На самом деле пистолет был большим лазером дальнего действия, встроенным в руку боевого робота. Это усиливало сходство машины с человеком. Военная оснастка включала также средний импульсный лазер, встроенный в правое запястье, противоракетные защитные системы в правой руке, устрашающую противопехотную пулеметную систему в левой и большой запас взрывчатки в торсе. «Феникс-Сокол» имел второй большой лазер, но Мастерс заменил его несколько лет назад счетверенными РБД. Кабина, находящаяся на вершине торса, напоминала форму человеческой головы.
Страж, патрулирующий площадку, заметил Мастерса.
— Добрый вечер, капитан, — сказал он.
— Добрый вечер.
— Хотите проверить его?
— Да, — ответил Мастерс с отсутствующим видом. — Проверить.
Но он смотрел на своего «Феникса-Сокола» не так, как обычно это делал. До сих пор он считал робота горой металла, сорокапятитонной боевой платформой. Но не сейчас. Когда он шел к машине по полю, открывающаяся картина сама по себе обретала новый образ, аналогично тому как Мэлори брал приметы своего собственного времени и смешивал их с идеалами, чтобы создать новое, романтическое проникновение в суть. Его боевой робот, как он сознавал теперь, был подобен бронированным костюмам, которые носили рыцари Артура. Как броня, так и боевой робот обеспечивали практическую защиту, но робот делал воина, сидящего внутри, более значительным человеком. Боевые роботы переносили обитающего в них воина из обыденности в сферу, где от него ожидали гораздо большего.
Мастерс прикоснулся к ноге своего робота, которая возвышалась над ним на десять метров. Даже не задумавшись, он начал подниматься по лестнице, которая свисала по левой стороне боевой машины. Металлические ступеньки под его босыми ногами казались странными, неожиданно холодными и гладкими. Его мысли обратились к матери. Джин Мастерс, одной из наиболее известных женщин воинства Дома Марика. Знаменитая своей ловкостью на поле боя и изяществом в мирное время, она часто спорила со своим руководством, сражаясь за то, чтобы боевой этикет водителей оставался нетронутым, тогда как окружающие ее капитулировали перед поступью «прогресса».
— Времена меняются, Джин, — частенько слышал он, как говорили ей бесчисленные офицеры и водители боевых роботов. — Жизнь пройдет мимо тебя, если ты не приспособишься к ней.
Времена изменились, а Джин не захотела меняться. Ее начальство обделяло ее очередными повышениями, ибо она была, в конце концов, возмутителем спокойствия. Джин всегда говорила своему сыну, что несостоявшееся повышение не играет роли, но он видел по ее глазам, что это не так. Все же он никогда не верил, что уделом Джин была только печаль. Когда она спорила, то боролась за забытый дух воинов — водителей боевых роботов, за судьбы цивилизаций Внутренней Сферы, которые, захваченные сиюминутными интересами, не видели, к чему могут привести их действия.
Пол Мастерс поклялся, что никогда не предаст идеалов матери, и всю свою жизнь он пытался остаться верным ее принципам. Но ему недоставало ее рассуждений, чтобы полностью понять, что она имела в виду.
Достигнув головы «Феникса-Сокола», Мастерс толкнул люк кабины и скользнул внутрь. Усевшись в кресло, он нажал кнопку, которая втащила лестницу, и медленно закрыл входной люк робота. Неосвещенные контрольные переключатели и сигнальные огоньки обрамляли лицевую плиту, выходившую на дворцовую площадь. Робот не оживет, пока водитель не наденет нейрошлем, нужный для управления машиной, и не введет секретный опознавательный код и голосовой пароль.
Когда Мастерс взялся за рукоятку управления и за дроссель, его охватило странное чувство. В темноте, одетый только в халат, вспоминая рыцарей Мэлори, Мастерс ощутил, что сейчас он более, чем просто человек. Он чувствовал, что его плоть проникает во все уголки металлической кабины и даже за ее пределы, увеличивая поверхность самого «Феникса-Сокола». Он был готов к чему-то экстраординарному. Ритм его дыхания ускорился. В его мыслях возникали и пропадали военные тексты, которые он прочитал за свою жизнь. Мастерс понял, что жаждет идеалов, столь часто обещаемых военными, но столь редко достигаемых. Он осознал, что чашей Грааля, или, по меньшей мере, его чашей Грааля, было поведение, которое позволяла ему его профессия. Убийства никогда не были хорошим делом, но он преуспел в этом. Мастерс нуждался в прощении за это, и нужен был компас, чтобы помочь ему отыскать это прощение. Его мать говорила, что боевые роботы были продолжением мужчин и женщин, которые управляли ими. Сейчас он понял это. Было прекрасно, что робот похож на человека. Он был мощным, более великим, чем человек. Гигантом. Мать говорила ему, что, как бы ни был хорош воин, умеющий управлять вооружением робота, он был не более чем слугой машины, если это было все, что он мог делать. Воин должен иметь дух столь огромный, чтобы заполнить машину, как рыцари Артура должны были быть выше обычных людей, величественнее громоздкой брони, в которую они были закованы, когда усаживались на своих боевых коней.
Но робот так высок, подумал Мастерс. Как можно было выполнить это? А потом его осенило. Когда технология разрастается и разрастается, почти останавливая развитие людей, которые пользуются ею, человеческий дух также должен расти, чтобы соответствовать прогрессу машин. Мастерс не был уверен, но думал, что это может оказаться причиной, по которой войны выходили из-под контроля. Люди уступали, передавали свои души машинам, позволяя оружию совершенствоваться быстрее, чем те, которые пользовались им.
Если водители боевых роботов хотели выжить перед лицом конкурирующих с ними технологий, должно было произойти что-то экстраординарное, как, например, основание нового рыцарского ордена, основанного в большей степени на идеалах, чем на контрактах наемников.
Сейчас он понял план Томаса и принял его. Это была диковинная идея, способная вызвать насмешки. Но не насмехались ли бароны и лорды над Артуром, когда мальчик-король выдернул меч из камня и объявил Британию своей собственностью? Так же иные будут высмеивать Томаса как короля-идеалиста, но все равно. У него всегда будет настоящий союзник — Пол Мастерс.
Водители боевых роботов собрались во внутреннем дворе дворца Томаса Марика. Их было сто пятьдесят человек. Предыдущие шесть месяцев Томас приглашал их из всех уголков Лиги Свободных Миров, и никто не отказался прибыть. Томас и Мастерс тщательно подбирали мужчин и женщин, которые с радостью хватались за предложенную возможность, инстинктивно понимая, что многое поставлено на карту. Нельзя сказать, что воинам легко было сделать выбор. Некоторые из них, принимая приглашение, прерывали связи с друзьями, с местными правительствами, иногда с семьями. Ставкой был вопрос о верности, и большинству пришлось нелегко.
Воины стояли большим кругом, в центре которого располагалась голографическая карта диаметром десять метров. Карта плавала в воздухе, показывая звезды Внутренней Сферы — тысячи маленьких окрашенных шариков размером в кулак. Шарики одного цвета формировали области, представляющие политические. группировки, на которые был разделен обитаемый космос.
Звезды Лиги Свободных Миров были выделены золотым ореолом. Внутри ореолов были шарики поменьше, других цветов, образуя подобласти, соответствующие многочисленным правительствам и фракциям, которые составляли Лигу Свободных Миров. Некоторые из них были могучими и включали несколько звездных систем:
Федерация Марика, герцогство Андуриан, княжество Регулус, княжество Гибсон и десяток других.
Вне Лиги, заполняя сферу, плавали большие окрашенные области, представляющие другие наследные государства: красные и зеленые — Объединенную Федерацию, оранжевые — Синдикат Драконов, голубые— Конфедерацию Капеллан.
Эти звездные империи столетиями то находились в состоянии войны, то готовились к новой. Водители боевых роботов знали это. Война, казалось, всегда присутствовала во Внутренней Сфере. На противоположной от Лиги Свободных Миров стороне сферы располагались белые звезды Клана Веджа — миры, захваченные пришельцами из миров, находящихся за пределами Внутренней Сферы.
Так же, как водители боевых роботов образовали кольцо вокруг голографической карты, их роботы образовали гигантское кольцо вокруг самих водителей. Как и их человеческие партнеры, массивные металлические чудовища стояли в настороженном ожидании.
Вокруг кольца роботов расположились зрители, переполнившие открытые трибуны, установленные по периметру внутреннего двора. В числе гостей были руководители государств, воины-водители боевых роботов, дипломаты и члены их семей.
Однако, по мнению Томаса, наиболее важной группой были случайным образом выбранные жители Лиги Свободных Миров, которые не имели прямого контакта с правящими кругами. Эти простые зрители стояли в первых рядах, ясно видя все происходящее, и должны были со временем донести рассказ о церемонии до своих семей и друзей в мирах, удаленных на десятки световых лет.
Конечно, церемония транслировалась гиперимпульсным генератором — чудом технологии, управляемым «Словом Блейка». В течение нескольких недель каждый в Лиге Свободных Миров узнает, что произошло во дворце Марика на Атреусе.
Томас Марик поднялся по лестнице, прислоненной к высокой и широкой колонне, установленной в центре голографической карты. Сияющие звезды голографической карты, подобно блуждающим огонькам, двигались на фоне пурпурной мантии и продолговатого, покрытого рубцами лица этого шестидесятипятилетнего человека.
Солнечный свет начал слабеть, и настоящие ночные звезды начали появляться на темнеющем небе, просвечивая сквозь голографическую карту. Мастерс улыбнулся при виде этой красоты: идеальное на фоне реального. Романтическое видение Мэлори дало новые возможности взгляду, которым он видел Вселенную. Мастерс знал, что это видение не было реальным, но он понимал, что оно давало ключ. Возможно, рассказ Мэлори не был точен, но он просто подталкивал, направлял к тому, что Мастерс полагал возможным. Так луч света искривляется притяжением солнца.
— Воины! — начал Томас, становясь даже выше, так как он выпрямился, ухватившись за перила, поставленные вокруг колонны. Толпа умолкла. — Мы на распутье. Шесть столетий назад, после межзвездных войн, грозивших уничтожением нашей расе, руководители Внутренней Сферы создали правила ведения войны, известные под названием Договоры существования. И возложили ответственность за проведение сражений согласно этим правилам на воинов Внутренней Сферы. Когда шла война, именно вы, водители роботов, отслеживали уровень разрушений, именно вы внимательно следили, чтобы в бой вступали только военные люди, а не гражданские лица.
Хотя первый боевой механизм был построен спустя несколько десятилетий после создания Договоров существования, именно они были наиболее совершенными инструментами для воплощения идеалов Договоров. Водители боевых роботов уполномачивали знатного мужчину или женщину улаживать разногласия между участниками войны так, как они должны быть устранены: мастерством воинов, а не беспорядочным дождем пуль и шрапнели.
Круг из ста пятидесяти воинов — водителей роботов одобрительно зашумел. С трибун донеслись аплодисменты.
Мастерс оглянулся. Вокруг были лица — старые и молодые, светлые и темные, лица всех рас. Одни были бедны как церковные крысы, другие — богаты. Но все вместе они составляли общность, они знали, кем были водители боевых роботов, даже если и не могли выразить суть словами, так как язык чести и фантазии с годами понемногу выветривался. Сейчас все лица были обращены к Томасу — одни смотрели с одобрением, другие — со скептицизмом. Каждый из них уже знал, что предложит Томас, но момент принятия решения еще не наступил. До этого момента Марик должен прояснить свой замысел, подвести их к выбору, оставлять ли прежнюю службу и присягать ему на верность. Настоящая забота, которая сидела в голове Мастерса как заноза, заключалась в том, что, несмотря на тщательный предшествующий отбор и переговоры со всеми кандидатами, один или несколько из них могли воспользоваться приглашением как возможностью дискредитировать Томаса в момент принесения присяги. При установившихся обстоятельствах церемония была внушительным событием, информация о котором передавалась на все звезды. Если кто-то из водителей роботов противопоставил бы себя Томасу в ходе церемонии, все происходящее стало бы грубым фарсом, ошибкой, а не великим триумфом.
— Дух Договоров существования не соблюдался по-настоящему сотни лет до тех пор, пока сокровища человеческого знания почти не были уничтожены во время первых трех войн за Наследие. Утратив столь многое из науки, которая вывела человечество в космос, мы были вынуждены воевать намного осторожнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Страж, патрулирующий площадку, заметил Мастерса.
— Добрый вечер, капитан, — сказал он.
— Добрый вечер.
— Хотите проверить его?
— Да, — ответил Мастерс с отсутствующим видом. — Проверить.
Но он смотрел на своего «Феникса-Сокола» не так, как обычно это делал. До сих пор он считал робота горой металла, сорокапятитонной боевой платформой. Но не сейчас. Когда он шел к машине по полю, открывающаяся картина сама по себе обретала новый образ, аналогично тому как Мэлори брал приметы своего собственного времени и смешивал их с идеалами, чтобы создать новое, романтическое проникновение в суть. Его боевой робот, как он сознавал теперь, был подобен бронированным костюмам, которые носили рыцари Артура. Как броня, так и боевой робот обеспечивали практическую защиту, но робот делал воина, сидящего внутри, более значительным человеком. Боевые роботы переносили обитающего в них воина из обыденности в сферу, где от него ожидали гораздо большего.
Мастерс прикоснулся к ноге своего робота, которая возвышалась над ним на десять метров. Даже не задумавшись, он начал подниматься по лестнице, которая свисала по левой стороне боевой машины. Металлические ступеньки под его босыми ногами казались странными, неожиданно холодными и гладкими. Его мысли обратились к матери. Джин Мастерс, одной из наиболее известных женщин воинства Дома Марика. Знаменитая своей ловкостью на поле боя и изяществом в мирное время, она часто спорила со своим руководством, сражаясь за то, чтобы боевой этикет водителей оставался нетронутым, тогда как окружающие ее капитулировали перед поступью «прогресса».
— Времена меняются, Джин, — частенько слышал он, как говорили ей бесчисленные офицеры и водители боевых роботов. — Жизнь пройдет мимо тебя, если ты не приспособишься к ней.
Времена изменились, а Джин не захотела меняться. Ее начальство обделяло ее очередными повышениями, ибо она была, в конце концов, возмутителем спокойствия. Джин всегда говорила своему сыну, что несостоявшееся повышение не играет роли, но он видел по ее глазам, что это не так. Все же он никогда не верил, что уделом Джин была только печаль. Когда она спорила, то боролась за забытый дух воинов — водителей боевых роботов, за судьбы цивилизаций Внутренней Сферы, которые, захваченные сиюминутными интересами, не видели, к чему могут привести их действия.
Пол Мастерс поклялся, что никогда не предаст идеалов матери, и всю свою жизнь он пытался остаться верным ее принципам. Но ему недоставало ее рассуждений, чтобы полностью понять, что она имела в виду.
Достигнув головы «Феникса-Сокола», Мастерс толкнул люк кабины и скользнул внутрь. Усевшись в кресло, он нажал кнопку, которая втащила лестницу, и медленно закрыл входной люк робота. Неосвещенные контрольные переключатели и сигнальные огоньки обрамляли лицевую плиту, выходившую на дворцовую площадь. Робот не оживет, пока водитель не наденет нейрошлем, нужный для управления машиной, и не введет секретный опознавательный код и голосовой пароль.
Когда Мастерс взялся за рукоятку управления и за дроссель, его охватило странное чувство. В темноте, одетый только в халат, вспоминая рыцарей Мэлори, Мастерс ощутил, что сейчас он более, чем просто человек. Он чувствовал, что его плоть проникает во все уголки металлической кабины и даже за ее пределы, увеличивая поверхность самого «Феникса-Сокола». Он был готов к чему-то экстраординарному. Ритм его дыхания ускорился. В его мыслях возникали и пропадали военные тексты, которые он прочитал за свою жизнь. Мастерс понял, что жаждет идеалов, столь часто обещаемых военными, но столь редко достигаемых. Он осознал, что чашей Грааля, или, по меньшей мере, его чашей Грааля, было поведение, которое позволяла ему его профессия. Убийства никогда не были хорошим делом, но он преуспел в этом. Мастерс нуждался в прощении за это, и нужен был компас, чтобы помочь ему отыскать это прощение. Его мать говорила, что боевые роботы были продолжением мужчин и женщин, которые управляли ими. Сейчас он понял это. Было прекрасно, что робот похож на человека. Он был мощным, более великим, чем человек. Гигантом. Мать говорила ему, что, как бы ни был хорош воин, умеющий управлять вооружением робота, он был не более чем слугой машины, если это было все, что он мог делать. Воин должен иметь дух столь огромный, чтобы заполнить машину, как рыцари Артура должны были быть выше обычных людей, величественнее громоздкой брони, в которую они были закованы, когда усаживались на своих боевых коней.
Но робот так высок, подумал Мастерс. Как можно было выполнить это? А потом его осенило. Когда технология разрастается и разрастается, почти останавливая развитие людей, которые пользуются ею, человеческий дух также должен расти, чтобы соответствовать прогрессу машин. Мастерс не был уверен, но думал, что это может оказаться причиной, по которой войны выходили из-под контроля. Люди уступали, передавали свои души машинам, позволяя оружию совершенствоваться быстрее, чем те, которые пользовались им.
Если водители боевых роботов хотели выжить перед лицом конкурирующих с ними технологий, должно было произойти что-то экстраординарное, как, например, основание нового рыцарского ордена, основанного в большей степени на идеалах, чем на контрактах наемников.
Сейчас он понял план Томаса и принял его. Это была диковинная идея, способная вызвать насмешки. Но не насмехались ли бароны и лорды над Артуром, когда мальчик-король выдернул меч из камня и объявил Британию своей собственностью? Так же иные будут высмеивать Томаса как короля-идеалиста, но все равно. У него всегда будет настоящий союзник — Пол Мастерс.
Водители боевых роботов собрались во внутреннем дворе дворца Томаса Марика. Их было сто пятьдесят человек. Предыдущие шесть месяцев Томас приглашал их из всех уголков Лиги Свободных Миров, и никто не отказался прибыть. Томас и Мастерс тщательно подбирали мужчин и женщин, которые с радостью хватались за предложенную возможность, инстинктивно понимая, что многое поставлено на карту. Нельзя сказать, что воинам легко было сделать выбор. Некоторые из них, принимая приглашение, прерывали связи с друзьями, с местными правительствами, иногда с семьями. Ставкой был вопрос о верности, и большинству пришлось нелегко.
Воины стояли большим кругом, в центре которого располагалась голографическая карта диаметром десять метров. Карта плавала в воздухе, показывая звезды Внутренней Сферы — тысячи маленьких окрашенных шариков размером в кулак. Шарики одного цвета формировали области, представляющие политические. группировки, на которые был разделен обитаемый космос.
Звезды Лиги Свободных Миров были выделены золотым ореолом. Внутри ореолов были шарики поменьше, других цветов, образуя подобласти, соответствующие многочисленным правительствам и фракциям, которые составляли Лигу Свободных Миров. Некоторые из них были могучими и включали несколько звездных систем:
Федерация Марика, герцогство Андуриан, княжество Регулус, княжество Гибсон и десяток других.
Вне Лиги, заполняя сферу, плавали большие окрашенные области, представляющие другие наследные государства: красные и зеленые — Объединенную Федерацию, оранжевые — Синдикат Драконов, голубые— Конфедерацию Капеллан.
Эти звездные империи столетиями то находились в состоянии войны, то готовились к новой. Водители боевых роботов знали это. Война, казалось, всегда присутствовала во Внутренней Сфере. На противоположной от Лиги Свободных Миров стороне сферы располагались белые звезды Клана Веджа — миры, захваченные пришельцами из миров, находящихся за пределами Внутренней Сферы.
Так же, как водители боевых роботов образовали кольцо вокруг голографической карты, их роботы образовали гигантское кольцо вокруг самих водителей. Как и их человеческие партнеры, массивные металлические чудовища стояли в настороженном ожидании.
Вокруг кольца роботов расположились зрители, переполнившие открытые трибуны, установленные по периметру внутреннего двора. В числе гостей были руководители государств, воины-водители боевых роботов, дипломаты и члены их семей.
Однако, по мнению Томаса, наиболее важной группой были случайным образом выбранные жители Лиги Свободных Миров, которые не имели прямого контакта с правящими кругами. Эти простые зрители стояли в первых рядах, ясно видя все происходящее, и должны были со временем донести рассказ о церемонии до своих семей и друзей в мирах, удаленных на десятки световых лет.
Конечно, церемония транслировалась гиперимпульсным генератором — чудом технологии, управляемым «Словом Блейка». В течение нескольких недель каждый в Лиге Свободных Миров узнает, что произошло во дворце Марика на Атреусе.
Томас Марик поднялся по лестнице, прислоненной к высокой и широкой колонне, установленной в центре голографической карты. Сияющие звезды голографической карты, подобно блуждающим огонькам, двигались на фоне пурпурной мантии и продолговатого, покрытого рубцами лица этого шестидесятипятилетнего человека.
Солнечный свет начал слабеть, и настоящие ночные звезды начали появляться на темнеющем небе, просвечивая сквозь голографическую карту. Мастерс улыбнулся при виде этой красоты: идеальное на фоне реального. Романтическое видение Мэлори дало новые возможности взгляду, которым он видел Вселенную. Мастерс знал, что это видение не было реальным, но он понимал, что оно давало ключ. Возможно, рассказ Мэлори не был точен, но он просто подталкивал, направлял к тому, что Мастерс полагал возможным. Так луч света искривляется притяжением солнца.
— Воины! — начал Томас, становясь даже выше, так как он выпрямился, ухватившись за перила, поставленные вокруг колонны. Толпа умолкла. — Мы на распутье. Шесть столетий назад, после межзвездных войн, грозивших уничтожением нашей расе, руководители Внутренней Сферы создали правила ведения войны, известные под названием Договоры существования. И возложили ответственность за проведение сражений согласно этим правилам на воинов Внутренней Сферы. Когда шла война, именно вы, водители роботов, отслеживали уровень разрушений, именно вы внимательно следили, чтобы в бой вступали только военные люди, а не гражданские лица.
Хотя первый боевой механизм был построен спустя несколько десятилетий после создания Договоров существования, именно они были наиболее совершенными инструментами для воплощения идеалов Договоров. Водители боевых роботов уполномачивали знатного мужчину или женщину улаживать разногласия между участниками войны так, как они должны быть устранены: мастерством воинов, а не беспорядочным дождем пуль и шрапнели.
Круг из ста пятидесяти воинов — водителей роботов одобрительно зашумел. С трибун донеслись аплодисменты.
Мастерс оглянулся. Вокруг были лица — старые и молодые, светлые и темные, лица всех рас. Одни были бедны как церковные крысы, другие — богаты. Но все вместе они составляли общность, они знали, кем были водители боевых роботов, даже если и не могли выразить суть словами, так как язык чести и фантазии с годами понемногу выветривался. Сейчас все лица были обращены к Томасу — одни смотрели с одобрением, другие — со скептицизмом. Каждый из них уже знал, что предложит Томас, но момент принятия решения еще не наступил. До этого момента Марик должен прояснить свой замысел, подвести их к выбору, оставлять ли прежнюю службу и присягать ему на верность. Настоящая забота, которая сидела в голове Мастерса как заноза, заключалась в том, что, несмотря на тщательный предшествующий отбор и переговоры со всеми кандидатами, один или несколько из них могли воспользоваться приглашением как возможностью дискредитировать Томаса в момент принесения присяги. При установившихся обстоятельствах церемония была внушительным событием, информация о котором передавалась на все звезды. Если кто-то из водителей роботов противопоставил бы себя Томасу в ходе церемонии, все происходящее стало бы грубым фарсом, ошибкой, а не великим триумфом.
— Дух Договоров существования не соблюдался по-настоящему сотни лет до тех пор, пока сокровища человеческого знания почти не были уничтожены во время первых трех войн за Наследие. Утратив столь многое из науки, которая вывела человечество в космос, мы были вынуждены воевать намного осторожнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33