Так, Герольд жадно пьет из колодца, а этот второй — нет. Кто бы это мог быть? Может посланник из соседнего королевства, но вряд ли — одет уж слишком бедно. На воина правда немного похож, наверно в стражу к Ланселоту устраиваться пришел, но лицо явно иноземное. Так и есть, сюда направляются. Ну чтож, как раз вроде пора завтракать, а там узнаем что к чему, — Король отходит от окна и садиться на трон, накидывает мантию, но потом поняв, что в ней будет слишком жарко, сбрасывает ее с плеч. В зал входит Герольд, вид у него неважный, за ним входит низкий, но широкоплечий и узкоглазый человек, одет он наполовину как воин — на груди видны металлические пластины, но в штанах из самого простого серого сукна.
— Вот…, - Герольд жестом показывает в сторону пришедшего с ним, но дальше язык ему отказывается повиноваться и он только стоит и икает.
— Что «вот»? — строго спрашивает Король. Стараясь дышать в сторону Герольд пытается объяснить.
— Ну это…, - и снова продолжает икать. Входит экономка, одним взглядом оценив положение, она недовольно хмыкает и уходит, сразу же возвращается с банкой мутной жидкости.
— Вот выпей, — протягивает она банку Герольду, недовольно ворча, — ну мужики, никогда меры за столом не знают, как свиньи нажрутся, а потом похмельем маются, — уже поворачиваясь и обращаясь к Королю, — вот я если и выпью бокал за столом то один или два, и радость и голова потом не трещит.
Герольд глотнув жидкости из банки скривился:
— Что это? — с брезгливостью в голосе спрашивает он.
— Ты не спрашивай, а пей. Рассол это напополам с отваром полыни. Горько, да зато голову прочищает хорошо, и язык заплетаться не будет, — строго отвечает ему экономка, потом опять поворачивается к Королю, — так как, будете завтракать Ваше Величество?
— Да, — кивает Король, — принесите завтрак и…, - тут он кивает в сторону Герольда и его спутника, — а вы есть будете?
Герольд быстро отрицательно мотает головой, понятно, что всякая мысль о еде ему сейчас противна. Второй человек наоборот охотно кивает в знак согласия. Наконец сделав несколько глотков Герольд показывает что больше не может пить эту гадость и отдает банку экономке. Способность внятно излагать свои мысли наконец возвращается к нему.
— Вот — захватчик, Ваше Величество, — стараясь чтобы голос звучал торжественно, делает жест рукой в сторону пришедшего гостя. Король с ног до головы недоуменно осматривает пришедшего.
— Он что, один? — с удивлением спрашивает Король.
— Да не, — машет рукой в сторону Герольд, — их много было, но только этот в живых остался. Его лесник подобрал, когда тот с голоду чуть не окочурился, как немного окреп, так к вам спровадил, то есть я хотел сказать меня с ним направил, да и на праздник вчера зашли.
— Понятно, — сухо произнес Король, не уточняя где сейчас лесник, он обратился к захватчику, — тебя как зовут-то и какого ты звания?
— Халибом зови, — сумрачно ответил тот, смотря в пол, в голосе чувствуется сильный восточный акцент, — предводитель я, великий воин и победоносный властелин, правитель своего народа.
Герольд на это перечисление титулов смеется.
— А чтож так бедно одет, раз ты властелин? — без всякой иронии спрашивает Король.
— В лесу все осталось, да и в походе я золота на себе не ношу, — с достоинством отвечает Халиб.
— Так где же твое войско? — Король в недоумении, тут гостя с востока прорвало. Он чуть ли не закричал:
— Плохая у вас страна, неправильная! Дорог нет, одни леса да болота! Половина моего непобедимого войска в трясине утонула, половина в лесах заблудилась. Лошадей волки съели, а в железных доспехах далеко не уйдешь, — тут он начинает загибать пальцы, — я в южные страны с войной ходил — всех победил, в северные — тоже победил, восточные те сами сдались, а вот сюда пришел — войско никто против не выставил, а свое потерял.
— То-то лесник недавно говорил, что волки да медведи нынче больно откормленные стали, аж шерсть лоснится, — замечает Герольд.
— Так ты наверно степняк? — Король начинает понимать ситуацию, — а к нам что поперся? В степи что не сиделось?
— Степь бедна, а есть нужно, жен кормить надо и детей, вот и шли воевать, добычу привезем — и жить можно, — объяснил степняк.
— Так значит войной питались, — с осуждающим вздохом говорит Король, — ну вот и наелись как говориться всласть.
В зал входит Шут, кивает Королю и Герольду, смотрит на Завоевателя.
— А, его уже привели, супостата этого…, - говорит он ни к кому не обращаясь, — очередной вождь войной пошел, да вот весь вышел, — хмыкнул Шут. Он тоже с похмелья, но не с такого сильного как Герольд.
— А вы откуда знаете про этого…, - Король рукой указывает на Завоевателя, — его же только что привели.
— Так слухи, Ваше Величество, — объясняет Шут, присаживаясь на свою табуретку у трона.
— Это с какой же скоростью у вас тут слухи распространяются? — немного удивляется Король, — нет, я и раньше знал, что сплетни и слухи быстро разносятся как круги по воде, но чтобы так быстро…
— Скорость слухов Ваше Величество никто не измерял — безтолку, — добродушно начал рассуждать Шут, — они быстрее всего. Вон, у нас и обычная почта есть и голубиная для экстренных сообщений, а случись скажем Бургомистру на одном конце королевства чихнуть, так на другом в Ратуше ему тут же доброго здоровья пожелают. А как так происходит — никто не знает.
— С этим, Ваше Величество что делать? — оживился Герольд, показывая на Завоевателя, когда Шут замолчал, — может его этого… того самое… к господину Палачу направить, давненько у нас в королевстве казней не было.
— Нет, — твердо отвечает Король, — если бы он не один был, а скажем со свитой или гаремом, тогда голову можно отрубить. А сейчас его назад отправить придется, пусть расскажет о своем походе, чтобы другие на нас войной не ходили, — уже обращаясь Завоевателю, — сказал бы что думаешь, чего хочешь, твоя ведь судьба решается.
— А что говорить?! Что хочешь делай, только здесь не оставляй, — замахал руками Завоеватель, — я домой хочу, в степь хочу, на простор да на коне хочу, а у вас тут заживо сгниешь. Кругом леса да болота. А детям своим и их детям завет строгий дам, что если не хотят погибнуть смертью бесславной и дурацкой, пусть вовек сюда дорогу забудут.
— Ну вот и хорошо, — удовлетворенно кивнул Король, — с первым же караваном купцов тебя домой в степи отправим. А пока обратно к леснику его уведи, пусть там по хозяйству поможет, не даром же его кормить. Да и полезно будет ему поработать, не все же мечом махать.
— Будет сделано Ваше Величество! — Герольд пытается вытянутся смирно, ему на секунду это удается и он хлопнув по плечу Завоевателя, говорит тому, — пошли, тот покорно уходит.
— Ну вот зачем воевать идут? Дома им что ли не сидится, так пустились бы просто путешествовать, — вопросительно говорит Шут, — заодно приторговывали бы чем-нибудь.
— Все войны или от бедности, когда люди с голодухи воевать идут или если правитель народа с головой не дружит. Ну когда от бедности воюют, это понятно, пограбят богатого соседа и домой. А вот когда какой-нибудь королевишка славы себе захочет или еще хуже возомнит себя новым Александром Македонским, тогда да, хоть караул кричи, и своих не пощадит и чужих. Благо если его войско сразу разобьют. Иначе же — начнет свою империю создавать, вернее завоевывать. И все-то ему мало покажется, весь мир захочет к рукам прибрать, чтоб вся карта была одним цветом. А помрет такой завоеватель или в бою убьют, что от его империи останется? Лишь свое государство, да еще хорошо если цело будет — рассерженные соседи сами не завоюют. И никто после такого завоевателя не посчитает, сколько убито людей было, сколько городов и деревень разорено, — Король вздыхает, — и ведь добиваются такие славы, потомки их прославляют, вот мол какой великий вождь был, полмира захватил. Ну захватил, а толку? Если бы он нормальную империю построил, пусть и небольшую, развил бы торговлю, построил дороги, соседей новым ремеслам обучил, но ведь таким никто спасибо не скажет, больше того — забудут. И все.
— Это вы верно сказали Ваше Величество, — соглашается Шут.
В зал вбегает Дурак.
— Поймал, Ваше Величество, как есть поймал! — с порога кричит он, спотыкается, пытается удержаться за стол, в результате чего валит его набок вместе со всеми бумагами и сам растягивается на полу. Король с грустью смотрит на бумаги и залившие их чернила, затем тяжело вздыхает и спрашивает:
— Кого поймал-то?
— Жар-Птицу поймал! — с гордостью отвечает Дурак.
— Ну и где же она? — встревает в разговор Шут, в его голосе слышится ирония.
— Как где?! В золотой клетке, — машет куда-то вдаль рукой Дурак, — господин Казначей выдал из сокровищницы — туда и посадили. А то она ругается страшно и все клюнуть норовит.
— Так она еще и разговаривает? — удивляется Король.
— Да больше сквернословит, Ваше Величество, — отвечает Дурак, — и клюется, а клюв-то у нее о-го-го какой, за один присест пол-яблока откусывает.
— Вот что, в сокровищнице Жар птице не место, — распоряжается Король, — темно, душно, пыльно. Глядишь — захиреет птица и загнется, а о нас потом будут говорить, что мол, не уберегли. Пусть в королевском саду навес небольшой сделают и под него клетку поставим. А ты, вот что, лучше объясни — как же ты ее поймать ухитрился?
— Да сам не знаю, — пожимает плечами Дурак, — она когда прилетела, то я как вы и велели за ней гоняться по саду стал. Она сначала с ветки на ветку перелетала, не достать, и хохотала на меня глядючи, а потом видно поскользнулась там или зацепилась — и прям мне в руки упала. Я схватил, к Вам бежать не решился, думал еще спите, а тут мне господин Казначей попался. Вот с ним мы ее в клетку и посадили.
— М-да, допрыгалась значит Жар-Птица, — философски заметил Шут.
— Ну чтож, может оно и к лучшему, не будет больше яблоки воровать, да и в нашем королевстве собственное чудо появилось, — Король жестом подзывая Дурака, показывает, чтобы тот помог ему поднять стол. Вместе они ставят стол на прежнее место. Король придает себе торжественный вид и произносит, — итак, приказываю — Птицу кормить хорошо, заботиться о ней. А тебе, — тут он замолкает на секунду, не желая называть Дурака дураком, — благодарственная медаль от королевства. Сходишь сегодня к господину Ювелиру, он тебе ее изготовит.
— Превелико благодарен, Ваше Величество, — Дурак кланяется и опять слышится звук удара лба теперь уже об стол, — вот только от кого мне теперь сад сторожить? — грустно спрашивает он.
— От той же Жар-Птицы, — нашелся Король, — может она там не одна, а целый выводок летает. Появиться еще одна, вот ты и ловить будешь, благо опыт в этом деле у тебя есть.
— Спасибо, Ваше Величество, — Дурак снова хочет поклониться, но Король вовремя останавливает его, — ты иди, продолжай службу.
Дурак уходит, Король начинает собирать бумаги с пола, Шут помогает ему.
— Да, — задумчиво говорит Шут, — дурак дураком, а Птицу поймал.
— Главное не то что поймал, а то что на своем месте оказался, — отвечает ему Король, — а когда человек на своем месте — ему любое дело по плечу. Ладно, праздник прошел — наступили будни.
Гаснет свет, шуты закрывают занавес под средневековую музыку, на сцене меняются декорации. Голос Шута из-за занавеса объявляет:
— Прошло несколько дней.
Зажигается свет. На сцене ночь, декорации изображают фасад королевского дворца. Ярко светит луна, к королевскому дворцу нетвердой походкой подходят Бургомистр и Казначей. Оба пьяны, хотя будний день и нет никакого праздника. Бургомистр несет держа за горлышко большую бутыль. Они громко начинают стучать в двери дворца.
— Эй! Король, открывай! К тебе гости пришли! Хватит спать, такая прекрасная ночь сегодня! — кричит Бургомистр.
— Ваше Величество, извольте выйти к вашим подданным, — заплетающимся языком добавляет Казначей. И они снова стучат в двери. Через некоторое время слышится звук отпираемого замка и в проеме со свечой в руке в одной руке и со шпагой в другой появляется Король. Он одет в домашний халат и ночной колпак. Король сонно озирается смотрит на пришедших, и видя что кроме них никого нет, спрашивает:
— Бургомистр? Казначей? Что случилось? Почему такой шум?
— Никакого шума, Ваше Величество, просто мы пришли к своему Королю, выразить ему наше почтение, — отвечает Бургомистр. Король окончательно просыпается и начинает сердиться:
— Да вы пьяны! — он кладет шпагу в сторону, — ну уж от кого не ожидал, так это от вас, милейшие! Ладно Шут с Менестрелем напиваются, да и то в кабаке. А я уж подумал случилось что — нападение там или бедствие.
— Так впустите, Ваше Величество? — спрашивает Казначей.
— Ох, — вздыхает Король, — заходите, пока никто вас в таком виде не увидел, — Бургомистр и Казначей заходят. Снова гаснет свет, но всего на пару минут, меняются декорации. На сцене снова тронный зал, Король зажигает свечи.
— Сегодня что, праздник какой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12