.. Но почему водоросли сухие? Это же аквариум? Вон — рыжая завеса рыбьих хвостов! Правда, слишком уж густая… И тоже сухая, кстати!.. Хотя… Вот что-то мокрое коснулось щеки, носа, губ — мокрое и горячее.
— Рыбка… Ты такая большая! — шепнул Генка.
— Гена! Геночка! Живой! — обрадовалась рыбка.
Оранжевая вуаль от Генкиных глаз начала подниматься к небу и, удаляясь, превратилась в копну солнечного света, а потом в огненную корону Марининых волос.
Марина плакала. Горячая слезинка упала на Генкины губы. Генка слизнул ее.
— Какая соленая! — сказал он. — Как море.
— Ты так напугал меня! — Марина припала к Генкиной груди, и солнечная бахрома волос снова накрыла его глаза.
— Солнышко! — прошептал Генка, нежно целуя оранжевую кисею.
Девушка прижалась еще сильней. Затем неохотно разжала объятия и села возле распростертого у дерева юноши.
— Как ты? — спросила она. — Голова болит? Встать сможешь?
Генка осторожно покрутил головой, проверяя. Приподнялся на локте, сел. Ничего не болело. Только чуть-чуть шумело в черепной коробке, булькало, как пузырьки воздуха в воде. Наверное, уплывали рыбки.
— Вроде все в порядке, — сказал Генка. — А что со мной было?
Марина замялась. Потом все же сказала:
— Обернись.
Генка повернул голову. Рядом накренилось дерево. Из земли бугрились его мощные узловатые корни. Сплошь залитые кровью.
Генка машинально схватился за голову. Волосы на затылке слиплись в комок. Генка осторожно ощупал затылок. Ничего — ни раны, ни даже шишки.
— Спасибо… — сказал Генка. — Здорово я треснулся? Марина кивнула:
— Ты был почти труп. Я уже думала, что не справлюсь.
— Чтобы ты — и не справилась? Не верю! — засмеялся Генка.
— Оживлять трупы я не умею, — не приняла шутку Марина. — Ты… прости меня… Я забыла… не успела предупредить… Перед тем как… лететь, нужно представить, что вокруг тебя будет пусто в конечной точке… Ничего, ты научишься, привыкнешь!
— Что-то больше неохота, — снова потрогал затылок Генка.
— Думаю, что придется. И не раз. Генка поднялся на ноги:
— И все-таки почему у меня это получилось?!
— Не знаю, Гена, — Марина тоже встала. — Правда не знаю! Это очень странно… Невероятно даже! Но раз это есть — надо пользоваться! Разбираться будем позже. А сейчас…
— Надо скорей идти к городу! — перебил Генка. — Почему мы, кстати, не полетели к нему сразу?
— Я решила, что не мешает познакомиться поближе с нашими настырными преследователями!
— Ты же говорила у реки, что это вряд ли те, кто похитил Юльку?
— Тогда я действительно сомневалась. Да и сейчас не уверена. Первое нападение могло быть случайностью, но если вскоре происходит второе… За нами кто-то охотится! И очень настойчиво. Думаю, это неспроста. В любом случае, оставаться мишенью не хочу!
— И что же ты предлагаешь?
— Стать охотниками!
Принцесса шла первой. Она часто останавливалась, замирая и, как показалось Генке, принюхиваясь. Ступала Марина совершенно бесшумно — у Генки же это получалось не всегда, хотя он и очень старался. Сосредоточившись на своих ногах, он не заметил, как в очередной раз застыла на месте девушка, предостерегающе отставив ладошку. Генка ткнулся лбом в Маринину спину и хрюкнул.
— Тсс! — зашипела Марина.
Генка выглянул из-за ее плеча. Впереди зеленел разлапистый куст. Справа и слева нечасто росли деревья. Пространство между ними просматривалось хорошо, никого поблизости видно не было. Генка потянул носом — гарью не пахло. Да и прошли они совсем немного — не больше километра. До точки нападения оставалось примерно столько же. Впрочем, нападавшие вряд ли остались там…
— За кустом… — еле слышно шепнула Марина.
Генка пригляделся, но из-за густой листвы ничего не увидел. Спорить с Мариной, однако, не стал. Она же, прижав палец к губам, жестом показала — пригнись… Генка послушался. А Марина чуть присела, наклонилась вперед и уперлась руками в землю, словно в «низком старте», отчего стала похожа на изготовившуюся к прыжку рыжую пантеру.
И прыжок действительно последовал. Да какой! С места — вперед метра на три и в высоту не менее двух! Ветки кустарника даже не шелохнулись — лишь затрепетали листочки от расступившегося воздуха. За кустом глухо мявкнуло, а потом раздался голос Марины:
— Ген! Иди сюда!
Генкины колени предательски задрожали. Он почему-то представил, что увидит сейчас нечто гориллоподобное, со свернутой шеей и выпученными, остекленевшими глазами. Или вообще оторванную голову инопланетного монстра и покрытую слизью тушу в луже зеленой, дымящейся крови…
То, что он увидел на самом деле, оказалось куда невероятней. За кустом, возле Марининых ног, лежала на спине и таращила глаза в высокое синее небо… Люська Мордвинова!
ГЛАВА 19
Марина, взглянув на Генкино лицо, все поняла сразу.
— «Товары для дома»? — все-таки спросила она. — Мордвинова Людмила Михайловна, продавец?
Генка не удивился: к феноменальной Марининой памяти он уже привык. Да и сложно было удивить его сейчас сильнее.
— Угу, — машинально прогудел он, не разжимая губ.
— Надеюсь, это действительно не твоя первая любовь? — критически разглядывая Люську, сказала Марина.
Ее замечание привело Генку в чувство.
— Ну, ты даешь! — замотал он головой. — Даже сейчас…
— А что сейчас? Все нормально! Противник обезврежен.
— Какой противник? — захлопал глазами Генка. — Это же Люська!
— Люська, Маруська… — зло буркнула Марина. — Какая разница? Стреляла-то в нас она!
— Да ты что?! — опешил Генка. — Что за ерунда?
— Посмотри сюда… — Марина кивнула в сторону куста.
Генка не сразу заметил в зеленой траве под зелеными ветками зеленую трубу. Она напоминала тубус для чертежей — только покороче и потоньше. Он наклонился и протянул к трубе руку, но Марина крикнула:
— Стой! Опасно!
Она сама подошла и осторожно подняла «тубус».
— Вот из него она по нам и стреляла! — сказала Марина и в подтверждение собственных слов от живота, как крутой вояка из боевика, повела стволом влево-вправо. Генка непроизвольно зажмурился, но ничего не случилось.
Марина засмеялась и приложила «тубус» к бедру, отчего тот сразу сплющился, повторяя обводы ноги и принимая цвет джинсов.
— Трусишка! Я не собираюсь просто так жечь лес. Природу надо беречь! Лес — наше богатство.
— Из Юлькиных учебников нахваталась? — буркнул пристыженный Генка.
— Ага! Очень правильные слова, между прочим. Когда это не касается хищных лесов Мекоррана или, скажем, кустарника с Алларруса, который выделяет ядовитый газ, если к нему приблизиться на пару шагов…
— Ладно, — прервал лекцию по астроботанике Генка. — Что с Люськой? И почему она в нас стреляла?
— Почему? — начала со второго вопроса Марина. — Да потому что ее заставили! Запрограммировали, закодировали или, как ты говорил, загипнотизировали.
— Юлькины похитители?
— Ну да! Оружие это джерроноррское. Люська им была обузой — вот и решили подстраховаться, оставив ее в засаде.
— Зачем им тебя убивать? — удивился Генка. — Ведь ты им живой нужна!
— Так они меня уже поймали! Во всяком случае, так думают. Юльку-то они за меня приняли, правильно?
— Наверное. — нервно пожал плечами Генка. — А давай мы у Люськи спросим!
— Если ее кодировал спец, вряд ли она что-нибудь расскажет. И рада бы, да не вспомнит ничего из того, что нельзя.
— Но нам это очень важно! — замахал руками Генка. — Ведь Юлька же!..
— Погоди, не поднимай ветер, — поморщилась Марина, когда Генка чуть не заехал ей по носу. — Так ты все равно не взлетишь.
Генка руками махать перестал и посмотрел на Марину обиженно. Та рассмеялась:
— Ладно, ладно, дутик! Сейчас что-нибудь придумаем. Пока твоя подруга в шоке — это я ее слегка шокировала — чуть-чуть пороюсь в ее голове.
— Она мне не подруга, я же говорил! — еще сильнее надулся Генка. — А копаться в чужих мозгах некрасиво!
— Ой-ей-ей! А стрелять в людей — красиво? — Марина нахмурилась. — Знаешь, Гена, сейчас не до глупых обид. Те, кто похитил Юлю, шутить не любят. Все настолько серьезно, что… Ты и сам должен все понимать! Так что давай отбросим в сторону сантименты и будем делать то, что необходимо, что надо делать, а не то, что красиво!
— Прости. — Генка готов был провалиться сквозь землю от стыда. — Прости, Марина, я совсем сдурел от всего этого… Не обращай на меня внимания!
— Обратила уже… — непонятно ответила Марина и присела над Люськой.
Через минуту-другую Люська дернулась, а Марина застонала и принялась ругаться сквозь зубы по-джерроноррски.
— Что?! — не выдержал Генка.
— Блок… — сокрушенно качнула головой Марина. — Защита… Как же я не подумала?
— Объясни, — тихо попросил Генка, изо всех сил стараясь контролировать клокотавшие внутри эмоции.
— Я стала просматривать воспоминания позавчерашнего дня. Открытие магазина… дырки в стеклах… погром на складе…вызов милиции… Потом пришел ты. Людмила вынесла тебе лампочку и… все! Дальше стоял блок, а я полезла напролом! Сработала защита — память стерлась!
Элементарный блок от постороннего вмешательства, а я… Как глупо!
— Не вини себя, Марина, — ласково сказал Генка. — Ты ведь тоже не железная. Столько всего на тебя обрушилось сразу, а тут еще я…
Марина неожиданно бросилась Генке на шею и разрыдалась.
— Ну-ну, что ты… — оторопел он. Не привык видеть Марину плачущей и не знал, как себя вести.
Однако принцесса быстро взяла себя в руки. Рыдания прекратились, но объятий она не разжала.
— Прости, прости. Геночка, — всхлипывая, зашептала Марина. — Прости за все…
— Да за что? — У Генки защипало глаза и запершило в горле. Он осторожно, словно боясь обжечься, провел рукой по огненным волнам Марининых волос — За что я должен простить тебя, Солнышко?
— Я веду себя, как… как… Не знаю… Не узнаю себя! Обижаюсь, злюсь, делаю глупые ошибки, срываюсь… Веду себя совсем не как принцесса!
— Ты ведешь себя как человек, — сказал Генка. — Наверное, поэтому я и полюбил тебя!
Марина дернулась, хотела что-то сказать, но промолчала. А Генка продолжил:
— Это я веду себя по-свински! Это я должен извиняться перед тобой! Я — мужчина, я должен защищать тебя, оберегать от неприятностей, опасностей, а вместо этого — обижаюсь, злюсь, срываюсь…
Марина неожиданно рассмеялась:
— Ну вот, провели сеанс самобичевания! Что-то мы с тобой совсем расклеились! Так у вас говорят?
— Да. А еще — раскисли, разнюнились… Марина прыснула:
— «Нюни» — по-нашему… О! Да ты же знаешь теперь!
Генка знал. И стремительно покраснел.
Вдруг снизу послышалось:
— Тоже хочу нюни…
Генка с Мариной синхронно раскрыли рты и уставились на Люську Мордвинову, которая уже не лежала, а сидела и старательно вслушивалась в их разговор.
— Люся, ты в порядке?! — кинулся к ней Генка.
Та насупилась, как годовалый ребенок, и разревелась — тоже вполне по-детски, размазывая сопли по толстым щекам.
Генка отпрянул, оглянулся на Марину:
— Она что, совсем дурочкой стала?
— Мозг-то у нее в порядке, функции не нарушены, — сказала Марина. — Психически здорова. Даже джер, как видишь, в принципе понимать может. А вот память… Может, остались какие-то обрывки, но насколько много — не знаю.
— А восстановиться память может?
— В принципе, да. Стереть все начисто, как с компьютерного диска, очень сложно…
— Говорят, что и со стертого диска можно восстановить информацию, — вспомнил Генка.
— Вот видишь! А человеческий мозг — куда сложнее диска.
Люська, словно чувствуя, что разговор идет о ней, поднялась на ноги и неуверенно подошла к обнявшейся парочке. По Марине ее взгляд скользнул совершенно равнодушно, а на Генке остановился. Люська сначала сосредоточенно хмурилась, всматриваясь в его лицо, потом вдруг расплылась в улыбке:
— Ге-е-ена!
— Узнала! — одновременно ахнули Марина и Генка. Но Люська быстро потухла и, опустив голову, медленно и бесцельно побрела в лес.
— Что же нам с ней теперь делать? — спросил Генка.
— У тебя с собой бутылка, в которой сидела я?
Генка закинул руку за спину и нащупал в кармане рюкзака бутылочку из-под фанты.
— Здесь.
— Доставай! Теперь она в ней поедет! — сказала Марина.
«Закупорив» Люську, Генка с Мариной решили пообедать, прежде чем идти дальше.
Поглощая полюбившиеся прямоугольные котлеты, Генка не переставал думать о Люське. Что-то напоминало ему ее поведение. Ведь совсем недавно…
— Ох! — чуть не подавился котлетой Генка. — Марина! Люська — она же как Стас!
— Стас? — подняла брови Марина.
— Ну, Станислав, лодочник! Он вел себя почти так же!
Марина вскочила на ноги и звонко шлепнула себя по лбу:
— Ну, я и бестолочь! Нет, на моей психике определенно плохо сказалась вся эта история!
— Да что такое? — поднялся вслед и Генка.
— Я ведь тоже пыталась… кое-что узнать, покалечила Станислава… И тоже не подумала про возможную защиту!
Генка сокрушенно покачал головой, но говорить ничего не стал — только вздохнул.
— Ну да, некрасиво, — улыбнулась Марина, — неэтично.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
— Рыбка… Ты такая большая! — шепнул Генка.
— Гена! Геночка! Живой! — обрадовалась рыбка.
Оранжевая вуаль от Генкиных глаз начала подниматься к небу и, удаляясь, превратилась в копну солнечного света, а потом в огненную корону Марининых волос.
Марина плакала. Горячая слезинка упала на Генкины губы. Генка слизнул ее.
— Какая соленая! — сказал он. — Как море.
— Ты так напугал меня! — Марина припала к Генкиной груди, и солнечная бахрома волос снова накрыла его глаза.
— Солнышко! — прошептал Генка, нежно целуя оранжевую кисею.
Девушка прижалась еще сильней. Затем неохотно разжала объятия и села возле распростертого у дерева юноши.
— Как ты? — спросила она. — Голова болит? Встать сможешь?
Генка осторожно покрутил головой, проверяя. Приподнялся на локте, сел. Ничего не болело. Только чуть-чуть шумело в черепной коробке, булькало, как пузырьки воздуха в воде. Наверное, уплывали рыбки.
— Вроде все в порядке, — сказал Генка. — А что со мной было?
Марина замялась. Потом все же сказала:
— Обернись.
Генка повернул голову. Рядом накренилось дерево. Из земли бугрились его мощные узловатые корни. Сплошь залитые кровью.
Генка машинально схватился за голову. Волосы на затылке слиплись в комок. Генка осторожно ощупал затылок. Ничего — ни раны, ни даже шишки.
— Спасибо… — сказал Генка. — Здорово я треснулся? Марина кивнула:
— Ты был почти труп. Я уже думала, что не справлюсь.
— Чтобы ты — и не справилась? Не верю! — засмеялся Генка.
— Оживлять трупы я не умею, — не приняла шутку Марина. — Ты… прости меня… Я забыла… не успела предупредить… Перед тем как… лететь, нужно представить, что вокруг тебя будет пусто в конечной точке… Ничего, ты научишься, привыкнешь!
— Что-то больше неохота, — снова потрогал затылок Генка.
— Думаю, что придется. И не раз. Генка поднялся на ноги:
— И все-таки почему у меня это получилось?!
— Не знаю, Гена, — Марина тоже встала. — Правда не знаю! Это очень странно… Невероятно даже! Но раз это есть — надо пользоваться! Разбираться будем позже. А сейчас…
— Надо скорей идти к городу! — перебил Генка. — Почему мы, кстати, не полетели к нему сразу?
— Я решила, что не мешает познакомиться поближе с нашими настырными преследователями!
— Ты же говорила у реки, что это вряд ли те, кто похитил Юльку?
— Тогда я действительно сомневалась. Да и сейчас не уверена. Первое нападение могло быть случайностью, но если вскоре происходит второе… За нами кто-то охотится! И очень настойчиво. Думаю, это неспроста. В любом случае, оставаться мишенью не хочу!
— И что же ты предлагаешь?
— Стать охотниками!
Принцесса шла первой. Она часто останавливалась, замирая и, как показалось Генке, принюхиваясь. Ступала Марина совершенно бесшумно — у Генки же это получалось не всегда, хотя он и очень старался. Сосредоточившись на своих ногах, он не заметил, как в очередной раз застыла на месте девушка, предостерегающе отставив ладошку. Генка ткнулся лбом в Маринину спину и хрюкнул.
— Тсс! — зашипела Марина.
Генка выглянул из-за ее плеча. Впереди зеленел разлапистый куст. Справа и слева нечасто росли деревья. Пространство между ними просматривалось хорошо, никого поблизости видно не было. Генка потянул носом — гарью не пахло. Да и прошли они совсем немного — не больше километра. До точки нападения оставалось примерно столько же. Впрочем, нападавшие вряд ли остались там…
— За кустом… — еле слышно шепнула Марина.
Генка пригляделся, но из-за густой листвы ничего не увидел. Спорить с Мариной, однако, не стал. Она же, прижав палец к губам, жестом показала — пригнись… Генка послушался. А Марина чуть присела, наклонилась вперед и уперлась руками в землю, словно в «низком старте», отчего стала похожа на изготовившуюся к прыжку рыжую пантеру.
И прыжок действительно последовал. Да какой! С места — вперед метра на три и в высоту не менее двух! Ветки кустарника даже не шелохнулись — лишь затрепетали листочки от расступившегося воздуха. За кустом глухо мявкнуло, а потом раздался голос Марины:
— Ген! Иди сюда!
Генкины колени предательски задрожали. Он почему-то представил, что увидит сейчас нечто гориллоподобное, со свернутой шеей и выпученными, остекленевшими глазами. Или вообще оторванную голову инопланетного монстра и покрытую слизью тушу в луже зеленой, дымящейся крови…
То, что он увидел на самом деле, оказалось куда невероятней. За кустом, возле Марининых ног, лежала на спине и таращила глаза в высокое синее небо… Люська Мордвинова!
ГЛАВА 19
Марина, взглянув на Генкино лицо, все поняла сразу.
— «Товары для дома»? — все-таки спросила она. — Мордвинова Людмила Михайловна, продавец?
Генка не удивился: к феноменальной Марининой памяти он уже привык. Да и сложно было удивить его сейчас сильнее.
— Угу, — машинально прогудел он, не разжимая губ.
— Надеюсь, это действительно не твоя первая любовь? — критически разглядывая Люську, сказала Марина.
Ее замечание привело Генку в чувство.
— Ну, ты даешь! — замотал он головой. — Даже сейчас…
— А что сейчас? Все нормально! Противник обезврежен.
— Какой противник? — захлопал глазами Генка. — Это же Люська!
— Люська, Маруська… — зло буркнула Марина. — Какая разница? Стреляла-то в нас она!
— Да ты что?! — опешил Генка. — Что за ерунда?
— Посмотри сюда… — Марина кивнула в сторону куста.
Генка не сразу заметил в зеленой траве под зелеными ветками зеленую трубу. Она напоминала тубус для чертежей — только покороче и потоньше. Он наклонился и протянул к трубе руку, но Марина крикнула:
— Стой! Опасно!
Она сама подошла и осторожно подняла «тубус».
— Вот из него она по нам и стреляла! — сказала Марина и в подтверждение собственных слов от живота, как крутой вояка из боевика, повела стволом влево-вправо. Генка непроизвольно зажмурился, но ничего не случилось.
Марина засмеялась и приложила «тубус» к бедру, отчего тот сразу сплющился, повторяя обводы ноги и принимая цвет джинсов.
— Трусишка! Я не собираюсь просто так жечь лес. Природу надо беречь! Лес — наше богатство.
— Из Юлькиных учебников нахваталась? — буркнул пристыженный Генка.
— Ага! Очень правильные слова, между прочим. Когда это не касается хищных лесов Мекоррана или, скажем, кустарника с Алларруса, который выделяет ядовитый газ, если к нему приблизиться на пару шагов…
— Ладно, — прервал лекцию по астроботанике Генка. — Что с Люськой? И почему она в нас стреляла?
— Почему? — начала со второго вопроса Марина. — Да потому что ее заставили! Запрограммировали, закодировали или, как ты говорил, загипнотизировали.
— Юлькины похитители?
— Ну да! Оружие это джерроноррское. Люська им была обузой — вот и решили подстраховаться, оставив ее в засаде.
— Зачем им тебя убивать? — удивился Генка. — Ведь ты им живой нужна!
— Так они меня уже поймали! Во всяком случае, так думают. Юльку-то они за меня приняли, правильно?
— Наверное. — нервно пожал плечами Генка. — А давай мы у Люськи спросим!
— Если ее кодировал спец, вряд ли она что-нибудь расскажет. И рада бы, да не вспомнит ничего из того, что нельзя.
— Но нам это очень важно! — замахал руками Генка. — Ведь Юлька же!..
— Погоди, не поднимай ветер, — поморщилась Марина, когда Генка чуть не заехал ей по носу. — Так ты все равно не взлетишь.
Генка руками махать перестал и посмотрел на Марину обиженно. Та рассмеялась:
— Ладно, ладно, дутик! Сейчас что-нибудь придумаем. Пока твоя подруга в шоке — это я ее слегка шокировала — чуть-чуть пороюсь в ее голове.
— Она мне не подруга, я же говорил! — еще сильнее надулся Генка. — А копаться в чужих мозгах некрасиво!
— Ой-ей-ей! А стрелять в людей — красиво? — Марина нахмурилась. — Знаешь, Гена, сейчас не до глупых обид. Те, кто похитил Юлю, шутить не любят. Все настолько серьезно, что… Ты и сам должен все понимать! Так что давай отбросим в сторону сантименты и будем делать то, что необходимо, что надо делать, а не то, что красиво!
— Прости. — Генка готов был провалиться сквозь землю от стыда. — Прости, Марина, я совсем сдурел от всего этого… Не обращай на меня внимания!
— Обратила уже… — непонятно ответила Марина и присела над Люськой.
Через минуту-другую Люська дернулась, а Марина застонала и принялась ругаться сквозь зубы по-джерроноррски.
— Что?! — не выдержал Генка.
— Блок… — сокрушенно качнула головой Марина. — Защита… Как же я не подумала?
— Объясни, — тихо попросил Генка, изо всех сил стараясь контролировать клокотавшие внутри эмоции.
— Я стала просматривать воспоминания позавчерашнего дня. Открытие магазина… дырки в стеклах… погром на складе…вызов милиции… Потом пришел ты. Людмила вынесла тебе лампочку и… все! Дальше стоял блок, а я полезла напролом! Сработала защита — память стерлась!
Элементарный блок от постороннего вмешательства, а я… Как глупо!
— Не вини себя, Марина, — ласково сказал Генка. — Ты ведь тоже не железная. Столько всего на тебя обрушилось сразу, а тут еще я…
Марина неожиданно бросилась Генке на шею и разрыдалась.
— Ну-ну, что ты… — оторопел он. Не привык видеть Марину плачущей и не знал, как себя вести.
Однако принцесса быстро взяла себя в руки. Рыдания прекратились, но объятий она не разжала.
— Прости, прости. Геночка, — всхлипывая, зашептала Марина. — Прости за все…
— Да за что? — У Генки защипало глаза и запершило в горле. Он осторожно, словно боясь обжечься, провел рукой по огненным волнам Марининых волос — За что я должен простить тебя, Солнышко?
— Я веду себя, как… как… Не знаю… Не узнаю себя! Обижаюсь, злюсь, делаю глупые ошибки, срываюсь… Веду себя совсем не как принцесса!
— Ты ведешь себя как человек, — сказал Генка. — Наверное, поэтому я и полюбил тебя!
Марина дернулась, хотела что-то сказать, но промолчала. А Генка продолжил:
— Это я веду себя по-свински! Это я должен извиняться перед тобой! Я — мужчина, я должен защищать тебя, оберегать от неприятностей, опасностей, а вместо этого — обижаюсь, злюсь, срываюсь…
Марина неожиданно рассмеялась:
— Ну вот, провели сеанс самобичевания! Что-то мы с тобой совсем расклеились! Так у вас говорят?
— Да. А еще — раскисли, разнюнились… Марина прыснула:
— «Нюни» — по-нашему… О! Да ты же знаешь теперь!
Генка знал. И стремительно покраснел.
Вдруг снизу послышалось:
— Тоже хочу нюни…
Генка с Мариной синхронно раскрыли рты и уставились на Люську Мордвинову, которая уже не лежала, а сидела и старательно вслушивалась в их разговор.
— Люся, ты в порядке?! — кинулся к ней Генка.
Та насупилась, как годовалый ребенок, и разревелась — тоже вполне по-детски, размазывая сопли по толстым щекам.
Генка отпрянул, оглянулся на Марину:
— Она что, совсем дурочкой стала?
— Мозг-то у нее в порядке, функции не нарушены, — сказала Марина. — Психически здорова. Даже джер, как видишь, в принципе понимать может. А вот память… Может, остались какие-то обрывки, но насколько много — не знаю.
— А восстановиться память может?
— В принципе, да. Стереть все начисто, как с компьютерного диска, очень сложно…
— Говорят, что и со стертого диска можно восстановить информацию, — вспомнил Генка.
— Вот видишь! А человеческий мозг — куда сложнее диска.
Люська, словно чувствуя, что разговор идет о ней, поднялась на ноги и неуверенно подошла к обнявшейся парочке. По Марине ее взгляд скользнул совершенно равнодушно, а на Генке остановился. Люська сначала сосредоточенно хмурилась, всматриваясь в его лицо, потом вдруг расплылась в улыбке:
— Ге-е-ена!
— Узнала! — одновременно ахнули Марина и Генка. Но Люська быстро потухла и, опустив голову, медленно и бесцельно побрела в лес.
— Что же нам с ней теперь делать? — спросил Генка.
— У тебя с собой бутылка, в которой сидела я?
Генка закинул руку за спину и нащупал в кармане рюкзака бутылочку из-под фанты.
— Здесь.
— Доставай! Теперь она в ней поедет! — сказала Марина.
«Закупорив» Люську, Генка с Мариной решили пообедать, прежде чем идти дальше.
Поглощая полюбившиеся прямоугольные котлеты, Генка не переставал думать о Люське. Что-то напоминало ему ее поведение. Ведь совсем недавно…
— Ох! — чуть не подавился котлетой Генка. — Марина! Люська — она же как Стас!
— Стас? — подняла брови Марина.
— Ну, Станислав, лодочник! Он вел себя почти так же!
Марина вскочила на ноги и звонко шлепнула себя по лбу:
— Ну, я и бестолочь! Нет, на моей психике определенно плохо сказалась вся эта история!
— Да что такое? — поднялся вслед и Генка.
— Я ведь тоже пыталась… кое-что узнать, покалечила Станислава… И тоже не подумала про возможную защиту!
Генка сокрушенно покачал головой, но говорить ничего не стал — только вздохнул.
— Ну да, некрасиво, — улыбнулась Марина, — неэтично.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50