За это время местные обитатели забыли почти все, что когда-то знали, жили в глинобитных избах, использовали каменное оружие, и лишь холодными зимними вечерами рассказывали сказки о богах и былом величии вечного города.
Когда в этом мире появились и пришли в эти края китежградцы, римляне не стали с ними связываться, предпочтя отсидеться в лесах и горах, которые они за тысячу лет досконально изучили. Тем более китежградцы показывались тут редко, пребывая в полной уверенности, что они попали в дикие, опасные, незаселенные края. И как они появились, так и исчезли – колонизировать эти земли у Китеж-града никогда сил не хватало, на карту их нанесли, застолбили (в смысле столбы с надписями «сие суть княжа земля» повтыкали в землю), и домой отправились. А потом и вовсе нечисть их далеко-далеко на восток отбросила, а римлян не тронула – слишком незначительными посчитала.
И тут как раз атаман Иван Выбейглаз пожаловал. Да не один, а с кучей народа – они вообще-то от литовского, польского, русского, татарского да турецкого гнета бежали, со всем скарбом своим. Да заблудились в пути, заплутали, и вместо намеченной цели, в этот мир вышли. Как раз в гости к римлянам. Тут уж Выбейглаз не сплоховал, всех римлян дружно объявил почетными казаками, раду собрал, на которой, единогласно, гетманом всех здешних земель был избран. И давай горы воротить, гетманство свое строить, новую, Свободную Сечь, основывать. Кучу свобод ввел, о которых до той поры никто и не слышал, всех богов уровнял, ввел свободы слова, совести и вероисповедания. И поднялись там, где примитивные халупы были, рубленые терема, церквушка выросла казацкая, где те Богородице своей молились. О римлянах тоже не забыли, уважили, особенно как прознали, что те сало с горилкой тоже не прочь употребить. Устроили им капище для богов, все чин чином, как раз напротив церкви, чтоб никто не сказал, что одна вера другой притесняется. Ну а потом деревянные терема каменными сменились, частокол начал расти, гетманский дворец, где суд справедливый вершился, воздвигнут был…
Долго Иван Выбейглаз прожил, великую славу да почет приобрел, а как помирать ему пришла пора, завет оставил, как без него дальше жить. Ну и стали жить по завету, а Ивану, гетману первому и последнему, памятник построили. Лучшие мастера два десятка лет из огромной каменной глыбы подвиг выбейглазий вытесывали, повествующий, как он в свою бытность простым казаком страшного змия пронзил. Так и живут с тех пор в Свободной Сечи римляне с казаками, перемешались со временем, позабыли, кто откуда свой род ведет. Веру друг друга уважают, да завет иваний чтят – все в нем было сказано, и как старосту себе достойного выбирать, и как рожь да пшеницу сеять, и как жен подобающих парубкам находить, и как детей женщинам рожать, даже тут Выбейглаз наставления оставил.
Так с тех пор и живут странные римоказаки, в дела большие не лезут, малым довольствуются.
И ни про какого Черного Мага не слышали, знать не знают, ведать не ведают.
– Слышь, Олег, – поделился своими впечатлениями Колян, когда гостей проводили в выделенные им покои, пообещав завтра продолжить, – че-то мне этот тип не нравится, нутром чую, мы когда с Толяном на зоне сидели, таких стукачей подсадных конкретно вычислять научились!
– Олег, в деле сим я соглашусь, ибо князь местный, что Магнусом кличут, не всю правду говорил. Ведает он намного больше, нежели нам открыл.
– Надо же, и никаких тебе детекторов лжи не надо, – усмехнулся Олег. – Вот уж открыли вы мне глаза! А я-то думал, что все политики – кристально чистые люди, и по первому требованию странных незнакомцев все государственные тайны выдадут… – заметил вампир, однако его сарказм прошел мимо слушателей, так что пришлось говорить серьезно. – Врет он, это и ежу понятно. Про нас его заранее проинформировали, причем я догадываюсь, кто. Он даже не удосужился стражей расспросить, кого они к нему привели, так спешил поскорее с нами разобраться. И про мага он знает больше, чем рассказал.
– Так давай мы его … … … в …, а потом … … и … … через … … на …! – предложил, разминая пальцы, Толян. – Мигом расколется! И не таких крутых с Коляном кололи, через пять минут родную мать продаст!
– К… столь экзотическим методом воздействия мы пока переходить не будем, – притормозил Толяна Олег. – Тем более, это слишком очевидное решение, которого от нас явно ждут. Нет, действовать будем более тонко. Черный Маг знает о нас намного больше, чем мы знаем о нем, так что придется поработать. Итак, слушайте задание на завтра. Толян, Колян – осматриваете местность, подмечаете все подозрительное, мочить никого не надо, доложите потом мне. Всемир. Входишь в контакт с местными вооруженными силами, я верю, что общий язык вы найдете, расспрашивай про все необычное, и просто о жизни поговори, авось им тут всем глаза замылены, каждый день на Черного Мага смотрят, сами об этом не подозревая. Фиксируй все интересное, отчитаешься. Любослав – тебе то же самое задание, только с местными священнослужителями разберись, все равно до богов отсюда ты вряд ли докричишься, так что по специальности у тебя тут работы не будет. Этот же народ всегда в курсе событий, и поболтать обычно любит, сделаешь – перескажешь. Я же сам сначала со старостой по душам поговорю, а потом… Посмотрим по обстоятельствам. Ко всем – если что-то необычное заметите, ко мне сразу бежать не надо! Наблюдайте, ни во что не вмешивайтесь, никого не трогайте, если вас первыми не тронут. Вопросы, предложения, замечания?
Ни того, ни другого, ни третьего не последовало, на том и порешили. Закрыв на засов (на всякий случай, Всемир настоял) дверь, все устроились на любезно предложенных хозяевами соломенных тюфяках и сладко заснули.
Дракон не спал. После памятной беседы с Черным Магом, треглавый змий во многом пересмотрел свой взгляд на мир, вынужденный признать, что и среди людей попадаются особи, не уступающие ему в силе и хитрости (Олега он за человека не считал, собственно говоря Олег и не был человеком). И теперь дракон был не просто озлобленным змием, готовым любой ценой избавиться от своего древнего врага, а частью хитроумного плана, ловушки, из которой у Олега не было никаких шансов вырваться. Ловушки настолько продуманной, что любые действия вампира лишь затягивали еще туже удавку вокруг его шеи, и сколько бы он не трепыхался – все равно сгинет! Дракону рассказали этот план. Не весь, как он подозревал, лишь малую его часть, но и она была настолько многогранна, что змий, мастер хитроумных комбинаций, был просто потрясен. Особенно с учетом того, что ловушка эта готовилась на скорую руку – Черному Магу лишь недавно стало известно про Олега, с того самого момента, как вампир попал в этот мир.
Да, именно так. Дракон сам был потрясен – Черным Магом была моментально вычислена единственная угроза его идеальным планам, и с тех пор Олег, сам того не зная, был под постоянным магическим надзором. Однако до сей поры Черному Магу было неизвестно, на что же именно способен вампир – Олег был умен и очень редко демонстрировал свои умения, предпочитая, чтоб все проблемы решались чужими руками, пока он стоит в стороне. И тут Черному Магу пригодился дракон, рассказавший многое, очень многое про прошлую жизнь Олега – варяжского воина, Вещего Олега – князя, Вольги Святославича – героя, Волха – колдуна. Про силу десяти богатырей, про скорость лучшего скакуна, про то, что Олег летучей мышью способен обратиться.
И только когда Черным Магом был поведан его план, дракон уверовал, что Олег будет побежден. И теперь, темной ночью, он ждал, притаившись в горах, созерцая с высоты огни Свободной Сечи, где Вещий Олег доживал свои последние деньки…
Дракону сказали, что ему предстоит сыграть одну из главных ролей в ловушке для героя, однако он даже представить себе не мог, какая на самом деле роль была отведена ему Черным Магом.
Ночь прошла. Наступило утро. Богатырский отряд, проснувшись и совершив ежедневный обряд поедания завтрака, приступил к действиям по заранее оговоренному плану. То есть все разошлись кто куда, с целью смотреть, слушать и подмечать. На всякий случай, все были при оружии, однако Колян с Толяном дали «честное пацанское», что стрелять никого не станут, и вообще будут самыми настоящими пай-мальчиками. Олег тоже не маялся дурью, проведя беседу с Виртусом Магнусом, а также со всеми теми, кто, по его мнению, мог сообщить что-то интересное…
К расспросам вампира люди относились спокойно. Никто не пугался, никто ничего не скрывал больше, чем люди это обычно делают. Гостя уважали, и сами расспрашивали про дальние края, про которые только из легенд и слышали. Не стеснялись местные жители и того, что они до последнего времени открыто имели дело с альвами, и сильно огорчались, когда Олег сообщал о судьбе этого народа. «Шкода, гарні були хлопці. Терра їм пухом!» («Жаль, хорошие были ребята, земля им пухом»), – говорили местные жители.
Примерно к обеду как-то так само сложилось, что пятеро путников опять собрались в гетманском дворце, принявшись дружно делиться впечатлениями, которых набралось более чем достаточно. К счастью, Олег умел в таких случаях наводить порядок – достаточно было внимательно посмотреть в глаза каждого своим фирменным взглядом. После такого самый говорливый болтун замолкал, старательно сглатывая застрявший в горле комок.
– По одному! Будем разбираться по очереди, только прошу – не заваливайте меня информацией! Только то, что действительно важно! Колян, если тебя «вельмишановний вір фортіссімус» назвали, то это еще не повод, чтоб бить в морду и называть человека первым подозреваемым!
– Слышь, Олег, а че он ругается не по-пацански? Типа умный такой? Да мы с Толяном и били-то его не сильно, так, мозги немного вправить.
– Вообще-то он тебя «многоуважаемым богатырем» назвал… – честно перевел Олег, – Ну да ладно, чего сделано, того не изменишь. К счастью, нашлись свидетели, подтвердившие, что ваш бой был честным, один на один, равным оружием, потому по этому поводу к нам претензий нет. Я понимаю, что вы тут всех готовы в Черные Маги записать, но все же, постарайтесь определить, для начала, лишь самых-самых подозрительных! Договорились? Любослав, начинай ты, как тут с церковниками дела обстоят?
Любослав начал… За ним Всемир, Колян, Толян, сам Олег… Потом по второму кругу, определяя «самых из самых-самых» подозрительных, пока, наконец, проходясь по третьему кругу, список не сузился до разумных пределов. Из начальных трех сотен в нем осталось чуть больше двух десятков человек, что можно было считать несомненным прогрессом. Наконец Олег, одолживший у Всемира многострадальную карту-пергамент, на обратной ее стороне писчими принадлежностями стал заносить этот список со слов разведчиков. Делая после каждого пункта свои собственные коментарии. Окончательный документ выглядел следующим образом:
«Список лиц, вызвавших определенные подозрения или повышенный интерес:
Юлий Август, жрец Юпитера и Ко., подозревается в том, что «яко зверь злобен, с силами нечестивыми дело имеши, темны ритуалы кожен день проводяши, праведен гнев богов истинных вызываши, ибо сей нечестивец суть зло велико творяши» (местный волхв, обратить внимание).
Отец Леонид, епископ (?), настоятель собора пресвятой Богородицы, подозревается в том, что «сей дела темного слуга злобен грех любой за веру свою творяши, ибо ставитяши себя и веру свою поверх всего иного, яко дикарь неразумен будяши готов на костер горяч тех, кто его веру не ймет, отправляши» (религиозный фанатик, обратить внимание).
Послушник (звонарь) Иоанн (Ивашка), местный дурачок, подозревается в том, что «сей юродивый неразумен видом страшен есмь, ибо очи из зениц вылезаши, язык из уста торчаши, умом не обладаши; в час же сей слава да почет велик средь отрочиц да девиц молодых имеши, ибо девки сии за ним суть охоту справжну ведяши, дабы он их ласкаши да целоваши» (популярный среди женщин дурачок, ничего особенного).
Богомаз Сергий, художник и иконописец, подозревается в том, что «не от мира сего сей муж есмь, ибо в темен край, неведом, мыси его обиташи, средь хмари небесной виташи; яко люди слово держаши, в краю сим муж сей образа зрит, земны дела ему неведомы суть, яко малец на вопрос задан всегда отвечаши» (витающий в облаках художник, ничего особенного).
Скульптор Марк Дандрагор, подозревается в том, что «нелюдь сей талан свой от сил нечистых получаши, из тьмы черпаши, посмертие свое продаваши за славу велику, за уменье, что смертным недоступно есмь, ибо столь прекрасны образа, сей нечестивец сотворящи, токмо богам по силам создаваши, али же тем, кто во тьму посмертие свое отдаваши суть» (продавший душу творец, можно обратить внимание).
Охотник Аврилий Умбра, подозревается в том, что «стрелы воина сего сами цель всегда находят, и во тьме кромешной, и в тумане, и с глазами закрытыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Когда в этом мире появились и пришли в эти края китежградцы, римляне не стали с ними связываться, предпочтя отсидеться в лесах и горах, которые они за тысячу лет досконально изучили. Тем более китежградцы показывались тут редко, пребывая в полной уверенности, что они попали в дикие, опасные, незаселенные края. И как они появились, так и исчезли – колонизировать эти земли у Китеж-града никогда сил не хватало, на карту их нанесли, застолбили (в смысле столбы с надписями «сие суть княжа земля» повтыкали в землю), и домой отправились. А потом и вовсе нечисть их далеко-далеко на восток отбросила, а римлян не тронула – слишком незначительными посчитала.
И тут как раз атаман Иван Выбейглаз пожаловал. Да не один, а с кучей народа – они вообще-то от литовского, польского, русского, татарского да турецкого гнета бежали, со всем скарбом своим. Да заблудились в пути, заплутали, и вместо намеченной цели, в этот мир вышли. Как раз в гости к римлянам. Тут уж Выбейглаз не сплоховал, всех римлян дружно объявил почетными казаками, раду собрал, на которой, единогласно, гетманом всех здешних земель был избран. И давай горы воротить, гетманство свое строить, новую, Свободную Сечь, основывать. Кучу свобод ввел, о которых до той поры никто и не слышал, всех богов уровнял, ввел свободы слова, совести и вероисповедания. И поднялись там, где примитивные халупы были, рубленые терема, церквушка выросла казацкая, где те Богородице своей молились. О римлянах тоже не забыли, уважили, особенно как прознали, что те сало с горилкой тоже не прочь употребить. Устроили им капище для богов, все чин чином, как раз напротив церкви, чтоб никто не сказал, что одна вера другой притесняется. Ну а потом деревянные терема каменными сменились, частокол начал расти, гетманский дворец, где суд справедливый вершился, воздвигнут был…
Долго Иван Выбейглаз прожил, великую славу да почет приобрел, а как помирать ему пришла пора, завет оставил, как без него дальше жить. Ну и стали жить по завету, а Ивану, гетману первому и последнему, памятник построили. Лучшие мастера два десятка лет из огромной каменной глыбы подвиг выбейглазий вытесывали, повествующий, как он в свою бытность простым казаком страшного змия пронзил. Так и живут с тех пор в Свободной Сечи римляне с казаками, перемешались со временем, позабыли, кто откуда свой род ведет. Веру друг друга уважают, да завет иваний чтят – все в нем было сказано, и как старосту себе достойного выбирать, и как рожь да пшеницу сеять, и как жен подобающих парубкам находить, и как детей женщинам рожать, даже тут Выбейглаз наставления оставил.
Так с тех пор и живут странные римоказаки, в дела большие не лезут, малым довольствуются.
И ни про какого Черного Мага не слышали, знать не знают, ведать не ведают.
– Слышь, Олег, – поделился своими впечатлениями Колян, когда гостей проводили в выделенные им покои, пообещав завтра продолжить, – че-то мне этот тип не нравится, нутром чую, мы когда с Толяном на зоне сидели, таких стукачей подсадных конкретно вычислять научились!
– Олег, в деле сим я соглашусь, ибо князь местный, что Магнусом кличут, не всю правду говорил. Ведает он намного больше, нежели нам открыл.
– Надо же, и никаких тебе детекторов лжи не надо, – усмехнулся Олег. – Вот уж открыли вы мне глаза! А я-то думал, что все политики – кристально чистые люди, и по первому требованию странных незнакомцев все государственные тайны выдадут… – заметил вампир, однако его сарказм прошел мимо слушателей, так что пришлось говорить серьезно. – Врет он, это и ежу понятно. Про нас его заранее проинформировали, причем я догадываюсь, кто. Он даже не удосужился стражей расспросить, кого они к нему привели, так спешил поскорее с нами разобраться. И про мага он знает больше, чем рассказал.
– Так давай мы его … … … в …, а потом … … и … … через … … на …! – предложил, разминая пальцы, Толян. – Мигом расколется! И не таких крутых с Коляном кололи, через пять минут родную мать продаст!
– К… столь экзотическим методом воздействия мы пока переходить не будем, – притормозил Толяна Олег. – Тем более, это слишком очевидное решение, которого от нас явно ждут. Нет, действовать будем более тонко. Черный Маг знает о нас намного больше, чем мы знаем о нем, так что придется поработать. Итак, слушайте задание на завтра. Толян, Колян – осматриваете местность, подмечаете все подозрительное, мочить никого не надо, доложите потом мне. Всемир. Входишь в контакт с местными вооруженными силами, я верю, что общий язык вы найдете, расспрашивай про все необычное, и просто о жизни поговори, авось им тут всем глаза замылены, каждый день на Черного Мага смотрят, сами об этом не подозревая. Фиксируй все интересное, отчитаешься. Любослав – тебе то же самое задание, только с местными священнослужителями разберись, все равно до богов отсюда ты вряд ли докричишься, так что по специальности у тебя тут работы не будет. Этот же народ всегда в курсе событий, и поболтать обычно любит, сделаешь – перескажешь. Я же сам сначала со старостой по душам поговорю, а потом… Посмотрим по обстоятельствам. Ко всем – если что-то необычное заметите, ко мне сразу бежать не надо! Наблюдайте, ни во что не вмешивайтесь, никого не трогайте, если вас первыми не тронут. Вопросы, предложения, замечания?
Ни того, ни другого, ни третьего не последовало, на том и порешили. Закрыв на засов (на всякий случай, Всемир настоял) дверь, все устроились на любезно предложенных хозяевами соломенных тюфяках и сладко заснули.
Дракон не спал. После памятной беседы с Черным Магом, треглавый змий во многом пересмотрел свой взгляд на мир, вынужденный признать, что и среди людей попадаются особи, не уступающие ему в силе и хитрости (Олега он за человека не считал, собственно говоря Олег и не был человеком). И теперь дракон был не просто озлобленным змием, готовым любой ценой избавиться от своего древнего врага, а частью хитроумного плана, ловушки, из которой у Олега не было никаких шансов вырваться. Ловушки настолько продуманной, что любые действия вампира лишь затягивали еще туже удавку вокруг его шеи, и сколько бы он не трепыхался – все равно сгинет! Дракону рассказали этот план. Не весь, как он подозревал, лишь малую его часть, но и она была настолько многогранна, что змий, мастер хитроумных комбинаций, был просто потрясен. Особенно с учетом того, что ловушка эта готовилась на скорую руку – Черному Магу лишь недавно стало известно про Олега, с того самого момента, как вампир попал в этот мир.
Да, именно так. Дракон сам был потрясен – Черным Магом была моментально вычислена единственная угроза его идеальным планам, и с тех пор Олег, сам того не зная, был под постоянным магическим надзором. Однако до сей поры Черному Магу было неизвестно, на что же именно способен вампир – Олег был умен и очень редко демонстрировал свои умения, предпочитая, чтоб все проблемы решались чужими руками, пока он стоит в стороне. И тут Черному Магу пригодился дракон, рассказавший многое, очень многое про прошлую жизнь Олега – варяжского воина, Вещего Олега – князя, Вольги Святославича – героя, Волха – колдуна. Про силу десяти богатырей, про скорость лучшего скакуна, про то, что Олег летучей мышью способен обратиться.
И только когда Черным Магом был поведан его план, дракон уверовал, что Олег будет побежден. И теперь, темной ночью, он ждал, притаившись в горах, созерцая с высоты огни Свободной Сечи, где Вещий Олег доживал свои последние деньки…
Дракону сказали, что ему предстоит сыграть одну из главных ролей в ловушке для героя, однако он даже представить себе не мог, какая на самом деле роль была отведена ему Черным Магом.
Ночь прошла. Наступило утро. Богатырский отряд, проснувшись и совершив ежедневный обряд поедания завтрака, приступил к действиям по заранее оговоренному плану. То есть все разошлись кто куда, с целью смотреть, слушать и подмечать. На всякий случай, все были при оружии, однако Колян с Толяном дали «честное пацанское», что стрелять никого не станут, и вообще будут самыми настоящими пай-мальчиками. Олег тоже не маялся дурью, проведя беседу с Виртусом Магнусом, а также со всеми теми, кто, по его мнению, мог сообщить что-то интересное…
К расспросам вампира люди относились спокойно. Никто не пугался, никто ничего не скрывал больше, чем люди это обычно делают. Гостя уважали, и сами расспрашивали про дальние края, про которые только из легенд и слышали. Не стеснялись местные жители и того, что они до последнего времени открыто имели дело с альвами, и сильно огорчались, когда Олег сообщал о судьбе этого народа. «Шкода, гарні були хлопці. Терра їм пухом!» («Жаль, хорошие были ребята, земля им пухом»), – говорили местные жители.
Примерно к обеду как-то так само сложилось, что пятеро путников опять собрались в гетманском дворце, принявшись дружно делиться впечатлениями, которых набралось более чем достаточно. К счастью, Олег умел в таких случаях наводить порядок – достаточно было внимательно посмотреть в глаза каждого своим фирменным взглядом. После такого самый говорливый болтун замолкал, старательно сглатывая застрявший в горле комок.
– По одному! Будем разбираться по очереди, только прошу – не заваливайте меня информацией! Только то, что действительно важно! Колян, если тебя «вельмишановний вір фортіссімус» назвали, то это еще не повод, чтоб бить в морду и называть человека первым подозреваемым!
– Слышь, Олег, а че он ругается не по-пацански? Типа умный такой? Да мы с Толяном и били-то его не сильно, так, мозги немного вправить.
– Вообще-то он тебя «многоуважаемым богатырем» назвал… – честно перевел Олег, – Ну да ладно, чего сделано, того не изменишь. К счастью, нашлись свидетели, подтвердившие, что ваш бой был честным, один на один, равным оружием, потому по этому поводу к нам претензий нет. Я понимаю, что вы тут всех готовы в Черные Маги записать, но все же, постарайтесь определить, для начала, лишь самых-самых подозрительных! Договорились? Любослав, начинай ты, как тут с церковниками дела обстоят?
Любослав начал… За ним Всемир, Колян, Толян, сам Олег… Потом по второму кругу, определяя «самых из самых-самых» подозрительных, пока, наконец, проходясь по третьему кругу, список не сузился до разумных пределов. Из начальных трех сотен в нем осталось чуть больше двух десятков человек, что можно было считать несомненным прогрессом. Наконец Олег, одолживший у Всемира многострадальную карту-пергамент, на обратной ее стороне писчими принадлежностями стал заносить этот список со слов разведчиков. Делая после каждого пункта свои собственные коментарии. Окончательный документ выглядел следующим образом:
«Список лиц, вызвавших определенные подозрения или повышенный интерес:
Юлий Август, жрец Юпитера и Ко., подозревается в том, что «яко зверь злобен, с силами нечестивыми дело имеши, темны ритуалы кожен день проводяши, праведен гнев богов истинных вызываши, ибо сей нечестивец суть зло велико творяши» (местный волхв, обратить внимание).
Отец Леонид, епископ (?), настоятель собора пресвятой Богородицы, подозревается в том, что «сей дела темного слуга злобен грех любой за веру свою творяши, ибо ставитяши себя и веру свою поверх всего иного, яко дикарь неразумен будяши готов на костер горяч тех, кто его веру не ймет, отправляши» (религиозный фанатик, обратить внимание).
Послушник (звонарь) Иоанн (Ивашка), местный дурачок, подозревается в том, что «сей юродивый неразумен видом страшен есмь, ибо очи из зениц вылезаши, язык из уста торчаши, умом не обладаши; в час же сей слава да почет велик средь отрочиц да девиц молодых имеши, ибо девки сии за ним суть охоту справжну ведяши, дабы он их ласкаши да целоваши» (популярный среди женщин дурачок, ничего особенного).
Богомаз Сергий, художник и иконописец, подозревается в том, что «не от мира сего сей муж есмь, ибо в темен край, неведом, мыси его обиташи, средь хмари небесной виташи; яко люди слово держаши, в краю сим муж сей образа зрит, земны дела ему неведомы суть, яко малец на вопрос задан всегда отвечаши» (витающий в облаках художник, ничего особенного).
Скульптор Марк Дандрагор, подозревается в том, что «нелюдь сей талан свой от сил нечистых получаши, из тьмы черпаши, посмертие свое продаваши за славу велику, за уменье, что смертным недоступно есмь, ибо столь прекрасны образа, сей нечестивец сотворящи, токмо богам по силам создаваши, али же тем, кто во тьму посмертие свое отдаваши суть» (продавший душу творец, можно обратить внимание).
Охотник Аврилий Умбра, подозревается в том, что «стрелы воина сего сами цель всегда находят, и во тьме кромешной, и в тумане, и с глазами закрытыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44