–Она это и устроила. Что-то типа бойкота, – подтвердила Ленка.
–Вот видишь, а ты ее защищаешь, – назидательно произнес Кащей.
–Ладно, что теперь вспоминать, все ведь хорошо получилось, – улыбнулась Ленка. Она шла рядом с Глебом и совсем не обижалась на Надьку. А та, идя домой жутко завидовала Ленке. «Ну надо же, Брусникин был у нее на дне рождения и еще такой необычный подарок преподнес. Теперь ей все девчонки завидовать будут. Позвать на свой день рождения мальчишек из психушки! Это надо храброй быть, особенно Брусникина, о нем вся школа теперь знает. Зато Ирка и Катька теперь от нее не отстанут, всем ведь интересно узнать что и как. Эх, жаль поссорились, а то может если бы пошли, с мальчишками бы подружились», – нерадостно думала Надька, и от досады готова была расплакаться.
Ребята по пути обсуждали фейверк.
–Теперь я понимаю почему ты ракету запустил! – захлебывался от впечатлений Митька, – я бы сам непрочь такой салют устроить.
–Глеб, а расскажи как эти ракеты делать? Я тоже хочу в свой день рождения салют устроить, – попросил Кира.
–Сложно это, – начал объяснять Глеб, – сначала надо набивной станок сделать, а его на токарном станке придется выточить, это в принципе несложно, потом – специальный «порох» приготовить. Для этого нужна селитра, сера и уголь. И придется все компоненты в пыль растолочь, иначе он хорошо не смешается и мощности не даст. А остальное – просто. Набиваешь гильзу от охотничьего патрона получившимся «порохом», в конце пыж вставляешь и заклеиваешь для надежности. У меня книжка есть, там написано как такие ракеты делать, если хочешь – дам почитать. Там и чертежи есть, и все что надо. А вот смеси, взрывающиеся разными цветами – это самое трудное. Я несколько раз в магазин ездил, пока все нужные химреактивы достал, он единственный на всю Москву. А рецепты взял из журнала «Наука и жизни», у меня его отец выписывал.
–Дашь мне переписать? – попросил Кира.
–Конечно, – кивнул Глеб, – если хочешь, то можешь прямо сейчас книжку забрать.
–На фига она тебе в больнице? – охладил энтузиазм Киры Кащей, – и потом, где ты токарный станок возьмешь?
–У нас в школе есть, – не растерялся Кира.
–А ты работать на нем умеешь? – опять скептически покачал головой Кащей.
–Научусь, – начал обижаться Кира, – Глеб же научился, а с трудовиком я договорюсь, он у нас старенький и добрый.
–Вот выпишут тебя, тогда и за ракеты берись, а сейчас твоя, вернее наша задача – тебя в пионерлагерь отправить, – ответил Кащей.
–Вообще-то верно, – согласился в итоге Кира. Ему очень хотелось снова очутиться там, и он решил что будет правильно отложить фейверки до лучших времен. Ленка шла молча, но в душе осталась и постоянно присутствовала теплота и нежность с того самого момента на балконе, когда Глеб приблизился к ней и почти прикоснулся губами. «Вот он идет рядом и я знаю, что думает он обо мне, а не о ракетах, о которых говорит», – улыбалась она про себя. Незаметно для себя они пришли к Глебу домой, где их уже ждала его мать.
–Ну сколько можно…?! Поехали быстрее, опаздываем уже! – строго сказала она. И ребята, покинув квартиру, вместе с ней пошли к автобусной остановке. Митька правда предварительно позвонил домой и предупредил, что все в порядке и он возвращается в отделение. До остановки идти было не больше трех минут, а длинная улица позволяла видеть еще издалека подъезжающий автобус. Небо снова очистилось от туч и предзакатное солнце оранжево-розовым светом осветило верхушки многоэтажных башен. Как раз когда они подошли к остановке, из-за поворота показался автобус. Все поняли, что пора прощаться с Ленкой.
–Классно погуляли! – громко сказал Кащей, ни к кому конкретно не обращаясь, – не думал, что все так интересно получиться. Слышь, Лен, спасибо тебе за то что на день рождения пригласила. Я давно так хорошо день не проводил. А то все, то одна больница, то другая.
–Не за что. Вам ребята спасибо, что пришли, – как бы извиняясь ответила Нелева, – а то сидела бы одна…
–С подарками извини что так вышло, не подготовились, – неопределенно пожал плечами Митька, оправдываясь за всех, – а то у меня дома действительно старинный ключ есть, большой такой, им человека прибить можно, если ударить.
–Да, и готовит твоя мама отлично! Я таких вкусных пирогов ни на одном дне рождения не ел, – добавил Кирилл. Автобус уже подъезжал к остановке. Мальчишки поняли, что Глебу надо попрощаться с Ленкой наедине, насколько такое сейчас возможно, и прошли чуть вперед, отвлекая разговором его мать.
–Глеб, – начала быстро говорить Ленка, – у меня такого дня рождения никогда не было, да наверняка и не будет. Спасибо тебе за все. Я хочу скорее увидеть тебя снова. Если хочешь, то прямо завтра приеду. А то на выходные меня родители опять уехать вместе с ними заставят.
–Нет, я тебе сам позвоню, когда меня в двенадцатое переведут, там можно выходить погулять в любое время, и посещение в любой день. Только не забудь, спрашивай Кирила, а не меня, – Глеб тоже говорил быстро, так как автобус уже затормозил и открыл двери, ребята не спеша стали заходить внутрь, он смотрел то на Ленку то на автобус, не решаясь, сделать то что хотел, – и еще…, я люблю тебя!, – после этих слов он собрался с духом, схватил Ленку за плечи и притянув к себе, неуклюже чмокнул ее в щеку. А отпустив, ринулся к автобусу, обернулся перед тем как зайти, еще раз посмотрел на покрасневшую Ленку и помахав ей рукой, запрыгнул в салон. Она тоже помахала ему вслед, поймав себя на мысля что у нее нет белого платка, так вышло бы красивее, а Глеб прильнув к заднему стеклу махал рукой, пока автобус не скрылся за поворотом.
В ту ночь Глеб долго не мог заснуть. Он то вспоминал Ленку, то салют, то катание с друзьями на аттракционах. Не вспоминал он об одном – военной рубашке с эмблемами, лежащей в подсобке больницы и тяжелом черном кейсе, стоявшем в шкафу.
Ленка вернулась домой, застав пришедших из кино родителей в прихожей. Она сбросила сандалии, сменив их на домашние тапочки.
–Ну как все прошло?! – спросила мать.
–Замечательно! – честно ответила Нелева, и добавила, – я посуду помою, ты не беспокойся.
–Да зачем, устала наверно? – усмехнулась мать, – иди отдыхай. Я все сделаю. А что тебе подружки подарили?
–А подружки ко мне не пришли, – беззаботно ответила Ленка, – но мне подарили золотую рыбку, старинный ключ, павлинье перо и самое главное – фейверк, такой красивый, как настоящий салют.
–Погоди, – немного опешила мать, – так кто к тебе приходил и кто дарил подарки?
–Глеб Брусникин, ну ты его знаешь, – как ни в чем не бывало ответила Ленка, заставив мать замереть на месте от услышанной новости, – и его друзья. Их на сегодня из психушки выпустили. Кирил мне павлинье перо подарил, он его в зоопарке у павлина выдернул. Кащей, его все так зовут, он после контузии в больнице оказался – золотую рыбку, которую сплел и капельницы. Митя, старинный ключ, он всегда со связкой ключей ходит, а Глеб – устроил во дворе салют, запустив несколько ракет, – при последних словах мать побледнела, – да ты не бойся мам, те ракеты маленькие, но красиво взрывались.
–И…, – мать с трудом сглотнула воздух мешавший говорить, – и где эти ребята сейчас?
–Они обратно в больницу поехали, я же сказала, – ответила Нелева, – и мама Глеба с ними, ну сопровождающая, так положено.
–А твои подруги? – мать не знала как реагировать на такое известие, – почему они не пришли?
–Мы поссорились, вот они и объявили мне бойкот. А тут Глеб позвонил, я их и пригласила, – ответила Ленка идя в свою комнату.
–М-да, – сказал вышедший из кухни отец, слышавший их разговор, – ну главное все обошлось, и хорошо.
Мать тяжело вздохнула и лишь попросила:
–Доченька, ты в следующий раз предупреждай, когда к тебе такие гости приедут.
–Обязательно мам, – пообещала Ленка, закрывая дверь. Она еще немного послушала магнитофон, и легла спать. От скопившихся за день переживаний, эмоций и перепадов настроения Ленка заснула быстро и незаметно, из приснившихся снов она ничего конкретно не запомнила, кроме легкого и приятного чувства неги и светлой радости.
Утро следующего дня началось в больнице как обычно: подъем, умывание и чистка зубов, завтрак, а потом сидение в классе в ожидании беседы с врачами. Глеб, Кира, Кащей и Митька как всегда сидели за двумя соседними столами и разговаривали. Кира все никак не мог забыть авантюры с павлиньем пером, на которую он отважился.
–Нет, но как я его вырвал! – в очередной раз восклицал он, – никто не понял, что к чему. А мы – сразу убежали.
–Слушай, – первым не выдержал Кащей, – ты вот где уже со своим пером, – и он провел ребром ладони по горлу, – хватит уже!
–Ладно, молчу, – насупился Кира, но он все-таки очень гордился тем что решился на такой бесшабашный поступок. В класс заглянул профессор Виктор Иванович, секунду пристально посмотрев на Глеба, он сказал:
–Ну что, пошли поговорим?
–Ага, – Глеб весело кивнул и пошел вслед за профессором в кабинет своего лечащего врача. Там их ждал как всегда невозмутимо-спокойный Лев Павлович.
–Я вижу ты прямо-таки светишься здоровьем, – бодро продолжил главврач, – как отдохнул вчера с друзьями?
–Отлично! – и Глеб пустился в длинный рассказ о том как они смотрели животных в зоопарке и катались на аттракционах. Естественно о вырванном у павлина пере и дне рождения Ленки Нелевой он умолчал. Глеб рассказывал так увлеченно, что даже Лев Павлович добродушно заулыбался.
–Вот и славненько, – потер руки профессор, – значит в четверг утром мы тебя выписываем, и в тот же день поедешь на вторую смену в пионерский лагерь. Автобус там вроде в обед отходит или вечером, я уже не помню.
–Классно! – восхищенно ответил Глеб.
–А как сон, нормально спишь, кошмары не беспокоят? – немного занудно спросил Лев Павлович.
–Нет, что вы, вот вчера мне снилось, что я в речке купаюсь, а потом загораю на песке, – ответил Глеб.
–То есть плохого настроения и тоски больше нет? – на этот раз задал вопрос профессор.
–Конечно нет, – утвердительно кивнул Глеб, – с чего им взяться?
–А атомные ракеты, ядерные войны? Что ты об этом сейчас думаешь? – спросил Лев Павлович, не глядя на него.
–Ерунда это все, – быстро ответил Глеб, – никто на нас не нападет. Мы же сильные, а сами мы тоже никого бомбить не будем, потому что мы за мир.
–Ну что еще вопросы будут? – обратился к Льву Павловичу профессор, лечащий врач молча отрицательно покачал головой, и красноречиво развел руками, показывая что главврач на этот раз оказался полностью прав в выборе метода лечения.
–Да, чуть не забыл, – спохватился профессор, – ты надеюсь помнишь о нашем уговоре про письма?
–Да помню и я все выполню, как обещал, – серьезно ответил Глеб.
–Ну тогда я больше тебя не задерживаю, иди в класс. А в четверг можешь собирать вещи, – доброжелательно напутствовал его профессор.
–Спасибо, – искренне поблагодарил его Глеб и вышел из кабинета. Главврач некоторое время молча стоял и смотрел в окно, потом мечтательно произнес:
–Эх, хорошо бы самому махнуть в Рузу, я там в детстве отдыхал. С удочкой посидеть, порыбачить.
–Так возьмите отпуск, – посоветовал ему Лев Павлович.
–Куда там…, – махнул рукой главврач, – сначала конференция, потом семинар. Да и в отпуск с женой договорились в Сочи поехать, я и путевки уже заказал. А по выходным сами знаете: то диссертация, то друзья придут, то еще что-нибудь.
–А Брусникин как? – сменил тему разговора лечащий врач Глеба, – думаете с ним все? Лечение закончено?
–Вы же сами выдели – здоровый веселый мальчишка, – усмехнулся профессор, – так что подготовьте все бумаги заранее, в среду. А я пошел, у меня еще дел полно.
–До свидания Виктор Иванович, – вежливо попрощался Лев Павлович, и подумал: «А что, правда ведь, мальчик выглядит нормально, рассуждает логично и здраво. Тревожных симптомов нет, и в отпуске хорошо себя вел, судя конечно по его рассказу. Действительно – пора выписывать». И он начал писать завершающую страницу в глебиной истории болезни.
Глеб вошел в класс, пытаясь скрыть небольшую нервозность. После сегодняшнего разговора с главврачом многое прояснилось. Он сел за стол и повернулся к Кире, который уже успел побывать на беседе с врачом.
–В четверг утром меня выписывают, а автобус в двенадцать отходит от Дома Культуры министерства энергетики. Если я на него не успею, придется своим ходом добираться. Этот вариант не годиться, меня тогда передадут как говориться «из рук – на руки», надо воспользоваться именно толкучкой перед автобусами. Кира, тебя когда в двенадцатое переводят, ты узнал точно?
–В среду, – обречено ответил Кира, – простудиться не предлагай, я сам над этим думал, это два-три дня в изоляторе. Так что в пионерский лагерь тебе придется ехать. Ты все сделал что мог для меня, спасибо Глеб, – Кира отвернулся, из глаз начали течь слезы, и он положил голову на руку, чтобы они впитывались рукавом, и со стороны было бы незаметно, что он плачет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52