Да и сам он теперь казался статуей из камня.
– Семнадцатого военно-десантного училища рядовой курсант Брут по вашему приказанию прибыл! – отрапортовал молодец сочным басом, не меняя позы.
– Вольно, курсант Брут… – обронил адмирал, скользя по десантнику цепким взглядом.
Этот доброволец ему понравился больше всех, поэтому хотелось придираться. Стоит как столб, ни один мускул не дергается, даже глаза не моргают. Где его так натренировали?
– Я же сказал: вольно! – сухо повторил адмирал.
– Разрешите идти? – уточнил здоровяк, не меняя позы.
Адмирал привстал с кресла и оперся ладонями на стол.
– Ты дурак?
– Дурак дураку рознь! – заученно отрапортовал здоровяк, но лицо его оставалось каменным и спокойным, а взгляд неподвижным.
– Вольно – это значит расслабиться!
– Так точно, расслаблен!
– И не ори громко, ишь голосина!
– Слушаюсь.
– А ну улыбнись! – скомандовал адмирал.
Щеки десантника поехали в стороны, как створки грузового люка, обнажив такие стройные ряды идеально белых зубов, каким бы позавидовала любая акула, если б их не уничтожили в конце XXI века.
– Уже лучше… – проворчал адмирал. – Готов послужить человечеству, курсант? Если справишься – получишь правительственный орден, кредитную премию и высокое звание.
– Так точно!
Адмирал еще раз придирчиво осмотрел мускулистую фигуру добровольца и белоснежные зубы.
– Да хватит уже улыбаться! – рявкнул он.
Щеки вернулись на место. Парень так ни разу и не поменял позы. Точно дурак, подумал адмирал, но какой идеальный солдат!
– Старт через час. Детали объяснят в дороге. Вопросы есть?
– Никак нет. – Глаза парня по-прежнему смотрели в пространство.
Адмирал не выдержал.
– Да откуда ты такой взялся, курсант Брут?
– Из Коломны.
– Кто родители?
– Сирота.
– В детдоме воспитывался?
– Воспитан уличными роботами.
– Что-о-о?! – Адмирал плюхнулся обратно в кресло, вывел на экран личное дело курсанта и пробежал его глазами.
Так и есть. Подкидыш. Воспитан и вскормлен инженерно-хозяйственными роботами на территории Москворецкой гидроатомной электростанции города Коломна. Адмирал смутно припомнил, что читал когда-то в новостях об этом. Ребенка обнаружили среди роботов случайно, когда тому было уже четырнадцать. Паренек оказался на редкость развит физически, поскольку с детства работал на уборке улиц, надевая на себя такой же оранжевый кожух, в каком ходят роботы. Он неплохо знал математику, свободно разговаривал на русском, английском, китайском и корейском, а также пищал на международном робокоде. Однако читать не умел. В детский дом подростка отдавать было поздно, пускать во взрослую жизнь – рано, поэтому его отправили в военное училище. Вот, значит, ты какой – человек, воспитанный роботами…
– Подпиши… – Адмирал взмахнул бланком.
Молодец в одно движение шагнул к столу, взял из руки адмирала лазерную авторучку и аккуратно вывел на листе крестик и нолик.
– Тебя за четыре года в училище не научили писать? – нахмурился адмирал.
– Это мое имя.
– Икс-ноль?!
– Икс означает неизвестное существо. Ноль означает, что я был очень мал во время крещения.
– Тебя что, роботы крестили?!
– Так точно, роботы F00F и 0D0A. А свечки держали IDDQD и RT11SJ.
– Что ж это за имя – Иксноль?
– Люди зовут меня Хо. Хо Брут.
– Что ж это за имя – Хо? Ты что, китаец или кореец?
– Не могу знать. Но мои родители были корейской сборки.
Адмирал еще раз заглянул в глаза Хо, чтобы понять, издевается он над ним или нет, но тот все так же не мигая глядел вперед.
– Ты внимательно прочел бумагу, которую подписал, Хо Брут? – сурово прищурился адмирал.
– Никак нет, – бойко ответил Хо.
– Ты издеваешься? – взревел адмирал. – Это очень опасное задание! Ты вызвался добровольцем и расписался в этом!
– Я не умею читать бумаги.
– Тебя не научили читать? – опешил адмирал.
– У меня нет зрения.
– Что?! – Адмирал еще раз заглянул в неподвижные зрачки.
– Врожденно.
– Как же ты живешь? Как же ты… – адмирал снова заглянул в его личное дело, – как же первое место училища по рукопашному бою? Да и вот тоже написано: второй разряд по настольному теннису…
– Я чувствую инфракрасные лучи, хорошо осязаю, слышу и нюхаю.
«Пристегните ремни! – раздался механический голос в кабине маленького трехместного корабля. – До старта осталось десять секунд… Девять секунд… Восемь секунд…»
– Эх! Семь бед – один ответ! – произнес Тиберий Горобець, перекрестился, откинулся в кресле и подмигнул Халяве.
– Эх! Семи смертям не бывать, одной не миновать! – поддакнул Халява, проверил, хорошо ли пристегнут ремень, и подмигнул Хо.
– Семь раз отмерь, два раза отрежь, – произнес Хо с каменным лицом. И никому не подмигнул.
– А что эта поговорка означ… – удивленно начал Тиберий, но его голос утонул в реве стартовых сопел.
Через пятнадцать минут бот вышел за пределы земной атмосферы и лег на курс. Включились маршевые двигатели, и только тогда стало возможно снова разговаривать.
– А вот как думаете, куда нас везут? – спросил Тиберий. – Я думаю, в сторону Луны.
– В сторону Марса, – авторитетно возразил Халява, глянув в иллюминатор. – Луна сильно правее, двоечник.
Хо вдруг переливчато свистнул на робокоде:
– CA F3 E4 E0 20 E5 E4 E5 EC 3F?
Тут же из динамиков бота послышалась ответная трель:
– CD E0 20 D1 EE EB ED F6 E5 20 EE 20 D5 EE EC EA E0 20 F1 FB ED 20 F0 EE E1 EE F2 EE E2.
– В сторону Солнца, – перевел Хо.
– На Солнце?! – всполошился Халява. – Нас отправляют на Солнце?!
– На Меркурий, – уточнил Хо.
Воцарилась пауза, только за кормой негромко гудели маршевые двигатели.
– А давайте, кстати, познакомимся. Я – Тиберий, – сказал Тиберий.
– Женя Халява, – представился Халява.
– Хо. Хо Брут.
Внезапно перед ними осветился экран, и на нем появилось лицо адмирала.
– Курсанты! – торжественно объявил он. – Вы меня слышите?
– Да.
– Да.
– Да.
– Вы меня видите?
– Да.
– Да.
– Нет.
– Вы, команда добровольцев, находитесь на борту космического бота, идущего на Крит. Крит – это секретная база в районе Равнины Будды!
– Ого… – произнес Тиберий. – Ты прав, на Меркурий.
– Да! Но это государственная тайна. Ее может знать только тот, кто никому из землян не расскажет!
– Мы никому не расскажем! – заверил Тиберий.
– Это правда, – вздохнул адмирал и смахнул с глаз суровую военную слезу. Так слушайте: – Уже много лет база захвачена врагом. Этот враг коварен и непредсказуем, он диктует нам свои условия. Каждый год он требует прислать троих бойцов, чтобы они сразились с ним. Ваша задача – уничтожить мерзавца любой ценой!
– Мне это уже не нравится! – нервно заерзал Тиберий в кресле. – И что с этими людьми обычно происходит?
– Этого никто не знает, – покачал головой адмирал.
– А почему надо выполнять его условия? – подал голос Халява.
– Дело в том, – вздохнул адмирал, – что мерзавец грозит взорвать Солнце…
– Что за бред! – возмутился Тиберий. – Солнце гигантское!
– Оно давным-давно взорвалось! – поддержал Халява. – И светит миллиарды лет!
– Дело в том, – пояснил адмирал, – что на Крите находилась секретная лаборатория, где создавали антиплазму. Если антиплазма попадет на Солнце – будет катастрофа! Достаточно одного антиграмма, чтобы началась цепная реакция! И Солнце превратится в анти-Солнце: оно перестанет светить, а начнет, наоборот, отбирать любой свет! На Земле наступит вечная ночь, и даже уличные фонари и фары электромобилей не смогут светить, потому что их свет тут же будет отобран анти-Солнцем! С человеческой кожи оно соберет весь загар, пока кожа не станет белой! Оно высосет из земных электросетей всю электроэнергию через солнечные батареи! Оно… – Адмирал вздохнул. – В общем, сами понимаете, не маленькие. И мерзавец грозится это сделать вот уже который год! Рисковать не хочется никому. И потому – вы здесь!
– Стойте!!! – заорал Тиберий и попытался вскочить, но ремни его держали. – Я выхожу из игры!
– Ты мужик или не мужик? – презрительно поморщился Халява. – Возьми себя в руки!
Тиберий затих, но продолжал нервно всхлипывать.
– А что мешает взорвать Меркурий термоядерной бомбой? – предложил Халява.
– Много вас, умников. Меркурий – большая планета, почти как Луна. А мерзавец, по его словам, вырыл сеть подмеркурных катакомб. Они могут тянуться на сотни километров! Кидаешь бомбу на Равнину Будды – а он на Швейцарской равнине! Ты на Швейцарскую – а он в Ренуар! Ты в Ренуар – он Петрарка! Ты Петрарка – он Вивальди! Ты Вивальди – он Толстой! Ты Толстой – он Шолом Алейхем! Понимаете размах проблемы?
– Н-да…
– Кроме того, никто не гарантирует, что капсула с антиплазмой на Меркурии. Скорее всего она крутится на орбите и только ждет сигнала. Мерзавец ведь не дурак, хоть и робот. Но не горюйте. Мы ведь тоже не сидим сложа руки! Мы разрабатываем стратегии. Курсант Хо! На пульте перед твоим креслом обруч, возьми его и надень на голову. Так, чтобы зеленый камень оказался над переносицей. Надел? Это обруч связи и контроля – с его помощью мы сможем видеть происходящее и управлять твоим телом, если понадобится.
– А мне? – возмутился Халява. – А мне обруч? А моим телом управлять?
– Обруч – экспериментальный. Он пока один в мире.
– А зачем вообще было синтезировать эту проклятую антиплазму?! – вдруг заорал Тиберий.
– А вот предположим, – начал адмирал, – на родину напал инопланетный захватчик.
– Мы одиноки во вселенной, – напомнил Халява.
– Инопланетный захватчик напал с Полярной звезды, – гнул свое адмирал. – Твои действия? Ась? Молчишь? А еще курсант военного училища! Тогда слушай: мы отвлекаем его внимание, проводим маневр и – раз-два, капсула на старт! – и лишаем агрессора Полярной звезды!
– Тут-то они к нам все и ломанутся… – проворчал Халява, а Тиберий лишь угрюмо отвернулся к своему иллюминатору.
– Ну а Брут что у нас молчит всю дорогу? – поинтересовался адмирал.
– Так точно, – прочеканил Хо.
– Что-нибудь думаешь по поводу сказанного?
– Никак нет.
– Прекрасно. Ты назначен командиром группы.
– Слушаюсь.
– А почему не я? – возмутился Халява. – У меня есть опыт командования взводом!
– Отставить мятеж! – рявкнул адмирал. – Командир группы – Брут.
– Слушаюсь, – повторил Брут.
– Ты умеешь произносить хоть что-нибудь человеческое?! – потерял терпение адмирал. – Задать вопрос умный можешь?
– Виноват. Кому?
– Кому угодно! Мне! Или группе своей!
Хо молчал, глядя вперед немигающими глазами. Если бы его лицо умело менять выражение, оно бы, наверное, сейчас выглядело озадаченным.
– Курсант Тиберий, – произнес он наконец. – Для чего вы незаметно расковыриваете стеночку перочинным ножом? Вы думаете, что бот вернут на Землю, если случится авария?
Тиберий покраснел и заерзал в кресле.
– А вы, курсант Халява, разве вы не женщина? Зачем вы надели мужскую форму и говорите о себе в мужском роде? Мы, слепые, тонко чувствуем такие вещи.
Вдали появился Меркурий. Издалека он был похож на Луну, только ярче. Бот вышел на орбиту, нацелился на Равнину Будды и начал снижение. Адмирал давал последние наставления.
Тиберий и Халява глядели в свои иллюминаторы, а Хо внимательно прислушивался – ему казалось, что звучит песня. И чем ниже опускался бот, тем явственнее слышались звуки духового оркестра и сочный бас, вторящий старинной маршевой мелодии. Звук шел с Равнины Будды. И в самом деле – площадка космодрома пестрела развевающимися флагами, а гигантские колонки транслировали музыку.
Само собой, развевающиеся флаги были голографическими, а колонки вакуумными – они транслировали гравитационную вибрацию на тысячи километров вокруг, поэтому звук возникал внутри корпуса самого бота. И от этого казался совершенно оглушительным. Но, несмотря на это, почему-то становилось легко на сердце от песни веселой:
Я Человек – покоритель природы!
Я Человек – покоритель судьбы!
Пускай проходят недели и годы —
Как прежде, роботы будут мне рабы!
Халява подскочила.
– Вы тоже слышите? – воскликнула она.
– Что? – вздрогнул Тиберий. – Ой, и я слышу!
– Поет? – поинтересовался с экрана адмирал. – Он всегда поет.
Пускай у роботов мысли быстрее!
Пускай бушует в транзисторах ток!
Но для вселенной, как прежде, милее
Один лишь теплый и мыслящий белок!
– Какое издевательство! – возмутился Тиберий.
– Роботы не умеют издеваться, – возразил адмирал. – Просто он воображает себя настоящим человеком, этот мерзавец Звездный Властелин. А нас считает роботами и рабами.
– Он не страдает от когнитивного диссонанса?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
– Семнадцатого военно-десантного училища рядовой курсант Брут по вашему приказанию прибыл! – отрапортовал молодец сочным басом, не меняя позы.
– Вольно, курсант Брут… – обронил адмирал, скользя по десантнику цепким взглядом.
Этот доброволец ему понравился больше всех, поэтому хотелось придираться. Стоит как столб, ни один мускул не дергается, даже глаза не моргают. Где его так натренировали?
– Я же сказал: вольно! – сухо повторил адмирал.
– Разрешите идти? – уточнил здоровяк, не меняя позы.
Адмирал привстал с кресла и оперся ладонями на стол.
– Ты дурак?
– Дурак дураку рознь! – заученно отрапортовал здоровяк, но лицо его оставалось каменным и спокойным, а взгляд неподвижным.
– Вольно – это значит расслабиться!
– Так точно, расслаблен!
– И не ори громко, ишь голосина!
– Слушаюсь.
– А ну улыбнись! – скомандовал адмирал.
Щеки десантника поехали в стороны, как створки грузового люка, обнажив такие стройные ряды идеально белых зубов, каким бы позавидовала любая акула, если б их не уничтожили в конце XXI века.
– Уже лучше… – проворчал адмирал. – Готов послужить человечеству, курсант? Если справишься – получишь правительственный орден, кредитную премию и высокое звание.
– Так точно!
Адмирал еще раз придирчиво осмотрел мускулистую фигуру добровольца и белоснежные зубы.
– Да хватит уже улыбаться! – рявкнул он.
Щеки вернулись на место. Парень так ни разу и не поменял позы. Точно дурак, подумал адмирал, но какой идеальный солдат!
– Старт через час. Детали объяснят в дороге. Вопросы есть?
– Никак нет. – Глаза парня по-прежнему смотрели в пространство.
Адмирал не выдержал.
– Да откуда ты такой взялся, курсант Брут?
– Из Коломны.
– Кто родители?
– Сирота.
– В детдоме воспитывался?
– Воспитан уличными роботами.
– Что-о-о?! – Адмирал плюхнулся обратно в кресло, вывел на экран личное дело курсанта и пробежал его глазами.
Так и есть. Подкидыш. Воспитан и вскормлен инженерно-хозяйственными роботами на территории Москворецкой гидроатомной электростанции города Коломна. Адмирал смутно припомнил, что читал когда-то в новостях об этом. Ребенка обнаружили среди роботов случайно, когда тому было уже четырнадцать. Паренек оказался на редкость развит физически, поскольку с детства работал на уборке улиц, надевая на себя такой же оранжевый кожух, в каком ходят роботы. Он неплохо знал математику, свободно разговаривал на русском, английском, китайском и корейском, а также пищал на международном робокоде. Однако читать не умел. В детский дом подростка отдавать было поздно, пускать во взрослую жизнь – рано, поэтому его отправили в военное училище. Вот, значит, ты какой – человек, воспитанный роботами…
– Подпиши… – Адмирал взмахнул бланком.
Молодец в одно движение шагнул к столу, взял из руки адмирала лазерную авторучку и аккуратно вывел на листе крестик и нолик.
– Тебя за четыре года в училище не научили писать? – нахмурился адмирал.
– Это мое имя.
– Икс-ноль?!
– Икс означает неизвестное существо. Ноль означает, что я был очень мал во время крещения.
– Тебя что, роботы крестили?!
– Так точно, роботы F00F и 0D0A. А свечки держали IDDQD и RT11SJ.
– Что ж это за имя – Иксноль?
– Люди зовут меня Хо. Хо Брут.
– Что ж это за имя – Хо? Ты что, китаец или кореец?
– Не могу знать. Но мои родители были корейской сборки.
Адмирал еще раз заглянул в глаза Хо, чтобы понять, издевается он над ним или нет, но тот все так же не мигая глядел вперед.
– Ты внимательно прочел бумагу, которую подписал, Хо Брут? – сурово прищурился адмирал.
– Никак нет, – бойко ответил Хо.
– Ты издеваешься? – взревел адмирал. – Это очень опасное задание! Ты вызвался добровольцем и расписался в этом!
– Я не умею читать бумаги.
– Тебя не научили читать? – опешил адмирал.
– У меня нет зрения.
– Что?! – Адмирал еще раз заглянул в неподвижные зрачки.
– Врожденно.
– Как же ты живешь? Как же ты… – адмирал снова заглянул в его личное дело, – как же первое место училища по рукопашному бою? Да и вот тоже написано: второй разряд по настольному теннису…
– Я чувствую инфракрасные лучи, хорошо осязаю, слышу и нюхаю.
«Пристегните ремни! – раздался механический голос в кабине маленького трехместного корабля. – До старта осталось десять секунд… Девять секунд… Восемь секунд…»
– Эх! Семь бед – один ответ! – произнес Тиберий Горобець, перекрестился, откинулся в кресле и подмигнул Халяве.
– Эх! Семи смертям не бывать, одной не миновать! – поддакнул Халява, проверил, хорошо ли пристегнут ремень, и подмигнул Хо.
– Семь раз отмерь, два раза отрежь, – произнес Хо с каменным лицом. И никому не подмигнул.
– А что эта поговорка означ… – удивленно начал Тиберий, но его голос утонул в реве стартовых сопел.
Через пятнадцать минут бот вышел за пределы земной атмосферы и лег на курс. Включились маршевые двигатели, и только тогда стало возможно снова разговаривать.
– А вот как думаете, куда нас везут? – спросил Тиберий. – Я думаю, в сторону Луны.
– В сторону Марса, – авторитетно возразил Халява, глянув в иллюминатор. – Луна сильно правее, двоечник.
Хо вдруг переливчато свистнул на робокоде:
– CA F3 E4 E0 20 E5 E4 E5 EC 3F?
Тут же из динамиков бота послышалась ответная трель:
– CD E0 20 D1 EE EB ED F6 E5 20 EE 20 D5 EE EC EA E0 20 F1 FB ED 20 F0 EE E1 EE F2 EE E2.
– В сторону Солнца, – перевел Хо.
– На Солнце?! – всполошился Халява. – Нас отправляют на Солнце?!
– На Меркурий, – уточнил Хо.
Воцарилась пауза, только за кормой негромко гудели маршевые двигатели.
– А давайте, кстати, познакомимся. Я – Тиберий, – сказал Тиберий.
– Женя Халява, – представился Халява.
– Хо. Хо Брут.
Внезапно перед ними осветился экран, и на нем появилось лицо адмирала.
– Курсанты! – торжественно объявил он. – Вы меня слышите?
– Да.
– Да.
– Да.
– Вы меня видите?
– Да.
– Да.
– Нет.
– Вы, команда добровольцев, находитесь на борту космического бота, идущего на Крит. Крит – это секретная база в районе Равнины Будды!
– Ого… – произнес Тиберий. – Ты прав, на Меркурий.
– Да! Но это государственная тайна. Ее может знать только тот, кто никому из землян не расскажет!
– Мы никому не расскажем! – заверил Тиберий.
– Это правда, – вздохнул адмирал и смахнул с глаз суровую военную слезу. Так слушайте: – Уже много лет база захвачена врагом. Этот враг коварен и непредсказуем, он диктует нам свои условия. Каждый год он требует прислать троих бойцов, чтобы они сразились с ним. Ваша задача – уничтожить мерзавца любой ценой!
– Мне это уже не нравится! – нервно заерзал Тиберий в кресле. – И что с этими людьми обычно происходит?
– Этого никто не знает, – покачал головой адмирал.
– А почему надо выполнять его условия? – подал голос Халява.
– Дело в том, – вздохнул адмирал, – что мерзавец грозит взорвать Солнце…
– Что за бред! – возмутился Тиберий. – Солнце гигантское!
– Оно давным-давно взорвалось! – поддержал Халява. – И светит миллиарды лет!
– Дело в том, – пояснил адмирал, – что на Крите находилась секретная лаборатория, где создавали антиплазму. Если антиплазма попадет на Солнце – будет катастрофа! Достаточно одного антиграмма, чтобы началась цепная реакция! И Солнце превратится в анти-Солнце: оно перестанет светить, а начнет, наоборот, отбирать любой свет! На Земле наступит вечная ночь, и даже уличные фонари и фары электромобилей не смогут светить, потому что их свет тут же будет отобран анти-Солнцем! С человеческой кожи оно соберет весь загар, пока кожа не станет белой! Оно высосет из земных электросетей всю электроэнергию через солнечные батареи! Оно… – Адмирал вздохнул. – В общем, сами понимаете, не маленькие. И мерзавец грозится это сделать вот уже который год! Рисковать не хочется никому. И потому – вы здесь!
– Стойте!!! – заорал Тиберий и попытался вскочить, но ремни его держали. – Я выхожу из игры!
– Ты мужик или не мужик? – презрительно поморщился Халява. – Возьми себя в руки!
Тиберий затих, но продолжал нервно всхлипывать.
– А что мешает взорвать Меркурий термоядерной бомбой? – предложил Халява.
– Много вас, умников. Меркурий – большая планета, почти как Луна. А мерзавец, по его словам, вырыл сеть подмеркурных катакомб. Они могут тянуться на сотни километров! Кидаешь бомбу на Равнину Будды – а он на Швейцарской равнине! Ты на Швейцарскую – а он в Ренуар! Ты в Ренуар – он Петрарка! Ты Петрарка – он Вивальди! Ты Вивальди – он Толстой! Ты Толстой – он Шолом Алейхем! Понимаете размах проблемы?
– Н-да…
– Кроме того, никто не гарантирует, что капсула с антиплазмой на Меркурии. Скорее всего она крутится на орбите и только ждет сигнала. Мерзавец ведь не дурак, хоть и робот. Но не горюйте. Мы ведь тоже не сидим сложа руки! Мы разрабатываем стратегии. Курсант Хо! На пульте перед твоим креслом обруч, возьми его и надень на голову. Так, чтобы зеленый камень оказался над переносицей. Надел? Это обруч связи и контроля – с его помощью мы сможем видеть происходящее и управлять твоим телом, если понадобится.
– А мне? – возмутился Халява. – А мне обруч? А моим телом управлять?
– Обруч – экспериментальный. Он пока один в мире.
– А зачем вообще было синтезировать эту проклятую антиплазму?! – вдруг заорал Тиберий.
– А вот предположим, – начал адмирал, – на родину напал инопланетный захватчик.
– Мы одиноки во вселенной, – напомнил Халява.
– Инопланетный захватчик напал с Полярной звезды, – гнул свое адмирал. – Твои действия? Ась? Молчишь? А еще курсант военного училища! Тогда слушай: мы отвлекаем его внимание, проводим маневр и – раз-два, капсула на старт! – и лишаем агрессора Полярной звезды!
– Тут-то они к нам все и ломанутся… – проворчал Халява, а Тиберий лишь угрюмо отвернулся к своему иллюминатору.
– Ну а Брут что у нас молчит всю дорогу? – поинтересовался адмирал.
– Так точно, – прочеканил Хо.
– Что-нибудь думаешь по поводу сказанного?
– Никак нет.
– Прекрасно. Ты назначен командиром группы.
– Слушаюсь.
– А почему не я? – возмутился Халява. – У меня есть опыт командования взводом!
– Отставить мятеж! – рявкнул адмирал. – Командир группы – Брут.
– Слушаюсь, – повторил Брут.
– Ты умеешь произносить хоть что-нибудь человеческое?! – потерял терпение адмирал. – Задать вопрос умный можешь?
– Виноват. Кому?
– Кому угодно! Мне! Или группе своей!
Хо молчал, глядя вперед немигающими глазами. Если бы его лицо умело менять выражение, оно бы, наверное, сейчас выглядело озадаченным.
– Курсант Тиберий, – произнес он наконец. – Для чего вы незаметно расковыриваете стеночку перочинным ножом? Вы думаете, что бот вернут на Землю, если случится авария?
Тиберий покраснел и заерзал в кресле.
– А вы, курсант Халява, разве вы не женщина? Зачем вы надели мужскую форму и говорите о себе в мужском роде? Мы, слепые, тонко чувствуем такие вещи.
Вдали появился Меркурий. Издалека он был похож на Луну, только ярче. Бот вышел на орбиту, нацелился на Равнину Будды и начал снижение. Адмирал давал последние наставления.
Тиберий и Халява глядели в свои иллюминаторы, а Хо внимательно прислушивался – ему казалось, что звучит песня. И чем ниже опускался бот, тем явственнее слышались звуки духового оркестра и сочный бас, вторящий старинной маршевой мелодии. Звук шел с Равнины Будды. И в самом деле – площадка космодрома пестрела развевающимися флагами, а гигантские колонки транслировали музыку.
Само собой, развевающиеся флаги были голографическими, а колонки вакуумными – они транслировали гравитационную вибрацию на тысячи километров вокруг, поэтому звук возникал внутри корпуса самого бота. И от этого казался совершенно оглушительным. Но, несмотря на это, почему-то становилось легко на сердце от песни веселой:
Я Человек – покоритель природы!
Я Человек – покоритель судьбы!
Пускай проходят недели и годы —
Как прежде, роботы будут мне рабы!
Халява подскочила.
– Вы тоже слышите? – воскликнула она.
– Что? – вздрогнул Тиберий. – Ой, и я слышу!
– Поет? – поинтересовался с экрана адмирал. – Он всегда поет.
Пускай у роботов мысли быстрее!
Пускай бушует в транзисторах ток!
Но для вселенной, как прежде, милее
Один лишь теплый и мыслящий белок!
– Какое издевательство! – возмутился Тиберий.
– Роботы не умеют издеваться, – возразил адмирал. – Просто он воображает себя настоящим человеком, этот мерзавец Звездный Властелин. А нас считает роботами и рабами.
– Он не страдает от когнитивного диссонанса?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49