Хотя дежурный клялся, что говорит
правду, капитаны не верили ни одному его слову. И все же здесь что-то
произошло: канаты оборваны, трапы попадали в воду... Ну и досталось
растяпе-дежурному!..
А Гум-гам затеял новую игру. Белый дизельный теплоход преследовал
быструю гордую "Ракету". Первым увидел ее Зайчик и громко закричал,
показывая пальцем. От "Ракеты", мчавшейся на подводных крыльях, тянулся по
воде длинный серебристый след, и по этому следу догонял ее обычный
теплоход. Из капитанской рубки "Ракеты" махали красным флагом: впереди
было опасное место - железнодорожный мост, под которым не разъехаться двум
теплоходам. Но теплоход не снижал скорости, он настигал "Ракету" и при
этом гудел на всю реку:
Иду-иду, летать хочу-у...
Капитан теплохода был в отчаянии. Он ясно видел красивую корму
"Ракеты", в которую они через минуту врежутся. Эта корма вдруг стала
уходить вниз, словно "Ракета" тонула, а теплоход, наоборот, задирал нос.
Капитан взглянул в боковое окно. Что такое? Его теплоход, на котором он
проплавал одиннадцать лет, выскочил из воды, перелетел через мост и,
плюхнувшись опять в реку, подняв фонтаны брызг, продолжал плыть дальше.
Только тут капитан по-настоящему испугался, но не за себя, не за
корабль - за пассажиров. Вдруг кто-нибудь из них упал за борт?
Капитан стал быстро считать макушки.
Мальчишки и девчонки вместе с вожатым сидели на палубе, с ног до
головы мокрые, чуть испуганные, но счастливые.
- Так ей и надо, этой "Ракете"! - кричал Максим. - Пусть знает: нас
не перегонишь!
- Ура, обогнали! - шумела палуба. - Вперед, быстроход, летучий
теплоход!
Максим с гордостью взглянул на своего друга: теперь все убедились,
что Гум-гам умеет играть. Наверное, в мире миллион теплоходов, но только
один из них стал летающим. Раскрасневшись от пережитого волнения, Максим
пытался понять, какое чудесное превращение произошло с ним минуту назад.
Он, Максим, живой человек, как будто стал вдруг теплоходом. И остро
почувствовал, как бьется моторное сердце, и бешено вертится живой винт, и
трепещут железные бока, - ведь даже теплоходу немного страшно, когда он
перелетает мост. А когда он, теплоход-человек, снова плюхнулся в воду, и
ощутил жесткий удар о днище, и вздохнул полной грудью, приняв на себя
волну, он с радостью подумал, что так же легко сможет окунуться в просторы
моря, и неба, и космоса. Он победил свой земной страх!..
Капитан увидел знакомые берега и вздохнул с облегчением: "Вот она,
бухта Забытая".
Теплоход влетел в заросшую ивняком бухту и, к ужасу капитана,
перескочив деревянные мостки, заскользил по прибрежному лугу. Не скрипнула
ни одна песчинка, теплоход словно пригладил днищем шелковую траву, потом
сполз кормой в воду.
Ну что ты будешь делать с таким разудалым теплоходом, который не
признает никаких дорог, не различает точных границ воды, неба и суши!
- Отличный у вас корабль, - сказал вожатый капитану и подмигнул
ребятам.
- Какой уж есть, - хмуро ответил капитан. - Извините, если что не
так... Это бухта Забытая. Стоянка два часа. Мы вам посигналим, когда
соберемся в обратный путь.
Спустив пассажиров на берег, капитан и матрос полезли осматривать
двигатель.
Все в этой бухте было зеленое: вода, деревья, земля, даже небо, если
смотреть на него снизу, изпод ветвей. А самая зеленая поляна недалеко от
берега, куда сразу помчались ребята, как будто почувствовали, что она
самая душистая, самая солнечная, самая-пресамая. Тут можно кувыркаться,
скакать на одной ножке, прыгать, бегать, ползать, лежать на траве, рвать
одуванчики, плести венки и гоняться за бабочками. Что еще надо людям,
убежавшим из пыльного города!
И вдруг застучало по листьям, и на поляну обрушился грибной дождь -
крупные капли вперемежку с горячими солнечными лучами.
- Ребята, ко мне! - зовет Гум-гам. - Сейчас будет крыша!
Он мигом приметил крепкий лопух, сказал: "Р-раз!" - и лопух тотчас
вырос на глазах, стал огромным зеленым зонтом.
- Все скорее, скорее сюда, под зонт, пока не отшумит дождик!
- Что за чудо-лопух? - спросил кто-то из мальчишек. - Откуда он?
- Тс-с... - Гум-гам прикладывает палец к губам, напоминая условия
игры. - А то останешься без крыши.
Ребята сбились в кучу, трогают толстый, как у дерева, ствол, охают,
ахают, смотрят вверх, на зеленую крышу, и смеются.
А когда дождь внезапно перестал, начались другие просьбы:
- Гум-гам, сделай этого муравья большим-пребольшим!
- И божью коровку!
- Еще червяка. Пожалуйста, Гум-гам!
- А жука - с танк! А травинку - как саблю! Я буду с ним сражаться.
- Мне лодку из щепки! И парус из троллейбусного билета. Уплыву от
вас!
Так кричали все - Максим, Мишка, Зайчик, Сергей, Лена, Вовка, - все
мальчишки и девчонки из одного двора. Их новый друг Гум-гам, такой же
страстный игрун, как и они, тер лоб, выслушивая просьбы. Нет, он не
сомневался в своем могуществе - это все понимали, - он просто раздумывал,
какой игре отдать предпочтение.
- Ай, ай, ай! - раздался вдруг крик.
Ребята оглянулись и увидели, что визжит девчонка в горошковом платье.
Она махала руками, подпрыгивала, и так же смешно подпрыгивали красные и
синие горошины на ее платье. А слезы так и брызгали из зажмуренных глаз.
Максим первым подбежал к ней:
- Ты чего?
- Уходи, уходи! - пропищала девчонка.
Максим повернулся было спиной, но девчонка опять закричала:
- Не ты! Не ты!
Подбежали другие ребята, уставились на плаксу.
- Чего она ревет, Максим?
- Тихо! - шепотом сказал Максим, а девчонке велел: - Стой! Не
шевелись!
Он увидел, кого испугалась девчонка. Лимонножелтая бабочка порхала
над ней, садилась на красные и синие горошины, взлетала и никак не могла
распробовать эти странные цветки. Вот она снова повисла на платье, и тут
Максим накрыл ее рукой, осторожно взял за брюшко.
Ребята рассмеялись, а девчонка открыла глаза, сказала:
- У кого есть булавка?
- Зачем она тебе? - спросил Максим. - Это обыкновенная капустница.
Девчонка хитро прищурилась:
- Не. Я, когда ревела, одним глазом подглядывала. Видишь, как
блестит? Она прилетела из Африки!
- Капустница! Капустница! - закричали дети.
- Если она прилетела из Африки, - сказал Максим, - то я ее выпущу. -
И он разжал пальцы.
Девчонка отпрыгнула, пискнула: "Ай!" - и красно-синие горошины
подпрыгнули вместе с ней.
А капустница улетела в другую сторону.
- Эх ты, трусиха, девчонка-цветок! - сказал Максим и удивленно
уставился на девчонку.
И все ребята подошли к трусихе поближе. Вместо разноцветных горошин
на ее платье распустились цветы. Нежно-алые, золотистые - таких не увидишь
и в ботаническом саду.
- Не бойся! - покровительственно сказал Гумгам, довольный своей
проделкой. - Если бабочки будут приставать к тебе, позови меня.
Девочка замерла на месте, боясь пошевелиться.
- Играй, цветы не ОСЫПАЮТСЯ. А ты что хочешь, Зайчик? Шутить так
шутить!
- Я хочу быть желтым, как одуванчик.
И в ту же секунду на рубашке и штанах Зайчика выросли желтые
лепестки, и Зайчик поскакал по траве, словно солнечный мяч.
- Смотрите, какой я желтый! Какой я пушистый!
Максим был удивлен: неужели Гум-гам может сделать все-все, что ни
попросят ребята? И еще он чувствовал себя немного обиженным: раньше его
друг играл только с ним, а теперь...
- А ты, Лена? - спрашивал Гум-гам девочку с красным бантом. Он уже
знал всех по имени.
- Фартук, туфли и шапку из листьев.
- Ты, Михаил?
- Мне бороду из травы.
- Теперь твоя очередь, Сергей.
- Я хочу деревянный щит и меч. В лошадь я превращу палку.
- А отчего Максим хмурый? Для друга я сделаю все, что он захочет.
- Я не хмурый, просто задумался, - сказал Максим. - Я хочу крылья,
как у стрекозы. Немножко полетаю.
- Что ж, это будет самая большая стрекоза, - соглашается Гум-гам.
Вслед за Максимом и остальные попросили прозрачные крылья, ноги как у
кузнечиков, хвосты как у ящериц.
Максим, конечно, нисколько не обиделся, наоборот, обрадовался, что
ему подражают. Так всегда в игре: стоит кому-нибудь придумать себе крылья,
как сразу же вокруг него - веселая стая.
Гум-гам сидел на пне, обмахивался шлемом, тихонько смеялся, напевал:
Летусия-ползусия,
Скачусия-прыгусия,
Прекрасная игрусия,
Забавная игра!..
Это пригодится для моей коллекции, - прошептал Гум-гам и достал из
кармана записную книжку. Оглянувшись, он открыл книжку и стал по слогам
читать свои записи:
"Удивительный игры в каторые я играл.
Змей.
Кот Рич.
Корусель.
Замки".
Прочитав эти малограмотные заметки, голуболицый мальчик остался
доволен и стал записывать новые игры для своей коллекции, которые он узнал
сегодня. Его, конечно, не мучил вопрос, как пишется слово "теплоход", и он
с легкостью вывел: "Литучий типлаход".
- Удивлю Кри-кри, - сказал, улыбаясь, Гумгам. - Полетаем мы с ним на
теплоходе... Только вот где нам достать теплоход?..
А на поляне, недалеко от Гум-гама, Максим гонялся за Мишкой, чтоб
дернуть его за зеленую травяную бороду. Оттолкнется от земли, и крылья
несут его немного. И Мишка оттолкнется, взлетит вверх и оглядывается: нет,
не поймал! А Максим и не может догнать, он умирает от смеха: такое смешное
у Мишки лицо с бородой.
- Эй, Максим!
Девчонка-цветок, трусиха Нина, зовет его:
- Ты не улетай далеко! Они опять на меня садятся.
- Не укусят! - кричит Максим. Но все же он подлетает к девчонке,
машет руками на бабочек.
- Знаешь, сколько раз меня кусали, когда я был маленький! -
успокаивает Максим Нину. - Пчела кусала, комары кусали, муравей укусил. А
одна собака только ткнула носом, я ее погладил, и она не укусила. А это
меня укусила Ленка Медведева, очень давно, еще в детском саду. Видишь,
какой шрам на руке? Пустяки, все прошло.
"Ребят зову, домой хочу-у!.." - гудит с реки теплоход.
Жаль уходить с поляны, но теплоход гудит второй, третий раз, и ребята
бегут к берегу. Крылья шелестят за спиной, хвосты волочатся по земле, -
игра окончена.
- У вас что? Карнавал? - спросил капитан, оглядев зеленые наряды
ребят.
- Обычная экскурсия, - сказал Гум-гам. - То есть игрусия.
- Да, - махнул рукой Максим, - видите: трава да листья. - Он понимал,
что Гум-гам не хочет рассказывать капитану, как они веселились.
Теплоход шел против течения, подчиняясь капитану.
Гум-гам шептался на палубе с Максимом:
- Какую придумать новую игру? Игру, в которую никто никогда не
играл...
Ребятам слышны лишь некоторые слова, которые говорит на ухо Гум-гаму
Максим: "Праздник... Ночью... Луна..."
- Я очень люблю праздники, - вздыхает Гум-гам.
- Пусть это будет праздник! - говорит Максим.
- Мне очень нравится луна, - улыбается его друг.
- Значит, будет лунный праздник.
А потом Максим произносит слово, от которого вздрагивает и как-то
странно голубеет его друг.
- Лунад... - задумчиво повторяет Гум-гам. - Лунад... Я очень люблю
все таинственное. Мне нравится твой лунад.
- Конечно, я это выдумал, - оправдывается Максим. - Никакого лунада
вообще-то не бывает.
Разве достанешь так сразу лунный порошок?..
Гум-гам удивленно смотрит на Максима.
- Ты великий фантазер! - восхищенно говорит он и вскакивает со
скамейки. - Лунад! Лунад для любой игры! Х-ха! Такой игрусии не придумает
даже мой старший брат Кри-кри, а он знаменитый изобретатель.
Теперь все смотрели на Гум-гама.
- Будет игра, - объяснил Гум-гам. - Согласны? Лунный праздник! Вы все
ложитесь в постель одетыми. Даже если кто-то и уснет, он все равно попадет
на праздник. Я дам знак...
Они не заметили, как причалили к пристани.
Гум-гам очень спешил. Твердя про себя: "Лунад, лунад, таинственный
лунад..." - Гум-гам махнул рукой и исчез, как исчезал всегда.
- Куда он пропал? Где шар?.. Какой яркий свет... Я глаза зажмурил,
чтоб не ослепнуть... - зашептали притихшие ребята.
- Он шагнул через космос, - объяснил Максим. - В свой дом.
- Так просто? - загалдели приятели. - Как это?
- У Гум-гама есть камень путешествий. Видели? Синий такой, - стал
рассказывать Максим. - Он пробивает пространство. Только я не знаю, как
называется его планета.
Рассказчик смолк, испуганно оглянулся. За его спиной с тихим шорохом
отвалились крылья, на которых он только что летал, упали, рассыпались по
траве. Максим поднял крыло и бросил.
- Чего ты злишься, - добродушно сказал Мишка. - Все равно эти крылья
ненастоящие.
Ребята посмотрели на Мишку и захихикали: ну и борода! Настоящий гном,
а не Мишка!
- Интересно, как это Гум-гам мигом приделал Мишке бороду из травы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16