Дарий покачал головой и оставил попытки докопаться правды, признав их бесполезность.
Они уже больше недели ехали все дальше на юг. В край пришла весна – в воздухе витал аромат трав и первых цветов, солнце ярко светило на чистом, словно вымытом после зимней стужи небе, и Дарий с ужасом ловил себя на мысли, что, если бы не Рихтер, он бы никогда больше этого не увидел. Теперь гном наслаждался каждой минутой новой жизни, которую ему подарил некромант. Что и говорить, если бы не его друг, он вряд ли выбрался бы из родного города. И как бы сильно Дарий ни любил свою библиотеку, он не сожалел о том, что покинул ее каменные залы и коридоры. Гному нравилось путешествовать.
– Куда мы едем? – поинтересовался Мартин, поравнявшись с Дарием.
Спрашивать у Рихтера монах опасался. Некромант с самого утра был явно не в духе. Он ускакал вперед, в глубине души мечтая, чтобы на него напал какой-нибудь очередной бандит, с которым можно было бы с чистой совестью разделаться.
– Если верить моим картам и наставлениям трактирщика, а также воспоминаниям Рихтера – последнему я готов поверить намного охотнее, – то в Манс. Это городок с населением около пяти тысяч человек. Он расположен прямо на тракте. До него еще несколько часов езды, но к вечеру мы должны увидеть его стены и ворота.
– Вообще-то я не это имел в виду, – признался Мартин. – Манс или какой другой маленький городишко – не имеет значения. Они нужны лишь для того, чтобы мы переночевали в них и продолжили путь.
– Так что же ты хочешь узнать? – спросил гном. Его лошадь задержалась на миг, чтобы отведать особо сочный пучок травы у обочины.
– Какова конечная цель путешествия?
– О, у тебя уже появились вопросы?
– Было бы странно, если бы они не появились. – Мартин развел руками. – Столько загадок… Но могу я сделать предположение?
– Конечно.
– Это как-то связано с проклятой книгой?
– Угадал. – Дарий усмехнулся. – Связано, и напрямую.
– Да, я так и знал. – Мартин кивнул с довольным видом. – Вряд ли Главный Хранитель библиотеки стал бы таскать с собой подобную вещь исключительно ради собственной прихоти. Ведь она опасна. Так куда мы едем?
– В Вернсток, – сказал Дарий и добавил: – Собираюсь отдать эту книгу тамошним магам или монахам на хранение. В моей библиотеке ей тесно. – По непонятной даже ему самому причине, он не хотел рассказывать монаху всю правду. И это несмотря на то, что Дарий вполне доверял ему.
– Похвальное стремление, – согласился Мартин и заметил: – Но ведь, путешествуя вместе с ней, ты подвергаешь и себя, и ее большому риску. Ее могут выкрасть.
– Я предельно осторожен.
– Не сомневаюсь, – протянул Мартин и внимательно посмотрел на гнома.
Дарий решил, что монаха это объяснение не удовлетворило. Мартин ему не поверил. Ну что ж, по крайне мере, Дарий не солгал в самом главном: они действительно направляются в Вернсток. А его особые взаимоотношения с книгой и сны о Матайясе – пусть останутся его тайной. Во всяком случае, пока.
Дарию снова приснился человек с белыми как снег волосами. Это случилось как всегда неожиданно. Он на несколько секунд задремал возле костра – они не успели добраться до селения, и им пришлось заночевать в небольшой роще, – как гному сразу же начал сниться этот сон.
Дарий снова стоял в потоке света, а через мгновение из темноты вынырнул мужчина, которого гном тотчас узнал. Лицо Матайяса выражало неподдельную радость.
– Ты вернулся, – сказал он, широко улыбаясь.
– Я никуда не исчезал, – ответил Дарий.
Матайяс покачал головой.
– Неправда, ведь я перестал тебя слышать.
Он опустился на землю. Теперь они находились на поросшем синей травой обрыве. Далеко внизу плескалось сине-зеленое море.
– Я боялся, что больше никогда тебя не услышу, и мне придется остаться совсем одному.
– А сейчас?
– Сейчас все в порядке. Я же, – он усмехнулся, – разговариваю с тобой.
– Это всего лишь сон. Ты мне снишься, – сказал Дарий. – Здесь все ненастоящее.
– Так бывает, что сон реальнее бодрствования, – заметил Матайяс. – По крайней мере, мне так нравится думать.
– Я не понимаю тебя, – сказал Дарий. – Кто ты и что тебе от меня нужно?
Вместо ответа Матайяс кивком показал в сторону моря.
– Не пропусти – это очень красиво.
Из-за горизонта показался краешек лилового солнца, светило в мгновение ока поднялось над морем, озарив своим странным мягким светом этот нереальный мир. Солнечный диск был огромен: Дарию показалось, что он занимает четверть неба.
– Неужели не нравится? – спросил Матайяс.
– Это очень необычно, – осторожно сказал Дарий. – Но ты не ответил на мой вопрос.
– Ты все узнаешь в свое время. Узнаешь. Все ответ на вопросы в тебе самом, надо лишь научиться слушать.
– Откуда тебе это известно?
– Иногда со стороны бывает виднее, – прошептал Матайяс и растаял.
Дарий почувствовал, что остался совсем один в этом странном мире. Солнце погасло, стало холодно.
Гном очнулся возле потухшего костра. Было раннее утро – небо только начинало сереть. Рядом, завернувшись в старое одеяло, спал Мартин.
– Что-то случилось? – негромко спросил Рихтер.
Дарий оглянулся. Некромант сидел в трех шагах от него, прислонившись спиной к старой раскидистой липе.
– Нет, ничего. Просто замерз, – ответил Дарий. – Да и сон приснился глупый. – Гном зевнул. – А почему ты не спишь?
– Не хочется, – пробормотал Рихтер. – А что за сон? Расскажешь?
– Потом. – Дарий не был уверен, что Мартин действительно спит. Он не хотел, чтобы их разговор услышал еще кто-то.
Рихтер понимающе кивнул. Он встал, подошел к костру и, разворошив палкой угли, бросил на них веток. Ветки были хорошие, сухие, и тотчас запылали.
– Отлично! – обрадовался Дарий, подсаживаясь ближе. – Я не на шутку замерз.
– На твоем месте я бы лег снова спать. У тебя, – некромант посмотрел на небо, – есть еще три часа. А за костром я присмотрю.
– Рихтер, – сказал Дарий, укладываясь, – зачем ты это сделал?
– О чем речь? – не понял маг.
– Вернул меня.
– Ты опять об этом, – вздохнул Рихтер и устало закрыл глаза. – Сколько можно говорить об одном и том же? Я сделал то, что считал нужным. Тебе было еще рано умирать.
– Если бы убили Мартина, ты бы не стал спасать, – заметил гном. – А он в самом расцвете сил.
– Верно, – согласился некромант. – Я бы спокойно прошел мимо, посчитав, что его смерть меня не касается. Но ведь он не является моим другом. – Рихтер пожал плечами. – А вот нас слишком много чего связывает. Можешь считать меня эгоистом, но я привык к тебе и не хочу лишаться твоего дивного общества.
– А как же твои убеждения?
– Ты же сам сказал – они мои, а это означает, что я могу их менять. – Завидев на лице гнома довольную улыбку, Рихтер поспешно добавил: – Но это не значит, что я примусь оживлять всех, кого попросят. Это был частный случай.
– Как тогда с девочкой, – напомнил Дарий.
– Я уступил твоим просьбам, и ничего более. Ты и мертвого уговоришь.
– Получается, что ты поступил согласно распоряжению вышестоящего начальства, – проворчал Дарий. – Выходит, что ты остаешься моим помощником даже за пределами библиотеки.
– Так и есть, – согласился Рихтер. – Дарий…
– Что?
– Может, лучше вернуться? Нашу поездку нельзя назвать удачной. Вдруг происшествие с разбойниками – это знак, что нужно повернуть домой?
– Но нам же еще ехать и ехать. А разбойники – это нормальное явление, и я не вижу причин усматривать в их действиях высший смысл. Если бы этот идиот не коснулся книги, то ничего бы не произошло.
– Тебе понравилось умирать? – спросил Рихтер.
– Нет, конечно.
– Зачем же нарываться на неприятности снова?
– Я тебя не узнаю. Ты же сам посоветовал мне поехать в Вернсток, а теперь хочешь, чтобы я повернул обратно.
– Потому что я понял, что в родном городе тебе было бы безопаснее. А здесь я не успею тебя защитить.
– В нашем городе тоже есть грабители и убийцы, – возразил Дарий.
Рихтер усмехнулся:
– Уже меньше.
– Но умереть можно и дома – подавившись куском хлеба, например. Это бесполезный разговор, от своего решения я не отступлюсь. Я хочу раскрыть эту загадку.
– Да, я наслышан об упрямстве гномов, – пробормотал Рихтер. – Тебе книга не мешает? Должно быть, очень утомительно таскать ее все время на себе.
– Я уже привык. Согласен, не слишком приятное соседство, но, когда я не знаю, где она, мне намного хуже, – признался Дарий. – Несколько раз мне снились кошмары на эту тему. Как будто ее находят дети и открывают, а я в это время наблюдаю за ними и не могу пошевелиться. Страшный сон.
– Неужели вам не хватает дня, чтобы наговориться? – проворчал разбуженный Мартин. – Ваши голоса посреди ночи заставляют меня забыть о смирении.
Рихтер подмигнул Дарию и подбросил в костер новых веток.
Дарий подождал, пока слуга унесет пустой поднос, и развернул на столе карту. Мартин с интересом склонился над ней. Монах временно надел обычные брюки и рубашку. Ряса, им собственноручно постиранная, сушилась на заднем дворе.
– Я люблю изучать карты с детства, – признался Мартин. – Особенно такие. Где ты взял это произведение искусства?
Дарий пожал плечами:
– Ничего необычного в ней нет. В моем городе такую карту можно купить в любой крупной писчебумажной лавке.
– Замечательная вещь. – Монах с любовью провел пальцем по карте. – Долгая и кропотливая работа. Все детали прорисованы очень четко. К тому же она цветная, а я давно таких не видел.
– Если бы она еще верно отражала действительность, то ей и правда цены бы не было, – проворчал Рихтер, подсаживаясь к ним за стол. В одной руке он держал полупустой кувшин с квасом, а в другой кружку.
Дарий во избежание неприятностей убрал карту. Не хватало только, чтобы на нее попал квас. Некромант допил напиток, достал платок и аккуратным, точным движением вытер губы. Мартин не выдержал и улыбнулся.
– В чем дело? – Тон Рихтера не предвещал ничего хорошего. – Что во мне такого смешного?
– Я не хотел тебя обидеть, – миролюбиво сказал Мартин. – Но видеть поистине аристократические манеры в таком месте, – он обвел рукой не блиставший красотой и чистотой зал, – по меньшей мере странно.
– Ничуть, – буркнул некромант. – Я получил хорошее образование и не вижу причин, из-за которых должен менять свои привычки. Но я не аристократ, если ты на это намекаешь.
– Своими действиями ты постоянно привлекаешь к себе внимание, – заметил Мартин.
– Я могу за себя постоять. – Рихтер убрал платок обратно в карман.
– Не сомневаюсь. Видел собственными глазами. – Мартин вздохнул. – Наверное, я не прав. Бывает, что я сам веду себя подобным образом. Когда забываю, где нахожусь.
– Тогда я не понимаю, к чему этот разговор. Кстати, как твоя ряса?
– Сохнет. Надеюсь, ее никто не решит позаимствовать. – Монах осмотрелся вокруг. – Я до сего момента не был в этом городке, но ни он, ни эта забегаловка мне не нравятся.
– Этот трактир единственный, так что выбирать не приходится, – сказал Дарий. – Завтра мы пересечем лес, расположенный слева от города, и, если нам ничто помешает, успеем на паром. Он ходит два раза – в девять утра и в семь вечера.
– Твоя лошадь начала хромать, я хочу, чтобы ее осмотрел кузнец.
– Это из-за камешка, но я его уже вытащил.
– Все равно нужно, чтобы кузнец осмотрел все подковы – для профилактики, – упрямо сказал Рихтер.
– За рекой большой город, я думаю, в нем можно будет остановиться на пару дней и заняться лошадьми, – сказал Дарий.
Мартин кивнул:
– Кальгаде – бывшее селение эльфов. В этом городе отличные игорные дома.
– Откуда ты знаешь такие тонкости? – удивленно спросил Дарий.
– Ну я же не всегда был монахом. – Мартин улыбнулся. – Когда-то моя жизнь была менее благочестивой.
– Ты никогда о себе не рассказываешь, – заметил Рихтер. – Только спрашиваешь.
– Вы знаете мое имя, а это уже много.
– Оно настоящее? – с невинным видом спросил Дарий.
– Настоящее. Я, конечно, мог бы взять другое – так делают многие, вступая на путь веры, но мне нравится мое имя.
– Так кто же ты такой, брат Мартин?
– Мне тридцать восемь лет, и я, смею надеяться, хорош собой. Начинал я простым воином, затем был Хранителем книг, хотя в краю, откуда я родом, это называется несколько иначе, потом игроком, путешественником… – Он вздохнул. – Какое-то время я провел при дворе герцога Манвика, затем командовал маленьким пограничным конным отрядом – мне пришлось нести службу в южных степях, а вот теперь стал монахом.
– Что же заставило тебя променять бурную, полную включений жизнь на холодные каменные плиты монашеской кельи? – спросил Рихтер.
Некромант не стал заострять внимание на том, что Мартин, судя по всему, преуменьшает свои заслуги на военном поприще. О, этот человек, безусловно, знает, что такое война… Знает вкус побед и поражений. Мартин был воином, но конечно же не рядовым. Скорее всего, он происходил из знатной семьи и привык командовать. Когда Мартин забывался – а это хоть редко, но случалось, – в его голосе то и дело проскальзывали властные нотки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53