Но на этот раз Джессика не сомневалась, что не спит.
Она смотрела на Джонатана и пыталась понять, о чем он думает. Вид у него был усталый, но он явно был рад встрече. Волосы у него были немного влажные, словно он только что принял душ. Наверное, он и пришел-то в школу только для того, чтобы увидеть меня, догадалась Джессика и улыбнулась еще шире.
— Что с тобой было?
— Сент-Клер, шериф Биксби, просто-напросто хотел провести воспитательную работу, — ответил Джонатан. — Ничего особенного. Они с моим отцом договорились, что меня продержат за решеткой до конца выходных, а отец меня утром заберет. Но это они не всерьез. Меня даже не арестовали толком. Просто задержали, и все. Посидел в камере.
Джессика поежилась. Она представила, каково это — целый день просидеть в участке. И нарисованные ее воображением картины ее не утешили.
— Ну, и как там? Джонатан покачал головой:
— Совсем не видно неба. И кормят паршиво. Весь, тайный час напролет я подпрыгивал и бился о потолок. Но в остальном ничего, жить можно. А потом полдня торчал под душем и слушал, как мой папа извиняется перед шерифом.
— Но ты в порядке?
— В полном. А ты?
Джессика хотела было все рассказать Джонатану о замысле Рекса, еще расспросить его про арест, про полночную гравитацию, поговорить с ним о том, как они удирали от темляков… Но тут она увидела, как между школьными автобусами и кучками шумных учеников лавирует папина машина, и поняла, что говорить надо очень и очень коротко.
— Ну, в общем, я не против еще полетать. — И она с надеждой посмотрела на Джонатана.
Он улыбнулся в ответ:
— Отлично. Как насчет сегодняшней ночи?
23:49 Тайная вылазка
Джессика поежилась. Она представила, каково это — целый день просидеть в участке. И нарисованные ее воображением картины ее не утешили.
— Ну, и как там? Джонатан покачал головой:
— Совсем не видно неба. И кормят паршиво. Весь, тайный час напролет я подпрыгивал и бился о потолок. Но в остальном ничего, жить можно. А потом полдня торчал под душем и слушал, как мой папа извиняется перед шерифом.
— Но ты в порядке?
— В полном. А ты?
Джессика хотела было все рассказать Джонатану о замысле Рекса, еще расспросить его про арест, про полночную гравитацию, поговорить с ним о том, как они удирали от темляков… Но тут она увидела, как между школьными автобусами и кучками шумных учеников лавирует папина машина, и поняла, что говорить надо очень и очень коротко.
— Ну, в общем, я не против еще полетать. — И она с надеждой посмотрела на Джонатана.
Он улыбнулся в ответ:
— Отлично. Как насчет сегодняшней ночи?
— Вкакойфтовонецентв?
Мелисса оторвала одну руку от руля и ткнула вправо — туда, где находилась самая плотная масса спящего населения. У центра города был сладкий вкус, он напоминал раздувшийся пузырь, пульсирующий то в медленном, то в ускоренном ритме снов и присыпанный редкими ночными кошмарами, будто нерастворившимися крупинками соли. Что хорошо в Биксби, так это то, что люди тут имеют обыкновение ложиться спать пораньше. Вечером в среду мыслительный гомон начинал стихать ближе к десяти часам, а к одиннадцати тридцати оставались лишь разрозненные мысли редких бодрствующих жителей. Они, конечно, тоже раздражали, но не сильно — как едва слышный писк комаров над ухом.
Рекс недовольно хмыкнул. Обе руки у него были заняты картой, так что маленький фонарик ему приходилось держать в зубах. Поехать сегодня ночью на машине — это была его идея.
— Я знаю, как туда добраться, — оправдываясь, проговорила Мелисса. — Давай только выедем на Дивижн. У нас всего десять минут.
— Нефофюфтобнафофтановиви, — промямлил Рекс с фонариком во рту.
Мелисса горько вздохнула.
В Оклахоме в шестнадцать лет она имела подростковые водительские права, которые позволяли ей ездить на машине только в школу и обратно. (Да, еще — на работу, если бы, конечно, ей несказанно повезло и она смогла найти для себя такую работу, от которой не тронулась бы умом.) Сейчас шел уже двенадцатый час, поэтому Рекс проявлял чрезвычайную осторожность и заставлял ее ехать по окраинным улицам. Он не хотел нарваться на полицию — мало ли, а вдруг шерифу Сент-Клеру вздумается устроить во время комендантского часа настоящую облаву.
Арест Джонатана насторожил Рекса. В каком-то смысле Сент-Клера он боялся больше, чем опасностей тайного часа. В отношениях с толстыми противными служителями порядка никакая наука не помогает.
Исчезновение Джонатана в выходные дни встревожило и Мелиссу, но по другой причине. В воскресную ночь она провела весь тайный час на крыше своего дома и наблюдала за всем, что происходило в городе и окрестностях, раскинув экстрасенсорную сеть. В основном Мелисса следила за тем, как взбудоражились темники, но успела удивиться тому, что Джонатан так и не появился. Обычно она всегда ощущала вкус Джонатана, стрелой пролетающего по округе. Почувствовать его было легко — легче, чем кого бы то ни было на полночной экстрасенсорной карте. Даже легче, чем летучего темняка.
Отсутствие Джонатана взволновало Мелиссу сильнее, чем она сама могла себе представить. Когда в понедельник утром она узнала, что он всего-навсего провел ночь за решеткой — то есть находился «в упаковке» из стали, непроницаемой для ее чутья, — Мелисса очень обрадовалась. Рекс мог сколько угодно страдать шерифофобией, но на свете бывают вещи пострашнее кутузки.
Мелисса усмехнулась. Пожалуй, ночь, проведенная на земле, пошла Джонатану на пользу. На этой неделе у него появился легкий привкус пристыженноети.
— Швожачивайнапжаво. Мелисса свернула направо.
Она начала узнавать окрестности.
— Отлично, мы уже недалеко. Сейчас я где-нибудь припаркуюсь.
Рекс повернул к ней голову и одобрительно кивнул.
— Ой! Ты что, ослепить меня хочешь? Рекс вытащил изо рта фонарик.
— Прости.
Он стал складывать карту.
Теперь, когда они почти добрались до места, Мелисса порадовалась тому, что они поехали на машине. Можно было и велосипедами обойтись, но тогда они стали бы прекрасными мишенями для темняков. Без арсенала оружия, проверенного и одобренного Десс, нечего было и надеяться на удачу, а эту вылазку Мелисса и Рекс хотели сохранить в тайне.
Они не посвящали Десс во все подробности науки полуночи по части телепатии. Кто-то другой вряд ли мог понять те ошибки, которые Рекс с Мелиссой совершили в детстве. Десс чувствовала, что ей рассказывают не все, и, наверное, обижалась. А зря. Она и не догадывалась, насколько ей на самом деле проще жить, многого не зная. Когда Рекс и Мелисса думали, что они — единственные полуночники в округе, им дорого давалось изучение законов полуночи. Те годы были наполнены не только весельем и играми.
Мелисса поежилась и выбросила воспоминания о прошлом из головы, возвращаясь к делам насущным.
Она остановила свой старенький «форд», проехав еще один квартал, и закатала правый ру-
кав, чтобы взглянуть на часы. До полуночи оставалось три минуты.
Рекс обратил внимание на ее черные перчатки.
— Ты прямо как коммандос. Она усмехнулась.
— Напомни мне, как зовут эту девицу?
— Констанца Грейфут. Неужели ты про нее даже не слышала?
Мелисса вздохнула и покачала головой. Даже Рекс не мог до конца понять, насколько невыносима для нее была школа. Мелисса не знала, как зовут половину учителей, — что уж говорить об учениках, сколь бы активную роль в жизни школы они ни играли.
— Но это не так уж важно — как ее зовут, — сказал Рекс. — Лишь бы стала понятна общая идея. Надо расчистить дорогу, и все произойдет само собой.
— Нет проблем.
Мелисса снова посмотрела на часы, постаралась успокоиться и сосредоточиться и закрыла глаза. Где-то неподалеку слышался негромкий гул бодрствующего разума. Кто-то полусонно впитывал ночную телевизионную жвачку. Но через шестьдесят секунд должно было прийти блаженное облегчение.
— Обязательно наблюдай за ними обеими одновременно. Ни в коем случае нельзя упустить пятницу, когда они будут уговаривать родителей.
— Рекс, все будет легко и просто. Только покажи мне жмуриков.
Мелисса сразу почувствовала, как его передернуло от этого слова — Рекс его на дух не выносил.
— Ладно, прости, прости, — чуть насмешливо извинилась она. — Только покажи мне людей, замерших во время потайного часа, и я все сделаю.
Рекс отвернулся от Мелиссы и стал смотреть в стекло, излучая недовольство.
Мелисса вздохнула и погладила его по руке. Он удивленно посмотрел на нее, но сразу вспомнил, что она в перчатках. Рекс улыбнулся, но на миг она ощутила вкус его извечной горечи. Он делился с Мелиссой каждой мыслью и даже самыми жуткими тайнами полуночного мира, но они не могли притронуться друг к другу.
— Рекс, честное слово, это очень просто. Все будет нормально.
— Ты всегда так говоришь.
— Час синевы — это как легкий ветерок, Рекс. Все остальное время гораздо тяжелее.
Он повернулся к ней, протянул руку, но его пальцы замерли в нескольких дюймах от ее плеча.
— Знаю.
— Самое трудное в моей жизни я совершила восемь лет назад.
Он рассмеялся:
— Ты всегда так говоришь.
Тот поиск был для нее самым тяжелым. Тогда она впервые обнаружила Рекса. Мелисса ощущала его присутствие очень давно, сколько себя помнила — наверное, с тех самых пор, как научилась говорить. Когда наступало время синевы и доводивший ее до безумия шум наконец стихал, оставался один-единственный голос. В опустевшем мире оставался один-единственный вкус — тонкий и хрупкий. Вкус воображаемого друга. Еще несколько лет она свыкалась с мыслью о том, что это реальный человек, потом еще год не могла решиться, как поступить. Наконец как-то раз, когда наступил тайный час, она пробежала несколько миль до дома Рекса — восьмилетняя девчушка в пижамке с нарисованными девицами-ковбоями, «ковбойшами». Тогда она не до конца понимала, сон это или явь. Но они нашли друг друга, и тогда все стало явью.
Теперь Мелисса понимала, насколько вовремя они повстречались с Рексом. Еще немного одиночества — и она сошла бы с ума.
Она пыталась сосредоточиться, подготовиться к наступлению полуночи, к выполнению замысла. Несколько глубоких вдохов. Она ждала того мгновения, когда наконец весь шум, трезвон, беспокойные и страшные сны, полубессознательные тревоги и самые настоящие ночные страхи…
Стихнут .
Ну да, — проговорила она. — Это чистая правда.
И она ощутила вкус улыбки Рекса.
Теперь все его мысли были ей открыты. Радость из-за того, что они благополучно перебрались во время синевы, что теперь им не грозит встреча с представителями охраны правопорядка. Мрачная решимость исполнить задуманное. Мелисса ощущала даже легчайшие угрызения совести. Рекс все-таки переживал из-за того, что приходится идти на крайние меры.
— Не волнуйся, Рекс. От того, о чем они не узнают, им плохо не будет.
— Только ты обязательно скажи мне, если тебе покажется, что ты уж слишком сильно… Ну, ты понимаешь.
— Ты будешь первым, кто об этом узнает. Они вышли из машины, и Мелисса первым делом провела предварительную разведку. Пока ничего и никого поблизости не обнаруживалось, но было слишком рано. Ни одно из тех существ, которые обитали во времени синевы, не могло оказаться так близко к центру города в это время.
Глаза Рекса сверкнули. Он искал знаки.
— Ты бы только видела, Мелисса. Их следы повсюду. И каждую ночь их все больше.
— Хорошо еще, что Джессика мало времени проводит дома.
Раздражение Рекса прозвучало пронзительным звоном. Этого и следовало ожидать даже от косвенного упоминания о Джонатане Мартинесе. По крайней мере, это не было чувством ревности. Ревности Мелисса сполна наслушалась в школе. Нет, тут была только ущемленная гордыня вождя, которому, увы, во времени синевы повиновались не все.
Еще мгновение — и Мелисса почувствовала, как Рекс совладал со своими эмоциями.
— Угу, — буркнул он. — В кои веки от него есть какой-то прок.
Они прокрались к заднему двору и спрятались за кустами на противоположной стороне улицы.
— Ну, где он там?
Мелисса забросила свои эмпатические сети еще глубже в ночь, и со всех сторон на нее нахлынули ароматы тайного часа. Джессика была на месте, в своей комнате, охваченная нетерпением ожидания. Десс не ушла из дома, она с превеликим удовольствием предавалась изготовлению оружия. На окраинах Биксби копошились ползучки. Каждую ночь они вели себя все более и более возбужденно.
А с другого конца города кто-то стремительно приближался.
— В пути.
Они притаились за кустами.
Через несколько минут приземлился Джонатан.
Мелисса подумала: «А ведь уже год, как я не видела его в полете». И вот теперь, когда он изящно завертелся в воздухе и плавно и беззвучно коснулся земли одной ногой, она вспомнила, как это выглядит. Ей не суждено было летать с Джонатаном, но по крайней мере Мелисса могла ощущать вкус его сознания, наполненного простой, чистой радостью полета.
Рекс позволил себе сдержанно удивиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Она смотрела на Джонатана и пыталась понять, о чем он думает. Вид у него был усталый, но он явно был рад встрече. Волосы у него были немного влажные, словно он только что принял душ. Наверное, он и пришел-то в школу только для того, чтобы увидеть меня, догадалась Джессика и улыбнулась еще шире.
— Что с тобой было?
— Сент-Клер, шериф Биксби, просто-напросто хотел провести воспитательную работу, — ответил Джонатан. — Ничего особенного. Они с моим отцом договорились, что меня продержат за решеткой до конца выходных, а отец меня утром заберет. Но это они не всерьез. Меня даже не арестовали толком. Просто задержали, и все. Посидел в камере.
Джессика поежилась. Она представила, каково это — целый день просидеть в участке. И нарисованные ее воображением картины ее не утешили.
— Ну, и как там? Джонатан покачал головой:
— Совсем не видно неба. И кормят паршиво. Весь, тайный час напролет я подпрыгивал и бился о потолок. Но в остальном ничего, жить можно. А потом полдня торчал под душем и слушал, как мой папа извиняется перед шерифом.
— Но ты в порядке?
— В полном. А ты?
Джессика хотела было все рассказать Джонатану о замысле Рекса, еще расспросить его про арест, про полночную гравитацию, поговорить с ним о том, как они удирали от темляков… Но тут она увидела, как между школьными автобусами и кучками шумных учеников лавирует папина машина, и поняла, что говорить надо очень и очень коротко.
— Ну, в общем, я не против еще полетать. — И она с надеждой посмотрела на Джонатана.
Он улыбнулся в ответ:
— Отлично. Как насчет сегодняшней ночи?
23:49 Тайная вылазка
Джессика поежилась. Она представила, каково это — целый день просидеть в участке. И нарисованные ее воображением картины ее не утешили.
— Ну, и как там? Джонатан покачал головой:
— Совсем не видно неба. И кормят паршиво. Весь, тайный час напролет я подпрыгивал и бился о потолок. Но в остальном ничего, жить можно. А потом полдня торчал под душем и слушал, как мой папа извиняется перед шерифом.
— Но ты в порядке?
— В полном. А ты?
Джессика хотела было все рассказать Джонатану о замысле Рекса, еще расспросить его про арест, про полночную гравитацию, поговорить с ним о том, как они удирали от темляков… Но тут она увидела, как между школьными автобусами и кучками шумных учеников лавирует папина машина, и поняла, что говорить надо очень и очень коротко.
— Ну, в общем, я не против еще полетать. — И она с надеждой посмотрела на Джонатана.
Он улыбнулся в ответ:
— Отлично. Как насчет сегодняшней ночи?
— Вкакойфтовонецентв?
Мелисса оторвала одну руку от руля и ткнула вправо — туда, где находилась самая плотная масса спящего населения. У центра города был сладкий вкус, он напоминал раздувшийся пузырь, пульсирующий то в медленном, то в ускоренном ритме снов и присыпанный редкими ночными кошмарами, будто нерастворившимися крупинками соли. Что хорошо в Биксби, так это то, что люди тут имеют обыкновение ложиться спать пораньше. Вечером в среду мыслительный гомон начинал стихать ближе к десяти часам, а к одиннадцати тридцати оставались лишь разрозненные мысли редких бодрствующих жителей. Они, конечно, тоже раздражали, но не сильно — как едва слышный писк комаров над ухом.
Рекс недовольно хмыкнул. Обе руки у него были заняты картой, так что маленький фонарик ему приходилось держать в зубах. Поехать сегодня ночью на машине — это была его идея.
— Я знаю, как туда добраться, — оправдываясь, проговорила Мелисса. — Давай только выедем на Дивижн. У нас всего десять минут.
— Нефофюфтобнафофтановиви, — промямлил Рекс с фонариком во рту.
Мелисса горько вздохнула.
В Оклахоме в шестнадцать лет она имела подростковые водительские права, которые позволяли ей ездить на машине только в школу и обратно. (Да, еще — на работу, если бы, конечно, ей несказанно повезло и она смогла найти для себя такую работу, от которой не тронулась бы умом.) Сейчас шел уже двенадцатый час, поэтому Рекс проявлял чрезвычайную осторожность и заставлял ее ехать по окраинным улицам. Он не хотел нарваться на полицию — мало ли, а вдруг шерифу Сент-Клеру вздумается устроить во время комендантского часа настоящую облаву.
Арест Джонатана насторожил Рекса. В каком-то смысле Сент-Клера он боялся больше, чем опасностей тайного часа. В отношениях с толстыми противными служителями порядка никакая наука не помогает.
Исчезновение Джонатана в выходные дни встревожило и Мелиссу, но по другой причине. В воскресную ночь она провела весь тайный час на крыше своего дома и наблюдала за всем, что происходило в городе и окрестностях, раскинув экстрасенсорную сеть. В основном Мелисса следила за тем, как взбудоражились темники, но успела удивиться тому, что Джонатан так и не появился. Обычно она всегда ощущала вкус Джонатана, стрелой пролетающего по округе. Почувствовать его было легко — легче, чем кого бы то ни было на полночной экстрасенсорной карте. Даже легче, чем летучего темняка.
Отсутствие Джонатана взволновало Мелиссу сильнее, чем она сама могла себе представить. Когда в понедельник утром она узнала, что он всего-навсего провел ночь за решеткой — то есть находился «в упаковке» из стали, непроницаемой для ее чутья, — Мелисса очень обрадовалась. Рекс мог сколько угодно страдать шерифофобией, но на свете бывают вещи пострашнее кутузки.
Мелисса усмехнулась. Пожалуй, ночь, проведенная на земле, пошла Джонатану на пользу. На этой неделе у него появился легкий привкус пристыженноети.
— Швожачивайнапжаво. Мелисса свернула направо.
Она начала узнавать окрестности.
— Отлично, мы уже недалеко. Сейчас я где-нибудь припаркуюсь.
Рекс повернул к ней голову и одобрительно кивнул.
— Ой! Ты что, ослепить меня хочешь? Рекс вытащил изо рта фонарик.
— Прости.
Он стал складывать карту.
Теперь, когда они почти добрались до места, Мелисса порадовалась тому, что они поехали на машине. Можно было и велосипедами обойтись, но тогда они стали бы прекрасными мишенями для темняков. Без арсенала оружия, проверенного и одобренного Десс, нечего было и надеяться на удачу, а эту вылазку Мелисса и Рекс хотели сохранить в тайне.
Они не посвящали Десс во все подробности науки полуночи по части телепатии. Кто-то другой вряд ли мог понять те ошибки, которые Рекс с Мелиссой совершили в детстве. Десс чувствовала, что ей рассказывают не все, и, наверное, обижалась. А зря. Она и не догадывалась, насколько ей на самом деле проще жить, многого не зная. Когда Рекс и Мелисса думали, что они — единственные полуночники в округе, им дорого давалось изучение законов полуночи. Те годы были наполнены не только весельем и играми.
Мелисса поежилась и выбросила воспоминания о прошлом из головы, возвращаясь к делам насущным.
Она остановила свой старенький «форд», проехав еще один квартал, и закатала правый ру-
кав, чтобы взглянуть на часы. До полуночи оставалось три минуты.
Рекс обратил внимание на ее черные перчатки.
— Ты прямо как коммандос. Она усмехнулась.
— Напомни мне, как зовут эту девицу?
— Констанца Грейфут. Неужели ты про нее даже не слышала?
Мелисса вздохнула и покачала головой. Даже Рекс не мог до конца понять, насколько невыносима для нее была школа. Мелисса не знала, как зовут половину учителей, — что уж говорить об учениках, сколь бы активную роль в жизни школы они ни играли.
— Но это не так уж важно — как ее зовут, — сказал Рекс. — Лишь бы стала понятна общая идея. Надо расчистить дорогу, и все произойдет само собой.
— Нет проблем.
Мелисса снова посмотрела на часы, постаралась успокоиться и сосредоточиться и закрыла глаза. Где-то неподалеку слышался негромкий гул бодрствующего разума. Кто-то полусонно впитывал ночную телевизионную жвачку. Но через шестьдесят секунд должно было прийти блаженное облегчение.
— Обязательно наблюдай за ними обеими одновременно. Ни в коем случае нельзя упустить пятницу, когда они будут уговаривать родителей.
— Рекс, все будет легко и просто. Только покажи мне жмуриков.
Мелисса сразу почувствовала, как его передернуло от этого слова — Рекс его на дух не выносил.
— Ладно, прости, прости, — чуть насмешливо извинилась она. — Только покажи мне людей, замерших во время потайного часа, и я все сделаю.
Рекс отвернулся от Мелиссы и стал смотреть в стекло, излучая недовольство.
Мелисса вздохнула и погладила его по руке. Он удивленно посмотрел на нее, но сразу вспомнил, что она в перчатках. Рекс улыбнулся, но на миг она ощутила вкус его извечной горечи. Он делился с Мелиссой каждой мыслью и даже самыми жуткими тайнами полуночного мира, но они не могли притронуться друг к другу.
— Рекс, честное слово, это очень просто. Все будет нормально.
— Ты всегда так говоришь.
— Час синевы — это как легкий ветерок, Рекс. Все остальное время гораздо тяжелее.
Он повернулся к ней, протянул руку, но его пальцы замерли в нескольких дюймах от ее плеча.
— Знаю.
— Самое трудное в моей жизни я совершила восемь лет назад.
Он рассмеялся:
— Ты всегда так говоришь.
Тот поиск был для нее самым тяжелым. Тогда она впервые обнаружила Рекса. Мелисса ощущала его присутствие очень давно, сколько себя помнила — наверное, с тех самых пор, как научилась говорить. Когда наступало время синевы и доводивший ее до безумия шум наконец стихал, оставался один-единственный голос. В опустевшем мире оставался один-единственный вкус — тонкий и хрупкий. Вкус воображаемого друга. Еще несколько лет она свыкалась с мыслью о том, что это реальный человек, потом еще год не могла решиться, как поступить. Наконец как-то раз, когда наступил тайный час, она пробежала несколько миль до дома Рекса — восьмилетняя девчушка в пижамке с нарисованными девицами-ковбоями, «ковбойшами». Тогда она не до конца понимала, сон это или явь. Но они нашли друг друга, и тогда все стало явью.
Теперь Мелисса понимала, насколько вовремя они повстречались с Рексом. Еще немного одиночества — и она сошла бы с ума.
Она пыталась сосредоточиться, подготовиться к наступлению полуночи, к выполнению замысла. Несколько глубоких вдохов. Она ждала того мгновения, когда наконец весь шум, трезвон, беспокойные и страшные сны, полубессознательные тревоги и самые настоящие ночные страхи…
Стихнут .
Ну да, — проговорила она. — Это чистая правда.
И она ощутила вкус улыбки Рекса.
Теперь все его мысли были ей открыты. Радость из-за того, что они благополучно перебрались во время синевы, что теперь им не грозит встреча с представителями охраны правопорядка. Мрачная решимость исполнить задуманное. Мелисса ощущала даже легчайшие угрызения совести. Рекс все-таки переживал из-за того, что приходится идти на крайние меры.
— Не волнуйся, Рекс. От того, о чем они не узнают, им плохо не будет.
— Только ты обязательно скажи мне, если тебе покажется, что ты уж слишком сильно… Ну, ты понимаешь.
— Ты будешь первым, кто об этом узнает. Они вышли из машины, и Мелисса первым делом провела предварительную разведку. Пока ничего и никого поблизости не обнаруживалось, но было слишком рано. Ни одно из тех существ, которые обитали во времени синевы, не могло оказаться так близко к центру города в это время.
Глаза Рекса сверкнули. Он искал знаки.
— Ты бы только видела, Мелисса. Их следы повсюду. И каждую ночь их все больше.
— Хорошо еще, что Джессика мало времени проводит дома.
Раздражение Рекса прозвучало пронзительным звоном. Этого и следовало ожидать даже от косвенного упоминания о Джонатане Мартинесе. По крайней мере, это не было чувством ревности. Ревности Мелисса сполна наслушалась в школе. Нет, тут была только ущемленная гордыня вождя, которому, увы, во времени синевы повиновались не все.
Еще мгновение — и Мелисса почувствовала, как Рекс совладал со своими эмоциями.
— Угу, — буркнул он. — В кои веки от него есть какой-то прок.
Они прокрались к заднему двору и спрятались за кустами на противоположной стороне улицы.
— Ну, где он там?
Мелисса забросила свои эмпатические сети еще глубже в ночь, и со всех сторон на нее нахлынули ароматы тайного часа. Джессика была на месте, в своей комнате, охваченная нетерпением ожидания. Десс не ушла из дома, она с превеликим удовольствием предавалась изготовлению оружия. На окраинах Биксби копошились ползучки. Каждую ночь они вели себя все более и более возбужденно.
А с другого конца города кто-то стремительно приближался.
— В пути.
Они притаились за кустами.
Через несколько минут приземлился Джонатан.
Мелисса подумала: «А ведь уже год, как я не видела его в полете». И вот теперь, когда он изящно завертелся в воздухе и плавно и беззвучно коснулся земли одной ногой, она вспомнила, как это выглядит. Ей не суждено было летать с Джонатаном, но по крайней мере Мелисса могла ощущать вкус его сознания, наполненного простой, чистой радостью полета.
Рекс позволил себе сдержанно удивиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34