кто-то дал Кухмистрову понять, в каком направлении следует вести дело. Иначе бы следователь с таким опытом обязательно попытался выяснить истинную роль Желдина. Встретив невозмутимый взгляд Кухмистрова, Пластов улыбнулся:
- Сомневаюсь, чтобы отказ адвокату в свидании с работником фирмы был в интересах этой фирмы. Но что поделать. Мне было важно понять отношение Желдина к случившемуся, к сожалению, своим отказом вы помешали мне это сделать.
- Надеюсь, господин Пластов, мотивы вы понимаете.
- Да, безусловно, мотивы, но не отказ.
Кухмистров развел руками:
- Увы, господин Пластов, я ничего не могу добавить к сказанному.
Выйдя от Кухмистрова, Пластов плотно прикрыл за собой дверь. Оглянулся - коридор пуст. Не спеша прошел к уголовной части, три раза стукнул в дверь Денисова, услышав спокойное: "Прошу" - вошел, закрыл дверь.
- Добрый день, Алексей Фомич. Чем порадуете?
Алексей Фомич смотрел настороженно; подошел к двери, повернул ключ.
- Порадую, только знаете, давайте говорить тихо.
- Извольте. - Пройдя вслед за Денисовым и усевшись, Пластов поинтересовался: - Узнали что-то?
- Вы не представляете даже, как только я не улещивал этого Гуньку. Ему было велено доносить, кто будет п р о н ю х и в а т ь на этом самом пустыре. Есть одна фирма, завод машиностроительный, "Шуккерт и К°". Дело в том, что эта фирма является владельцем этого участка земли. Во владение вступила всего месяц. Частные владельцы, как известно, имеют право нанимать для охраны кого угодно.
- Нанимать, но не резать заживо прохожих.
- Плохо. - Денисов с досадой почесал за ухом. - Очень плохо. Получается, я занимаюсь делом Кухмистрова.
- Вы проводили мелкое расследование, никто из вашего начальства не будет им интересоваться. Надеюсь, сами протокол допроса Гуньки вы не покажете Кухмистрову? А вот если вы дадите копию протокола мне...
- Арсений Дмитриевич... Это же государственный документ. У меня семья. Христом-богом прошу.
Пластов вытащил из внутреннего кармана конверт.
- Здесь триста рублей. Берите. Смею уверить, вы честно заработали эти деньги.
Триста рублей серьезно подрывали его наличность, но выявленные Денисовым факты явно того стоили. Чиновник смотрел на конверт, покусывая губу.
- Что ж, ваша взяла. - Вырвав несколько листков, делопроизводитель протянул их Пластову. - Вот.
20
Субботин после звонка открыл дверь не сразу, когда створка распахнулась, Пластову показалось: инженер чем-то обеспокоен.
- Может быть, я некстати, Василий Васильевич? Простите, у вас гости?
- Нет, ради бога. Просто я был кое-чем занят. Проходите, всегда рад вас видеть. Я один, проходите в кабинет.
Усевшись в кресло, Пластов постарался забыть напряженность Субботина.
- Василий Васильевич, хотелось бы еще раз вместе с вами взглянуть на остатки найденного генератора.
- Ради бога... Что - вы пришли только из-за этого?
- В общем, да. Если позволите, после того как мы его осмотрим, я вам кое-что объясню?
Медлит. Что с ним? Неважно, главное сейчас разобраться с тем, ради чего он пришел. Субботин кивнул:
- Что ж... Прошу.
Они спустились вниз, прошли к сараю. Субботин открыл дверь, кивнул:
- Вас интересует это?
Пластов присел над закопченным агрегатом, осторожно приподнял кожух. Ничего нового, те же обугленные детали, но теперь он смотрел на них по-другому.
- Василий Васильевич, хотел бы поделиться с вами сомнениями. Насколько я понял, вы убеждены: генератор Вологдина с завода похищен?
- Конечно. Не только убежден, это так и есть, это факт. Ваши сомнения связаны именно с этим? В чем же вы сомневаетесь?
- Не буду отрицать, что генератор Вологдина исчез. Вот только когда это случилось? До пожара? Или - после?
- Думаю, до пожара.
- Когда именно?
- Как только с завода ушел последний человек. Сторож Желдин не в счет. Не буду говорить о степени его виновности, но ему веры нет.
- Напрасно.
- Не понимаю. - Субботин встретился с ним взглядом. - Ведь Желдин взят под стражу?
- Ну и что? Василий Васильевич, мне кажется, новый сторож человек хоть и неопытный, но честный. Не потому, что я в него верю, - за это логика. Впрочем, дело не в этом. Оставим Желдина.
- В чем же?
- Генератор не могли похитить до пожара. Никак.
- Почему вы так убеждены? Причина?
- Причина простая - до пожара ничего нельзя было рассчитать. Для человека, который, допустим, выкрал бы настоящий и поставил на стенд поддельный генератор, - для него ведь не могло быть никакой гарантии, что подделка обязательно сгорит? Значит, он не мог быть уверен, что она скроет следы? Или - такая гарантия была?
- Я об этом не подумал. Действительно, такой гарантии не было.
- Я тоже думаю, что не было. Откуда он мог знать, что завод сгорит дотла? Но тогда подделка сразу была бы раскрыта? Или не так?
Инженер снова присел, разглядывая остатки электромашины.
- Вы правы... Черт... Что же, выходит, он похитил его...
- Если кто-то и похитил генератор, то сделал он это скорее после пожара.
- Но тут противоречие... - Раздумывая о чем-то, Субботин покачал головой. - Явное противоречие.
- Действительно, противоречие: откуда в таком случае этот человек мог знать, что генератор уцелеет?
Субботин повернулся:
- Именно, откуда?
- Сомнение серьезное, но, как я понял, то, что мы видим, собрано из уже сгоревших остатков. Или не так?
- Пожалуй, вы правы... Да и верно, сгоревшими остатками сбить с толку легче... Сплошная путаница, что же получается... Поджигая завод, он тем не менее рассчитывал, что машина уцелеет?
- Не знаю, - заметил Пластов.
- Да и потом, когда он унес генератор? Там же была полиция?
- По-моему, было лишь двое городовых, которые больше следили за порядком.
- Тогда... Что же вы полагаете?
- Ничего.
Они вышли, Субботин запер дверь и, пройдя вместе с Пластовым к подворотне, остановился.
- Действительно, получается какая-то несуразица. Вы уж... простите меня? Я довольно холодно вас встретил?
- Василий Васильевич, какие церемонии, сейчас не до этого. Надо понять, понять, как все было.
- Да, вы правы, понять... Счастье-то, вот счастье...
- Простите, вы о чем?
- Оказывается, вы честный человек, а? Я обязан, просто обязан уговорить вас, чтобы вы во что бы то ни стало выиграли страховку для Глебова.
- Но... я ведь и так хочу это сделать.
Субботин вздохнул, помрачнел.
- Хотите, вы правы... Д-да. Чертова история. Уговариваю вас, хотя вы и так... - Задрал голову, разглядывая полоску неба наверху. - Ладно, Арсений Дмитриевич, извините... Жду завтра.
21
Пластов назвал номер телефона юридической конторы Трояновского, с облегчением услышал голос самого Тиргина, сказал:
- Запомни: если ты хочешь оказать важную услугу хорошо известному мне и тебе лицу, ты должен выполнить мою последнюю просьбу. Ты слышишь меня, Владимир? Ближайшая нотариальная контора от тебя в десяти минутах ходьбы. Снять копию - секундное дело. Мне отступать некуда, но некуда отступать и тебе. Я не собираюсь угрожать, наоборот, взываю к твоему чувству долга. В бедственном положении находятся люди, у которых ты бывал. Дом, в котором ты был принят. Ты понимаешь, о чем я говорю? Это дело чести.
- Что ж, сударь... - Голос Тиргина дрогнул, в нем появилась хрипотца. - Что ж, сударь, я подумаю.
- Чтобы облегчить себе задачу, воспользуйся моим абонементным ящиком на центральном почтамте, его номер - девятьсот девятнадцать. Интересующее меня отправление ты должен опустить туда сегодня же, иначе будет поздно. Повторяю: номер ящика девятьсот девятнадцать.
- Сударь, я подумаю.
- Мы, а значит, ты - перед последней чертой. Думать уже некогда. Итак, девятьсот девятнадцать, жду.
Вечером, войдя в зал центрального почтамта, Пластов внимательно огляделся. На первый взгляд все было как обычно и не вызывало подозрений. Подошел к абонементному ящику 919, достал ключи, открыл - и сразу увидел конверт. Распечатал - копия конфиденциального письма банка Мюллера Трояновскому. Датировано понедельником 12 июня, все совпадает, письмо отправлено сразу же после пожара. Текст копии, заверенной нотариусом, был кратким:
"Юридическая контора Трояновский и Андерсен", С. И. Трояновскому.
Милостивый государь Сергей Игнатьевич! Настоящим доводим до Вашего сведения, что на Ваше имя в нашем банке открыт счет No 808901. С глубочайшим почтением, искренне Ваш В. В. Алтухов (подпись заместителя председателя правления банка). Июня 12-го лета 1912. С.-Петербург".
22
Вернувшись домой, Пластов потрогал кофейник - он был теплым. Скорее всего постаралась Амалия Петровна. Налил кофе, отхлебнул, повернулся - и в дверях кухни увидел высокого человека со светлыми усиками и прищуренными голубыми глазами. Опущенная правая рука - с револьвером. Вот рука чуть приподнялась:
- Спокойно, господин Пластов. Не делайте лишних движений. И вообще делайте их как можно меньше.
- Кто вы такой? По какому праву вы в моей квартире?
Усмехнулся - углом рта:
- Вопросов задавать не нужно, их буду задавать я. Иначе не исключено, что я выпущу вам пулю в живот. Понимаете? Не слышу ответа? Повторить еще раз?
Что там ни говори, под дулом револьвера стоять неприятно. Особенно когда у человека такие глаза.
- Понимаю. Что я должен делать?
- Сначала поставьте стакан. - Проследил, как стакан опустился на стол. - Вот так. Теперь отойдите к тому стулу. Сядьте.
Пластов сел. Подтянув к себе стул, человек уселся напротив, у входа в кухню. Одет в серую тройку, на голове английское кепи, все сходится с рассказом Хржановича - типичный петербургский гуляка. Смотрит не отрываясь, руку с револьвером положил на колени.
- Господин Пластов, если вы будете благоразумны, я сохраню вам жизнь. Надеюсь, вы дорожите жизнью?
Пластов не ответил, поневоле покосившись на телефон. Человек рассеянно перехватил взгляд, вздохнул.
- Шнур я обрезал на всякий случай, чтобы нам не мешали. Уверяю: если вы ответите на мои вопросы, вы сможете позвонить. И вообще жить как вам хочется.
- Что вам угодно?
- Прежде всего, г-н Пластов, я очень хотел бы знать, на кого вы работаете?
- Не понимаю. Я юрист.
- О, господин Пластов, не утомляйте меня. Вы можете прикрываться какой угодно ширмой, мне важно знать, на кого вы действительно работаете?
- Повторяю, я юрист, уже двенадцать лет состоящий в коллегии юристов. На кого я могу работать?
Человек повел подбородком, будто сдерживая зевоту.
- Именно это меня и интересует. Так на кого же?
По повадкам и по всему остальному - именно этот человек следил за ним на Съезженской. Тогда он вышел от Вологдина, сегодня был у Субботина. Может быть, здесь есть какая-то связь? Очень может быть, у Субботина он был и в тот день, когда подъезжал черный "фордзон". Вдруг, оскалившись, человек стукнул кулаком по столу, заорал:
- На кого, черт возьми? Отвечай, мерзавец, или я продырявлю тебя к чертовой матери! - Медленно поднял револьвер, прицелился. - Ну? Считаю до трех! Раз...
Похоже на игру, но рот все равно наполнился слюной. Черт его знает, вдруг выстрелит... Выдавилось само собой:
- Подождите. - Надо сообразить, быстро сообразить, какая связь между Субботиным, Волошиным и этим человеком. - Подождите, давайте поговорим спокойно.
- Два... Не желаю говорить спокойно...
- С чего вы взяли, что я на кого-то работаю? Разве я давал повод? Вдруг, удивляясь самому себе, крикнул: - Да подождите же!
Странно, это подействовало - человек опустил револьвер. Будто боясь, что он передумает, Пластов повторил:
- Действительно, какой я вам дал повод подозревать меня?
Смотрит, изучая.
- Повод? Да ты, негодяй, дал тысячу поводов. Какого черта ты суешь нос не в свои дела? Занимаешься защитой фирмы Глебова - так занимайся! Ствол снова приподнялся. - Не-ет, мерзавец, я хорошо вижу, что тебе нужно... Хорошо... Ты думаешь, ты безнаказан - ну так знай, я стреляю без промаха... - Вот это да, палец на крючке дернулся, он сейчас выстрелит. Последний раз, чтобы спасти свою продажную шкуру, отвечай, кто тебе платит?
Кто же это может быть... Немцы? Нет, не похоже. Наша контрразведка? Тоже вряд ли, они действуют по-другому. Человек оскалился.
- Встань! Встань и повернись к стене!
Пришлось встать и повернуться к кухонной полке. Сзади раздался смешок:
- Молись. Молись своему богу.
Неужели выстрелит? Сзади неясное движение, шорох. Короткий и очень знакомый звук. Курок? Нет, конечно, это дверь. Постояв немного, Пластов повернулся - никого. Ушел? Как будто, по крайней мере, здесь, в квартире тишина.
Вернулся на кухню, потрогал недопитый стакан - он еще не остыл. Машинально отхлебнул, сел, попытался вспомнить все, что услышал. На кого ты работаешь... Занимаешься фирмой Глебова - так занимайся... Ты думаешь, ты безнаказан... Кажется, связь есть не только между посещениями Субботина и Вологдина, но и между этими вопросами. Хорошо, утром он эту связь выяснит.
23
В десять утра Пластов подъехал к дому Субботина. Поднялся, позвонил, открывший дверь хозяин приветливо улыбнулся:
- Арсений Дмитриевич, заходите, ждем... Оговорюсь сразу же: я не один, ко мне с утра зашел Валентин Петрович, но ведь это как раз к лучшему, а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13