Обернувшись, Мари увидела, что он, словно пораженный молнией, смотрит на ее обернутую полотенцем фигуру.
— Ты… — взволнованно начал Энди в полной тишине. — Ты… выглядишь как греческая богиня.
Мари, заподозрившая было совсем иное, слегка успокоилась, хотя комплимент нашла весьма двусмысленным. В свое время она видела в школьных учебниках снимки статуй греческих богинь, фигуры которых были весьма округленными. Мари на всякий случай попыталась втянуть живот и принужденно рассмеялась.
— Не стоит указывать женщинам на то, что они набрали вес, Энди. Ты же знаешь, что я люблю поесть. Может, мне хочется стать крупной, красивой…
— И беременной? — подсказал он, с трудом отрывая взгляд от ее пополневшей талии и переводя на ее испуганное лицо.
— Беременной? — сдавленно повторила Мари, не смея вздохнуть. Все ее силы уходили на то, чтобы удержать живот втянутым. — Ты спятил?
— А давай проверим! Сбрось полотенце и дыши нормально! — Энди шагнул вперед с видом человека, намеревающегося любой ценой доказать справедливость своей гипотезы.
Мари в испуге попятилась. Окажись она без полотенца, и истина сразу же обнаружится.
— Я желаю знать правду, — предупреждающе произнес Энди, уставившись напряженным взглядом в ее расширившиеся глаза.
Мари судорожно глотнула воздух.
— По всему выходит, что это мой ребенок, — продолжил Энди с отзвуком вскипающей ярости в голосе. — Ведь у тебя еще небольшой срок.
— Ладно… ты прав, — прошептала Мари, опустив голову. — Вернее, права природа. Разумеется, это твой ребенок.
— Но тогда почему ты из кожи вон лезла на Мальорке, стараясь убедить меня, что волноваться не о чем? Потому что сама не была уверена? — Энди был потрясен. — Ты обнаружила, что беременна уже после того, как сбежала от меня?
— Нет. — Мари вдруг ощутила весь груз своей вины. — Еще до того я тайком проконсультировалась у врача. Он и подтвердил наличие беременности.
Энди выслушал это признание с мрачным видом.
— Но почему же ты ничего не сказала мне?
К горлу Мари подступил комок.
— Потому что ты не очень-то хотел это знать.
— Неправда, — возразил Энди.
— Ведь я видела, какое облегчение ты испытал, узнав, что я не беременна!
Он на миг прикрыл глаза, словно заставляя себя успокоиться. Затем отвернулся к окну. Чуть поднятые плечи выдавали его напряжение.
— Я действительно рад был это узнать, потому что не хотел, чтобы все случилось так. История повторяется… Мне было неприятно, что наши отношения складываются подобным образом…
— История повторяется? — переспросила Мари, озадаченная его словами.
Энди порывисто повернулся к ней.
— Нечто подобное уже однажды случилось в моей семье.
— А! — Внезапно ослабев, Мари присела на краешек кровати. — В действительности, узнав о беременности, я просто не знала, что мне делать. Может, здесь сыграла роль моя дурацкая привычка говорить людям то, что они желают слышать…
— Это не может служить оправданием! — Энди метнул в нее сердитый взгляд. — Когда захочешь, ты достаточно решительна. То опаляешь меня страстью, то вдруг исчезаешь неизвестно куда. Только одного ты не учла: это и мой ребенок тоже. Я бы женился на тебе еще там, на Мальорке, если бы ты всем своим видом не демонстрировала мне, что не нуждаешься в этом!
Потрясенная неприкрытой болью, слышавшейся в его словах, Мари удивленно взглянула на Энди. Единожды предложив ей стать его женой, он больше ни разу не возвращался к этому предмету. И вот сейчас она наконец сообразила, что сильно обижала его тогда своим поведением. Выходит, он имел самые серьезные намерения!
— Ты тоже держался так, что любая на моем месте могла бы подумать Бог весть что, — ворчливо заметила Мари. — В нашу последнюю ночь я была зла и очень расстроена. Честно говоря, я никогда не воспринимала твоего предложения всерьез. Но, заметь, и сейчас я не желаю выходить замуж за кого бы то ни было только потому, что беременна!
— В жизни часто приходится делать не то, что хочется, — холодно возразил Энди. — Ты станешь моей женой сразу же, как только я смогу это организовать. Выбора у нас нет.
Мари тяжело вздохнула. Может, он просто не умеет делать предложение? — подумала она. Уже второй раз он выбирает какие-то странные выражения. Тем не менее сейчас Мари уже не испытывала желания принять гордую позу и отказать ему. Потому что любит его всем сердцем и потому что он отец ее будущего ребенка. Ей страстно хотелось, чтобы они поженились и счастливо жили вместе. Собственно, только этого ей и хотелось больше всего на свете. Однако Мари не желала, чтобы Энди принимал решение, исходя единственно из того соображения, что она носит его ребенка.
— Я не согласна, что мы лишены выбора. Скажи, пожалуйста, почему ты думаешь, что обязан жениться на мне?
— Да потому, что ситуация загнала нас в угол!
Нечего и говорить, что подобный ответ сильно разочаровал Мари. Энди стремился поступить «правильно», но при этом называл причины. которые ни в какой степени не могли удовлетворить ее. Даже если бы он сказал, что ему всего-навсего приятно находиться в обществе Мари, и то она была бы более убеждена, что их брак окажется успешным. Но очевидно другое: единственным мотивом его поступка является ее беременность.
— Энди, хочешь я тебе помогу? Как насчет того, что дети имеют право знать, кто их родители? — неожиданно прозвучал высокий напряженный голос Полли. Оба вздрогнули. Они напрочь позабыли о том, что девочка тоже находится в квартире. К тому же дверь спальни осталась приоткрытой. — Попробуй предложить моей сестре подумать над этим аргументом. Для Макгвайров он особенно актуален!
— Полли, что такое ты говоришь?.. — пролепетала Мари, изумленно глядя на распалившуюся сестренку.
— Эх ты! — крикнула та со странной нервозностью, продолжая смотреть только на Энди. — Я-то думала, что ты не похож на своего…
— Так и есть, — решительно прервал ее Энди. — Просто меня долго водили за нос. Уж тебе-то это должно быть понятно! Если хочешь знать, я люблю твою сестру. — Он схватил Полли за плечи и легонько тряхнул. — Слышишь меня? И я в самом деле хочу жениться на ней!
С всклокоченными золотистыми кудрями, вся красная от волнения, Полли бешеным взглядом с минуту сверлила лицо Энди, словно проверяя, правду ли тот говорит.
— Мари не хочет, чтобы ты взял ее в жены только потому, что у нее будет ребенок…
— Правильно. Но мне в первую очередь нужна она! — Энди отпустил девочку.
Мари сидела, уставившись в пол. Ей было стыдно, что сестра подслушивала под дверью, не говоря уж о ее возмутительном поведении. Хорошо, что Энди быстро удалось поставить девчонку на место.
— Только не жди от меня извинений! — сказала Полли, по-прежнему обращаясь к Энди, после чего выскочила из комнаты.
Повисла мертвая тишина.
— Пожалуй, я пойду поговорю с ней, — пробормотала Мари.
— Не стоит. Пусть немного поостынет. И вообще… тебя ждет Жан. — Энди провел рукой по золотистым кудрям жестом, свидетельствовавшим о сильном волнении. — Все уладится, дорогая…
— Энди… — Мари устало вздохнула.
— Эх, заварили мы кашу! Полли права. Каждый ребенок вправе знать своего отца.
Что-то в его тоне показалось Мари странным. Она подняла голову, но Энди уже покинул спальню.
8
Жана Гранье перевели в обычную палату. Возле ее дверей Мари обнаружила чем-то обеспокоенную Салли.
— Можно перекинуться с тобой словечком, прежде чем ты войдешь к отцу? — спросила та.
— С ним все в порядке?
— Да, дело идет на лад. Врачи говорят, что через пару недель можно будет сделать операцию. Просто Жан вбил себе в голову, что ему необходимо срочно поговорить с тобой. Можешь кое-что пообещать мне? Сохраняй спокойствие, что бы ты ни услышала, ладно? Ради его же блага. Ведь Жан еще так слаб!
Удивленная Мари кивнула. У нее сложилось впечатление, что Салли хорошо осведомлена о предмете предстоящего разговора. Однако в следующую секунду Мари сообразила, в чем тут секрет.
— Да, понимаю! Мы еще не обсуждали вашей предстоящей свадьбы, — улыбнулась она Салли. — Я очень рада за вас обоих, хотя, признаться, все это явилось для меня неожиданностью.
— Спасибо, детка. — Тревога, однако, не покинула лица Салли. — Но у вас с Жаном речь пойдет не об этом.
Снова она напускает таинственности, как тогда, в Касл-роке! — подумала Мари, направляясь в палату отца.
Жан действительно выглядел бодрее, на его щеках даже появился едва заметный румянец. Опустившись на стоявший рядом с постелью стул, Мари улыбнулась.
— Ты хорошо выглядишь, папа.
— Мне нужно поговорить с тобой и сбросить эту ношу с плеч, — ответил Жан. — Но то, что я собираюсь сказать, расстроит тебя.
Мари ободряюще похлопала его по руке.
— Меня не так-то просто расстроить.
— Это имеет отношение к Полли. Видишь ли… она не моя дочь, — тяжело произнес он.
Мари вздрогнула от неожиданности и пристально взглянула на него.
— То есть как?
— Твоя мама… В общем, в свое время она сошлась с другим мужчиной и…
— Ты дурачишь меня? Мама… с другим?
— Когда Полли родилась, тебе было всего семь лет, — напомнил ей Жан. — Потом мы с Жюстиной долго жили как чужие.
Мари вдруг вспомнила, что в ту пору мать действительно предпочитала спать в ее комнате. У нее перехватило дыхание.
— Но вы с мамой были счастливы. Ведь я помню…
— Позже — да. Но не тогда. Полли — дочка Джеффри Макгвайра и единокровная сестра Энди, — с усилием произнес Жан. — Я никогда тебе этого не рассказывай, потому что не хотел причинять боль и омрачать твои воспоминания о маме.
— Не волнуйся, папа, все в порядке… — с трудом произнесла Мари. Ее руки дрожали.
Как такое могло случиться? Мать, которая с ранних лет прививала дочке моральную чистоту, позволила себе завести роман на стороне! Более того, родила ребенка. Мама и Джеффри Макгвайр? Быть того не может! Уж не бредит ли отец?
— Я простил Жюстин, но она всю жизнь не могла избавиться от чувства вины и страха, что вы с Полли узнаете правду, — продолжил Жан. -Впервые Джеффри увидел Жюстину на одном из приемов в Касл-роке. Я обслуживай; тот вечер и все видел. Они не могли отвести друг от друга глаз. А потом завертелось… Их роман продолжался всю зиму.
Только сейчас Мари поняла, на что в свое время намекала Салли, говоря о том, что Жан не будет в восторге от связи своей старшей дочери с Макгвайром-младшим. «Ты можешь оказаться в ситуации, которую не до конца понимаешь» — сказала тогда она.
Мари вздрогнула. Полли сестра Энди? Как все это… ужасно!
— Прости меня Мари, перед тобой я особенно виноват.
— Почему?
— Когда Джеффри принудил тебя покинуть Энди, я был рад, потому что тоже не хотел, чтобы вы были вместе.
Наступило молчание. Мари словно заново переживала события тех давних дней.
— Но как после всего случившегося ты мог продолжать работать у Макгвайра? — наконец спросила она.
— Видишь ли, детка, я ведь выиграл. Удержал твою маму. — Даже сейчас в голосе Жана прозвучали нотки некоего торжества. — Чего только Джеффри не предпринимал, чтобы отнять ее у меня, но в итоге остался с носом!
Произнеся это, Жан отвернулся к стене. Мари некоторое время сидела, погруженная в свои мысли, машинально разглядывая ногти. Когда она вновь взглянула на отца, оказалось, что тот спит. Тогда Мари потихоньку вышла из палаты. Салли дежурила у двери.
— Папа уснул. Кажется, он успокоился… Вы ведь все знали, правда?
— Насчет Полли я не была до конца уверена, — ответила та. — А все остальное… Я работаю в Касл-роке уже двадцать пять лет, поэтому, конечно, в курсе всего происходящего.
Мари все никак не могла опомниться.
— Но как мама могла так гадко поступить с папой?
— Думаю, на самом деле она не хотела никому причинять страданий…
— Но Джеффри Макгвайр женатый человек. А она была замужем за папой…
— Поверь, они оба сполна расплатились за свои грехи, — вздохнула Салли. — Когда твоя мать узнала, что беременна, она будто опомнилась. Дала Макгвайру отставку, и на том все кончилось.
— Разве? Ведь отцу, пришлось воспитывать чужого ребенка! — Мари невольно сравнивала образ Жюстины, которую знала и любила, с той ветреной незнакомкой, которая едва не разрушила будущее своей семьи, мужа и младшей дочери.
— О, Жан сам настоял на этом. Он обожал твою мать.
— Голова идет кругом, — пожаловалась Мари. Действительно, ее мозг словно распух от непосильной информации. — А Энди? Он-то знает, что Полли приходится ему сестрой?
— Оба все знают. Когда Жану стало известно, что мистер Макгвайр обо всем рассказал сыну, он решил и Полли посвятить в тайну ее рождения.
— Всем все известно, кроме меня одной, — прошептала Мари. — Полагаю, Джеффри признался Энди в тот самый день, когда я находилась в Касл-роке. Ведь он тоже тогда неожиданно приехал.
— А что ему еще оставалось? Энди уведомил его, что возбудил уголовное дело против Полли Гранье. Тот и всполошился. И вынужден был открыть ему правду…
Растерянная и потрясенная, Мари покинула больницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
— Ты… — взволнованно начал Энди в полной тишине. — Ты… выглядишь как греческая богиня.
Мари, заподозрившая было совсем иное, слегка успокоилась, хотя комплимент нашла весьма двусмысленным. В свое время она видела в школьных учебниках снимки статуй греческих богинь, фигуры которых были весьма округленными. Мари на всякий случай попыталась втянуть живот и принужденно рассмеялась.
— Не стоит указывать женщинам на то, что они набрали вес, Энди. Ты же знаешь, что я люблю поесть. Может, мне хочется стать крупной, красивой…
— И беременной? — подсказал он, с трудом отрывая взгляд от ее пополневшей талии и переводя на ее испуганное лицо.
— Беременной? — сдавленно повторила Мари, не смея вздохнуть. Все ее силы уходили на то, чтобы удержать живот втянутым. — Ты спятил?
— А давай проверим! Сбрось полотенце и дыши нормально! — Энди шагнул вперед с видом человека, намеревающегося любой ценой доказать справедливость своей гипотезы.
Мари в испуге попятилась. Окажись она без полотенца, и истина сразу же обнаружится.
— Я желаю знать правду, — предупреждающе произнес Энди, уставившись напряженным взглядом в ее расширившиеся глаза.
Мари судорожно глотнула воздух.
— По всему выходит, что это мой ребенок, — продолжил Энди с отзвуком вскипающей ярости в голосе. — Ведь у тебя еще небольшой срок.
— Ладно… ты прав, — прошептала Мари, опустив голову. — Вернее, права природа. Разумеется, это твой ребенок.
— Но тогда почему ты из кожи вон лезла на Мальорке, стараясь убедить меня, что волноваться не о чем? Потому что сама не была уверена? — Энди был потрясен. — Ты обнаружила, что беременна уже после того, как сбежала от меня?
— Нет. — Мари вдруг ощутила весь груз своей вины. — Еще до того я тайком проконсультировалась у врача. Он и подтвердил наличие беременности.
Энди выслушал это признание с мрачным видом.
— Но почему же ты ничего не сказала мне?
К горлу Мари подступил комок.
— Потому что ты не очень-то хотел это знать.
— Неправда, — возразил Энди.
— Ведь я видела, какое облегчение ты испытал, узнав, что я не беременна!
Он на миг прикрыл глаза, словно заставляя себя успокоиться. Затем отвернулся к окну. Чуть поднятые плечи выдавали его напряжение.
— Я действительно рад был это узнать, потому что не хотел, чтобы все случилось так. История повторяется… Мне было неприятно, что наши отношения складываются подобным образом…
— История повторяется? — переспросила Мари, озадаченная его словами.
Энди порывисто повернулся к ней.
— Нечто подобное уже однажды случилось в моей семье.
— А! — Внезапно ослабев, Мари присела на краешек кровати. — В действительности, узнав о беременности, я просто не знала, что мне делать. Может, здесь сыграла роль моя дурацкая привычка говорить людям то, что они желают слышать…
— Это не может служить оправданием! — Энди метнул в нее сердитый взгляд. — Когда захочешь, ты достаточно решительна. То опаляешь меня страстью, то вдруг исчезаешь неизвестно куда. Только одного ты не учла: это и мой ребенок тоже. Я бы женился на тебе еще там, на Мальорке, если бы ты всем своим видом не демонстрировала мне, что не нуждаешься в этом!
Потрясенная неприкрытой болью, слышавшейся в его словах, Мари удивленно взглянула на Энди. Единожды предложив ей стать его женой, он больше ни разу не возвращался к этому предмету. И вот сейчас она наконец сообразила, что сильно обижала его тогда своим поведением. Выходит, он имел самые серьезные намерения!
— Ты тоже держался так, что любая на моем месте могла бы подумать Бог весть что, — ворчливо заметила Мари. — В нашу последнюю ночь я была зла и очень расстроена. Честно говоря, я никогда не воспринимала твоего предложения всерьез. Но, заметь, и сейчас я не желаю выходить замуж за кого бы то ни было только потому, что беременна!
— В жизни часто приходится делать не то, что хочется, — холодно возразил Энди. — Ты станешь моей женой сразу же, как только я смогу это организовать. Выбора у нас нет.
Мари тяжело вздохнула. Может, он просто не умеет делать предложение? — подумала она. Уже второй раз он выбирает какие-то странные выражения. Тем не менее сейчас Мари уже не испытывала желания принять гордую позу и отказать ему. Потому что любит его всем сердцем и потому что он отец ее будущего ребенка. Ей страстно хотелось, чтобы они поженились и счастливо жили вместе. Собственно, только этого ей и хотелось больше всего на свете. Однако Мари не желала, чтобы Энди принимал решение, исходя единственно из того соображения, что она носит его ребенка.
— Я не согласна, что мы лишены выбора. Скажи, пожалуйста, почему ты думаешь, что обязан жениться на мне?
— Да потому, что ситуация загнала нас в угол!
Нечего и говорить, что подобный ответ сильно разочаровал Мари. Энди стремился поступить «правильно», но при этом называл причины. которые ни в какой степени не могли удовлетворить ее. Даже если бы он сказал, что ему всего-навсего приятно находиться в обществе Мари, и то она была бы более убеждена, что их брак окажется успешным. Но очевидно другое: единственным мотивом его поступка является ее беременность.
— Энди, хочешь я тебе помогу? Как насчет того, что дети имеют право знать, кто их родители? — неожиданно прозвучал высокий напряженный голос Полли. Оба вздрогнули. Они напрочь позабыли о том, что девочка тоже находится в квартире. К тому же дверь спальни осталась приоткрытой. — Попробуй предложить моей сестре подумать над этим аргументом. Для Макгвайров он особенно актуален!
— Полли, что такое ты говоришь?.. — пролепетала Мари, изумленно глядя на распалившуюся сестренку.
— Эх ты! — крикнула та со странной нервозностью, продолжая смотреть только на Энди. — Я-то думала, что ты не похож на своего…
— Так и есть, — решительно прервал ее Энди. — Просто меня долго водили за нос. Уж тебе-то это должно быть понятно! Если хочешь знать, я люблю твою сестру. — Он схватил Полли за плечи и легонько тряхнул. — Слышишь меня? И я в самом деле хочу жениться на ней!
С всклокоченными золотистыми кудрями, вся красная от волнения, Полли бешеным взглядом с минуту сверлила лицо Энди, словно проверяя, правду ли тот говорит.
— Мари не хочет, чтобы ты взял ее в жены только потому, что у нее будет ребенок…
— Правильно. Но мне в первую очередь нужна она! — Энди отпустил девочку.
Мари сидела, уставившись в пол. Ей было стыдно, что сестра подслушивала под дверью, не говоря уж о ее возмутительном поведении. Хорошо, что Энди быстро удалось поставить девчонку на место.
— Только не жди от меня извинений! — сказала Полли, по-прежнему обращаясь к Энди, после чего выскочила из комнаты.
Повисла мертвая тишина.
— Пожалуй, я пойду поговорю с ней, — пробормотала Мари.
— Не стоит. Пусть немного поостынет. И вообще… тебя ждет Жан. — Энди провел рукой по золотистым кудрям жестом, свидетельствовавшим о сильном волнении. — Все уладится, дорогая…
— Энди… — Мари устало вздохнула.
— Эх, заварили мы кашу! Полли права. Каждый ребенок вправе знать своего отца.
Что-то в его тоне показалось Мари странным. Она подняла голову, но Энди уже покинул спальню.
8
Жана Гранье перевели в обычную палату. Возле ее дверей Мари обнаружила чем-то обеспокоенную Салли.
— Можно перекинуться с тобой словечком, прежде чем ты войдешь к отцу? — спросила та.
— С ним все в порядке?
— Да, дело идет на лад. Врачи говорят, что через пару недель можно будет сделать операцию. Просто Жан вбил себе в голову, что ему необходимо срочно поговорить с тобой. Можешь кое-что пообещать мне? Сохраняй спокойствие, что бы ты ни услышала, ладно? Ради его же блага. Ведь Жан еще так слаб!
Удивленная Мари кивнула. У нее сложилось впечатление, что Салли хорошо осведомлена о предмете предстоящего разговора. Однако в следующую секунду Мари сообразила, в чем тут секрет.
— Да, понимаю! Мы еще не обсуждали вашей предстоящей свадьбы, — улыбнулась она Салли. — Я очень рада за вас обоих, хотя, признаться, все это явилось для меня неожиданностью.
— Спасибо, детка. — Тревога, однако, не покинула лица Салли. — Но у вас с Жаном речь пойдет не об этом.
Снова она напускает таинственности, как тогда, в Касл-роке! — подумала Мари, направляясь в палату отца.
Жан действительно выглядел бодрее, на его щеках даже появился едва заметный румянец. Опустившись на стоявший рядом с постелью стул, Мари улыбнулась.
— Ты хорошо выглядишь, папа.
— Мне нужно поговорить с тобой и сбросить эту ношу с плеч, — ответил Жан. — Но то, что я собираюсь сказать, расстроит тебя.
Мари ободряюще похлопала его по руке.
— Меня не так-то просто расстроить.
— Это имеет отношение к Полли. Видишь ли… она не моя дочь, — тяжело произнес он.
Мари вздрогнула от неожиданности и пристально взглянула на него.
— То есть как?
— Твоя мама… В общем, в свое время она сошлась с другим мужчиной и…
— Ты дурачишь меня? Мама… с другим?
— Когда Полли родилась, тебе было всего семь лет, — напомнил ей Жан. — Потом мы с Жюстиной долго жили как чужие.
Мари вдруг вспомнила, что в ту пору мать действительно предпочитала спать в ее комнате. У нее перехватило дыхание.
— Но вы с мамой были счастливы. Ведь я помню…
— Позже — да. Но не тогда. Полли — дочка Джеффри Макгвайра и единокровная сестра Энди, — с усилием произнес Жан. — Я никогда тебе этого не рассказывай, потому что не хотел причинять боль и омрачать твои воспоминания о маме.
— Не волнуйся, папа, все в порядке… — с трудом произнесла Мари. Ее руки дрожали.
Как такое могло случиться? Мать, которая с ранних лет прививала дочке моральную чистоту, позволила себе завести роман на стороне! Более того, родила ребенка. Мама и Джеффри Макгвайр? Быть того не может! Уж не бредит ли отец?
— Я простил Жюстин, но она всю жизнь не могла избавиться от чувства вины и страха, что вы с Полли узнаете правду, — продолжил Жан. -Впервые Джеффри увидел Жюстину на одном из приемов в Касл-роке. Я обслуживай; тот вечер и все видел. Они не могли отвести друг от друга глаз. А потом завертелось… Их роман продолжался всю зиму.
Только сейчас Мари поняла, на что в свое время намекала Салли, говоря о том, что Жан не будет в восторге от связи своей старшей дочери с Макгвайром-младшим. «Ты можешь оказаться в ситуации, которую не до конца понимаешь» — сказала тогда она.
Мари вздрогнула. Полли сестра Энди? Как все это… ужасно!
— Прости меня Мари, перед тобой я особенно виноват.
— Почему?
— Когда Джеффри принудил тебя покинуть Энди, я был рад, потому что тоже не хотел, чтобы вы были вместе.
Наступило молчание. Мари словно заново переживала события тех давних дней.
— Но как после всего случившегося ты мог продолжать работать у Макгвайра? — наконец спросила она.
— Видишь ли, детка, я ведь выиграл. Удержал твою маму. — Даже сейчас в голосе Жана прозвучали нотки некоего торжества. — Чего только Джеффри не предпринимал, чтобы отнять ее у меня, но в итоге остался с носом!
Произнеся это, Жан отвернулся к стене. Мари некоторое время сидела, погруженная в свои мысли, машинально разглядывая ногти. Когда она вновь взглянула на отца, оказалось, что тот спит. Тогда Мари потихоньку вышла из палаты. Салли дежурила у двери.
— Папа уснул. Кажется, он успокоился… Вы ведь все знали, правда?
— Насчет Полли я не была до конца уверена, — ответила та. — А все остальное… Я работаю в Касл-роке уже двадцать пять лет, поэтому, конечно, в курсе всего происходящего.
Мари все никак не могла опомниться.
— Но как мама могла так гадко поступить с папой?
— Думаю, на самом деле она не хотела никому причинять страданий…
— Но Джеффри Макгвайр женатый человек. А она была замужем за папой…
— Поверь, они оба сполна расплатились за свои грехи, — вздохнула Салли. — Когда твоя мать узнала, что беременна, она будто опомнилась. Дала Макгвайру отставку, и на том все кончилось.
— Разве? Ведь отцу, пришлось воспитывать чужого ребенка! — Мари невольно сравнивала образ Жюстины, которую знала и любила, с той ветреной незнакомкой, которая едва не разрушила будущее своей семьи, мужа и младшей дочери.
— О, Жан сам настоял на этом. Он обожал твою мать.
— Голова идет кругом, — пожаловалась Мари. Действительно, ее мозг словно распух от непосильной информации. — А Энди? Он-то знает, что Полли приходится ему сестрой?
— Оба все знают. Когда Жану стало известно, что мистер Макгвайр обо всем рассказал сыну, он решил и Полли посвятить в тайну ее рождения.
— Всем все известно, кроме меня одной, — прошептала Мари. — Полагаю, Джеффри признался Энди в тот самый день, когда я находилась в Касл-роке. Ведь он тоже тогда неожиданно приехал.
— А что ему еще оставалось? Энди уведомил его, что возбудил уголовное дело против Полли Гранье. Тот и всполошился. И вынужден был открыть ему правду…
Растерянная и потрясенная, Мари покинула больницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20