А в том месте, где ступени ее сбегали к воде, на постаментах из серого гранита стояли бронзовые львы. Те самые, что ночью были украдены и на мусороуборочной машине вывезены из Парка.
- Вот они, - тихо сказала Анюта, оказавшаяся за спиной у Михаила.
- Львы... - сказала Мяфа, и голос ее дрогнул. - В Парке они были веселее.
Михаил присмотрелся, и то ли это действительно было так, то ли померещилось после слов Мяфы, но выражение львиных морд показалось ему печальным.
- Ничего, мы вас выручим, - прошептал он.
В это время луч солнца скользнул по ближайшему льву, и словно улыбка озарила его бронзовую морду.
- А кроме львов вы никого не видите? - ехидно спросил Свинкль. А зря. Обратите внимание, по лестнице спускаются два человека, и я даю хвост на отсечение, что один из них тот, кто нам нужен.
- Я за тебя замолвлю где надо словечко, а ты не зевай, обещаний и посулов не жалей. Не стесняйся, если что, передержки на энтузиазм спишут. Время такое, - поучал сутулого человека толстый коротышка, нос которого утопал в щеках. Голос поучающего, по определению Злыгости, был "жирный, как свиное сало"
- Вот этот - Верзилин, - Витька указал пальцем на толстого коротышку.
Михаил кивнул.
Разговор между стоящими на величественной лестнице мужчинами подходил к концу, когда ребята вместе с Мяфой, Свинклем и Шерли добрались до одного из львиных постаментов и затаились за ним. Пробраться незамеченными оказалось нетрудно, потому что берега озера заросли кустарником, за которым было удобно прятаться, а мужчины, поглощенные разговором, почти не смотрели по сторонам.
- Под вашим покровительством... - раболепно мямлил сутулый.
- Время, время чувствовать надо! - нетерпеливо перебил его толстяк. - Тебе до меня далеко, должен поэтому особенно нос по ветру держать, движение времени улавливать...
- Анюта, о чем задумалась? - громким шепотом спросил Витька. - Что рот раскрыла? Ты слушай, может пригодиться.
- Да противно мне их слушать! - отмахнулась Анюта. Значительно приятнее было думать о розах.
Пробираясь к львиному постаменту, они увидели несколько удивительных кустов роз. Мало того, что они цвели - это в начале июня-то, и цветы у них были громадные, размером с тарелку, - они, к тому же, были синими. Потрясающей красоты зрелище.
- Помни, если что, на меня не ссылайся. Я скоро вообще от дел уйду. Ну, и сам знаешь, чье дело - спасение утопающих...
- Знаю.
- Тогда дерзай. И помни - умные люди и по облигациям выигрывают. Иди.
Сутулый протянул руку, но толстяк, брезгливо сморщившись, повторил:
- Иди-иди. Провожать не буду.
Сутулый несколько раз суетливо, поклонился и побежал вверх по лестнице, а толстяк, скривив губы, пробормотал:
- Руку еще тянет, тоже мне, приятель.
Он расстегнул черный с золотой искрой пиджак, ослабил ворот белоснежной рубашки и начал спускаться к воде. Минут пять молча смотрел на озеро, потом опустился на нагретые солнцем ступени, сунул руку в карман пиджака и вытащил оттуда надкушенный бублик. Сложил губы трубочкой и пронзительно крикнул:
- Уа-уа! Уа-уа!
Два белых лебедя, услышав призыв, заскользили к лестнице.
Верзилин отломил от бублика несколько кусочков, один сунул себе в рот, остальные бросил лебедям.
- Ну, что, начнем? - спросила Мяфа, выбираясь из сумки. - Ситуация подходящая - противник расслаблен. Мы застанем его врасплох. Свинкль, ты готов?
- Готов, - неохотно отозвался Свинкль - А хорошо здесь, правда? Это вам не наш Парк, где везде люди, собаки, везде окурки, фантики, стаканчики от мороженого разбросаны. Чистота, порядок. А какие лебеди... - Голос Свинкля стал нежным. Михаил посмотрел на него с удивлением. Он уже успел привыкнуть к тому, что псевдо-поросенок вечно всем недоволен.
- Значит, первой появляется Мяфа. Если ей не удастся обработать толстяка, выскакиваем мы и сталкиваем его в воду. А Свинкль в это время давит ему на психику, - повторил Витька план, разработанный еще на том берегу озера.
- Хорошо, я пошла, - сказала Мяфа и начала вытекать из-за постамента на лестницу.
Верзилин, казалось, нисколько не удивился и не испугался, увидев сидящего рядом с собой кузнечика величиной с собаку. Отломив от оставшегося куска бублика половину, он протянул ее странному соседу и спросил:
- Будешь?
Кузнечик отрицательно помогал головой. Проведя передней лапой по задней, как смычком по скрипке, он извлек из своих конечностей скрежещущий звук, от которого лебеди шарахнулись к центру озера, и пропел неприятным голосом:
- Не жди меня, ма-ма,
Хоро-шего сы-на,
Твой сын не такой,
Как был вче-ра.
- Ясно, - задумчиво сказал Верзилин и потрогал чисто выбритый подбородок. - Механическая игрушка? А где автор?
Кузнечик взмахнул лапками и превратился в большущего мохнатого паука.
- Так. Значит, не игрушка. И не механическая, - продолжал размышлять вслух Верзилин.
- "Все живое особой метой..." - низким утробным голосом продекламировал паук.
- Знаю:
Отмечается с ранних пор.
Если не был бы я поэтом,
То, наверно, был мошенник и вор.
Есенин. Ну, и что это значит? - вопросил Верзилин.
- Что ты - мошенник и вор! - скрипнул челюстями паук.
- Допустим, - безмятежно согласился толстяк.
- По-моему, у Мяфы не получается, - тревожно зашептал Витька Свинкль, попытайся ты.
Свинкль молча вышел на лестницу.
- О! Ко мне целое паломничество. Изумительно оригинальный цвет! восхитился Верзилин, заметив серо-голубого поросенка.
Розовые глазки Свинкля зажглись неестественным светом.
- Чем обязан? - любезно продолжал толстяк.
- Верни львов в Парк, дрянь! - рявкнул Свинкль. Глаза его из розовых стали малиновыми.
- Зачем? - удивился Верзилин. - Разве им здесь не место?
- Не место! - сказала Мяфа-паук и, превратившись в полутораметровую змею, заскользила к Верзилину. Желтые ромбы на ее спине зловеще вспыхивали на солнце.
- Вот чего не могу терпеть, так это змей! - Верзилин проворно вскочил на ноги. - Свистнуть? - В правой руке у него блеснул маленький серебряный свисточек.
- А что случ-чится? - с любопытством прошипела змея.
- Прибегут мрачные дяди, пустят этого молчаливого джентльмена на котлеты, а вас на силос...
- С-с-с, - задумалась змея и свернулась кольцами. Из-за ступеней это вышло у нее не очень ловко и даже как-то неестественно.
- Уберите свисток. Мяфа, прекрати. Поговорим как разумные существа, - торопливо предложил Свинкль. Хвостик его слегка вздрагивал. Перспектива пойти на котлеты не показалась ему заманчивой.
- Поговорим. - Верзилин убрал свисток. - Вас беспокоили львы, не так ли?
- Так, - подтвердила Мяфа-змея, слегка покачивая в воздухе приплюснутой головой и время от времени высовывая раздвоенный язык.
- Да перестаньте вы меня гипнотизировать! - повернулся Верзилин к Свинклю. - Я, чтобы бороться с внушением, специально частные уроки брал, так что ничего у вас не выйдет.
- Что же вы тогда волнуетесь? - полюбопытствовала змея обычным голосом Мяфы.
- Щекотно. За ушами чешется, - признался Верзилин. - Да, так мы говорили про львов. Посмотрите, разве не чудесно они здесь встали? он простер руку к озеру.
- В нашем Парке они стояли лучше, - сказала змея и превратилась в прямоугольный брусок с очень четкими гранями.
- По-моему, вы ошибаетесь. Посмотрите, какой здесь простор, какая тишина и благолепие. Львы стоят здесь не просто удачно, а высокохудожественно. А вы как находите? - обратился он к Свинклю.
- Неплохо, - промямлил тот, и глазки его начали меркнуть - Но мы к ним привыкли, они для нас как близкие родственники. Да и вообще я не представляю себе Парка без львов!
- Ну и прекрасно, в чем же дело? Львы уже покинули тот парк, теперь очередь ваша. Неужели вы думаете, что в моем парке для вас не найдется уголка? Поверьте, я буду рад и счастлив, если вы изберете его постоянным местом своего жительства, - Верзилин улыбнулся и сделал приглашающий жест.
- Кажется, влипли! - с тоской в голосе прошептал Витька.
- Мяфа не выдаст.
- Мяфа-то да...
В ответ на предложение Верзилина плоскости Мяфы, теперь уже бруска, сверкнули непримиримым металлическим блеском.
- Будете рады? - недоверчиво спросил Свинкль.
- Конечно. Я умею ценить не только прекрасное, но и уникальное. Ведь вы уникальны, это видно с первого взгляда.
Маленький хвостик Свинкля закрутился в спиральку, а ушки встали торчком. Он не мог скрыть своего удовольствия.
Мяфа-брусок потеряла прямоугольные очертания. Поверхность ее покрылась рябью, и на ней лишаями проступили изумрудно-зеленые пятна.
- Если вы согласитесь, вам будет предоставлен кров - размеры и форма по вашему усмотрению, и полный рацион - по вашему вкусу, продолжал искушать гостей Верзилин.
- Свинкль, одумайся, в чужих руках ломоть велик! Помни: худшее из преступлений - предательство! - сказала Мяфа и перелилась на полметра в сторону от Свинкля. Рябь на ее теле превратилась в глубокие морщины, а зеленая окраска стала повсеместной. Любому, кто хоть немного знал ее, было ясно, что разговор, происходящий на лестнице, ей в высшей степени омерзителен.
- А что вы потребуете взамен? - деловито спросил Свинкль, подходя поближе к Верзилину. На слова Мяфы он не обратил ни малейшего внимания. - Насколько я понимаю, даром такие вещи не делаются.
- Да, - кивнул толстяк. - Но обязанности будут не затруднительные. Примерно раз в неделю у меня бывают гости. Если изредка, когда у вас появится настроение, разумеется, вы будете появляться перед ними и беседовать с кем-нибудь, с кем сочтете не зазорным для себя, мы будем полностью квиты.
- Идет! - сказал Свинкль солидно, но не удержался и восторженно хрюкнул.
И тут Шерли не выдержал. С коротким рыком он бросился на изменника.
- Шерли, назад! - крикнула Анюта.
Пронзительно засвистел серебряный свисток Верзилина.
Из прибрежных кустов, из-за ограждающих верхнюю часть лестницы парапетов, кажется, прямо из земли и из озера, выскочила толпа мужчин в серых костюмах, с серыми бесцветными лицами.
Ребята и ахнуть не успели, как их схватило множество сильных рук, повертело, покрутило и мгновенно обшарило. Множество холодных глаз осмотрело их с ног до головы, словно сфотографировало. Сильные руки снова схватили ребят, и через считанные секунды они оказались стоящими на ступеньках лестницы перед Верзилиным.
- И больше никого? - выразительно поднял он левую бровь.
- Никого! Выбросить за ограду? - дружно спросил хор невыразительных голосов из-за ребячьих спин.
Верзилин сунул в рот оставшийся кусок бублика и невнятно произнес:
- Соваку прыжите во льву ы ысшезнытэ. Но нэвавэко.
Тут же ребята почувствовали, что больше их никто не держит. Шерли, привязанный к лапе бронзового льва, тихонько повизгивал и рвался с короткого поводка. Люди с серыми лицами исчезли, словно в воздухе растворились.
- И ходят... И ездят... И всем чего-то надо... Теперь еще и через ограду лазать начали... Ну куда это годится? И разве это жизнь? задумчиво бормотал Верзилин, прохаживаясь по лестнице на две ступеньки ниже ребят и изредка бросая на них косые взгляды. За ним, еще на ступеньку ниже, важно цокая копытцами, вышагивал Свинкль. Мяфы видно не было.
- Ну и зачем же вы пожаловали ко мне? - наконец остановился Верзилин. - За львами?
Витька, опустив голову, молча кусал губы. Папа хотел, чтобы он записался в кружок легкой атлетики, и он, дурак, согласился. А надо записаться в секцию каратэ. Тогда такие вот верзилины львов из Парка не поворуют, за бетонными стенами не спрячутся. И он этим займется. Обязательно.
Михаил молчал и думал о том, что хорошо бы стать изобретателем и изобрести что-нибуль вроде гиперболоида инженера Гарина. Навел на верзилинскую "дачу" - бжик - и нет ее. Навел на этих серых людишек один пепел от них остался. А самого Верзилина в обезьянник - пусть все видят, кто за бетонным забором живет, кто львов ворует.
Михаил улыбнулся.
- Ну, что же, так и будем молчать? А ты чего улыбаешься?
Михаил уже собрался рассказать Верзилину, какое место обитания он уготовил ему в ближайшем будущем, но в этот момент Анюта спросила:
- Скажите, а как вам удается выращивать синие розы? Чтобы они были такие большие и так рано цвели?
Верзилин улыбнулся, и лицо его стало почти приятным.
- Тебе они понравились?
- Очень.
- Видишь ли, я не сам их развожу. Их для меня выводит один знакомый биолог в питомнике. Он поливает обычные кусты роз каким-то специальным раствором. Уж не знаю, каким, но, кажется, в него и обычные чернила входят.
- И получается такая прелесть?
- Получается. У них и еще одно замечательное свойство есть - они цветут все лето. Правда, потом розовый куст гибнет, так что удовольствие недолговечное, но...
- Значит, каждый год вам привозят новые кусты? - спросила Анюта со страхом и удивлением.
- Да. Хлопотное удовольствие. А душа к старости хочет чего-то постоянного. Наверно, поэтому я и перевез сюда этих львов.
- Как же вы решились их из Парка украсть, стольких людей ограбить?
- Что значит - "украсть"? Вот если бы я кошелек у кого-то из кармана вытащил, тогда другое дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11