Садись! – позвал его Коля.
– Гы-ы-ы-ы! – издал довольный возглас Петрысь, засеменил к машине и забрался на соседнее с Колей сиденье.
– Туда, говоришь? – спросил Коля и махнув в сторону гор.
– Ага, – кивнул Петрысь. – Туда это растуда.
– Поехали, капитан, – усмехнулся Коля и нажал на газ.
Вездеход взорвал колесами землю и устремился вперед.
Не спешите сходить с ума. Ваше время еще не пришло.
Сегодня Геллахерна раздражена. С самого раннего утра ее достал этот Бэрлок. Во-первых, он вышел на связь снова через тот самый бракованный кристалл, завоняв спальню смрадным дымом и бесцеремонно вырвав колдунью из страны сладких снов. А во-вторых, он начал ей ни с того, ни с сего взволнованно докладывать, что его лучшие тайные агенты, героически напавшие на Рыцаря Лома и Топора, так же героически были вынуждены отступить. Якобы это произошло под натиском превосходящих сил противника. И теперь получается, этот рыцарь потерялся у него из виду. Других агентов в этой местности поблизости не оказалось, и он прибыл просить у колдуньи разрешения применить против рыцаря свой отряд специального назначения «Крепкий дуб» на подходе к речке Одурь.
Геллахерну, однако, больше интересовало, когда же наконец-то Бэрлок найдет и доставит к ней того самого торгпреда, всучившего ей бракованный аппарат, о чем она и поинтересовалась. Но вразумительного ответа так и не получила. Она чувствовала, как неудержимой волной нарастает ее раздражение. С большим удовольствием она назвала Бэрлока идиотом, обвинила его в неисполнении приказов вышестоящего начальства, в излишней перестраховке при оценке ситуации и полном кретинизме.
– Так точно, мадам! – отвечал Бэрлок. – Так точно! Разрешите применить «Крепкий дуб».
– Сам ты дуб, – прошипела Геллахерна. – Дался тебе этот рыцарь. Он все равно не дойдет. Дорога дальняя. Там его людоед встретит или же упырь.
– Не скажите, мадам, – помотал головой Бэрлок. – Мои агенты в ужасе. Они говорят, что такого монстра среди смертных еще не видели. После встречи с ним в районе Большой дороги у них у всех нарушение нормального пищеварения и стула. Надо его останавливать. Разрешите?
– Делай что хочешь, – отмахнулась Геллахерна. – Я не хочу больше слышать об этом рыцаре. А вот агента по продажам достань.
– Слушаюсь, мадам! – угодливо произнес Бэрлок и отключился.
Геллахерна закрыла глаза, вознамерившись продолжить отдых, но сон не шел, а раздражение нарастало.
– Кретин, – процедила Геллахерна в адрес Бэрлока.
Она поднялась с ложа, выскочила из опочивальни, забежала на главную башню замка, где на вершине тлел углями под огромным котлом огонь в печи, и подбросила в него сухих веток. Подождав, пока забурлит варево, начала приплясывать. Вонючий пар, формируясь шарами, поднимался к облакам. Геллахерна неистово скакала вокруг котла, лихо взмахивала руками и отчаянно трясла головой. Космы ее волос растрепал ветер. От таких плясок настроение ее обычно резко улучшалось, но только не сегодня. Что-то беспокоило колдунью. Она не могла понять что. Сиганув еще несколько раз вокруг котла, она запрыгнула на метлу и взмыла к темным облакам.
– К Фроку, – приказала она, и метлолет послушно, подчиняясь своей хозяйке, понес ее к жилищу лешего.
В обители лешего Фрока всегда тихо. Хозяин темного леса любил тишину и покой. Он вел размеренный образ жизни, не напрягался в поисках лучшей доли, не мечтал о мировом господстве и вполне довольствовался своим спокойным бытием. В своем бревенчатом доме посреди топкой, непроходимой трясины он наслаждался кваканьем лягушек, тонким жужжанием комаров и пением болотной выпи. Ночью, облачившись в свой старый плащ, сотканный из сухих, экологически чистых болотных водорослей, он смотрел на луну, наблюдал за полетами летучих мышей и перемигивался со звездами. Более всего леший ценил личный покой.
Изредка этот покой нарушала его соседка Геллахерна, наведываясь к нему на чарку-другую перебродившего болотного настоя. Леший не возражал. Геллахерна обычно усаживалась за крепкий дубовый стол, и начинался долгий разговор о том о сем, о былых временах, когда звезды светили ярче и смешных, добрых людей было больше. Незаметно проходила ночь, и соседи расставались под утро, вполне довольные друг другом.
На этот раз Фрок встретил гостью удивленно. Обычно колдунья прилетала на ночь, а тут явилась, едва день настал. Он усадил Геллахерну за стол и поставил перед ней бадью с болотным настоем. Та начала немедленно заливать раздражение.
– Что случилось? – осторожно спросил ее Фрок после третьей выпитой.
– Достали все, – пробурчала Геллахерна. – Сынок этот непутевый. Девка та буйная – невестка. Бэрлок-кретин. В зеркале нет ничего смешного. А вчера в Древнем Риме побывала. Даже рассказывать не хочу. Депрессия у меня.
– А ты забей, – ухмыльнулся Фрок.
– Чего? – не поняла Геллахерна.
– Забей. Это значит – положи на все, – попытался пояснить Фрок.
– Что положи? – раздраженно спросила Геллахерна.
– Все положи, – отмахнулся Фрок. – Успокойся, короче. Вот я тут живу спокойно. Созерцаю. Недавно йогой занялся. В медитации посреди болота на кочке сижу. В астрал почем зря летаю. Там такой покой! А недавно книжку достал, тоже из индийской философии. Там такие упражнения вдвоем! Ты не представляешь! Вот чем заниматься надо! А ты все вокруг своего котла скачешь, никак успокоиться не можешь.
– Что за книжка? – заинтересовалась Геллахерна.
– Во книжка! – Фрок поднял кверху большой палец. – Волшебная. Высшая магия!
– Покажи, – нетерпеливо потребовала Геллахерна.
– Покажу. Не здесь. Пошли!
Фрок резко выскочил из-за стола, схватил Геллахерну за руку и потащил в соседнюю комнату.
Коля рулил по дороге, петляющей среди темного леса. Петрысь дремал, и это радовало Колю. В начале поездки дурак весело хлопал в ладоши, радостно вскрикивал, мычал что-то нечленораздельное и попытался даже песню запеть про любимый город, но Коля решительно воспрепятствовал проявлению вокальных данных своего попутчика, сунув ему кулак под нос. Петрысь мгновенно заткнулся, вскоре начал клевать носом и задремал. А вездеход упорно пробирался через лес. Коля прикинул, что по такой дороге топлива хватит километров на двести. Это неплохо. А там уже видно будет.
Несколько раз приходилось притормаживать, выходить из машины и убирать с дороги поваленные деревья. Но Коле тяжести потаскать только в радость. За какие-то секунды дорога освобождалась, и машина катилась дальше.
«Уже час, как в дороге, а лесу конца не видно. Может быть, едем не туда? – подумал Коля, покосился на Петрыся и усмехнулся сам над собой. – Дожил. У дурака спросить хочу, куда дальше ехать. А почему бы и нет? Этот дурак здесь неспроста. Ой, неспроста. Ничего. Придет время, я еще узнаю, кто он такой, а пока же время терять не хочется».
Так думал Коля и рулил, пока не вырулил к завалу из деревьев, перегородивших путь.
– Да уж, – хмыкнул Коля, присмотревшись к препятствию. – Тут надолго задержаться придется. Да и сами деревья явно порублены. Завал специально сделан, будто кто-то путнику дорогу перегородить решил. Надо быть настороже.
Коля заглушил двигатель, вылез из машины, осмотрелся по сторонам и прислушался. Тихо вроде. Только ветерок по вершинам деревьев гуляет, шевелит ветки, заставляет их шептать что-то тревожное. Интуиция подсказала Коле, что неспроста сделан этот завал.
Коля подошел к поваленным деревьям, наклонился, схватил за верхушку первое попавшееся из них и только потащил, как почувствовал на спине чей-то взгляд, да не один. Но виду не подал. Оттащил дерево на обочину и только после этого медленно распрямился и обернулся.
Их было трое. Странного вида личности мрачно взирали на Колю. Первый, облаченный в звериные шкуры, с дубиной на плече, весь косматый. Лоб у него низкий и покатый. Глаза посажены глубоко и близко друг к другу под массивными надбровными дугами. Тяжелая челюсть выдвинута вперед. На ногах что-то вроде лохматых унт. Сам крепкий и кряжистый. Неандерталец какой-то.
Второй в контрасте с первым изящный. Наряжен в черный потертый костюмчик, приобретенный, как предположил Коля, в похоронном бюро. Сам тоже длинноволосый. Пряди гладко зачесаны на прямой пробор и перехвачены через лоб черной ленточкой. Глаза спрятаны за темными очками.
Третий же был вида более чем странного. Коля поначалу даже подумал, не обманывает ли его зрение. Ну просто такого не может быть. Торс голый, голова лысая, а вот низ – это надо было видеть. Поначалу Коля подумал, что на этом третьем какие-то лохматые штаны надеты, но когда пригляделся, его разобрал смех. Весь низ странного типа, начиная от пояса и ниже, был покрыт густой растительностью в виде клочковатой шерсти. Вместо ступней ног красовались широкие лапы с когтями. Коля понимал, что нехорошо смеяться над таким уродством, но ничего с собой не мог поделать.
– Нехорошо смеяться над больным, – поняв, что Коля хохочет над ним, пробурчал странный тип.
– А завалы на дороге хорошо устраивать? – недовольно спросил Коля, закончив смех.
– А что делать? – хрипло произнес неандерталец. – Жрать-то хочется.
– Кушать хочется, – кивнул тот, что в черном костюмчике.
– И что из этого? – спросил Коля. – Кого вы тут жрать собрались?
– Тебя жрать будем, – нехорошо оскалившись, произнес лысый.
– А вот это вот видели? – Коля показал этой странной троице свой кулачище. – Зубы выбью – и нечем жрать будет.
При виде столь веского аргумента все трое подались назад.
– И точно ведь, – злобно процедил неандерталец – Выбьет. Принесла нелегкая такого здоровенного. А как же мы долго ждали.
– И проголодались? – спросил Коля. – Вы вообще-то кто такие?
– Мы-то? – Неандерталец оглянулся на своих подельщиков. – Я людоед.
– А я вампир, – представился черный костюм.
– А я оборотень, – учтиво кивнув лысой головой, назвался странный, обросший снизу тип.
– А почему наполовину оброс? – поинтересовался у него Коля.
– Так ведь жизнь у нас тут такая, – ответил за него неандерталец-людоед. – Народ из этих мест еще в незапамятные времена разбежался. Вот и остались мы без провианта. Чем попало приходится питаться. Если какое лесное животное поймаем, так это у нас праздник, а так грибы да ягоды. А тут недавно наш товарищ каких-то грибочков поел. Нехорошие грибочки оказались. Вот мутация и пошла. Теперь он вот такой у нас. День ходит обросший снизу, а на другой день – все наоборот. Верх шерстью покрывается, а низ лысеет.
– Низ лысеет? – уточнил Коля.
– Ага, – кивнул оборотень.
Тут Коля опять начал хохотать. Воображение у него было развито, и он представил обросший верх и лысый низ. Пока он хохотал, вся троица хмуро смотрела на него.
– И давно вы тут бедуете? – спросил Коля, вдоволь посмеявшись.
– Уже счет времени потеряли, – ответил вампир. – Так давно, что я начал к дневному свету привыкать. Только вот глаза еще предохраняю темными очками.
– А почему же в иные места не переберетесь? – поинтересовался Коля. – Туда, где жратвы много?
– Так ведь идти далеко, а нам лень, – ответил людоед. – Тут верст за пятьдесят вокруг люди разбежались.
– Понятно, – кивнул Коля. – Интересные вы ребята. Весело с вами. Но мне пора. Спешу. Так что я ваш завал раскидаю. Вы уж не обессудьте.
С этими словами Коля вцепился в ствол дерева и потащил его в сторону. А странная троица начала о чем-то совещаться меж собой.
– Послушай, могучий рыцарь, – произнес людоед, после того как Коля потащил третье дерево.
– Чего тебе? – не выпуская ношу из рук, спросил Коля.
– Повозка у тебя хорошая.
– Хорошая, – согласился Коля. – Ну и что?
– А ты бы нас отвез куда подальше отсюда, а?
– Еще чего! Чтобы вы людей жрали?
– А что нам делать-то? – развел руками вампир. – Я так здесь скоро в человека превращусь. Смогу без темных очков на дневной свет смотреть. Помоги нам, рыцарь. А мы завал этот раскидаем. Чувствуем мы, что спешишь ты.
Коля ненадолго призадумался. Эти странные личности, называющие людей жратвой, у него симпатии не вызывали, но, обведя взглядом завал из пары десятков деревьев, он прикинул, что один здесь может провозиться не менее получаса. А время дорого. Более того, Коля держал путь в обитель Геллахерны, а там, как он предполагал, нормальных людей днем с огнем не сыскать. Почему бы и не завезти туда эту троицу?
– Разбирайте вашу баррикаду, – кивнул Коля. – Завезу я вас куда подальше.
– Благодарим тебя, рыцарь! – хором завопила троица и кинулась на деревья.
Коля забрался в машину и с удовольствием начал наблюдать, как расчищается дорога. Он мог бы дождаться, когда путь откроется, и рвануть машину вперед. Но он этого не сделает. Коля был честным человеком с теми, кто не делал ему зла, даже с вампирами, людоедами и оборотнями. Он не обманет их. Но с теми, кто делал ему зло, Коля мог стать хитрым, злым и коварным.
Коля покосился на Петрыся. Дурак продолжал как ни в чем не бывало спать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51