Несмотря на то, что дальнейшая ее судьба была покрыта полным мраком, и подобная езда верхом доставляла ей много неудобств и страданий, Фонтэн постепенно оправлялась от первоначального испуга и набиралась мужества и решительности. И вот теперь все ее существо переполняла ярость.
Ярость к самой себе за то, что она поддалась Эрику и согласилась отправиться с ним в это идиотское путешествие; ярость к своим родственникам за то, что они поспешили согласиться на ее помолвку в такое неподходящее время; ярость к ее похитителям, которые позволяли себе произносить прямо ей в лицо или между собой оскорбительная для нее слова. О, она еще покажет им всем, как следует вести себя с нею! Иногда ее охватывала жалость к самой себе, и тогда она начинала сетовать:
- Никто не любит меня! Мои родители использовали меня как инструмент в своей государственной политике. Мой жених такой неумный... то есть, был такой неумный! Теперь он лежит убитый, а меня ведут одну к себе эти грабители. У меня болят ноги, болит спина. Я чувствую себя совсем разбитой. Меня мучит жажда. Мое лицо все в царапинах и выглядит сейчас отвратительно.
Где-то в глубине ее души появилась точка опоры и протеста, вокруг которой Фонтэн стала собирать все оставшиеся у нее силы, чтобы бросить вызов своей неудачной судьбе.
Когда они, наконец, добрались до лагеря, где укрывались в обычное время разбойники, то, оказалось, он был так замаскирован, что девушка могла бы пройти мимо, споткнуться на этом мести и все равно ничего не заметить. Проследив за тем, куда разбредаются ее похитители, принцесса заметила несколько лачуг, прикрытых ветками, которые поначалу показались ей ветхими, но на поверку оказались добротными, прочными и достаточно сухими и теплыми внутри. Были также и другие жилища, как это она узнала позже, замаскированные среди ветвей огромных деревьев высоко над землей, так что ни один человек снизу не смог бы их различить, и, вместе с тем, они были недоступны для хищных зверей, таких как волки и медведи.
Фонтэн остановилась на небольшой поляне, являвшей собою как бы центральную площадку лагеря, и стала ждать. Никто не обращал на нее внимания, и это еще больше подогревало ее злость. Все вокруг нее куда-то сновали, перекликались, но сама она настолько устала, что стояла без движения. Вдруг из одной хижины, которая была напротив принцессы, выскочил наружу человек огромного роста. Он был совершенно лысый и раздет до пояса, отчего его мощная и великолепно сложенная фигура производила устрашающее впечатление в наступивших сумерках. Он резко остановился и уставился долгим взглядом на Фонтэн, которая, в свою очередь, тоже с опаской глядела на него. Однако Дарк, находившийся рядом, сказал принцессе:
- Не пугайся, Джени, он для тебя безвредный.
Человек огромного роста снова нырнул внутрь хижины и возвратился из нее, неся в руках не менее огромный чугунный горшок. Он поставил его на землю и начал разводить огонь. Фонтэн повернулась в сторону Дарка. Если он подумал, что она намеревается сказать ему робко: "Что вы собираетесь делать со мной?" - то он глубоко ошибался.
Наоборот, принцесса, глядя на него уничтожающе, произнесла смело:
- А вы, без сомнения, представляете для меня большую опасность! Тем более, что уже доказали свою безмерную храбрость, напав всем скопом на одинокого юношу, подло убили его стрелами из-за деревьев и даже захватили в плен целую армию. - Последние слова в этой фразе Фонтэн произнесла, широко разведя руки и показала ими на себя. - Ах, какой вы герой, оказывается! Девушка должна себя чувствовать в безопасности, когда окажется в ваших руках! - Она присела в реверансе и насмешливо улыбнулась Дарку. Костер, наконец, разгорелся, и свет от яркого пламени заплясал по полянке, бегая наперегонки с тенями. Фонтэн взглянула на Джени и увидела, что он, сидя, наблюдает за нею, неподвижный как скала, и одновременно продолжает делать то, что вся банда ожидает с нетерпением. "О! Куда я попала? - подумала про себя принцесса, глядя в застывшее лицо Дарка. - Ну, хорошо! Как знать, может, и тебя когда-нибудь подвесят как барана!"
- Рано или поздно, но все это откроется и тогда твоя тупая голова убедится в том, что я не обычная тощая девица, как тут "остроумно" оскорбили меня, - начала Фонтэн глухим голосом.
- Если ты по моим одеждам и вещам все еще не догадался, что я из королевской семьи, то у тебя не голова, а чурбачок из этих вот деревьев. Ты умрешь самой ужасной и мучительной смертью, если причинишь мне хотя бы малый вред. Но все же мне кажется, у тебя достаточно соображения, чтобы не портить себе жизни.
Его лицо исказилось злобой, он ухватился левой рукой за воротник ее жакета и произнес угрожающе:
- Да ну!... Ах ты, сучка!... Еще одно слово, и... - Он не договорил и замахнулся на девушку правой рукой, как бы показывая, какое может быть продолжение у этой угрозы.
- Ну что же, бей! Бей меня! Ты, видно, только это и умеешь, больше ни на что не способен, похабный сквернослов и мужлан!
Дарк медленно опустил руку и отпустил воротник жакета, затем улыбнулся примирительно и произнес:
- Да... Судя по всему, ты действительно, принцесса. Только они бывают такими надменными.
Их глаза встретились, и вдруг как будто разряд электрического тока прошел между ними, который окончательно познакомил их между собою и примирил. С этого момента они стали понимать друг друга без слов.
- Однако, имей ввиду, что здесь король - я. Никому и в голову не придет искать тебя в этом лесу. Поэтому даже если ты в действительности такая важная птица, хорошенько запомни следующее: грубая, неуважительная речь не к лицу такой знатной даме. - Затем, возвращаясь к прежнему своему насмешливому тону придворного вельможи, добавил: - Делайте все так, как я вам рекомендую, и вам никто не причинит никакого вреда. Садитесь и ешьте.
Котел, который принес великан Джени, уже был подвешен над огнем, а необычайного внешнего вида повар кидал в него куски мяса и приправы. "В деревушке Хоум, в доме у Феррагамо еда была не такая уж плохая, как показалось вначале", - грустно подумала Фонтэн, но затем с еще большей грустью улыбнулась, вспомнив с удовольствием, как прекрасно ее кормили в родном дворце, в королевстве Хилд. Принцесса присела на пенечке и стала ждать, когда закончится суета вокруг нее.
Дарк, отошедший было от Фонтэн и скрывшийся за деревьями поляны, вскоре снова вернулся, и вместе с ним пришли Зуник и двое других разбойников. Они подсели поближе к костру, и Дарк стал задумчиво разглядывать свою пленницу. Постепенно вокруг костра собрались все разбойники, принеся с собой свои миски и ложки, и каждому из них Джени положил причитающуюся ему порцию.
- Покорми леди Фонтэн, Джени, - произнес громко Дарк, указывая на принцессу.
Услышав свое имя, которого она никому из разбойников еще не называла, Фонтэн внимательно посмотрела на Дарка.
- Я не настолько "чурбачок", как вы думаете про меня, - ответил Дарк на недоуменный взгляд принцессы, и глазами указал на кольцо на ее пальце. Кроме этого, на рукавах пальто у принцессы были нашиты, помимо геральдических знаков королевской семьи острова Хилд, также буквы Ф.
Однако Фонтэн ничего не ответила на это. К ней подошел Джени и подал ей ложку и миску, наполненную горячей едой с кусками аппетитно пахнущего мяса.
- Спасибо, - поблагодарила она его и улыбнулась великану.
- Благодарить будете потом, когда попробуете его варево, девушка, произнес кто-то.
- Он все равно не слышит, - добавил другой голос.
Джени уселся поудобнее, совершенно не обращая никакого внимания на реплики, и стал неторопливо есть.
Дарк пояснил принцессе:
- Джени глухонемой и очень простодушный, но он самый сильный человек в мире. Кроме того, здесь никто не готовит еду лучше него, хотя многие и подсмеиваются над ним.
Фонтэн оглянулась на лысого и раздетого по пояс великана, спокойно черпавшего ложкой тушеное мясо в своей миске, и вдруг почувствовала к нему сострадание, а вслед за этим в ее душе вновь вспыхнул гнев.
- Так, значит, вы его здесь держите как раба или как рабочую скотину, - глаза девушки уставились с вызовом на атамана шайки, который, однако, вовсе не рассердился на это и ответил спокойно:
- Он несчастный человек. Лес для него - единственный дом на свете, другого у него никогда и не было. В городе его ждет тюрьма или еще что-нибудь похуже. Но, в сущности, здесь никто с ним не обращается так уж плохо.
- Все равно вы не имеете права... - собралась было она резко возразить Дарку, но в этот момент голос у нее вдруг как бы надломился, а в душе неожиданно пропала злость.
Фонтэн склонилась над своей миской с едой и, к своему удивлению, обнаружила там прекрасную пищу, вкуснее которой ей не приходилось пробовать. Всего, что было использовано для ее приготовления, принцесса определить не смогла, но явно различала в еде грибы, различные коренья, орехи, зелень и мясо, и все это было так вкусно, так аппетитно, а она так проголодалась, что теперь никакие силы не могли оторвать девушку от еды.
Пока она ела, она не вслушивалась в разговоры разбойников между собой, хотя, как ей показалось, иногда речь заходила о ней, Фонтэн. Странно, но девушка уже не испытывала никакого страха. Она чувствовала, что теперь уже может иметь дело с любым из разбойников, и была уверена, что Дарк не позволит себе обращаться с ней грубо или жестоко.
Не было никакого сомнения в том, что Дарк держал всю банду в повиновении, так как он физически был намного сильнее любого из членов своей шайки разбойников. Кроме этого, он был высокого роста, сухопарый, ловкий и приятной наружности Его черные косматые волосы и борода придавали ему вид свирепого грабителя и преступника. Дарк был одет в куртку из грубой кожи, подпоясанную ремнем, на котором красовалось не менее четырех кинжалов, что, очевидно, вызывало к нему дополнительное уважение со стороны его сотоварищей. Таким образом, принцессу в настоящее время беспокоила не столько личная безопасность, сколько забота об удобном ночлеге и хорошем отдыхе.
Фонтэн мысленно успокаивала себя тем, что теперь Дарк знает, кто она, и будет размышлять, какой выкуп потребовать за нее. Живая и невредимая принцесса, разумеется, стоит дороже, и за нее можно потребовать больший выкуп.
Тем временем она справилась с едой и теперь, одолеваемая сном, с трудом удерживала открытыми свои глаза. Увидев это, Дарк обратился к ней:
- Вы будете спать в моей хижине. - Эти слова он произнес особенно громко, с тем чтобы все услыхали их, и затем счел необходимым добавить к сказанному: - Вы будете спать одна.
- Благодарю вас, - ответила ему Фонтэн.
- Не меня благодарите, леди, а ваших родителей, когда они согласятся заплатить за вас большой выкуп.
За грубоватостью этих слов, как показалось принцессе, она различила какой-то оттенок мягкости или даже нежности.
"Может, теперь у меня здесь появился верный друг?" - спросила мысленно себя Фонтэн. Потом, почувствовав на себе взгляд еще одной пары глаз, она повернулась и увидела направленный на нее взор глухонемого Джени, и тогда она еще раз подумала: "Кажется, у меня здесь уже два верных друга".
Девушка улыбнулась, и в ответ на это ей улыбнулся украдкой Джени, который тут же встал и взял у нее пустую миску. Фонтэн дотронулась до его руки и беззвучно, одним лишь взглядом поблагодарила его: "Спасибо тебе, Джени! Ты так вкусно накормил меня!" Можно быть уверенным, что смысл ее жестов и мимики был правильно понят несчастным глухонемым великаном. Джени кивнул головой, как бы отвечая взаимностью принцессе, и стал собирать другие миски.
"Я так устала! - подумала Фонтэн. - поскорее бы добраться до хижины Дарка".
Пройдя несколько шагов, Джени остановился, повернулся, чтобы взглянуть на Фонтэн, и затем сначала показал глазами на Дарка и на ближайшую к нему хижину. В этот момент Дарк произнес:
- Зуник, можно я у тебя переночую?
- Конечно, веток там достаточно и мы на них поместимся.
Дарк встал и сказал принцессе:
- Вы, видно, хотите спать, леди. Идемте.
Фонтэн поднялась и пошла вслед за ним в одну из хижин. Только, когда она осталась одна в темноте, девушка вспомнила и поняла, что это была именно та хижина, на которую кивком указал Джени.
Несмотря на то, что постель была жесткая и грубая, Фонтэн заснула мгновенно, как только легла. Однако долго ей не пришлось спать. Сквозь сон до нее донесся следующий разговор за дверью:
- Нет! Не зли меня, Дег!
- Ничего подобного, Дарк, мне незачем тебя злить, и ты это хорошо знаешь, но скажи, почему ты отказываешься? Держу пари, что она уже не девочка. Ты ведь знаешь, какие сучки они там при дворе короля.
- Она вовсе не похожа на тех королевских шлюх.
- Она - принцесса.
Эта фраза была сказана голосом, который принадлежал Зунику.
- Принцесса она или нет, это совсем другой разговор. Но ведь она женщина, а мы сколько месяцев уже живем здесь без женщин?
- Вот именно, - раздалось несколько голосов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Ярость к самой себе за то, что она поддалась Эрику и согласилась отправиться с ним в это идиотское путешествие; ярость к своим родственникам за то, что они поспешили согласиться на ее помолвку в такое неподходящее время; ярость к ее похитителям, которые позволяли себе произносить прямо ей в лицо или между собой оскорбительная для нее слова. О, она еще покажет им всем, как следует вести себя с нею! Иногда ее охватывала жалость к самой себе, и тогда она начинала сетовать:
- Никто не любит меня! Мои родители использовали меня как инструмент в своей государственной политике. Мой жених такой неумный... то есть, был такой неумный! Теперь он лежит убитый, а меня ведут одну к себе эти грабители. У меня болят ноги, болит спина. Я чувствую себя совсем разбитой. Меня мучит жажда. Мое лицо все в царапинах и выглядит сейчас отвратительно.
Где-то в глубине ее души появилась точка опоры и протеста, вокруг которой Фонтэн стала собирать все оставшиеся у нее силы, чтобы бросить вызов своей неудачной судьбе.
Когда они, наконец, добрались до лагеря, где укрывались в обычное время разбойники, то, оказалось, он был так замаскирован, что девушка могла бы пройти мимо, споткнуться на этом мести и все равно ничего не заметить. Проследив за тем, куда разбредаются ее похитители, принцесса заметила несколько лачуг, прикрытых ветками, которые поначалу показались ей ветхими, но на поверку оказались добротными, прочными и достаточно сухими и теплыми внутри. Были также и другие жилища, как это она узнала позже, замаскированные среди ветвей огромных деревьев высоко над землей, так что ни один человек снизу не смог бы их различить, и, вместе с тем, они были недоступны для хищных зверей, таких как волки и медведи.
Фонтэн остановилась на небольшой поляне, являвшей собою как бы центральную площадку лагеря, и стала ждать. Никто не обращал на нее внимания, и это еще больше подогревало ее злость. Все вокруг нее куда-то сновали, перекликались, но сама она настолько устала, что стояла без движения. Вдруг из одной хижины, которая была напротив принцессы, выскочил наружу человек огромного роста. Он был совершенно лысый и раздет до пояса, отчего его мощная и великолепно сложенная фигура производила устрашающее впечатление в наступивших сумерках. Он резко остановился и уставился долгим взглядом на Фонтэн, которая, в свою очередь, тоже с опаской глядела на него. Однако Дарк, находившийся рядом, сказал принцессе:
- Не пугайся, Джени, он для тебя безвредный.
Человек огромного роста снова нырнул внутрь хижины и возвратился из нее, неся в руках не менее огромный чугунный горшок. Он поставил его на землю и начал разводить огонь. Фонтэн повернулась в сторону Дарка. Если он подумал, что она намеревается сказать ему робко: "Что вы собираетесь делать со мной?" - то он глубоко ошибался.
Наоборот, принцесса, глядя на него уничтожающе, произнесла смело:
- А вы, без сомнения, представляете для меня большую опасность! Тем более, что уже доказали свою безмерную храбрость, напав всем скопом на одинокого юношу, подло убили его стрелами из-за деревьев и даже захватили в плен целую армию. - Последние слова в этой фразе Фонтэн произнесла, широко разведя руки и показала ими на себя. - Ах, какой вы герой, оказывается! Девушка должна себя чувствовать в безопасности, когда окажется в ваших руках! - Она присела в реверансе и насмешливо улыбнулась Дарку. Костер, наконец, разгорелся, и свет от яркого пламени заплясал по полянке, бегая наперегонки с тенями. Фонтэн взглянула на Джени и увидела, что он, сидя, наблюдает за нею, неподвижный как скала, и одновременно продолжает делать то, что вся банда ожидает с нетерпением. "О! Куда я попала? - подумала про себя принцесса, глядя в застывшее лицо Дарка. - Ну, хорошо! Как знать, может, и тебя когда-нибудь подвесят как барана!"
- Рано или поздно, но все это откроется и тогда твоя тупая голова убедится в том, что я не обычная тощая девица, как тут "остроумно" оскорбили меня, - начала Фонтэн глухим голосом.
- Если ты по моим одеждам и вещам все еще не догадался, что я из королевской семьи, то у тебя не голова, а чурбачок из этих вот деревьев. Ты умрешь самой ужасной и мучительной смертью, если причинишь мне хотя бы малый вред. Но все же мне кажется, у тебя достаточно соображения, чтобы не портить себе жизни.
Его лицо исказилось злобой, он ухватился левой рукой за воротник ее жакета и произнес угрожающе:
- Да ну!... Ах ты, сучка!... Еще одно слово, и... - Он не договорил и замахнулся на девушку правой рукой, как бы показывая, какое может быть продолжение у этой угрозы.
- Ну что же, бей! Бей меня! Ты, видно, только это и умеешь, больше ни на что не способен, похабный сквернослов и мужлан!
Дарк медленно опустил руку и отпустил воротник жакета, затем улыбнулся примирительно и произнес:
- Да... Судя по всему, ты действительно, принцесса. Только они бывают такими надменными.
Их глаза встретились, и вдруг как будто разряд электрического тока прошел между ними, который окончательно познакомил их между собою и примирил. С этого момента они стали понимать друг друга без слов.
- Однако, имей ввиду, что здесь король - я. Никому и в голову не придет искать тебя в этом лесу. Поэтому даже если ты в действительности такая важная птица, хорошенько запомни следующее: грубая, неуважительная речь не к лицу такой знатной даме. - Затем, возвращаясь к прежнему своему насмешливому тону придворного вельможи, добавил: - Делайте все так, как я вам рекомендую, и вам никто не причинит никакого вреда. Садитесь и ешьте.
Котел, который принес великан Джени, уже был подвешен над огнем, а необычайного внешнего вида повар кидал в него куски мяса и приправы. "В деревушке Хоум, в доме у Феррагамо еда была не такая уж плохая, как показалось вначале", - грустно подумала Фонтэн, но затем с еще большей грустью улыбнулась, вспомнив с удовольствием, как прекрасно ее кормили в родном дворце, в королевстве Хилд. Принцесса присела на пенечке и стала ждать, когда закончится суета вокруг нее.
Дарк, отошедший было от Фонтэн и скрывшийся за деревьями поляны, вскоре снова вернулся, и вместе с ним пришли Зуник и двое других разбойников. Они подсели поближе к костру, и Дарк стал задумчиво разглядывать свою пленницу. Постепенно вокруг костра собрались все разбойники, принеся с собой свои миски и ложки, и каждому из них Джени положил причитающуюся ему порцию.
- Покорми леди Фонтэн, Джени, - произнес громко Дарк, указывая на принцессу.
Услышав свое имя, которого она никому из разбойников еще не называла, Фонтэн внимательно посмотрела на Дарка.
- Я не настолько "чурбачок", как вы думаете про меня, - ответил Дарк на недоуменный взгляд принцессы, и глазами указал на кольцо на ее пальце. Кроме этого, на рукавах пальто у принцессы были нашиты, помимо геральдических знаков королевской семьи острова Хилд, также буквы Ф.
Однако Фонтэн ничего не ответила на это. К ней подошел Джени и подал ей ложку и миску, наполненную горячей едой с кусками аппетитно пахнущего мяса.
- Спасибо, - поблагодарила она его и улыбнулась великану.
- Благодарить будете потом, когда попробуете его варево, девушка, произнес кто-то.
- Он все равно не слышит, - добавил другой голос.
Джени уселся поудобнее, совершенно не обращая никакого внимания на реплики, и стал неторопливо есть.
Дарк пояснил принцессе:
- Джени глухонемой и очень простодушный, но он самый сильный человек в мире. Кроме того, здесь никто не готовит еду лучше него, хотя многие и подсмеиваются над ним.
Фонтэн оглянулась на лысого и раздетого по пояс великана, спокойно черпавшего ложкой тушеное мясо в своей миске, и вдруг почувствовала к нему сострадание, а вслед за этим в ее душе вновь вспыхнул гнев.
- Так, значит, вы его здесь держите как раба или как рабочую скотину, - глаза девушки уставились с вызовом на атамана шайки, который, однако, вовсе не рассердился на это и ответил спокойно:
- Он несчастный человек. Лес для него - единственный дом на свете, другого у него никогда и не было. В городе его ждет тюрьма или еще что-нибудь похуже. Но, в сущности, здесь никто с ним не обращается так уж плохо.
- Все равно вы не имеете права... - собралась было она резко возразить Дарку, но в этот момент голос у нее вдруг как бы надломился, а в душе неожиданно пропала злость.
Фонтэн склонилась над своей миской с едой и, к своему удивлению, обнаружила там прекрасную пищу, вкуснее которой ей не приходилось пробовать. Всего, что было использовано для ее приготовления, принцесса определить не смогла, но явно различала в еде грибы, различные коренья, орехи, зелень и мясо, и все это было так вкусно, так аппетитно, а она так проголодалась, что теперь никакие силы не могли оторвать девушку от еды.
Пока она ела, она не вслушивалась в разговоры разбойников между собой, хотя, как ей показалось, иногда речь заходила о ней, Фонтэн. Странно, но девушка уже не испытывала никакого страха. Она чувствовала, что теперь уже может иметь дело с любым из разбойников, и была уверена, что Дарк не позволит себе обращаться с ней грубо или жестоко.
Не было никакого сомнения в том, что Дарк держал всю банду в повиновении, так как он физически был намного сильнее любого из членов своей шайки разбойников. Кроме этого, он был высокого роста, сухопарый, ловкий и приятной наружности Его черные косматые волосы и борода придавали ему вид свирепого грабителя и преступника. Дарк был одет в куртку из грубой кожи, подпоясанную ремнем, на котором красовалось не менее четырех кинжалов, что, очевидно, вызывало к нему дополнительное уважение со стороны его сотоварищей. Таким образом, принцессу в настоящее время беспокоила не столько личная безопасность, сколько забота об удобном ночлеге и хорошем отдыхе.
Фонтэн мысленно успокаивала себя тем, что теперь Дарк знает, кто она, и будет размышлять, какой выкуп потребовать за нее. Живая и невредимая принцесса, разумеется, стоит дороже, и за нее можно потребовать больший выкуп.
Тем временем она справилась с едой и теперь, одолеваемая сном, с трудом удерживала открытыми свои глаза. Увидев это, Дарк обратился к ней:
- Вы будете спать в моей хижине. - Эти слова он произнес особенно громко, с тем чтобы все услыхали их, и затем счел необходимым добавить к сказанному: - Вы будете спать одна.
- Благодарю вас, - ответила ему Фонтэн.
- Не меня благодарите, леди, а ваших родителей, когда они согласятся заплатить за вас большой выкуп.
За грубоватостью этих слов, как показалось принцессе, она различила какой-то оттенок мягкости или даже нежности.
"Может, теперь у меня здесь появился верный друг?" - спросила мысленно себя Фонтэн. Потом, почувствовав на себе взгляд еще одной пары глаз, она повернулась и увидела направленный на нее взор глухонемого Джени, и тогда она еще раз подумала: "Кажется, у меня здесь уже два верных друга".
Девушка улыбнулась, и в ответ на это ей улыбнулся украдкой Джени, который тут же встал и взял у нее пустую миску. Фонтэн дотронулась до его руки и беззвучно, одним лишь взглядом поблагодарила его: "Спасибо тебе, Джени! Ты так вкусно накормил меня!" Можно быть уверенным, что смысл ее жестов и мимики был правильно понят несчастным глухонемым великаном. Джени кивнул головой, как бы отвечая взаимностью принцессе, и стал собирать другие миски.
"Я так устала! - подумала Фонтэн. - поскорее бы добраться до хижины Дарка".
Пройдя несколько шагов, Джени остановился, повернулся, чтобы взглянуть на Фонтэн, и затем сначала показал глазами на Дарка и на ближайшую к нему хижину. В этот момент Дарк произнес:
- Зуник, можно я у тебя переночую?
- Конечно, веток там достаточно и мы на них поместимся.
Дарк встал и сказал принцессе:
- Вы, видно, хотите спать, леди. Идемте.
Фонтэн поднялась и пошла вслед за ним в одну из хижин. Только, когда она осталась одна в темноте, девушка вспомнила и поняла, что это была именно та хижина, на которую кивком указал Джени.
Несмотря на то, что постель была жесткая и грубая, Фонтэн заснула мгновенно, как только легла. Однако долго ей не пришлось спать. Сквозь сон до нее донесся следующий разговор за дверью:
- Нет! Не зли меня, Дег!
- Ничего подобного, Дарк, мне незачем тебя злить, и ты это хорошо знаешь, но скажи, почему ты отказываешься? Держу пари, что она уже не девочка. Ты ведь знаешь, какие сучки они там при дворе короля.
- Она вовсе не похожа на тех королевских шлюх.
- Она - принцесса.
Эта фраза была сказана голосом, который принадлежал Зунику.
- Принцесса она или нет, это совсем другой разговор. Но ведь она женщина, а мы сколько месяцев уже живем здесь без женщин?
- Вот именно, - раздалось несколько голосов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37