С твердым лицом Пардос направился к Деметриусу. При виде его Верховный Владыка затрепетал, и его колени подогнулись. Упав в сделанную от страха лужу, он протянул руки.
– О, пожалуйста..,,– взмолился он.– Не убивай меня... мы... я... вы... вы можете взять все. Вот.
Он принялся срывать с пальцев кольца, собрал их все в кулак и протянул Пардосу.
Холодно глядя на него, Пардос ударил по вытянутой руке, и драгоценные погремушки разлетелись в разные стороны. Он начал подходить к Деметриусу, как вдруг обнаружил, что кто-то держит его за ногу. Он посмотрел и увидел, что Сергиос вцепился правой рукой в его ногу.
Широкая лужа крови отмечала то место, где лежал Адмирал. А широкий кровавый след показывал тот путь, который он прополз. Был виден разрез на его куртке, идущий от левого плеча. Он был бледен, единственным красным местом были запекшиеся струйки крови на лице и там, где его зубы закусили нижнюю губу.
Но глаза его смотрели прямо, и рука крепко держала за ногу, а голос был тверд.
– Вы не убьете его, милорд, пока я жив.
– Я обещал сохранить твою жизнь, а не этой штучки, благородный лорд Сергиос,– мягко ответил Пардос.
Сергиос дрогнул, и струйка крови показалась у него изо рта. Его голос заметно ослаб.
– Моя жизнь... обещана ему. Не могу жить честно... не за... защитив его.
– Брат,– не смотря на напряжение, голос Пардоса был мягок.– Твои усилия убивают тебя. Эта человекообразная вещь не стоит жизни, особенно твоей.
– Лорд Деметриус,– сказал Сергиос – гораздо хуже тебя..., но все еще... мой лорд.
Пардос откинул кинжал и опустился на колено, аккуратно расцепив пальцы Сергиоса.
– Благородный Сергиос, твоя храбрость сегодня спасла две жизни. Я хочу убить его, но жизнь такого редкого человека, как ты,– слишком высокая цена,– подняв голову, Морской Владыка крикнул:– Зами, Игор, Венахр, Какино-Джан, ко мне!
С помощью четырех капитанов Пардос положил Сергиоса лицом на стол. Под руководством рыжеволосой Кэнди три женщины сняли с него куртку и начали накладывать повязку, еще одна промывала ему голову и лицо чистым вином.
Пардос отдавал приказы.
– Зами, приведи мастера Гамаля и его помощников. Скажи ему, какого рода раны, чтобы он знал, что взять с собой. И объясни, что этот человек много значит для меня. И... на всякий случай приведи отца Вокоса тоже.
– Какино-Джан, собери свою команду и приготовь корабль. Отвезешь Верховного Владыку Деметриуса обратно в его страну, вместе с теми, кто захочет вернуться с ним. Я позволил ему жить, пусть живет, но не здесь. Пусть отравляет другие королевства. Его корабль и груз – мои, осмотри их. Приведи его рабов ко мне и посмотри, скольких человек из его команды ты сможешь выбрать. Пусть Ниона поговорит с его телохранителями: такие копейщики редкость.
– Венахр, сдери с него военную одежду и нацепи что-нибудь из женского. Затем устрой куда-нибудь на ночь Принцессу Извра щения, учитывая ее пристрастие к дерьму.
* * *
Верховный Владыка, наряженный в старый сарафан, провел остаток ночи на дне выгребной ямы. Перед восходом его вытащили и отвели на причал. Там его связали, втащили на борт «Золотой мечты» и запихали в рундук, куда вскоре пихнули и капитана Титоса.
Кроме своих трех парусов, корабль капитана Зелига мог двигаться и с помощью ста пятидесяти гребцов в течение всех двадцати четырех часов в сутки. За шесть дней они достигли побережья Кенуриос Элас.
Капитан вошел в устье перед заходом, подошел к пустынным причалам перед восходом. Затем два пассажира, надежно связанные, были выкинуты на причал, а пираты вернулись обратно.
8
Наполнив кубки, свой и Александроса, Мора кивнула:
– Когда Милон и я впервые появились здесь, ходили слухи, что Деметриус искал счастье на островах, но ему не повезло. Он очень мало говорил об этом. Конечно, он не знает, что он один из нас, Бессмертных, с той поры он стал похрабрее.
– Так что ты, Лекос, внук другого Лекоса. Но о твоем отце – Сергиосе. Почему он остался среди... людей Морских Островов?
– Мора, раны моего отца были тяжелыми, он чуть не умер от них. Выздоровление заняло много времени. За эти месяцы лорд Пардос и его жена полюбили его. Однажды, когда он уже мог говорить и сидеть за столом с хозяевами, Пардос и Кэнди уговорили его остаться. Это было нетрудно. Когда он узнал, что его отец убит Деметриусом на дуэли...
Мора покачала головой.
– Это было не совсем так, но продолжай, Лекос.
– Когда мой дед, человек, который заставил моего отца дать клятву верности сыну Базиля, погиб сам от руки Базиля, лорд Пардос и отец Вокос, которые знали лучше всех все относящееся к обычаям и правилам Эллинои, смогли убедить моего отца, что он свободен от своей клятвы.
– Верно, смерть преемника клятвы освобождает давшего клятву от всех обязательств.
– Но,– добавил Александрос, – мой отец никогда не чувствовал себя свободным от всех обязательств, иначе меня не было бы здесь, Мора.
Когда мой отец поправился настолько, что мог работать копьем и мечом, он стал приставать к Пардосу, чтобы тот дал ему какое-нибудь задание.
Мора, многие чужестранцы называют нас варварами. Это верно, но только в том смысле, что в жилах некоторых из нас течет много эллинойской крови, и весьма разбавленной. В то время, о котором я говорю, лорд Пардос и мой отец были единственными катахро-носами в королевстве.
Мора, мы называем всех остальных, не островитян, лжецами-псехостисохами. Наши люди никогда не лгут ни друг другу, никому другому, потому что мы считаем ложь бесчестием. Нам нужно общество единомышленников, независимое общество. И новички либо становятся людьми чести, либо не выживают.
Наш единственный верховный титул – Морской Владыка. И даже законный наследник не сможет унаследовать его, если Совет Капитанов решит, что это не подходящая кандидатура. Морской Владыка наследует только владение островами, зданиями, гаванью, причалами, складами и личную собственность своего предшественника. Капитаны могут покупать и продавать корабли – это их собственность, но они платят за жилье и использование складов Морскому Владыке, который также получает небольшой процент от удачных походов и пошлину с купцов, торгующих на островах.
Немногие из нас живут долго, девять из десяти погибают, не достигнув и тридцати. Из-за этого и из-за долгих морских путешествий наши женщины практикуют многомужие, и это оправдывает себя. В юности лорд Пардос был ранен и не мог иметь детей, поэтому мой отец соединился с леди Кэнди. Она родила ему трех сыновей, моих сводных братьев, но они были убиты, когда я был еще ребенком.
Отец сопровождал других капитанов во многих походах, прославив себя. На пятом году жизни на островах, когда во время морского боя погиб капитан Клив, его команда выбрала моего отца своим капитаном. У него было много друзей, и когда он привел корабль Клива обратно, то Совет Капитанов безоговорочно подтвердил его капитанство. За три года отец стал старшим капитаном, владея и командуя девятью кораблями. Он плавал и в Испанию, и в Ирландию, и даже на север. За два года до моего появления на свет, он посетил внутреннее море и побывал в Палиос Элас, где был радушно встречен. Когда через три месяца он вернулся домой, с ним была моя мать. Когда мне было девять лет, лорд Пардос сидел как-то ночью пируя с капитанами. Внезапно он встал с судорогой на лице и упал в обморок. Мастер Сахид, наш главный хирург, обнаружил, что у него парализована левая сторона тела.
Когда его принесли на Совет Капитанов, последний формально объявил моего отца своим преемником. Позднее он добился от старших капитанов обещания оказать полную поддержку моему отцу и мне после него. Через полгода Лорд Пардос умер, и мой отец был объявлен Морским Владыкой.
– А потом и ты стал Морским Владыкой,– закончила за него Мора.– А что с твоей матерью?
Александрос улыбнулся.
– Матерями, не забывай, Мора. У моего отца было две жены. Мать Кэнди умерла ночью во сне, вскоре после смерти отца. Мать Ана сошлась со старшим капитаном Я некосом, которого Вы видели.
– Один муж? – удивилась Мора.– Кто удовлетворяет ее, когда Янекос в море?
Александрос хмыкнул.
– Ей только сорок, и она все еще привлекательная женщина. Я уверен, что ей не нужно «замены», по крайней мере, как у вас здесь. Ее любовникам нечего бояться Я некоса.
Мора стала серьезной.
– Вы сильные люди, Лекос. Многие наши благородные женщины предлагали себя тебе, ты всех отверг. Скажи мне, почему, и не пытайся обмануть меня чернухой, которая так понравилась этим мокротелкам на оргии у леди Ионны.
Он посмотрел на нее.
– Все сказанное тогда – правда. Есть одна, которая очаровала меня, но ее муж могущественный лорд. И ваши материковые обычаи отличны от наших.
Мора щелкнула пальцами.
– Не совсем так, Лекос. Эллинойки – да, но женщины конных кланов обладают большей свободой, так как во многих кланах еще не умер матриархат. Несмотря на оседлую жизнь, наши обычаи меняются крайне медленно, и женщины кланов могут соединяться с мужчинами по своему выбору, естественно, не переступая границы благоразумия и без кровосмешения.
Она наклонилась к нему.
– Лекос, Бессмертной Богиней я могу быть для племени, но я еще женщина, и я сгораю от любопытства. Назови мне имя этой леди, которая так очаровала тебя. Клянусь, я никому не скажу.
Чувствуя, что он не в силах выразить словами, Александрос сказал это мысленно. Глаза у Моры смягчились, увлажнились, она взяла его мозолистую руку.
– Лекос, ты очень многого не понимаешь. Если даже мы ляжем в постель – это не будет настоящей близостью. Я буду освежать в памяти ночь, случившуюся восемьдесят лет назад. Александрос из Папасполиса был тот Лекос, которого я любила и люблю до сих пор, хотя я не видела его смерть сорок лет назад. И тогда я была в десять раз старше его, хотя тогда он не знал этого.
Лекос, я прожила более трехсот пятидесяти лет. Судя по твоим разговорам, ты эллинойский христианин. Разве не знаешь ты, что ваши священники говорят о таких, как я, что мы – потомки Сатаны, бессмертные колдуны и ведьмы, проклятые Богом? Ты не боишься быть отверженным?
– Я не чувствую и не вижу зла в тебе, Мора,– ответил Александрос.– Я не обращаю внимания на эти глупости. Да, Мора, я христианин. Я не думаю о твоем возрасте. Я мужчина и хочу женщину, которую люблю. Что же стоит между нами?
Их взгляды встретились.
– Ничто, Лекос,– сказала она, улыбаясь.
9
Сублейтенант Стамос и его патруль, охраняющие левый фланг армии короля Зеноса, въехали в деревушку перед полуднем. Они пересекли реку Кузавачи на рассвете, и Стамос считал, что четверть основных сил была сейчас в Каралиносе.
Это была пустая деревня, третья деревня, в которую они входили, находя лишь золу и пепел, обугленные посевы. Стамос радовался, что они взяли запасы для своих коней, так как большая часть травы была уничтожена пожаром.
Стамос послал всадника к капитану Портосу, чтобы сообщить о том, что и здесь нет провизии для армии. Это был второй всадник, которого они посылали, когда нашли четвертый отравленный источник.
Сержант подскакал к нему и отсалютовал.
– Если здесь никого нет, то можно сделать привал, сэр. По крайней мере здесь можно укрыться в тени.
Стамос кивнул, и сержант отправился обыскивать хижины и амбары, но никого не было, ни одной живой души, ничего ценного, и солдаты начали ворчать, ибо мародерство было их основным условием вступления под знамена Зеленого Змея короля Застроса.
Стамос спешился и огляделся, кругом царило запустение. Но один из воинов нашел несколько мехов с виски, лежащих возле полуразрушенной стены.
Часовой был послан вверх по лестнице, но ничего не увидел. Стамос набрал воды и сунул в нее серебряный нарукавник, проверяя, не отравлена ли она. Известно, что серебро темнеет от яда. Но серебро не потемнело. Тогда он набрал в пригоршню воды и напился, затем облил голову.
– Если я через несколко минут не умру, пусть люди напоят лошадей.
Напоив и накормив коней, солдаты уселись есть, а сержант выставил двух часовых, уселся за стол с офицерами... Они молча жевали. Стамос поделился вином из фляги со своим старым седым заместителем. Глотнув, он повернулся и приказал солдатам, чтобы они сменили часовых, но ему никто не ответил. Ворча, он встал, ругаясь по поводу дисциплины, и направился к солдатам.
Внезапно он закричал.
– Лейтенант Стамос, скорее на коней. Они убиты. Скорее отсюда, не...
Он захрипел, и Стамос увидел мерцание доспехов, когда он упал.
Но прежде чем Стамос успел добежать до коня, он понял, что окружен. Невысокие воины, сидевшие на небольших диких лошадях, виднелись между зданиями, а основная масса отряда была на дороге.
Стамос откашлялся.
–Кто ваш вождь? – он повторил свой вопрос дважды, сначала на эллинойском, затем на американском.
Но никто не ответил.
– Я – сублейтенант Стамос из Чирокиполиса и старший сын дома. Мой отец заплатит за меня хороший выкуп.
– Извини,– сказал ему один из всадников, усмехаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23