- Неужели ни разу не видели?
- Да нет, мельком-то, конечно, видели, но это не в счет. Сам посуди, можно ли меня или Злыгость воспринять всерьез? Люди и думают, что привиделось, галлюцинации, мол, от переизбытка информации. Вот Свинклю труднее приходится, он ведь у нас заметный.
- Ну и как?
- Да так. То за кошку, то за собаку или поросенка его принимают. В лесу бы уже давно словили, а то и подстрелили бы. В лесу человек не расслабляется, не то что в Парке.
- Верно. Это вы здорово придумали. А в Парк откуда пришли?
Ребята затаили дыхание. Они давно уже спорили между собой на эту тему, а прямо спросить как-то стеснялись.
- Хм... Так тебе и скажи. А впрочем, почему бы и нет? Рано или поздно... Мы, как бы это сказать... результат смелого эксперимента по созданию разумных существ. Раньше нас много было, а теперь... - Голос у Мяфы стал грустным. - Теперь только самые приспособленные остались, самые жизнестойкие. Но уж те, которые остались, те живучие. Да вы, наверное, про маленьких зеленых человечков слышали, их еще за инопланетян принимают? Наши ребята, а ведь будто даже в Америке их видели. Эк куда занесло...
- А что это за эксперимент был, кто его проводил, зачем? - Витька как с цепи сорвался.
- Разве я знаю? Много ли знают подопытные кролики о цели проводимых над ними экспериментов?
- Ну, дела! - Витька звонко хлопнул себя ладонями по коленям. - Да как же вы на свободе-то оказались? И почему об этом нигде ничего не сообщали?
- Так ведь когда было! И что значит - на свободе? А где же нам еще быть?
- Ну... - Витька смутился, - все-таки раз вы результат эксперимента...
- Да, это верно, - сказала Мяфа, помолчав. - Место нам было в лаборатории, там мы до поры до времени и обитали. А потом хозяин пропал, кормить нас перестали, пришлось спасаться. Время такое наступило, что не до нас стало. Слышали наверно, как век начался? Война, революция, опять война...
- Знаем. Но неужели больше о вас совсем-совсем ничего не известно? - Анюта присела на корточки и заглянула под скамейку.
- Кому-то, может, и известно. Но что может знать цыпленок о своем инкубаторе? Много ли мы, живя в Парке, узнать можем? Жаргона наслушаешься, песенок всяких, ну, в газету заглянешь к кому-нибудь через плечо, вот и все. Это вы по библиотекам ходить можете.
- Так ты и газеты читаешь?
- Читаю иногда.
- А как ты видишь?
- А вы можете объяснить, как вы видите, слышите и вообще чувствуете? Не можете? Слабо? Ну вот и мне слабо.
- А почему вы не хотите обратиться к ученым? - после некоторого молчания спросил Михаил.
- Чтобы нас в клинику поместили? Пропускали через тело ток? Жгли кислотами и резали во имя науки на куски? Нет уж, увольте!
- Ну, ты скажешь!
- Погодите! Вы о чем-то не том говорите! Как же так? Был проведен великолепный эксперимент, существовала прекрасная лаборатория - и ничего не осталось? - Витька недоуменно поднял брови. - Такого просто не может быть!
- Как это ничего не осталось? А мы?
- Это-то конечно, ну, а документы? Ход проведения опытов, цели... Такого ведь до сих пор никто повторить не может!
- А если поискать по архивам... - начал Михаил, но закончить ему не удалось. Под ноги сидящим на скамейке упал Скачибоб, снова вознесся вверх и аккуратно опустился в подставленные Анютой ладони. Ему почему-то очень нравилось в Анютиных ладонях, но на этот раз он не стал в них лежать, а снова унесся ввысь.
- Ребята, машина! - прошептал, вытаращив глаза, Витька.
Чуть слышно урча, во двор въезжала машина для сбора мусора. Номерной знак ее был отчетливо виден: ЛЕВ 22-01.
Честно говоря, никакого плана, как добыть у шофера мусорки сведения о львах, ребята не имели. Узнав, что машина выслежена, Мяфа заверила их, что шофера он с товарищами берет на себя. Ребятам они предложила присутствовать при этом в качестве зрителей, пообещав, что зрелище будет интересным.
Подождав, пока машина остановится около помойки, ребята, стараясь не привлекать к себе внимания, но и не особенно скрываясь, приблизились к ней.
Шофер огляделся, высматривая Гошу и его отца, посигналил на всякий случай и вылез из кабины. Размял затекшие ноги и пошел к гаражу. На дверях его, как и следовало ожидать, он увидел замок размером с арбуз и, плюнув, направился к машине. Что он думал о Гоше и его отце осталось неизвестным, однако лицо у него в эти минуты было очень нехорошее.
Выражение его не стало лучше, когда он залез в кабину и, манипулируя рукоятками и кнопками, начал сгружать пустой контейнер. Поставив его на место, шофер снова вылез из машины. Отцепил тросы от пустого контейнера и стал крепить на полный.
- Странно, что ничего не происходит, - волновался Витька - Не видят они машину что ли?
Михаил хмурился.
- Сейчас, сейчас, - Анюта нервно теребила в руках прутик. - Я чувствую, что сейчас что-то случится.
И что-то действительно случилось, потому что звяканье стихло и наступила тишина.
Витька высунулся из-за стены:
- Ого!
- Что там? - Анюта с Михаилом выглянули вслед за Витькой.
Шофер стоял и смотрел на контейнер, и лицо у него было такое, будто он обнаружил на асфальте груду золотых монет. Но чтобы понять, что же он увидел на самом деле, ребятам пришлось почти полностью выйти из-за помойки. Будь шофер не так поражен, он непременно заметил бы их. Но он не заметил.
Он стоял, ухватив нижнюю губу пятерней, и смотрел на женскую бордовую сумочку, лежащую под контейнером Сумочка была приоткрыта, и из нее выглядывало несколько фиолетовых бумажек.
- Двадцатипятирублевки! - ахнул Витька.
- Мяфа! - поправил его Михаил.
Шерли заскулил.
- Тихо! - шикнула на него Анюта, но она напрасно опасалась, шоферу было не до них.
Он осторожно шагнул к сумочке, нагнулся над ней, протянул руку и застыл. На верхнем крае сумочки появились два глаза, выпученных, как у лягушки, а двадцатипятирублевки превратились в ярко-красный язык. Сумочка-голова хлопнула своими крышками-губами и ехидно спросила:
- Куда руки тянешь? Твое, что ли?
Шофер отдернул руку и затравленно оглянулся по сторонам. Но ребят, конечно, не заметил. Взгляд его искал, видимо, не обыкновенных детей, а что-нибудь подиковиннее.
Посмотрев по сторонам, шофер снова склонился над сумочкой-головой и спросил:
- А где деньги?
- Какие деньги? - удивилась сумочка-голова, подмигнула и показала шоферу огненно-красный язык.
- Эти, ну, четвертные.
- Хо-хо! - издевательски расхохоталась сумочка-голова, и тут же откуда-то сверху на шофера спикировал Скачибоб.
- Оуа-а! - взвизгнул шофер, отшатнулся от сумочки-головы, присел на корточки и прикрыл голову руками.
Машина засигналила.
Сквозь растопыренные пальцы шофер взглянул на сумочку-голову, успевшую превратиться в обычный булыжник, и на лежащего рядом Скачибоба, тоже похожего на булыжник удивительно правильной формы. В ошалелых глазах его мелькнула искра разума, и он, пригибаясь, словно под обстрелом, побежал к машине.
Ребята, сохраняя дистанцию, побежали за ним.
Шофер рванул ручку кабины, но дверца не открылась. Прозвучал длинный гудок, и, как только он стих, завывающий голос, от которого по спине шофера побежали мурашки, произнес:
Нагрянет Злыгость на тебя
Живьем сожрет. Дрожи, злодей,
За то, что ты, себя любя,
Похитил радость у людей!
- И не только у людей, но это, к сожалению, в рифму не укладывается, - ворчливо сказал тот же голос. Что-то волосатое, желто-зеленое появилось в окошке кабины и пронзительно-изумрудными искрами глянуло на шофера. Будто луч солнца отразился от осколков бутылки.
Снова раздался гудок - на этот раз резкий и короткий, как удар в солнечное сплетение, и Злыгость продолжала:
На львов ты поднял гнусный кран,
Пощады ждать не след.
Прирезан будешь, как баран,
Оставим лишь скелет.
Шофер отшатнулся от кабины и грохнулся наземь.
- Моя школа, - восторженно хихикнул Михаил, потирая руки. - Какой боевой ритм, а смысл?! Это вам не "призрак прелый"!
В этот миг из-за переднего колеса машины выглянул гигантский черный жук, такая жуть только в дурном сне может померещиться, и угрожающе сказал:
- Ж-жить небось хочешь, подлец? Ж-живи. Пока. Я такой жаражой отравиться боюсь. Но агрегат твой подчистую сож-жру. Винтика не оставлю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11