Милиционеры, осадив мотоцикл, внимательно осмотрелись. На тротуаре
стояла детская коляска. Рядом с коляской - мальчишка в белом халате:
наверное, школьник, убежавший с урока. И все. Никаких больше машин,
никакого транспорта.
Мотоцикл трижды объехал пустынный переулок и, недоуменно стрекоча,
выкатил на улицу...
Ну и натерпелся страху Гум-гам! Он был совсем не рад, что ввязался в
эту игру со смехом. Еле улизнул от милицейского мотоцикла! Даже белый
халат не успел снять.
- Не умею я играть со взрослыми! - пробормотал Гум-гам.
Гум-гам оставил на тротуаре детскую коляску, которая несколько минут
назад была быстроходной "скорой помощью", и направился в знакомый двор.
Вдруг он удивленно поднял голову: ветер нес ему навстречу синюю фольгу.
Гум-гам усмехнулся: ктото жевал сейчас лунад и выбросил обертку в окно.
...Голубая фольга "Я ВСЕ УМЕЮ" усеяла тротуары, садовые дорожки,
лестницы.
"Я ВСЕ УМЕЮ" - подметали дворники с утра до вечера.
"Я ВСЕ УМЕЮ" - разносил ветер по городу.

АВТУК

- Я самый неудачливый в мире, - жаловался Гум-гам другу. - Ничего у
меня не получается. - Мои маски никому не нравятся. Милиция почему-то
гоняется за мной... И еще этот глупый зеленый лук!
- Какой лук? - спросил Максим.
Гум-гам рассказал, чем кончилась его игра в маски и смех, и не хотел
упоминать нелепую историю с луком, но случайно проговорился. Он был в
белом халате, надетом поверх скафандра, - веселый доктор еще час назад, а
теперь - несчастный игрун.
Оказалось, Гум-гам подсмотрел, как Максим наказал трех драчунов, и
сказал себе: ну, теперь я могу подшутить над любым грубияном. За воротами
он увидел ужасного, как ему показалось, грубияна. У овощного ларька
человек в серой шляпе сердито выговаривал продавщице: "Ну разве это
зеленый лук? Это прошлогоднее сено, а не лук!" Покупатель размахивал
каким-то грязно-желтым пучком, и очередь за его спиной грозно гудела. Как
вдруг покупатель схватился за голову, и все ахнули, из шляпы, новой серой
шляпы сердитого человека, пробивались сочные перья превосходного зеленого
лука. Тут поднялся такой шум, что Гум-гам перепугался и решил: нет, ему ни
за что не победить грубияна! И он незаметно исчез...
- Но почему ты решил, что он грубиян? - спросил Максим, размышляя об
этой странной истории.
- Он говорил грубое слово "лук"! - убежденно произнес Гум-гам. - И
очень грубым голосом.
Максим рассмеялся. Они сидели в беседке, скрытые от всего мира
зеленой вьющейся стеной. Там, за этой надежной стеной, ходили из магазина
в магазин покупатели, наблюдала за автомобильным порядком милиция и
любитель свежего лука возмущенно обрывал со своей шляпы сочные перья.
- Ты обидел этого человека, - серьезно сказал Максим. - Когда кто-то
говорит "лук", "морковь" или "репа", он просто хочет лук, морковь или
репу. Но если кто-нибудь говорит "собака", а рядом никакой собаки нет и в
помине, значит, этот человек ругается. Понимаешь?
Гум-гам тяжело вздохнул:
- Не понимаю... Раньше я всегда только выигрывал, и вот пожалуйста:
что-то со мной случилось... Ничего я не понимаю... Может быть, я нарушил
запрет?.. Может, на меня сердится Автук?
И сразу же после этих слов для Максима пропал весь привычный за
зеленой стеной беседки мир и возник другой - мир спокойного голубого
пространства, с кочующими шарами домов, с одиноким стариком на летящем
неизвестно куда облаке, с вечным утренним солнцем.
- У вас еще не наступило "завтра"? - спросил Максим.
- Нет, не наступило. - Гум-гам покачал головой. - Я думаю, оно
никогда не наступит.
- Не наступит... - задумчиво повторил Максим.
Гум-гам огляделся по сторонам, шепотом сообщил:
- Я узнал... Я узнал, кто остановил время...
- Кто? - Максим от волнения подскочил.
- Его звали Почемук...
- Почемук, - произнес вслед за другом Максим.
- Может быть, я неправильно говорю. Наверное, его звали Поче-мук...
Мне рассказал Кри-кри, а он старше меня, он помнит, как это было...
Однажды Поче-мук взял да и разобрал на части свой автомат. Я, кажется,
говорил тебе, что на день рождения нам всем дарили Автук. И у Поче-мука
был свой Автук. Но он хотел узнать, что у Автука внутри, и сломал его.
- Вот молодец!.. А что оказалось внутри? - возбужденно сказал Максим.
- Тс-с! - Гум-гам приложил к губам палец. - Это страшная тайна...
- Тайна?
- Страшная тайна, - повторил Гум-гам. - Потому что никто этого не
видел.
- А-а, - разочарованно протянул Максим.
- Ты ничего не понял, Максим! - возмутился Гум-гам, увидев скучное
лицо друга. - Ты не понял самое главное: почему эта тайна - страшная.
- Ну! - нетерпеливо сказал Максим.
- Слушай! Он, этот несчастный Поче-мук, когда развинтил свою машину,
перестал с нами играть и не выходил из дома. А потом однажды он подошел к
окну, увидел Кри-кри и попросил у него зонт.
- Зачем зонт?
- Он спустился с этим зонтом на землю, чтобы охотиться на диких
зверей.
- На диких зверей? Здорово! Он смелый человек, ваш Почемук! -
убежденно сказал Максим.
- Просто он не мог жить без Автука так, как жил раньше, - пояснил
Гум-гам. - Ведь у него ничего больше не было. Никаких вещей, даже еды.
- И что же тут страшного?
- Это было утром... - продолжал Гум-гам. - Конечно, утром! Сначала
все ребята очень удивились, как бесконечно тянется утро, и ждали, когда
наконец зайдет солнце. Но оно все светило, все слепило нас. И сейчас оно
на том же самом месте...
- Время? - догадался Максим.
- Да, время, - вздохнул Гум-гам. - Оно остановилось.
- А где твои родители? Где все взрослые? - спросил Максим.
- Они делают то, что делали... когда остановилось время. Завтракают,
читают газету, говорят по телефону и никак не могут закончить свои
утренние дела.
- Надо найти Почемука! - решительно сказал Максим.
- Ну да, найдешь его... - горько протянул Гумгам. - Никто даже не
представляет, где эта страшная земля.
- Ты говорил, что твой Автук все знает. Все умеет и все знает.
- Его нельзя спрашивать! - напомнил Гум-гам.
- А ты спрашивал его хоть о чем-нибудь?
- Нет.
- Чего ж ты боишься! - упрекнул Максим друга. - Ты ведь не трус.
Гум-гам внезапно поголубел, встал со скамейки.
- Я не трус! - насупившись, произнес он. - Ты знаешь, как я
пробивался через космос, чтобы найти тебя. Ты знаешь, что я схватил тебя,
когда ты летел к земле...
- Знаю! - твердо сказал Максим. - Знаю о тебе все, и ты знаешь обо
мне все... Но, - тут Максим вздохнул, - я еще никогда не видел твой
Автук... А я так хотел поиграть с Автуком!
- От друга я ничего не скрываю, - чуть удивленно произнес Гум-гам. -
Хочешь поиграть с Автуком - пожалуйста. Только по правилам...
- Я как будто умею играть и не проигрываю... - напомнил Максим.
- Да, ты умеешь играть, - согласился Гумгам. - Я с удовольствием
покажу тебе Автук. Фьють - и ты дома!..
- Я уже привык путешествовать туда и обратно, - весело заметил
Максим.
- Вот он! - с гордостью сказал Гум-гам.
В этой комнате был только Автук - до самого потолка, из сверкавшего
стекла или металла, с множеством кнопок. Максим никак не ожидал, что
всемогущий Автук, который один во всем воздушном городе, один во всей
СТРАНЕ БЕЗ ПОЧЕМУ может ответить ПОТОМУ ЧТО, - этот мудрый Автук
всего-навсего машина. Хоть и огромная, таинственная, красивая, но...
машина.
Максим был растерян. Он, конечно, схитрил, сказав, что будет играть с
Автуком. Он решил спросить Автука о самом важном для Гум-гама - о
пропавшем времени. Он был готов даже сразиться с Автуком, если тот нападет
на него. Но сражаться с машиной глупо.
На всякий случай Максим вяло сказал:
- Привет, Автук...
Тот, разумеется, кнопкой не щелкнул в ответ.
Неужели этот Автук сорвал с него летающий бант? Наверное, бант
соскользнул сам собой, и потому Максим стал падать вниз.
- Что бы ты хотел, Максим? - торжественно сказал Гум-гам. - Автук
может сделать что угодно. Я дарю тебе любой подарок.
Максим неожиданно для себя попросил:
- Портфель.
- Бр-р... - поежился Гум-гам. - Ну ладно, портфель так портфель -
пожалуйста!
Он нажал на кнопки, и Автук приятно засветился изнутри, пустив на
стены и потолок синих зайчиков. Распахнулась блестящая дверца, и Гумгам
подал гостю новенький портфель.
- Держи!
- Спасибо. - Максим удивленно разглядывал подарок.
- Если хочешь, я тебе подарю тысячу таких портфелей, - пообещал
Гум-гам. - Что тебе еще нужно, Максим? - щедро продолжал хозяин Автука.
И тут Максим вздрогнул, вспомнив что-то, побледнел от волнения.
Сделал шаг вперед, хрипло сказал:
- Коня! Я очень хочу белого коня...
- Деревянного или пластмассового? - спросил Гум-гам.
- Живого!
- Живых Автук не делает, - вздохнул Гум-гам.
В этот момент Максиму показалось, что мимо него процокал по гладкому
полу белый скакун. Процокал рядом с Автуком, скакнул в окно и уплыл по
воздуху. Один, без всадника. Вон он - снежное облачко тает в синем небе.
Эх, не удалось прокатиться Максиму на белом коне...
Не конь процокал мимо Максима - так громко стучали ботинки Гум-гама.
Он прибежал из соседней комнаты с растрепанной толстой книгой и,
заглядывая в нее, затрещал кнопками Автука.
- Ша. Шахматы. Получай, Максим, шахматы.. Эм. Мотороллер...
Пожалуйста, вот тебе мотороллер. Нож... Это на "П". Перочинный нож...
Знаешь, Максим, когда я был такой, как ты, мне подарили Автук-малютку и
вот эту книжку, где написаны разные подарки... Хорошо, что она
сохранилась! Как только ее не выбросил Вертун!
Из Автука один за другим выскакивали подарки: удочка, конструктор,
велосипед, сачок, бинокль, мышеловка, очки от солнца, рогатка, часы,
теннисные ракетки, компас, лук со стрелами, оловянные солдаты, водяная
ракета, хлопушки, транзистор. Через несколько минут комната была завалена
вещами, которых хватило бы на целый двор, а Гум-гам все листал свой
справочник.
- Уже целая гора. Спасибо, Гум-гам, хватит, - успокаивал друга
Максим. Щеки его пылали: он мог задарить своими подарками всю улицу.
Но Гум-гам, отдуваясь, продолжал щелкать кнопками, и Максим вырвал у
него книгу подарков.
- "АВТУК. Автоматический универсальный конструктор", - прочитал
Максим слова на замусоленной обложке. - Что значит у-ни-вер-саль-ный,
Гум-гам?
- "Универсальный"? Наверное, это умный. Автук очень умный: он делает
все из простого воздуха.
- Умный, - повторил Максим.
- Очень умный! Какую игру его ни попросишь, он все сделает... Я,
когда удирал от милиции, только успел сказать, чтобы машина превратилась в
обычную чепуху, и - пожалуйста: я стою на тротуаре и держу детскую
коляску.
- Значит, Автук управлял грузовиком, на котором мы ехали? - спросил
Максим.
- Да.
- И летающими бантами? Поющими замками? Теплоходами? Каруселью?
- Да, да, да.
- И это он сделал лунад?
- Конечно, он!
Автук блистал перед ним своими доспехами, и Максим, взглянув на него,
оробел. Он подошел к прозрачной стене. Висело за стеклом вечное солнце.
Пустынный город качался в небе: шары, шары, гонимые ветром шары. Никто не
играет, никто не гуляет, никто не летает на улице. И в каждом доме - там,
за стеклом, - свой Автук.
"Мне семь с половиной, - сказал про себя Максим. - И если я останусь
здесь, мне всегда будет семь с половиной. Всегда", - повторил он очень
страшное слово.
И он спросил, стоя спиной к Автуку и лицом к спокойному пустому
городу, звонко и отчетливо произнес в тишине:
- Почему подсолнух растет под солнцем, которое...
Он задумался и услышал, как кто-то, повторил:
- Которое...
- ...которое гаснет, едва придет ночь, которая...
- Которая... - вздохнул кто-то тяжело.
- ...которая прячет Землю, которая...
- Которая... - простонал тот же голос.
- ...которая утром ждет Солнца...
- Ой, Солнца! - взвизгнул голос.
- ...под которым растет подсолнух?
Максим тяжело дышал, еле выпутавшись из очень трудного вопроса,
который у него неожиданно получился.
Что-то упало за его спиной. Оглянувшись, он увидел сидящего на полу
Гум-гама.
- Что с тобой? - бросился к другу Максим.
- Вот это вопро-ос! - выдохнул Гум-гам. - У меня от твоих "которых"
закружилась голова...
- Вот видишь, - прошептал Максим, помогая приятелю встать, - видишь,
совсем ничего не случилось. Я спросил, а он нисколько не рассердился.
Максим усмехнулся, произнеся эти слова: ну как это машина может
сердиться.
Автук по-прежнему сверкал холодным серебром.
Гум-гам, наморщив лоб, тревожно смотрел на Автука и ничего не
говорил.
- Почему я стал падать на землю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16