Разъяренные монстры скребли когтями песок и щелкали челюстями. Увидев испуганное лицо Джага, Джедия рассмеялась пронзительным смехом.
– Как видишь, они ненавидят пленников! – сказала она. – И особенно таких красавчиков, как ты. Но мне кажется, что в действительности они просто ревнуют. Смешно, правда? Ящерицы устраивают сцену ревности! Умереть можно со смеху...
Они дошли до входа в основную галерею, и Джедия передала Джага другой охраннице, вооруженной ручным пулеметом на треноге, который она держала в руках без видимого напряжения.
– До следующей встречи, дорогой, – хохотнула Джедия. – Работай хорошо! Собирай для нас побольше прекрасных жемчужных пузырьков, и ты сможешь возвратиться и развлечь нас... если будешь еще на это способен и тебя не испугает дневной свет!
Джаг хотел было резко ответить, но смиренно промолчал, торопясь покинуть этот ужасно сухой, враждебный мир.
Тоннель поглотил его и сразу же наступило облегчение. Остальные заключенные были уже там, ожидая посадки в клеть подъемника.
Кабина пошла в глубь темного колодца.
Как только наступил кромешный мрак, Джагу сразу стало лучше. Не превращается ли он в существо тьмы? Не делает ли из него подземная жизнь больного, не переносящего ни свежего воздуха, ни солнца? Такое предположение вызвало у него дрожь во всем теле.
Подъемник остановился, и он последовал за своими товарищами по несчастью.
Лагерь был погружен в атмосферу безделья. Тут и там лежали мужчины, беспрерывно прикладываясь к бутылке водки и медленно погружаясь в мрачное состояние опьянения. Никто не заговорил с ними, не попросил рассказать об их похождениях в самых подробных деталях.
Создавалось впечатление, будто это никогда их не интересовало, будто они всегда были выше этого.
Джаг ощутил неприятное покалывание в желудке. В любой тюрьме на них буквально набросились бы собратья по несчастью, жадные до скабрезных рассказов. Здесь ничего подобного не произошло. Каждый оставался на месте, замкнувшись в своем одиночестве. Они едва ли поднимали голову, чтобы взглянуть на прибывших, когда те проходили мимо.
Чувствуя себя не в своей тарелке, Джаг начал разыскивать Кавендиша. Не найдя его в палатке, он инстинктивно направился к озеру. Ему потребовалось не более двух минут, чтобы обнаружить разведчика.
Почти голый, свернувшись в позе зародыша, он спал в яме, заполненной водой.
Больше разозленный, чем напуганный, Джаг принялся тормошить его до тех пор, пока тот не проснулся.
– А! Это ты, – узнав Джага, пробормотал Кавендиш. – Уже вернулся?
– Черт возьми! – вспылил Джаг. – Ты потерял голову или что? Какого черта ты забрался в эту яму? Ты не мог спать в спальном мешке или гамаке?
Приподнявшись, разведчик нахмурил брови, осмотрелся вокруг, затем внимательно посмотрел на свое покрытое грязью тело. Казалось, он был удивлен не меньше своего товарища.
– Черт возьми! – растерянно воскликнул он. – Что такое? Я даже не помню, как попал сюда! Неужели кто-то решил подшутить надо мной? Если это шутка, то я не вижу в ней ничего веселого!
Взяв Кавендиша за руку, Джаг помог ему выбраться из мутной воды.
– Происходят странные вещи, – пробормотал он, поддерживая разведчика, который шатался как пьяный. – Когда я был наверху, я испытывал странные ощущения...
Кавендиш с удивлением посмотрел на него.
– Что еще?
– Чувство отвращения к пространству, к пустыне... Я думал лишь об одном: возвратиться сюда и нырнуть... Плавать в тоннелях, плавать и плавать... всегда.
Кавендиш долго качал головой.
– Это удивляет меня лишь наполовину, – пробурчат он. – Когда девушки выбрали тебя, я испытал чувство облегчения. Я был счастлив, что мне не придется покидать пещеру. И это говорю тебе я, человек, который не пропускал мимо ни одной юбки!
– Это еще не все, – прервал его Джаг. – Снаружи мне показалось все ужасно сухим. К тому же я подслушал один разговор, полный странных намеков.
– Это все проделки паразита! – категорично высказался Кавендиш. – Ты в это можешь не верить, но все исходит от него. Он уничтожает, пожирает нашу личность, превращая нас в подобие зомби! Еще немного, и мы станем такими же, как и все остальные. Ты только посмотри на них, это же живые трупы. Вот кем они стали! Ни о чем другом не думают, только бы напиться где-нибудь в темном углу! Чем больше мы ждем, тем в большую зависимость от медуз попадаем!
– Сейчас мы ничего не сможем предпринять, – остудил пыл разведчика Джаг. – Выбраться наверх чертовски тяжело. И даже, если удастся это осуществить, игра не стоит свеч, так как вокруг полно охранниц, а вся территория простреливается пулеметами. Не следует забывать и о тритонах. Двое из них чуть не разорвали меня...
– Может быть, ты был не слишком любезен с ними? – хохотнул разведчик.
– Как это?
– Я... я не знаю... Может быть, они поздоровались с тобой, а ты не ответил, и они обиделись?
Джаг раздраженно пожал плечами. Затем, не сговариваясь, они направились к палатке-столовой и налили себе по большой кружке пива.
Глава 12
Прошло немного времени, и от отдыха осталось лишь одно воспоминание.
На следующий день счастливые Джаг и Кавендиш с наслаждением погрузились в воду озера и отправились в лабиринты многочисленных галерей, разыскивая газовые шарики.
Поглощенные работой, они быстро забыли о своих треволнениях. Ничто для них не было более важным, чем кипение прозрачных пузырьков, вырывавшихся из глубин метеорита. Они испытывали настоящую дрожь сладострастия, дотрагиваясь до хрупких гроздей, готовых взорваться в любую секунду.
Спустя несколько дней произошел несчастный случай, нарушивший очарование водной гармонии.
Один из ныряльщиков обнаружил щель, из которой вырывались пузырьки, имевшие странный голубоватый цвет. Соблазнившись, он решил набрать их полную сетку, чтобы заслужить похвалу Джетро.
Когда он вынырнул на поверхность и вышел на берег, его добыча, не выдержав резкого перепада давления, лопнула у него в руках с громким треском.
К несчастью, ныряльщик вдохнул высвободившийся газ. Последствия были настолько же впечатляющими, насколько и отвратительными.
Спустя несколько часов после взрыва пузырьков, живот ныряльщика вздулся, как у рыбы-шара, а затем лопнул от лобка до грудной кости. Клочья внутренних органов разметало далеко в стороны с невероятной силой давления.
– Такое я вижу впервые, – пробормотал начальник участка. – Чтобы никто больше не притрагивался к этим голубым пузырям! Это сверкающая смерть, и не более того!
Обескураженные ныряльщики отпрянули от разорванного трупа. Запах падали постепенно заполнял атмосферу.
– Может быть, из этих голубых пузырей рождаются рыбы-шары? – высказал предположение Кавендиш. – К несчастью, наши тела не могут растягиваться до такой степени, как у них. Надо быть резиновым, чтобы выдержать это!
– Вы видели? – спросил Кип. – Он словно проглотил гранату с выдернутым предохранителем, и она взорвалась у него в животе. Ну их ко всем чертям, эти голубые пузырьки!
– Прекратить треп! – прогремел голос старого Джетро. – Вы что, весь день намерены болтать? Ничего особенного не произошло, обычный несчастный случай! Такое могло случиться в любом другом месте. Вы же не наложите в штаны из-за одного-единственного случая!
Кип опустил глаза и замолчал. И тем не менее, все понимали, что он хотел сказать: в тоннелях стало одной опасностью больше.
– А теперь за дело! – с наигранной доброжелательностью бросил начальник участка. – Не запугают же нас несколько цветных пузырей!
Отметив употребление местоимения "нас", Джаг не смог сдержаться.
– Ты собираешься снова начать нырять? – уточнил он.
Мертвенно-бледный Джетро бросил на него испепеляющий взгляд, но, сообразив, что идет по лезвию бритвы, и что Джаг выражает общее мнение, он не полез на рожон и даже быстро нашел оправдание.
– Мы все находимся в одинаковых условиях, что бы вы об этом ни думали, – сказал он. – Отказ от ныряния не избавляет от опасности. В скором времени, может быть, завтра, одна из таких расщелин, из которой выходит смертельный газ, образуется где-то здесь, на суше, вокруг нас, и я автоматически попадаю в такое же положение, как и вы. Но я, в отличие от некоторых, не накладываю в штаны!
Аудитория согласилась с этим туманным аргументом, и работа незамедлительно возобновилась.
Влияние, оказываемое водной средой на сознание пловцов, было настолько сильным, что, погрузившись в нее, они быстро забыли о новой опасности или же свели ее в своем представлении к минимуму.
Когда Джаг работал в одиночку, он дважды видел, возвращаясь из тоннеля, цепочки опасных пузырьков голубого цвета. Он поспешно сворачивал с их пути и наблюдал, как они поднимаются наверх и растворяются в потоке. Джаг предположил, что именно эти шарики и отравили весь водоем.
В очередной раз притаившись за скалой, он наблюдал за бесконечной вереницей рыб-шаров. Они величественно плыли колонной, словно участвовали в каком-то тайном ритуале.
Джаг боялся шевельнуться. Рыб стало столько, что они разодрали бы его в клочья, просто стерли бы его в порошок.
Тем временем странная процессия приблизилась к узкой расщелине и исчезла в ней. Можно было сказать, что дивизион малых кораблей возвращался на базу.
Но у Джага не было возможности хорошенько поразмыслить о нравах этих опасных рыб, так как состояние Кавендиша резко ухудшилось. Ночами разведчик вставал с постели и в состоянии сомнамбулического транса направлялся на берег озера, где укладывался спать в яму с водой. Бдительный Джаг всякий раз возвращал разведчика в палатку, но не мог привести его в сознательное состояние.
Однажды вечером, когда он укладывал Кавендиша в гамак, то заметил нечто странное между пальцами ног своего товарища. Вначале Джаг подумал, что это сгусток тины, обрывки водорослей, но вскоре был вынужден признать свою ошибку. Его мгновенно прошибло холодным потом: тонкие перепонки соединяли все пальцы ног разведчика!
Джагу показалось, что железная рука рвет в клочья его сердце. У Кавендиша были перепончатые ноги. Начался процесс мутации!
* * *
Оглушенный, едва не упав от внезапного головокружения, Джаг подбежал к баку с питьевой водой и сунул туда голову.
Придя в себя, он начал размышлять. На этот раз он не мог больше закрывать глаза на действительность. Во всем, что происходило с ними, были виноваты паразиты, присосавшиеся к их спинам. Они постепенно, день за днем, приспосабливали людей к новой среде обитания.
Задыхаясь от ярости, он чуть не отправился на поиски ножа, чтобы сковырнуть мерзкую тварь, пустившую корни между лопаток Кавендиша. Но он очень быстро понял, что это было бы не самым лучшим решением.
Если освободить Кавендиша от медузы, Джетро отдаст указания, и завтра ему прилепят на спину новую. Это было безнадежно. Более того, вода тоннелей мгновенно убьет Кавендиша, если он не будет носить на себе эту тварь. Следовало срочно найти какой-нибудь другой вариант, пока не был выработан стоящий план побега.
С другой стороны, Джаг отдавал себе отчет, что убежать из этой мышеловки практически невозможно. Во-первых, очень трудно выбраться на поверхность. Потребовалось бы на одних руках преодолеть колодец подъемника, а это невыполнимая задача. Даже если предположить, что ему это удастся сделать, без оружия он далеко не уйдет. Идеальным решением проблемы явилось бы организованное восстание, но лагерь был сборищем индивидуумов-идиотов.
Короче говоря, будущее ничего хорошего не сулило. Никогда еще Джаг не оказывался в такой безвыходной ситуации. Вдруг забеспокоившись, он лихорадочно осмотрел себя, но никаких признаков мутаций на своем теле не обнаружил.
Успокоившись, Джаг вздохнул свободнее, подозревая все же, что получил лишь временную отсрочку.
Придя к такому выводу, он решил действовать немедленно, пока в нем сохранились остатки здравого смысла. Позже, когда он достигнет стадии Кавендиша, у него не будет никакой надежды избежать ужасной судьбы, уготованной им шахтой.
Джаг вспомнил о тритоне, которого встретил в воздушном кармане. Он не забыл ту встречу, а просто задвинул ее в дальний уголок памяти, чтобы вытащить оттуда, когда понадобится.
Решив, что этот час пробил, Джаг выволок Кавендиша на сухое место. Разведчик продолжал спать. То, что Джаг собирался сделать, было исключительно рискованным предприятием, но в данной ситуации он не видел другого выхода. Он знал, что должен незамедлительно воспользоваться просветлением своего сознания. Позже может случиться так, что он впадет в такую же прострацию, как и Кавендиш. Покатившись под уклон, он станет соучастником собственной гибели. Он забудет об опасности, исходящей от паразита, оседлавшего его позвоночник, и будет полностью поглощен своими каждодневными обязанностями: нырять, собирать прозрачные пузырьки, наслаждаться пребыванием под водой... Пока еще у Джага имелись силы противостоять мутации, но на этот счет не следовало слишком обольщаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
– Как видишь, они ненавидят пленников! – сказала она. – И особенно таких красавчиков, как ты. Но мне кажется, что в действительности они просто ревнуют. Смешно, правда? Ящерицы устраивают сцену ревности! Умереть можно со смеху...
Они дошли до входа в основную галерею, и Джедия передала Джага другой охраннице, вооруженной ручным пулеметом на треноге, который она держала в руках без видимого напряжения.
– До следующей встречи, дорогой, – хохотнула Джедия. – Работай хорошо! Собирай для нас побольше прекрасных жемчужных пузырьков, и ты сможешь возвратиться и развлечь нас... если будешь еще на это способен и тебя не испугает дневной свет!
Джаг хотел было резко ответить, но смиренно промолчал, торопясь покинуть этот ужасно сухой, враждебный мир.
Тоннель поглотил его и сразу же наступило облегчение. Остальные заключенные были уже там, ожидая посадки в клеть подъемника.
Кабина пошла в глубь темного колодца.
Как только наступил кромешный мрак, Джагу сразу стало лучше. Не превращается ли он в существо тьмы? Не делает ли из него подземная жизнь больного, не переносящего ни свежего воздуха, ни солнца? Такое предположение вызвало у него дрожь во всем теле.
Подъемник остановился, и он последовал за своими товарищами по несчастью.
Лагерь был погружен в атмосферу безделья. Тут и там лежали мужчины, беспрерывно прикладываясь к бутылке водки и медленно погружаясь в мрачное состояние опьянения. Никто не заговорил с ними, не попросил рассказать об их похождениях в самых подробных деталях.
Создавалось впечатление, будто это никогда их не интересовало, будто они всегда были выше этого.
Джаг ощутил неприятное покалывание в желудке. В любой тюрьме на них буквально набросились бы собратья по несчастью, жадные до скабрезных рассказов. Здесь ничего подобного не произошло. Каждый оставался на месте, замкнувшись в своем одиночестве. Они едва ли поднимали голову, чтобы взглянуть на прибывших, когда те проходили мимо.
Чувствуя себя не в своей тарелке, Джаг начал разыскивать Кавендиша. Не найдя его в палатке, он инстинктивно направился к озеру. Ему потребовалось не более двух минут, чтобы обнаружить разведчика.
Почти голый, свернувшись в позе зародыша, он спал в яме, заполненной водой.
Больше разозленный, чем напуганный, Джаг принялся тормошить его до тех пор, пока тот не проснулся.
– А! Это ты, – узнав Джага, пробормотал Кавендиш. – Уже вернулся?
– Черт возьми! – вспылил Джаг. – Ты потерял голову или что? Какого черта ты забрался в эту яму? Ты не мог спать в спальном мешке или гамаке?
Приподнявшись, разведчик нахмурил брови, осмотрелся вокруг, затем внимательно посмотрел на свое покрытое грязью тело. Казалось, он был удивлен не меньше своего товарища.
– Черт возьми! – растерянно воскликнул он. – Что такое? Я даже не помню, как попал сюда! Неужели кто-то решил подшутить надо мной? Если это шутка, то я не вижу в ней ничего веселого!
Взяв Кавендиша за руку, Джаг помог ему выбраться из мутной воды.
– Происходят странные вещи, – пробормотал он, поддерживая разведчика, который шатался как пьяный. – Когда я был наверху, я испытывал странные ощущения...
Кавендиш с удивлением посмотрел на него.
– Что еще?
– Чувство отвращения к пространству, к пустыне... Я думал лишь об одном: возвратиться сюда и нырнуть... Плавать в тоннелях, плавать и плавать... всегда.
Кавендиш долго качал головой.
– Это удивляет меня лишь наполовину, – пробурчат он. – Когда девушки выбрали тебя, я испытал чувство облегчения. Я был счастлив, что мне не придется покидать пещеру. И это говорю тебе я, человек, который не пропускал мимо ни одной юбки!
– Это еще не все, – прервал его Джаг. – Снаружи мне показалось все ужасно сухим. К тому же я подслушал один разговор, полный странных намеков.
– Это все проделки паразита! – категорично высказался Кавендиш. – Ты в это можешь не верить, но все исходит от него. Он уничтожает, пожирает нашу личность, превращая нас в подобие зомби! Еще немного, и мы станем такими же, как и все остальные. Ты только посмотри на них, это же живые трупы. Вот кем они стали! Ни о чем другом не думают, только бы напиться где-нибудь в темном углу! Чем больше мы ждем, тем в большую зависимость от медуз попадаем!
– Сейчас мы ничего не сможем предпринять, – остудил пыл разведчика Джаг. – Выбраться наверх чертовски тяжело. И даже, если удастся это осуществить, игра не стоит свеч, так как вокруг полно охранниц, а вся территория простреливается пулеметами. Не следует забывать и о тритонах. Двое из них чуть не разорвали меня...
– Может быть, ты был не слишком любезен с ними? – хохотнул разведчик.
– Как это?
– Я... я не знаю... Может быть, они поздоровались с тобой, а ты не ответил, и они обиделись?
Джаг раздраженно пожал плечами. Затем, не сговариваясь, они направились к палатке-столовой и налили себе по большой кружке пива.
Глава 12
Прошло немного времени, и от отдыха осталось лишь одно воспоминание.
На следующий день счастливые Джаг и Кавендиш с наслаждением погрузились в воду озера и отправились в лабиринты многочисленных галерей, разыскивая газовые шарики.
Поглощенные работой, они быстро забыли о своих треволнениях. Ничто для них не было более важным, чем кипение прозрачных пузырьков, вырывавшихся из глубин метеорита. Они испытывали настоящую дрожь сладострастия, дотрагиваясь до хрупких гроздей, готовых взорваться в любую секунду.
Спустя несколько дней произошел несчастный случай, нарушивший очарование водной гармонии.
Один из ныряльщиков обнаружил щель, из которой вырывались пузырьки, имевшие странный голубоватый цвет. Соблазнившись, он решил набрать их полную сетку, чтобы заслужить похвалу Джетро.
Когда он вынырнул на поверхность и вышел на берег, его добыча, не выдержав резкого перепада давления, лопнула у него в руках с громким треском.
К несчастью, ныряльщик вдохнул высвободившийся газ. Последствия были настолько же впечатляющими, насколько и отвратительными.
Спустя несколько часов после взрыва пузырьков, живот ныряльщика вздулся, как у рыбы-шара, а затем лопнул от лобка до грудной кости. Клочья внутренних органов разметало далеко в стороны с невероятной силой давления.
– Такое я вижу впервые, – пробормотал начальник участка. – Чтобы никто больше не притрагивался к этим голубым пузырям! Это сверкающая смерть, и не более того!
Обескураженные ныряльщики отпрянули от разорванного трупа. Запах падали постепенно заполнял атмосферу.
– Может быть, из этих голубых пузырей рождаются рыбы-шары? – высказал предположение Кавендиш. – К несчастью, наши тела не могут растягиваться до такой степени, как у них. Надо быть резиновым, чтобы выдержать это!
– Вы видели? – спросил Кип. – Он словно проглотил гранату с выдернутым предохранителем, и она взорвалась у него в животе. Ну их ко всем чертям, эти голубые пузырьки!
– Прекратить треп! – прогремел голос старого Джетро. – Вы что, весь день намерены болтать? Ничего особенного не произошло, обычный несчастный случай! Такое могло случиться в любом другом месте. Вы же не наложите в штаны из-за одного-единственного случая!
Кип опустил глаза и замолчал. И тем не менее, все понимали, что он хотел сказать: в тоннелях стало одной опасностью больше.
– А теперь за дело! – с наигранной доброжелательностью бросил начальник участка. – Не запугают же нас несколько цветных пузырей!
Отметив употребление местоимения "нас", Джаг не смог сдержаться.
– Ты собираешься снова начать нырять? – уточнил он.
Мертвенно-бледный Джетро бросил на него испепеляющий взгляд, но, сообразив, что идет по лезвию бритвы, и что Джаг выражает общее мнение, он не полез на рожон и даже быстро нашел оправдание.
– Мы все находимся в одинаковых условиях, что бы вы об этом ни думали, – сказал он. – Отказ от ныряния не избавляет от опасности. В скором времени, может быть, завтра, одна из таких расщелин, из которой выходит смертельный газ, образуется где-то здесь, на суше, вокруг нас, и я автоматически попадаю в такое же положение, как и вы. Но я, в отличие от некоторых, не накладываю в штаны!
Аудитория согласилась с этим туманным аргументом, и работа незамедлительно возобновилась.
Влияние, оказываемое водной средой на сознание пловцов, было настолько сильным, что, погрузившись в нее, они быстро забыли о новой опасности или же свели ее в своем представлении к минимуму.
Когда Джаг работал в одиночку, он дважды видел, возвращаясь из тоннеля, цепочки опасных пузырьков голубого цвета. Он поспешно сворачивал с их пути и наблюдал, как они поднимаются наверх и растворяются в потоке. Джаг предположил, что именно эти шарики и отравили весь водоем.
В очередной раз притаившись за скалой, он наблюдал за бесконечной вереницей рыб-шаров. Они величественно плыли колонной, словно участвовали в каком-то тайном ритуале.
Джаг боялся шевельнуться. Рыб стало столько, что они разодрали бы его в клочья, просто стерли бы его в порошок.
Тем временем странная процессия приблизилась к узкой расщелине и исчезла в ней. Можно было сказать, что дивизион малых кораблей возвращался на базу.
Но у Джага не было возможности хорошенько поразмыслить о нравах этих опасных рыб, так как состояние Кавендиша резко ухудшилось. Ночами разведчик вставал с постели и в состоянии сомнамбулического транса направлялся на берег озера, где укладывался спать в яму с водой. Бдительный Джаг всякий раз возвращал разведчика в палатку, но не мог привести его в сознательное состояние.
Однажды вечером, когда он укладывал Кавендиша в гамак, то заметил нечто странное между пальцами ног своего товарища. Вначале Джаг подумал, что это сгусток тины, обрывки водорослей, но вскоре был вынужден признать свою ошибку. Его мгновенно прошибло холодным потом: тонкие перепонки соединяли все пальцы ног разведчика!
Джагу показалось, что железная рука рвет в клочья его сердце. У Кавендиша были перепончатые ноги. Начался процесс мутации!
* * *
Оглушенный, едва не упав от внезапного головокружения, Джаг подбежал к баку с питьевой водой и сунул туда голову.
Придя в себя, он начал размышлять. На этот раз он не мог больше закрывать глаза на действительность. Во всем, что происходило с ними, были виноваты паразиты, присосавшиеся к их спинам. Они постепенно, день за днем, приспосабливали людей к новой среде обитания.
Задыхаясь от ярости, он чуть не отправился на поиски ножа, чтобы сковырнуть мерзкую тварь, пустившую корни между лопаток Кавендиша. Но он очень быстро понял, что это было бы не самым лучшим решением.
Если освободить Кавендиша от медузы, Джетро отдаст указания, и завтра ему прилепят на спину новую. Это было безнадежно. Более того, вода тоннелей мгновенно убьет Кавендиша, если он не будет носить на себе эту тварь. Следовало срочно найти какой-нибудь другой вариант, пока не был выработан стоящий план побега.
С другой стороны, Джаг отдавал себе отчет, что убежать из этой мышеловки практически невозможно. Во-первых, очень трудно выбраться на поверхность. Потребовалось бы на одних руках преодолеть колодец подъемника, а это невыполнимая задача. Даже если предположить, что ему это удастся сделать, без оружия он далеко не уйдет. Идеальным решением проблемы явилось бы организованное восстание, но лагерь был сборищем индивидуумов-идиотов.
Короче говоря, будущее ничего хорошего не сулило. Никогда еще Джаг не оказывался в такой безвыходной ситуации. Вдруг забеспокоившись, он лихорадочно осмотрел себя, но никаких признаков мутаций на своем теле не обнаружил.
Успокоившись, Джаг вздохнул свободнее, подозревая все же, что получил лишь временную отсрочку.
Придя к такому выводу, он решил действовать немедленно, пока в нем сохранились остатки здравого смысла. Позже, когда он достигнет стадии Кавендиша, у него не будет никакой надежды избежать ужасной судьбы, уготованной им шахтой.
Джаг вспомнил о тритоне, которого встретил в воздушном кармане. Он не забыл ту встречу, а просто задвинул ее в дальний уголок памяти, чтобы вытащить оттуда, когда понадобится.
Решив, что этот час пробил, Джаг выволок Кавендиша на сухое место. Разведчик продолжал спать. То, что Джаг собирался сделать, было исключительно рискованным предприятием, но в данной ситуации он не видел другого выхода. Он знал, что должен незамедлительно воспользоваться просветлением своего сознания. Позже может случиться так, что он впадет в такую же прострацию, как и Кавендиш. Покатившись под уклон, он станет соучастником собственной гибели. Он забудет об опасности, исходящей от паразита, оседлавшего его позвоночник, и будет полностью поглощен своими каждодневными обязанностями: нырять, собирать прозрачные пузырьки, наслаждаться пребыванием под водой... Пока еще у Джага имелись силы противостоять мутации, но на этот счет не следовало слишком обольщаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18