Потом Прайд оккупировал кухню, предварительно изгнав оттуда Крисс,
мотивируя это тем, что мол когда он готовит, то должен сосредоточиться и
полагаться на вдохновение, а Крисс его отвлекает, заставляя мысли течь
совершенно в другом направлении.

- Каюсь! И после ужина готова искупить вину, - восторженно прошептала
Крисс, когда через полчаса Прайд торжественно пригласил ее к столу. - Но
ты опять надо мной смеешься - все это никак не возможно было приготовить
из тех несчастных банок и пакетов, которые ты принес из машины. Тем более
за полчаса!
Прайд гордый произведенным эффектом, скромно потупившись пробормотал:
- Это что, это так - на скорую руку... А вот завтра я съезжу за
продуктами...
- И тогда нам будет ничего уже не страшно. Мы обманем их все! Мы
умрем не с чужой помощью, а сами - от обжорства. И смерть эта будет
прекрасной.
- Я могу предложить так же и другой вариант, - совсем уж застенчиво
сказал Прайд. - Тем более, что кто-то обещал искупить свою вину.
- Я готова, - невинно похлопала огромными пушистыми ресницами Крисс,
- надеюсь только, что мы все же успеем перебраться из кухни в комнату?
- Я думаю, - серьезным тоном сказал Прайд, - что да, хотя это и не
имеет принципиального значения. Некоторое время я еще могу потерпеть, но
все же не стоит затягивать решение столь животрепещущего вопроса, - и
Прайд легко подхватил Крисс на руки...

Через час, когда Крисс уже спала, Прайд встал и подключил
компьютерного патриарха к сетевому коммутатору.
Информационный блок посвященный общедоступным событиям не содержал
ничего интересного. Прайд лишь мельком отметил, что напряженность,
увязываемая с наличием в городе возможных мутантов продолжает
необоснованно нагнетаться.
Прайд хорошо представлял какую потенциальную опасность могут таить
непредсказуемые свойства мутантов, но он так же хорошо знал, что мутанты
никогда не идут на обострение отношений вне кризисных и безвыходных
ситуаций. А с некоторых пор, Прайд мог считать, что знает мутантов лучше и
глубже, чем кто-либо, может даже лучше самих мутантов. Ведь его сын Макс
был мутантом. Макс, которого он в свое время таскал на плечах, которому
вытирал сопливый нос, а порою, окончательно выведенный из себя
разбушевавшимся бесенком, и вынужденно прикладывался к традиционной точке,
служащей незадачливым воспитателям как средство радикального воздействия в
экстремальных ситуациях, порою ошибочно принимаемую за панацею в
разрешении всех возникающих конфликтов.
Макс, в котором Прайд без труда угадывал собственные сглаженные
временем черты и с которым, как бы заново, проживал почти не различимые на
данный момент, но возможно лучшие годы своей жизни. Хотя конечно
услужливая память наверняка постаралась сгладить, затушевать негативные
нюансы прошлого. И вполне возможно, что пора детства не столь уж радужна и
безмятежна - как впоследствии это хочет представить память - со своими
ничуть не менее важными проблемами и не менее горькими бедами, особенно
учитывая остроту восприятия в те далекие годы. Помнил бы человек, пусть
смутно, события происходившие в зрелости, через такой же промежуток
времени, что отделяет его от навсегда ушедшего детства? Кто знает...
Прайд устало прикрыл глаза. Перед его мысленным взором явственно
возникла картина, казалось навсегда впечатанная в память, словно выжженное
тавро. Та картина которая снова и снова возникала, стоило Прайду хоть на
мгновение прикрыть глаза. Он вновь видел как Макс стоит перед
экологической комиссией. Приговор был предрешен. Они его совершенно не
слушали - кому охота слушать что там лепечет жалкий мутант. Макс пытался
воздействовать на них логикой и умом. А им не нужны были ум и логика, они
могли бы прислушаться к одному-единственному аргументу - к силе. Но
мальчик не так был воспитан. Прайд сам его таким воспитал...
А потом было заключение медицинской комиссии и приговор... Страшный
приговор, но в отличии от всего остального спектакля - амбициозно
называемого заседанием экологической комиссии - очень логичный. Конечно,
как мог оставаться в живых потенциальный носитель как минимум трех-четырех
новых свойств, совершенно чуждых их представлению об обычном человеческом
организме?!
Заседание комиссии было закрытым. Давно миновали времена, когда эти
процессы разворачивались публично, обставляемые как яркое и красочное шоу.
Теперь, когда фактически каждый второй житель города мог не пройти тест на
экологическую чистоту, обильные костры инквизиции могли слишком ярко
высветить язвы общества раздувающего это жуткое пламя. Общества в котором
малейшее отклонение от стандарта стало считаться самым страшным пороком.
Прайд вспомнил как используя свое право доступа он миновал
электронный контроль и попав в здание где должна была заседать
экологическая комиссия долго блуждал по полутемным коридорам, пытаясь
открыть все двери, попадавшиеся на пути. Словно слепой блуждающий в
лабиринте, с каждым шагом неотвратимо приближающийся к поджидающему его
минотавру.
Внезапно распахнув одну из дверей, Прайд оказался на галерке
огромного зала: полупустой амфитеатр, где скучающе развалились в уютных
креслах сытые ухоженные мужчины и полукруг света, в котором застыла
нелепая, неуместная здесь, хрупкая фигура мальчика...
Все остальное происходило как в дурном сне.
Прайд действовал словно хорошо отлаженная боевая машина. Когда через
полчаса он подошел к боксу, где содержались мутанты, привезенные на суд,
часовой (они были так уверены в себе, что выставили только
одного-единственного часового!) даже не успел ничего сообразить...
Зато старший из мутантов, мельком глянув Прайду в глаза тихо и
спокойно сказал:
- Я пилот. Если вы поможете нам добраться до космопорта, остальное я
беру на себя.
Конечно это была авантюра, но все прошло на удивление гладко. Видимо
долгие годы легких побед атрофировали бдительность у блюстителей генной
чистоты.
Уже стоя у корабельного люка Макс осторожно коснулся тонкими
холодными пальцами руки Прайда:
- Ты с нами... отец?
- Нет, - чуть помедлив покачал головой Прайд, - слишком стар, чтобы
начинать все с начала. К тому же, если у Них под рукой не будет
виноватого, Они так просто вас в покое не оставят.
- Они убьют тебя.
- Ну нет, на это они вряд ли пойдут. Это чревато скандалом, а они
терпеть не могут скандалов, они любят полумрак и шепот.
- Я буду ждать тебя, отец.
Прайд молча кивнул и подтолкнул мальчика к кораблю.
Старший из мутантов, задержался на мгновение у люка:
- Надеюсь вы знаете, что делаете.
- Я тоже надеюсь, - спокойно сказал Прайд, поднимая воротник куртки и
зябко поеживаясь на сыром осеннем ветру. - Хотя последнее время я начинаю
в этом сомневаться.
- Сомнения это - жизнь, а жизнь это... прекрасно. До свидания!
- Прощайте, - холодно усмехнулся в ответ Прайд. - Вы ведь понимаете,
что если бы не Макс, то я скорей всего был бы среди тех, кто идет сейчас
по вашему следу.
- Кто знает, - спокойно произнес мутант не отрывая пристального взора
глубоко посаженных светящихся темным пламенем глаз от лица Прайда. - А
может вы еще будете жалеть о сегодняшнем поступке...
Фраза была двойственная. Ее можно было трактовать по разному, и как
то, что Прайд отказался лететь на Фобос, и как сожаление, что вопреки всем
своим жизненным установкам помог бежать мутантам...
Но Прайд ни о чем не пожалел, ни сразу, ни потом, когда трибунал
приговорил его к двухлетней ссылке на молибденовые рудники Плутона.
Но не было у Прайда и злобы на мутантов, ни когда он вновь вынужден
был вернуться к своему ремеслу сначала на Плутоне, где способствовал
выявлению и депортации мутанта-оборотня, ни теперь - здесь в городе, где
все это когда-то начиналось.
Лишь об одном сожалел Прайд, что опоздал тогда к началу заседания
комиссии и так и не узнал, кто же именно написал донос, выдавший Макса, а
у самого Макса спросить об этом не успел - не того было.
По всем же косвенным фактам, выходило, что донос вышел из-под пера,
уже возникшего тогда на горизонте очередного, но самого перспективного
поклонника Марриет - блистательного и сановного советника Чени.
Прайд с трудом вынырнул из засасывающей пучины воспоминаний и
попытался в обход официальных каналов получить доступ к информации для
служебного пользования. На первых порах ему это удалось, симулировав
запрос по линии системного контроля. Информационный блок почти полностью
был посвящен страшному террористу и безжалостному убийце - Генри Прайду.
На совести которого были сержант Хард, программист Алек Кроун, а так же...
инспектор Олби.
"Так", - пожевав губами отметил Прайд, - "Олби ОНИ тоже убрали.
Интересно, как старый лис умудрился дать заманить себя в ловушку? И почему
же ОНИ не добавили к этому списку целую компанию покойных акванавтов? Но,
похоже, что информация отчасти справедлива - виной всему несомненно некий
Генри Прайд. Очевидно изначально предполагалось, что он станет действовать
в ином направлении, но где-то он зацепил что-то такое, о чем знать был не
должен. Причем настолько серьезное, что Олби, отнюдь не питавший к Прайду
теплых чувств, поплатился своей жизнью."
Прайд хмыкнул: непривычно было размышлять о себе в третьем лице.
"Может прав был Алек Кроун? Ну чего я лезу в это дело? Что мне до
всех этих компьютерных зомби, исчезновений? Мало мне, что ли двухлетней
ссылки на Плутоне? Бросить все, пока не поздно, силой заставить Крисс
уехать на Фобос, и хоть пару лет пожить по человечески, а там - хоть трава
не расти! Невозможно же все время жить одними надеждами. Да и жизнь ли
это? Ведь у меня не осталось даже иллюзий. Откуда берется надежда?!!" -
Прайд устало помотал головой, словно больная лошадь силящаяся отогнать
надоевшего до рвотных позывов слепня, причиняющего однако не сколько боль,
сколько отвлекающего от размеренного погружения в небытие.
И все-таки, если проанализировать факты, к каким выводам это может
привести? Что мы имеем в наличии? Во-первых, тандем: Исчезновения -
компьютерные чудеса (разрушение лэптопа, не фиксируемая связь, сбои в
системах слежения института, не санкционированное вмешательство в
информационный банк по части сведений касательно лично его - Прайда);
во-вторых, тандем акванавты - коммутационные микросхемы, а в третьих и
последних мутанты, проблему которых кто-то стремиться поставить во главу
угла и похоже действительно являющихся неким связующим звеном во всей этой
неразберихе.
Теперь по порядку. Отдел Социального Контроля начав действовать в
связи с исчезновениями явно превысил свои полномочия, не только не
воспрепятствовав, но даже подтолкнув его - Прайда к соприкосновению с
чем-то таким, чего касаться нельзя было ни в коем случае. Возможно, что
это соприкосновение было просто неизбежным, но ОНИ понадеялись, что всегда
успеют воспользоваться его слабым звеном - Фобосом. Но так попытки убрать
раздражитель начались с самого начала, логично было бы предположить, что
ОНИ просто вынуждены были позволить вмешательство третьих лиц, дабы не
обнаружить... собственную причастность к событиям. Из трех групп только
акванавты действовали последовательно и предсказуемо - методично пытаясь
его просто убить. Таинственные незнакомцы из первой группы запугивая
добивались скорее обратного - заинтриговывая, хотя возможно, что это как
раз и являлось их конечной целью.
И третья группа...
Прайд украдкой бросил взгляд на диван, где свернувшись калачиком
лежала Крисс. На секунду ему показалось, что она вовсе не спит, но тут
краем глаза он заметил, что на экране лэптопа произошли изменения.
"Пользователь компьютера SQ-486-16-10 просьба зарегистрироваться в
сети. Назовите ваш код доступа. Вы случайно проникли в блок информации
предназначенный для служащих Отдела Контроля Социальных Процессов.
Подтвердите, что вы имеете доступ к данной информации. Назовите ваш код."

Прайд лениво набрал один из реально существующих кодов, имеющихся у
него в запасе и принадлежащих реально существующим стопроцентно "надежным"
гражданам, с "делами" которых он сталкивался в ходе предыдущих своих
расследований и чьими кодами он периодически пользовался, когда не хотел
быть опознанным.
Компьютер мгновенно отреагировал:
"Ваше право доступа не подтверждено кодом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22