Последним из того, что я помнил, были внезапно появившиеся вокруг моих спутников ореолы и хищные лучи-щупальца, что проросли из меня и набросились на старичков и Игоря. А вот что было дальше?
Додумать эту мысль не удалось – вода все-таки попала мне в рот, и я зашелся в мучительном надсадном кашле, стараясь выплюнуть противную теплую гадость, что именовали здесь по явному недоразумению водой.
– Очухался! – с удовлетворением произнес тот же голос, и я узнал Сергеича. – Крепкий молодой человек: я грешным делом думал, что после такого удара придется с трупом возиться, ан нет – живехонек!
– Может лучше… добить? – угрюмо спросил Игорь. Я с усилием открыл глаза, чтобы взглянуть на этого «человеколюба». Интересно – с чего это вдруг такое отношение к моей скромной персоне у парня проснулось?!
Оба старика и Игорь стояли рядом и с разными выражениями лиц наблюдали за мной. Если у парня, отбросившего жалобно зазвеневшее мятое ведро в сторону и взявшего наизготовку ТТ, оно было угрюмым и враждебным, то у дедушек прослеживался несомненный интерес. Странно – мне думалось, что им-то я как раз причинил гораздо больше проблем.
Я осторожно, стараясь не делать резких движений, чтобы не спровоцировать Игоря (ишь как палец на курке побелел от напряжения!), сел и рукавом вытер мокрое лицо.
– А что, собственно, произошло? – нахально спросил я.
– Вот гад, – с ненавистью выдохнул Игорь, – еще издевается! Сергеич, разреши – я ему башку продырявлю?!
– Но-но! – возмутился я. – С чего вдруг такие наезды? Я что – твою любимую девушку коварно соблазнил и бросил с малым дитем на руках без средств к существованию? Тоже мне – Леон-киллер выискался!
Игорь аж задохнулся от гнева и, уже не сдерживаясь, подскочил ко мне и от души врезал ногой в бок. Я попытался прикрыться, но сумел лишь слегка смягчить удар. Дикая боль в предплечьях резанула словно бритвой. Хорошо, что по ребрам не попал, а то точно пару бы сломал! – мелькнула неизвестно откуда взявшаяся мысль. Тело же тем временем заученно отклонилось от нового удара, а руки поставили блок: надо же – я думал, что навыки, полученные в секции карате лет десять тому назад, давно утрачены, а ведь кое-что еще помню! Но уже в следующее мгновение оказалось, что все-таки помню я очень и очень мало: Игорь лишь имитировал удар ногой, а на самом деле врезал мне от души свободной от пистолета рукой. Из глаз сыпанули веселым фейерверком искры, а во рту появился солоноватый привкус крови.
– Хватит! – неожиданно рявкнул Федор. – Отойди от него: не ровен час, в нем опять энергия проснется!
К моему глубочайшему изумлению, Игорь послушно отскочил назад и замер, буравя меня ненавидящим взглядом.
Федор прошлепал по полу босыми ногами и подошел ко мне. Он легко опустился на корточки, и его лицо оказалось на одном уровне с моим.
– А ты непростой парень, – сказал он очень серьезно, – я уже и забыл, когда меня так легко ломали и лишали энергии. Весьма неприятное, доложу я тебе, ощущение – лишиться того, к чему привык за долгие годы, словно к неотъемлемой части организма… Учил кто, или случайно получилось? – Он замолчал и испытующе уставился на меня.
Я недоуменно пожал плечами: кабы знать, о чем речь идет!
Федор немного подождал, но, видимо поняв, что ответа не будет, столь же легко, как и приседал, выпрямился и повернулся к молчавшему все это время Сергеичу.
– Знаешь, старый, если бы ты тоже не прочитал слепок с его психоматрицы, то я бы побился с тобой об заклад, что это модификатор уровня эдак седьмого-восьмого!
– Скорее восьмого-девятого, – хладнокровно бросил Сергеич, ощупывая меня настороженным и в то же время изучающим взглядом.
Я вновь недоуменно пожал плечами:
– О чем это вы, старики-разбойники?
– Как ты говоришь? – заинтересовался вдруг Игорь. – Старики-разбойники?! – он откинул голову назад и громко захохотал.
Сергеич и Федор одновременно посмотрели на него с легким неодобрением и также синхронно покачали головами в знак осуждения. Выглядело это со стороны столь забавно, что я тоже не смог удержаться и тихонько засмеялся.
– Не вижу ничего смешного, – поджал губы Сергеич, – лучше бы задумались над тем, что нам надо побыстрее убираться отсюда. Мы и так уже порезвились в потоке энергий так, что даже самый слабенький дешифратор засечет наше местонахождение с точностью до метра.
– Ну и что? – спокойно сказал Федор. – Забыл, что сейчас наверху ночь, и все сканеры забились по щелям, как тараканы, и молятся всем богам, чтобы их не «выпили»?
Сергеич хлопнул себя по лбу и сконфуженно улыбнулся:
– А ведь точно! Вот ведь я старый дурак! Ладно, все равно надо убраться отсюда. Сможешь идти? – обратился он ко мне.
Я осторожно поднялся с пола. В голове шумело, а перед глазами все слегка плыло. Переждав приступ дурноты, я потихоньку двинулся вслед за повернувшимся ко мне спиной Сергеичем, который деловито зашагал куда-то в темноту бункера. Игорь и Федор пошли сзади, причем пистолета юный житель катакомб так и не опустил. Ну и черт с ним – лишь бы не пальнул с перепугу! – подумал я.
Глава 11
Коридоры менялись, но вот их антураж оставался прежним: те же голые стены, редкие и тускло мерцающие лампы аварийного освещения, толстые нити кабелей под теряющимся в полумраке потолком и закрытые двери-люки с намалеванными над ними краской буквенно-цифирными кодами.
Мы шли уже минут двадцать, когда Сергеич вдруг резко остановился. Я по инерции налетел на него и наткнулся на костлявую спину. Старик, не оборачиваясь, ловко и больно ткнул меня локтем в живот к тихо прошипел:
– Смотри куда прешь, раззява!
Сзади приглушенно фыркнул Игорь. Федор же промолчал и никак не отреагировал на происшедшее.
Сергеич поднял руку с лампой повыше и напряженно уставился куда-то в темноту. Я ничего не видел, но тоже честно пялился в том же направлении.
– Ну чего ты тормозишь, – недовольно произнес сзади Федор, – не видишь, что ли – сняли уже защиту, сняли! Проходи, давай!
– Не учи ученого! – огрызнулся Сергеич и уверенно скользнул к внезапно открывшейся двери. Я невольно зажмурился, когда яркий свет из-за нее ударил по моим привыкшим к полумраку глазам. Сзади меня кто-то подтолкнул, и я осторожно шагнул вперед. Нога больно врезалась в край высокого порога, и я тихонько выматерился от неожиданной боли.
– А вот это нехорошо! – произнес с явной укоризной незнакомый голос. – Такой с виду приличный молодой человек и так грязно ругается!
Я потихоньку приоткрыл еще слезящиеся глаза и осмотрелся. В небольшой комнате, где мы находились, ярко светило сразу несколько мощных ламп и все было видно как на ладони – без таинственных теней по углам.
Прямо передо мной стоял внушительною вида стол с расположившимся на краю массивным чернильным прибором в виде бронзового дракона и лампой с зеленым абажуром. Посередине стопка исписанных листов, перо и пара книг с многочисленными закладками. У стола небрежно отодвинутый в сторону стул с высокой резной спинкой, на которую наброшен офицерский китель без погон. Слева огромный напольный сейф с приоткрытой толстенной дверью. С правой стороны огромный кожаный диван, на котором сидел, закинув ногу на ногу мужчина в высоких сапогах, в синих галифе и белой рубашке. Бритая голова, широкое крестьянское лицо, нос картошкой, роскошные усы а-ля Семен Михайлович Буденный и устало прикрытые глаза. Человек сидел, откинувшись на спинку дивана и, как мне показалось, до нашего появления спокойно спал. Ну, извини, дядя, я не напрашивался к тебе в гости!
– Да, я знаю, – негромко произнес мужчина. Я вздрогнул от неожиданности: неужели я сказал это вслух?
– Да нет, – просто усмешечка у тебя такая глумливо-похабненькая была, словно ты радуешься, что меня разбудил, но при этом глаза виноватые и извиняющиеся, – спокойно ответил на мой невысказанный вопрос местный начальник.
Почему начальник? Ну – это просто! Не к мусорщику же какому-нибудь меня старички-боровички притащили, правда?
– Тоже верно, – легко согласился со мной мужчина, и я опять поперхнулся от неожиданности. – Можешь считать меня одним из руководителей Сопротивления. – Он открыл наконец глаза и упер в меня тяжелый, осязаемо давящий взгляд. – Впрочем, пожалуй, мы несколько торопим события. Я думаю, что у нас будет еще возможность прикоснуться к «самым страшным тайнам» этих мрачных подземелий!
Босс (или шеф – кто бы мне подсказал?) широко улыбнулся, да так обескураживающее, чисто и располагающе к себе, что я против воли тоже расплылся в ответ.
– Плужников. Виктор Павлович – представился мужчина. – Чаю не желаете?
– Желаю! – преисполнился я нахальства. – И поесть бы чего? – Эти слова подсказал мой изможденный желудок.
Плужников кивнул стоявшим у меня за спиной старичкам и Игорю и хлопнул легонько по дивану:
– Прошу вас, присаживайтесь!
Я послушно примостился рядом. Натруженные за день ноги заныли. Высокая спинка дивана предупредительно подставилась под спину, и я почувствовал себя совсем хорошо. Век бы так сидел! Если не забудут кормить, конечно.
Смутное чувство тревоги нахлынуло внезапно. Казалось, что в голове не просто зазвенели, а прямо-таки взвыли все сигнальные системы, которые только существуют в нашем сознании. Я взмыл в воздух и инстинктивно принял защитную стойку, разворачиваясь лицом к лицу к Плужникову.
Он с любопытством рассматривал меня, словно диковинное насекомое, не предпринимая ровным счетом никаких угрожающих действий. Вот только обстановка! Как бы это помягче?..
В общем, все вокруг изменилось до неузнаваемости! Да-да! Секунду назад я был (точно помню!) в бетонном бункере, а сейчас я стоял в небольшом гроте, примыкающем к гигантской пещере, подсвеченной крупными голубыми звездами, которые красиво отражались в воде огромного подземного озера. Стоп! Что за чушь – откуда здесь озеро? Но глаза упрямо твердили, что, мол, хочешь – верь, хочешь – не верь, а вода присутствует. Вон и дорожка лунная имеется.
Я потряс головой, стараясь отогнать дурацкое наваждение. Еще и луна! Так пойдет, скоро летающие тарелочки с зелеными человечками на огонек заглянут!
Блин! Во накаркал – у ног Плужникова, который, как оказалось, сидел вовсе не на диване, а на каменной скамье с массивными ножками, потихоньку разгорался небольшой костерок, не дающий, впрочем, никакого дыма.
Местный «голова» вновь пригласил меня жестом присаживаться рядом, и я испытал чувство легкого дежа-вю. Разве что приведшей меня на «разбор полетов» к руководству бравой троицы пока не наблюдалось…
Так, стоп! А когда я встать успел?
Плужников взирал на меня с легкой улыбкой.
– Может быть, вернуть все назад?
– А что, можно? – Я ухватился за это предложение, как утопающий цепляется за соломинку. А что еще оставалось – моя бедная крыша всерьез собиралась съехать от обилия нездоровых сенсаций.
– Так сделай это! – требовательно бросил Плужников. Лицо его затвердело, а взгляд стал жестким. Руководитель подпольщиков подобрался, словно хищный зверь перед прыжком, и подался вперед. Он ждал от меня каких-то действий, а я тупо смотрел на него, и в голове не было ровным счетом никаких конструктивных мыслей.
Плужников разочарованно вздохнул и откинулся обратно на высокую спинку… ДИВАНА?!!
Да-да – мы опять были в прежнем бункере! Но, черт побери, как?! Этот традиционный для доктора Ватсона вопрос появился в моем опустошенном мозге и принялся долбить черепушку.
Я глубоко вздохнул и попробовал сосредоточиться. Что-то ведь эдакое я краешком сознания все же зацепил, когда произошла «смена декораций». Но что? Эх, помог бы кто, что ли! – Я покосился на безмятежно попивающего пиво (во гад!) Плужникова. Нет – он точно не подскажет, что надо делать. Как всегда все придется делать самому!
Следующие десять минут я честно пытался разгадать механизм изменения реальности. В конце концов пришлось смириться с тем, что колдун, (или как это здесь называется?), из меня никудышный!
Я подошел к дивану и плюхнулся рядом с руководителем Сопротивления. А вот кстати, почему именно «Сопротивление»? Не могли придумать что-нибудь пооригинальнее – «Фронт освобождения призраков»? Или «Лига защиты духов»?
– Видите ли, термин «Сопротивление» был близок одному из основателей нашего движения – во время Второй мировой он воевал во Франции, – мягко сказал Плужников. Мои мысли были для него, похоже, открытой книгой.
– На чьей стороне? – нахально поинтересовался я.
– На правильной, – спокойно ответил подпольщик.
Так, вывести его из себя, похоже, не удастся – срочно требуется другой вариант.
– Скажите, Виктор…
– Павлович!
– Да, конечно, Павлович! Так вот, Виктор Павлович, а, собственно, сможете ли вы мне наконец объяснить, что здесь – я показал наверх, где по моему разумению должен был находиться Город, – у вас происходит? Люди, жующие медные монеты, призраки, которые в свою очередь жуют людей, гэбэшники, бегающие со странным оружием, сам Город, из которого нет выхода, детишки эти… недружелюбные?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Додумать эту мысль не удалось – вода все-таки попала мне в рот, и я зашелся в мучительном надсадном кашле, стараясь выплюнуть противную теплую гадость, что именовали здесь по явному недоразумению водой.
– Очухался! – с удовлетворением произнес тот же голос, и я узнал Сергеича. – Крепкий молодой человек: я грешным делом думал, что после такого удара придется с трупом возиться, ан нет – живехонек!
– Может лучше… добить? – угрюмо спросил Игорь. Я с усилием открыл глаза, чтобы взглянуть на этого «человеколюба». Интересно – с чего это вдруг такое отношение к моей скромной персоне у парня проснулось?!
Оба старика и Игорь стояли рядом и с разными выражениями лиц наблюдали за мной. Если у парня, отбросившего жалобно зазвеневшее мятое ведро в сторону и взявшего наизготовку ТТ, оно было угрюмым и враждебным, то у дедушек прослеживался несомненный интерес. Странно – мне думалось, что им-то я как раз причинил гораздо больше проблем.
Я осторожно, стараясь не делать резких движений, чтобы не спровоцировать Игоря (ишь как палец на курке побелел от напряжения!), сел и рукавом вытер мокрое лицо.
– А что, собственно, произошло? – нахально спросил я.
– Вот гад, – с ненавистью выдохнул Игорь, – еще издевается! Сергеич, разреши – я ему башку продырявлю?!
– Но-но! – возмутился я. – С чего вдруг такие наезды? Я что – твою любимую девушку коварно соблазнил и бросил с малым дитем на руках без средств к существованию? Тоже мне – Леон-киллер выискался!
Игорь аж задохнулся от гнева и, уже не сдерживаясь, подскочил ко мне и от души врезал ногой в бок. Я попытался прикрыться, но сумел лишь слегка смягчить удар. Дикая боль в предплечьях резанула словно бритвой. Хорошо, что по ребрам не попал, а то точно пару бы сломал! – мелькнула неизвестно откуда взявшаяся мысль. Тело же тем временем заученно отклонилось от нового удара, а руки поставили блок: надо же – я думал, что навыки, полученные в секции карате лет десять тому назад, давно утрачены, а ведь кое-что еще помню! Но уже в следующее мгновение оказалось, что все-таки помню я очень и очень мало: Игорь лишь имитировал удар ногой, а на самом деле врезал мне от души свободной от пистолета рукой. Из глаз сыпанули веселым фейерверком искры, а во рту появился солоноватый привкус крови.
– Хватит! – неожиданно рявкнул Федор. – Отойди от него: не ровен час, в нем опять энергия проснется!
К моему глубочайшему изумлению, Игорь послушно отскочил назад и замер, буравя меня ненавидящим взглядом.
Федор прошлепал по полу босыми ногами и подошел ко мне. Он легко опустился на корточки, и его лицо оказалось на одном уровне с моим.
– А ты непростой парень, – сказал он очень серьезно, – я уже и забыл, когда меня так легко ломали и лишали энергии. Весьма неприятное, доложу я тебе, ощущение – лишиться того, к чему привык за долгие годы, словно к неотъемлемой части организма… Учил кто, или случайно получилось? – Он замолчал и испытующе уставился на меня.
Я недоуменно пожал плечами: кабы знать, о чем речь идет!
Федор немного подождал, но, видимо поняв, что ответа не будет, столь же легко, как и приседал, выпрямился и повернулся к молчавшему все это время Сергеичу.
– Знаешь, старый, если бы ты тоже не прочитал слепок с его психоматрицы, то я бы побился с тобой об заклад, что это модификатор уровня эдак седьмого-восьмого!
– Скорее восьмого-девятого, – хладнокровно бросил Сергеич, ощупывая меня настороженным и в то же время изучающим взглядом.
Я вновь недоуменно пожал плечами:
– О чем это вы, старики-разбойники?
– Как ты говоришь? – заинтересовался вдруг Игорь. – Старики-разбойники?! – он откинул голову назад и громко захохотал.
Сергеич и Федор одновременно посмотрели на него с легким неодобрением и также синхронно покачали головами в знак осуждения. Выглядело это со стороны столь забавно, что я тоже не смог удержаться и тихонько засмеялся.
– Не вижу ничего смешного, – поджал губы Сергеич, – лучше бы задумались над тем, что нам надо побыстрее убираться отсюда. Мы и так уже порезвились в потоке энергий так, что даже самый слабенький дешифратор засечет наше местонахождение с точностью до метра.
– Ну и что? – спокойно сказал Федор. – Забыл, что сейчас наверху ночь, и все сканеры забились по щелям, как тараканы, и молятся всем богам, чтобы их не «выпили»?
Сергеич хлопнул себя по лбу и сконфуженно улыбнулся:
– А ведь точно! Вот ведь я старый дурак! Ладно, все равно надо убраться отсюда. Сможешь идти? – обратился он ко мне.
Я осторожно поднялся с пола. В голове шумело, а перед глазами все слегка плыло. Переждав приступ дурноты, я потихоньку двинулся вслед за повернувшимся ко мне спиной Сергеичем, который деловито зашагал куда-то в темноту бункера. Игорь и Федор пошли сзади, причем пистолета юный житель катакомб так и не опустил. Ну и черт с ним – лишь бы не пальнул с перепугу! – подумал я.
Глава 11
Коридоры менялись, но вот их антураж оставался прежним: те же голые стены, редкие и тускло мерцающие лампы аварийного освещения, толстые нити кабелей под теряющимся в полумраке потолком и закрытые двери-люки с намалеванными над ними краской буквенно-цифирными кодами.
Мы шли уже минут двадцать, когда Сергеич вдруг резко остановился. Я по инерции налетел на него и наткнулся на костлявую спину. Старик, не оборачиваясь, ловко и больно ткнул меня локтем в живот к тихо прошипел:
– Смотри куда прешь, раззява!
Сзади приглушенно фыркнул Игорь. Федор же промолчал и никак не отреагировал на происшедшее.
Сергеич поднял руку с лампой повыше и напряженно уставился куда-то в темноту. Я ничего не видел, но тоже честно пялился в том же направлении.
– Ну чего ты тормозишь, – недовольно произнес сзади Федор, – не видишь, что ли – сняли уже защиту, сняли! Проходи, давай!
– Не учи ученого! – огрызнулся Сергеич и уверенно скользнул к внезапно открывшейся двери. Я невольно зажмурился, когда яркий свет из-за нее ударил по моим привыкшим к полумраку глазам. Сзади меня кто-то подтолкнул, и я осторожно шагнул вперед. Нога больно врезалась в край высокого порога, и я тихонько выматерился от неожиданной боли.
– А вот это нехорошо! – произнес с явной укоризной незнакомый голос. – Такой с виду приличный молодой человек и так грязно ругается!
Я потихоньку приоткрыл еще слезящиеся глаза и осмотрелся. В небольшой комнате, где мы находились, ярко светило сразу несколько мощных ламп и все было видно как на ладони – без таинственных теней по углам.
Прямо передо мной стоял внушительною вида стол с расположившимся на краю массивным чернильным прибором в виде бронзового дракона и лампой с зеленым абажуром. Посередине стопка исписанных листов, перо и пара книг с многочисленными закладками. У стола небрежно отодвинутый в сторону стул с высокой резной спинкой, на которую наброшен офицерский китель без погон. Слева огромный напольный сейф с приоткрытой толстенной дверью. С правой стороны огромный кожаный диван, на котором сидел, закинув ногу на ногу мужчина в высоких сапогах, в синих галифе и белой рубашке. Бритая голова, широкое крестьянское лицо, нос картошкой, роскошные усы а-ля Семен Михайлович Буденный и устало прикрытые глаза. Человек сидел, откинувшись на спинку дивана и, как мне показалось, до нашего появления спокойно спал. Ну, извини, дядя, я не напрашивался к тебе в гости!
– Да, я знаю, – негромко произнес мужчина. Я вздрогнул от неожиданности: неужели я сказал это вслух?
– Да нет, – просто усмешечка у тебя такая глумливо-похабненькая была, словно ты радуешься, что меня разбудил, но при этом глаза виноватые и извиняющиеся, – спокойно ответил на мой невысказанный вопрос местный начальник.
Почему начальник? Ну – это просто! Не к мусорщику же какому-нибудь меня старички-боровички притащили, правда?
– Тоже верно, – легко согласился со мной мужчина, и я опять поперхнулся от неожиданности. – Можешь считать меня одним из руководителей Сопротивления. – Он открыл наконец глаза и упер в меня тяжелый, осязаемо давящий взгляд. – Впрочем, пожалуй, мы несколько торопим события. Я думаю, что у нас будет еще возможность прикоснуться к «самым страшным тайнам» этих мрачных подземелий!
Босс (или шеф – кто бы мне подсказал?) широко улыбнулся, да так обескураживающее, чисто и располагающе к себе, что я против воли тоже расплылся в ответ.
– Плужников. Виктор Павлович – представился мужчина. – Чаю не желаете?
– Желаю! – преисполнился я нахальства. – И поесть бы чего? – Эти слова подсказал мой изможденный желудок.
Плужников кивнул стоявшим у меня за спиной старичкам и Игорю и хлопнул легонько по дивану:
– Прошу вас, присаживайтесь!
Я послушно примостился рядом. Натруженные за день ноги заныли. Высокая спинка дивана предупредительно подставилась под спину, и я почувствовал себя совсем хорошо. Век бы так сидел! Если не забудут кормить, конечно.
Смутное чувство тревоги нахлынуло внезапно. Казалось, что в голове не просто зазвенели, а прямо-таки взвыли все сигнальные системы, которые только существуют в нашем сознании. Я взмыл в воздух и инстинктивно принял защитную стойку, разворачиваясь лицом к лицу к Плужникову.
Он с любопытством рассматривал меня, словно диковинное насекомое, не предпринимая ровным счетом никаких угрожающих действий. Вот только обстановка! Как бы это помягче?..
В общем, все вокруг изменилось до неузнаваемости! Да-да! Секунду назад я был (точно помню!) в бетонном бункере, а сейчас я стоял в небольшом гроте, примыкающем к гигантской пещере, подсвеченной крупными голубыми звездами, которые красиво отражались в воде огромного подземного озера. Стоп! Что за чушь – откуда здесь озеро? Но глаза упрямо твердили, что, мол, хочешь – верь, хочешь – не верь, а вода присутствует. Вон и дорожка лунная имеется.
Я потряс головой, стараясь отогнать дурацкое наваждение. Еще и луна! Так пойдет, скоро летающие тарелочки с зелеными человечками на огонек заглянут!
Блин! Во накаркал – у ног Плужникова, который, как оказалось, сидел вовсе не на диване, а на каменной скамье с массивными ножками, потихоньку разгорался небольшой костерок, не дающий, впрочем, никакого дыма.
Местный «голова» вновь пригласил меня жестом присаживаться рядом, и я испытал чувство легкого дежа-вю. Разве что приведшей меня на «разбор полетов» к руководству бравой троицы пока не наблюдалось…
Так, стоп! А когда я встать успел?
Плужников взирал на меня с легкой улыбкой.
– Может быть, вернуть все назад?
– А что, можно? – Я ухватился за это предложение, как утопающий цепляется за соломинку. А что еще оставалось – моя бедная крыша всерьез собиралась съехать от обилия нездоровых сенсаций.
– Так сделай это! – требовательно бросил Плужников. Лицо его затвердело, а взгляд стал жестким. Руководитель подпольщиков подобрался, словно хищный зверь перед прыжком, и подался вперед. Он ждал от меня каких-то действий, а я тупо смотрел на него, и в голове не было ровным счетом никаких конструктивных мыслей.
Плужников разочарованно вздохнул и откинулся обратно на высокую спинку… ДИВАНА?!!
Да-да – мы опять были в прежнем бункере! Но, черт побери, как?! Этот традиционный для доктора Ватсона вопрос появился в моем опустошенном мозге и принялся долбить черепушку.
Я глубоко вздохнул и попробовал сосредоточиться. Что-то ведь эдакое я краешком сознания все же зацепил, когда произошла «смена декораций». Но что? Эх, помог бы кто, что ли! – Я покосился на безмятежно попивающего пиво (во гад!) Плужникова. Нет – он точно не подскажет, что надо делать. Как всегда все придется делать самому!
Следующие десять минут я честно пытался разгадать механизм изменения реальности. В конце концов пришлось смириться с тем, что колдун, (или как это здесь называется?), из меня никудышный!
Я подошел к дивану и плюхнулся рядом с руководителем Сопротивления. А вот кстати, почему именно «Сопротивление»? Не могли придумать что-нибудь пооригинальнее – «Фронт освобождения призраков»? Или «Лига защиты духов»?
– Видите ли, термин «Сопротивление» был близок одному из основателей нашего движения – во время Второй мировой он воевал во Франции, – мягко сказал Плужников. Мои мысли были для него, похоже, открытой книгой.
– На чьей стороне? – нахально поинтересовался я.
– На правильной, – спокойно ответил подпольщик.
Так, вывести его из себя, похоже, не удастся – срочно требуется другой вариант.
– Скажите, Виктор…
– Павлович!
– Да, конечно, Павлович! Так вот, Виктор Павлович, а, собственно, сможете ли вы мне наконец объяснить, что здесь – я показал наверх, где по моему разумению должен был находиться Город, – у вас происходит? Люди, жующие медные монеты, призраки, которые в свою очередь жуют людей, гэбэшники, бегающие со странным оружием, сам Город, из которого нет выхода, детишки эти… недружелюбные?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43