– Нет, – тихо пробормотал он, и нож выскользнул у него из рук.
Песня резко оборвалась. Льена, потрясенная его отказом, шагнула вперед. Подобрала нож и снова подала ему.
– Осторожнее, – прошептала она, будто боялась, что косматая фигура буйвола услышит ее, – если ты отвернешься, зверь возьмет тебя себе. И тогда уже ты превратишься в добычу.
Это было скорее предостережение, чем угроза. Айвен постарался взять себя в руки, намереваясь на этот раз послушаться ее. Но пока он еще колебался, Леппо шагнул вперед и вырвал нож у него из рук.
– Безымянный не принадлежит этой земле, – сказал он презрительно. – Вы видели цвет его кожи. У него в жилах течет молоко, жидкий лунный свет, и что с того проку? Только кровь сильна настолько, чтобы подчинить мир духов.
Сказав это, он поднес лезвие к плечу, подождал, пока возобновится песня, и провел им по тугим мускулам. Красно-черная от света факелов кровь фонтаном брызнула из раны и потекла по руке.
– Делай, – как и в первый раз пропели люди. – Сделай это, пока длится песня.
Он смочил пальцы в ране, повернулся к рисунку и быстрыми движениями поставил кровавые метки на горле и плече зверя.
– Готово, – пропела Льена. – Зверь привязан к тебе.
– … привязан к тебе, – повторили остальные, и песня понемногу стихла.
В наступившей тишине послышался кашель ребенка и легкое шарканье шагов. Никто даже не взглянул на Айвена. Все взгляды обернулись к Леппо.
– Ты – охотник, – провозгласила наконец Льена и уже собралась было потрясти тыквой в знак благословения, когда из туннеля послышались шаги, и в пещеру вошла Джози. На плече у нее лежало что-то темное.
– Я… тоже… охотник, – дерзко заявила она и выскользнула из-под ноши, которая с глухим стуком упала к ногам Леппо.
В свете факела все увидели, что это было: молодой олень с только что перерезанным горлом и запрокинутой головой.
– Это она его убила! – выпалил Тарек от порога зала. – Я там был. Я видел, как она бросила копье.
– А как же быть с духом животного? – спросила Льена, оборачиваясь к Джози. – Для этого животного нет рисунка. И теперь, когда ты его убила, его душе некуда деться.
– Мне плевать на ваши рисунки, – ответила по-английски Джози. – Как я уже сказала, – и тут она стукнула тупым концом копья по земле и перешла на язык клана: – Я… тоже… охотник. – Все это время она не сводила глаз с Леппо, будто ожидая, что он возразит.
Но он в ответ только задумчиво смотрел на нее, и в его глазах плясали отражения от пламени.
9
Айвен сильно натянул сплетенную веревку, которой был привязан наконечник копья, завязал крепкий узел и подпалил головешкой концы. Да, вот теперь было достаточно крепко, решил он, проверив крепеж.
Сам наконечник тоже был готов и вполне подходил для своей цели. Он сделал его еще вчера из узкого куска кремния. Он обрабатывал его несколько часов, осторожно откалывая все лишнее, чтобы получилась нужная ему форма стрелы. А вот над древком еще надо было потрудиться, и он уселся обдирать остатки коры и шлифовать песком, пока поверхность наконец не стала ровной и гладкой.
Оставалось только отбалансировать оружие, и Айвен взвесил его в руке. Пожалуй, немного тяжеловато на конце, решил он. Достав другой кусок заостренного кремния (он старался никому не показывать свой стальной нож), он принялся отстругивать последние несколько сантиметров древка.
В этой работе, требовавшей большого внимания к мелочам, он оказался не хуже многих в клане. В этом смысле он проявил себя искуснее, чем Джози, которая была слишком небрежной и торопливой. Вот в чем она его превзошла, так это в реальном использовании оружия, там, где…
Нет, мысленно поправил он себя. Это не совсем так. На тренировках он всегда бросал копье дальше нее. К тому же он был более метким и время от времени даже попадал в мишень. Но дело было вовсе не в умениях – они отличались отношением. Вот она смогла применить умения на практике, она пошла в лес и испытала себя. Испытания в чем-то были свойственны ее натуре. Не то чтобы она ими наслаждалась, но какой бы сложной ни была ситуация, ей всегда удавалось сохранить уверенность в себе и самообладание.
А он?
У него хорошо получалось убегать. Он доказал это в первые же секунды их появления в этом мире, когда он вытянул Джози на берег. И потом, через час, во время сумасшедшей гонки по ночному лесу он выбирал дорогу. А когда он не мог убежать? В ту ночь, когда они попали в ловушку на берегу? Он просто застыл, его охватила слепая паника, и только Джози спасла их.
Так, значит, в трудный момент, который может настать в предстоящей охоте, все, на что он мог полагаться, это на способность убегать? Он очень надеялся, что это не так, хотя внутренний голос нашептывал ему прямо противоположное. Чтобы заглушить сомнения, он перестал остругивать древко и взял копье в руки. Его тяжесть успокоила Айвена. Когда придет время, он не отступит. Он это твердо решил. Потому что в отличие от Джози он не противился их новой жизни. Какая-то часть его души очень тянулась и к этому месту, и к этим людям.
Вот поэтому очень важен был успех, поэтому, пока не вернулся корабль, ему очень нужно было доказать, что он чего-то стоит.
Джози, конечно, в корабль уже не верила. Для нее охота была средством продемонстрировать неандертальцам свое превосходство. К тому же она давала выход ее ярости, позволяя отомстить земле, взявшей ее в плен.
Работая рядом с ним с выражением злости на лице, Джози покусывала губы и хмурилась, потому что никак не могла закрепить наконечник копья. Наконец, тихо ругнувшись, она отбросила оружие в сторону и угрюмо уставилась на Агри, которая выходила из леса, прижав к бедру тыкву, наполненную водой.
– Вон твоя подружка идет, – сказала она Айвену, когда Агри, оставив тыкву у входа в пещеру, направилась в их сторону. – Смотри, глаз с тебя не сводит.
Хотя Айвен понимал, что не стоит отвечать тем же, он все же не удержался.
– Кто бы говорил. А как насчет Леппо?
– А что Леппо?
– Я бы не сказал, что он игнорирует тебя.
– Это потому что он меня ненавидит. Разве ты не видишь?
Айвен пожал плечами. Сейчас он уже слишком разошелся, чтобы промолчать.
– Любит, ненавидит – кто знает?
– Я знаю.
– Везет тебе, – сказал Айвен с сарказмом и тут же пожалел об этом.
– Послушай, слизняк! – прошипела Джози и, вскочив на ноги, нависла над ним. – Не смей никогда, слышишь, никогда ставить рядом со мной этого… эту обезьяну! Этого варвара! Если только не хочешь закончить жизнь кормом для тигра. Ты понял? Айвен сделал вид, что удивлен.
– Так как же ты тогда можешь связывать меня с Агри?
– Ой, да сгинь ты! – сказала на это Джози и, подобрав недоделанное копье, направилась в сторону озера.
Как только она ушла, Айвен понял всю бессмысленность их перепалки. С одной стороны, он вовсе не хотел делать ее положение хуже, чем оно было, а с другой стороны, он не возражал против того, что Агри обращала на него внимание. Что-то в чертах этой неандерталки придавало ему спокойствие. Может быть, то, что она не пыталась осуждать его. Вот как сейчас, когда она уселась рядом с ним, лучезарно улыбаясь.
– Лунная женщина сердится? – спросила она. Айвен так привык к ее голосу, что уже не замечал в нем хрипотцы.
– Думаю, да, – ответил Айвен, стараясь казаться безразличным.
– Что ее тревожит?
Тут надо было подумать, как ответить.
– Она тоскует по… по своей жизни на луне, – ответил он в конце концов.
– Понятно. – Агри кивнула сама себе. – А какая она, эта лунная жизнь?
И снова Айвен задумался, вспоминая свою беззаботную жизнь в пригороде. Какими далекими сейчас казались те времена, хотя прошло всего два месяца по счету клана. Пришлось сделать усилие, чтобы представить викторианский коттедж своей тетушки с широкими верандами и черепичной крышей. И все равно эта картинка показалась ему фрагментом чужих воспоминаний.
То же самое было, когда он пытался вспомнить свою тетушку: он отчетливо помнил ее лицо, мягкий голос и вздорный характер, но и она стала частью прошлого кого-то другого, не его. Айвен с грустью вспомнил те жестокие слова, которые она сказала ему однажды, года через два после смерти его родителей. «Я слишком стара, чтобы заменить тебе мать, – ворчала она, отвернувшись от него. – Я воспитала одну семью, и этого вполне достаточно. И вообще мы с тобой даже не кровные родственники». Больше она никогда таких мыслей не высказывала. Ни разу. Все остальное время она относилась к нему… не то чтобы с любовью, но с добротой и пониманием. Так почему же он вспомнил тот единственный случай? Может быть, это был знак того, что не так уж прочно, как ему казалось, он укоренился в том будущем.
– Тебе больно думать о твоей лунной жизни? – спросила Агри, нарушив его молчаливые размышления.
– Больно? – Он поспешно покачал головой, но в душе признал, что она прекрасно читает его мысли по лицу. – Наша лунная жизнь была… счастливой.
– Тогда почему ты хмуришься, когда я говорю о ней?
Айвен порылся в своем скудном словарном запасе, чтобы попытаться объяснить.
– Некоторые лунные люди… были счастливее. Чем… чем я. Джози, другая безымянная, она была… Он споткнулся, не зная, как выразить понятие богатства, и вместо этого сказал: – У нее было… много копий… много накидок… много пещер. Она… ей не хватает всего этого.
Агри удивленно посмотрела на него.
– Ну почему? У нее и сейчас все это есть. Все наше – ее. Да и зачем кому-то много накидок? Ведь можно надеть только одну и спать только в одной пещере.
На это он не нашелся что ответить.
– Лунные люди… они другие, – смущенно пробормотал он.
– Такие, как ты? – спросила она и нежно провела пальцами по его бровям. – Твой народ выглядит вот так?
Он кивнул, и она снисходительно улыбнулась.
– Леппо говорит, что твое плоское лицо уродливо, но не для меня. Я ему сказала, что у зверей в лесу своя красота. Так и у лунных людей. Мы должны принимать их такими, какие они есть. – Говоря это, она взяла его за руку и поднесла к своему лбу, украшенному одной яркой полоской татуировки. – А тебе нравится мое лицо? – спросила она застенчиво, прижимая его пальцы к выступающим надбровным дугам. – Тебе оно тоже кажется красивым?
Хоть раз его лицо его не выдало – отчасти потому, что он действительно не считал ее уродливой. Как она сама только что сказала, у всех существ своя собственная красота, а он прожил в клане достаточно долго, чтобы понимать, что она далеко не простушка.
– Да, ты красива, – сказал он, отделываясь полуправдой.
– Такая же красивая, как вторая безымянная? – продолжала настаивать она.
То, как Джози отчитала его, все еще было свежо у него в памяти. Поэтому он легко придумал, что соврать.
– Если бы солнце и луна были сестрами, – начал он, с трудом подбирая слова на чужом языке, – то ты… ты была бы солнцем.
Трудно представить что-нибудь более солнечное, чем ее улыбка в тот момент.
– Ты говоришь, как Льена, – скромно ответила она.
Это удивило Айвена. Он восхищался Льеной с самого начала, но никогда не пытался копировать ее или быть похожим на нее. Более того, с момента происшествия в пещере он чувствовал, что она его не одобряет. С ее точки зрения он совершил богохульство – он отвернулся от духовного пути, который она ему открывала.
– Думаю, что Льена меня не любит, – пробормотал он, размышляя вслух. Но Агри, как всегда, готовая утешить его, отмела это предположение, махнув рукой.
– Льена боится за тебя, вот и все, – прошептала она искренне.
– Боится за меня? Почему?
Агри посмотрела туда, где Льена грелась на солнышке у входа в пещеру, и сказала еще тише:
– Поскольку ты отверг дух зверя, она убеждена, что во время охоты зверь выследит тебя. И заберет себе.
Снова охота! Все последние дни мысль о ней омрачала его существование. И хотя ярко светило солнце, Айвен придвинулся поближе к углям костра.
– А ты как думаешь, зверь сможет забрать меня? – тихо спросил он.
– Нет, если ты сможешь успокоить его в своем сердце, – заверила его Агри. – Тебе надо уважить его дух и показать себя ему.
– Как… как я могу это сделать? – спросил он и одновременно поразился, как он может воспринимать все это всерьез. Все это полная чушь, первобытная магия мумбо-юмбо. Он бы прекратил разговор в тот же миг, если бы не выражение полной уверенности на лице Агри. Для нее и ее народа мистические связи между миром людей и животных были столь же реальны, как земля под ногами. И чем дольше он жил среди них, тем труднее было игнорировать их убеждения или заявлять, что на него они не распространяются.
Как будто зная о его внутренней борьбе, Агри не торопилась с ответом, пока его немигающий взгляд снова не обрел осмысленность.
– Сегодня ночью, – сказала она и взяла его руку в свою, – когда мы будем готовить воинов к охоте, будет самое время показать зверю твое тайное сердце.
– Да, но…
– Поверь мне, – перебила она его. – И доверься моменту.
И прежде чем он успел спросить ее еще о чем-нибудь, она поднялась и вернулась к пещере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31