Палина часто называли мудрейшим человеком в деревне, что примерно равнялось выбору самого крепкого бильярдного шара или самого привлекательного ленточного червя. Теперь он сидел в луже крови у колодца со щитом в одной руке и сломанным мечом в другой, с помятым шлемом на голове, негромко мурлыча себе под нос.
– Старый Палин! – выдохнул Ронан. – Вы живы! Но… вы ранены!
– Ну, что-то всегда мимо не пролетит. Брось, парень, не дергайся. Царапина, да и только.
– Царапина? – Ронан с сомнением уставился на гнусного вида стрелу.
– Повезло мне, парень. Метили-то в сердце, но я отмахнулся вот этой вот ерундовиной типа щит, которую мне твой отец дал. Так эта стерва мне прямиком в брачную аппаратуру вошла. Самое то получилось, верно? Сидишь тут, за половые части к земле прибитый! – Он рассмеялся, затем закашлялся – сильный сухой кашель тряс все его тщедушное тело. Ронан заворожено наблюдал, как с каждым спазмом кончик стрелы дергается вверх– вниз.
– Вам, должно быть, ужасно больно? – спросил он.
– Не-е! – Старый Палин только рукой махнул. – Не поверишь, но в своем роде почти приятно. – Дышалось ему все тяжелей. Ронан подошел к колодцу и вытащил оттуда полное ведро воды. Затем он аккуратно снял с головы Палина шлем, пару раз треснул им о кирпичную стенку колодца, разгоняя бесчисленных мелких сикарах , которые перебрались туда со скальпа Палина, и наполнил его водой. Затем он передал шлем раненому старику, и тот с благодарностью напился.
– Эх-ма! Спасибо, Ронан. Ты славный парнишка. Похож, похож на отца. – Он вздохнул. – А ведь прав был твой папаня. Говорил нам стеречься Некроса и его племени. Нам бы его послушать.
При одном упоминании имени Некроса Ронана от ненависти едва не стошнило. Он вдруг понял, что дать ему сейчас в руки острый кол, и он точно кого-нибудь изуродует.
– Послушайте меня, мастер Палин, – проскрежетал он. – Клянусь вам, я не успокоюсь, пока не найду Некроса и не предам его нечистую душу той мрачной бездне, что его породила!
Палин вымученно усмехнулся.
– И где ты таких фраз нахватался? Мрачная бездна, что его породила? Это звучит! Не иначе ты хроник перечитал! – Внезапно посерьезнев, Палин ухватил Ронана за рукав, подтягивал его поближе. – Слушай, сынок. Такому закаленному ублюдку, как Некрос, ты еще не чета. Хотя твой отец всегда на тебя надеялся. Тебе надо драться выучиться. Иди-ка ты в школу воинов. Само место Порт-Ред называется, это на западном побережье. Научись там всем делам… – Голос его умолк, а рука ослабла и соскользнула на землю.
– Старый Палин! Не уходите! Пожалуйста! – Но едва Ронан посмотрел на остекленевшие глаза старика и его отвисшую челюсть, как тут же понял, что это бесполезно. С печалью в сердце он встал и огляделся. Вчера у него был дом, была семья, были друзья… А теперь он вдруг оказался совсем один. И не осталось, ради чего жить дальше.
Кроме отмщения.
ГОРОД
Так Сам, племя Ронана, было уничтожено. Некрос Черный был его палачом-погубителем, а потому стал он известен всему Таку как Самоубивец и Самокат…
…и так на свой шестнадцатый год пришел Ронан в Порт-Ред, что на западном побережье Галиадора. Жесток и опасен был этот город, где смещались три свободные расы: гномы, эльфы и люди. Матросы с бесчисленных судов толпами бродили по Старому Городу, и немало эльфов приласкано было в темных закоулках..
Розовая Книга Улай
Ронан брел по людной улице, с трепетом разглядывая незнакомые достопримечательности города Порт-Ред. Хотя он и находился в городе уже трое суток, но никак не мог толком привыкнуть к городу. Ронан чувство вал себя окруженным древними зданиями красного камня в три или даже четыре этажа, что высились над ним улица за улицей. Он чувствовал себя подавленным толпами людей, что пихались и проталкивались мимо него, но при этом, казалось, вовсе его не замечали. От непрерывного шума он чувствовал себя оглушенным. И в то же самое время Ронан находил Порт-Ред невероятно чудесным и восхитительным. Столько жизни!
Люди высовывались из окон и что-то друг другу орали. Они стояли в дверях и что-то друг другу орали. Они толпились на улице и что-то друг другу орали. Выкрикивали приветствия, передавали новости, выторговывали цены, заключали сделки – и все это с максимальной громкостью. Владельцы магазинов, хозяева лотков, торговцы вразнос усердно работали, воины важно топали мимо, а проститутки и праведники активно навязывали свои услуги. Запах экзотических пряностей и фруктов от лотков на тротуарах смешивался с ладаном, курящимся над дверью храма, а немыслимо аппетитный аромат дюжины разных кухонь выплывал из дверей бесчисленных баров и ресторанов.
Ронан наблюдал, как пара монахов из Ордена Гедонистов Седьмого дня остановила слоняющуюся проститутку и принялась обговаривать с ней условия их следующего свидания. Затем вдруг где-то наверху распахнулось окно, и звук этот сопровождал глухой вопль. Ронан заодно со всеми, кто оказался поблизости, нырнул в первое попавшееся укрытие. В самой середине разом опустевшей улицы раздался весьма неприятный всплеск, а затем люди, как ни в чем ни бывало, снова взялись за свое, и общий гам возобновился. Ронан улыбнулся себе под нос и продолжил прогулку. Теперь он определенно начинал понимать порядки этих мест. Он уже не без ущерба для себя усвоил, что если ты слышишь из окна наверху крик «Шухер!», ты быстро ныряешь в сторону, иначе у тебя появляются прекрасные шансы получить на голову содержимое ночного горшка. Он также усвоил, что в большом городе решительно никому нельзя доверять.
В день его прибытия к Порт-Реду Ронан не успел отойти и двадцати шагов от городских ворот, как его уже избавили от денег, рюкзака и ботинок трое разных и заслуживающих полного доверия незнакомцев. Его наверняка избавили бы и от целого воза оружия, выкованного его отцом, если бы следующий встреченный им незнакомец не повел себя излишне самонадеянно и не попытался уговорить Ронана отдать также и одежду. К счастью, здравый смысл возобладал. Ронан буквально прилип к возу и толкал его по улице Восточных Ворот, пока не обнаружил магазин под вывеской «Честный Эльрик. Торговля мечами и прочим оружием». Эльрик седовласый старый воин с одной рукой и дыханием, которое ободрало бы любые обои, воспылал к Ронану симпатией и предостерег его о ловушках, поджидающих в городе невинного деревенского парнишку. Затем он осмотрел воз и предложил Ронану очень щедрую цену в шестьдесят серебряных таблонов за все добро. Только на следующий день, проходя мимо «Честного Эльрика» и увидев в витрине всего один из проданных тридцати мечей аж за десять таблонов , Ронан сообразил, что цена, может статься, была все-таки не такая уж щедрая. Тем не менее шестьдесят таблонов составляли кругленькую сумму. Ронан не сомневался, что может поступить в Школу воинов куда за меньшие деньги.
Затем он отправился в Старый Город и снял комнату в таверне у пристани. Хозяин спросил его, не хочет ли он на ночь проститутку. Не вполне уверенный в том, что такое проститутка, но предполагая, что это какое-то овощное блюдо, Ронан отказался. Вскоре после этого, когда он стоял у стойки бара с кружкой первосортного шанди, хозяин привел проститутку, заказанную одним из воинов, который только-только вписался. Ронан стоял. И глазел. Глазел и глазел. Проститутка оказалась женщиной! Нежная шоколадная кожа, почти такая же темная, как у него, длинные, черные как смоль волосы, волнами ниспадающие до самой талии, губы, которые словно бы кто-то специально надул, и глаза, способные зажечь снег. А фигура! Ронан понятия не имел, что у женщин могут быть такие формы. Она бросила быстрый взгляд в его сторону и улыбнулась. Ронан подумал, что его брюки вот-вот лопнут в паху. Пришлось поскорее уйти.
Какое-то время, пока постепенно подкрадывался вечер, Ронан бродил вдоль пристани, разглядывал корабли. Место это буквально кишело грубыми матросами самого разнообразного вида, многие из которых бочком к нему подваливали и делали странные предложения. Ронан не вполне был уверен, что именно эти предложения означают, однако чувствовал, что его отец бы их не одобрил. Поначалу матросы порядком ему докучали, но очень скоро он выяснил, что, положив ладонь на рукоять меча и что-нибудь эдакое прорычав, он легко их разгонял. Вскоре они оставляли его в покое.
Ронан стоял, любуясь особенно гнусным на вид кораблем. Это был «Нечестивый мечтатель», невольничье судно из Чуч-Хевена. Неожиданно его внимание привлек звон бьющегося у него за спиной стекла. Обернувшись, он увидел небольшую группку людей, сутуло рассевшихся у дверей бакалейной лавки. Эльфы! Но отнюдь не такие, какими Ронан из прочитанных им рассказов себе их представлял. Эльфам полагалось быть прекрасными – с красивыми лицами, всегда смеющимися и поющими. Однако эти эльфы выглядели какими угодно, только не прекрасными. В жутко перепачканной одежде, с перекошенными лицами, они что-то бубнили, ругались себе под нос и потягивали прозрачную жидкость из бутылок, завернутых в грязную коричневую бумагу. Один, сидевший перед осколками бутылки, которую он только что уронил, поднялся, нетвердой походкой добрел до кучи мусора и стал рыться там. Вскоре он нашел грязную старую флягу. Затем он проковылял мимо Ронана, спустился по лестнице к заливу и наполнил флягу морской водой. Поднеся ее к губам, эльф от души к ней приложился, но тут его колени подогнулись, и он тяжело осел на ступеньку. Ронан испытал шок и разочарование. Зрелище хуже, чем в тот раз, когда он зашел в хижину брата девственника и застал его за грубыми проделками с одной из коз. Только вернувшись в таверну и поговорив с хозяином, Ронан выяснил правду про эльфов.
Внезапно Ронана резко вернул в настоящее колокольный звон. Ему было хорошо видно, как высоко на крыше храма два брата из Ордена Гедонистов Седьмого дня тянут за веревку. Ронан покраснел и отвернулся. Никогда в жизни не доводилось ему видеть колокол столь непристойной формы. Тут он понял, что братья отзванивают очередной час. Ровно девять. Ронан мог опоздать – и это в первый же его день в Школе воинов!
Он целеустремленно зашагал по улице навстречу своему будущему, уверенно прокладывая дорогу через толпу, ладонь его покоилась на рукояти меча, как у настоящего воина. Мысленно Ронан уже считал себя воином, гордым, благородным и наводящим страх, Ронаном Ужасным, Победителем Зла и Убийцей Тысяч. И вдруг впереди, между прочих лавок и контор, замаячило его будущее. С одной стороны расположилось заведение некроманта – «Заговоры Зла». С другой – «Просто рабы». А между ними – «КЛИНКИ», лучшая боевая академия на всем северо-западном побережье, так его, по крайней мере, заверил хозяин таверны.
Пройдя в переднюю дверь, Ронан оказался в приемной, которая не была похожа ни на одну из уже виденных им комнат. Стены украшали шторы серых и персиковых тонов, и висели роскошные гобелены, где изображались подвиги наиболее выдающихся и кровожадных выпускников Школы. Пол был покрыт самым густым ковром, на каком Ронан когда-либо стоял, а всевозможные растения каскадами ниспадали из подвешенных корзин и горшков. По одну сторону, рядом с картотечным шкафом, располагался массивный стол. На столе имелось гусиное перо в чернильнице, а также корзина для входящих бумаг, полная важных на вид документов и пергаментов. За столом красивая, но, на взгляд Ронана, слишком уж худощавая девушка, старательно игнорируя все документы, сосредоточилась на раскрашивании своих ногтей какой-то странной голубой жидкостью.
Девушка подняла глаза и одарила Ронана абсолютно фальшивой улыбкой.
– Привет, я Ленья, секретарша, чем могу служить? – можно было подумать, что ее голос не менялся с тех пор, как ей стукнуло восемь.
– Я хочу поступить. В Школу воинов.
– Угу, – из-под стола девушка извлекла бланк, который тут же принялась заполнять.
– Имя?
– Ронан.
– Фамилия?
– Что? Ах, фамилия… Кузнец. Ронан Кузнец.
Она с прищуром посмотрела на юношу.
– Кузнец, значит? Верно, в бегах?
– Что? – Ронан смутился.
– Проехали. – Девушка продолжала записывать. – Курс воина. С какого уровня? Новичок, неопытный, опытный, закаленный, кровожадный или полный ублюдок?
Ронан почувствовал, что его уверенность исчезает как дождевая вода под решеткой.
– Новичок, – пробормотал он.
– Обучение дневное или с проживанием?
– Пожалуйста, с проживанием.
– Хорошо. Тогда будьте добры тридцать таблонов . Это вступительный взнос. В него входит плата за первый семестр обучения плюс полный пансион. Отдельная плата будет за книги, доспехи, оружие и любые вылазки в поле, какие понадобятся. Подпишите здесь – девушка сунула ему перо и пергамент, а Ронан вручил ей деньги и подписался. – Теперь, пожалуйста, вон туда. – Она ука зала на дверь у себя за спиной. – По коридору, третья дверь направо. Сегодня Тасмир Быстрый Клинок будет занятия вести. Он предпочитает вначале переговорить с новыми учениками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Старый Палин! – выдохнул Ронан. – Вы живы! Но… вы ранены!
– Ну, что-то всегда мимо не пролетит. Брось, парень, не дергайся. Царапина, да и только.
– Царапина? – Ронан с сомнением уставился на гнусного вида стрелу.
– Повезло мне, парень. Метили-то в сердце, но я отмахнулся вот этой вот ерундовиной типа щит, которую мне твой отец дал. Так эта стерва мне прямиком в брачную аппаратуру вошла. Самое то получилось, верно? Сидишь тут, за половые части к земле прибитый! – Он рассмеялся, затем закашлялся – сильный сухой кашель тряс все его тщедушное тело. Ронан заворожено наблюдал, как с каждым спазмом кончик стрелы дергается вверх– вниз.
– Вам, должно быть, ужасно больно? – спросил он.
– Не-е! – Старый Палин только рукой махнул. – Не поверишь, но в своем роде почти приятно. – Дышалось ему все тяжелей. Ронан подошел к колодцу и вытащил оттуда полное ведро воды. Затем он аккуратно снял с головы Палина шлем, пару раз треснул им о кирпичную стенку колодца, разгоняя бесчисленных мелких сикарах , которые перебрались туда со скальпа Палина, и наполнил его водой. Затем он передал шлем раненому старику, и тот с благодарностью напился.
– Эх-ма! Спасибо, Ронан. Ты славный парнишка. Похож, похож на отца. – Он вздохнул. – А ведь прав был твой папаня. Говорил нам стеречься Некроса и его племени. Нам бы его послушать.
При одном упоминании имени Некроса Ронана от ненависти едва не стошнило. Он вдруг понял, что дать ему сейчас в руки острый кол, и он точно кого-нибудь изуродует.
– Послушайте меня, мастер Палин, – проскрежетал он. – Клянусь вам, я не успокоюсь, пока не найду Некроса и не предам его нечистую душу той мрачной бездне, что его породила!
Палин вымученно усмехнулся.
– И где ты таких фраз нахватался? Мрачная бездна, что его породила? Это звучит! Не иначе ты хроник перечитал! – Внезапно посерьезнев, Палин ухватил Ронана за рукав, подтягивал его поближе. – Слушай, сынок. Такому закаленному ублюдку, как Некрос, ты еще не чета. Хотя твой отец всегда на тебя надеялся. Тебе надо драться выучиться. Иди-ка ты в школу воинов. Само место Порт-Ред называется, это на западном побережье. Научись там всем делам… – Голос его умолк, а рука ослабла и соскользнула на землю.
– Старый Палин! Не уходите! Пожалуйста! – Но едва Ронан посмотрел на остекленевшие глаза старика и его отвисшую челюсть, как тут же понял, что это бесполезно. С печалью в сердце он встал и огляделся. Вчера у него был дом, была семья, были друзья… А теперь он вдруг оказался совсем один. И не осталось, ради чего жить дальше.
Кроме отмщения.
ГОРОД
Так Сам, племя Ронана, было уничтожено. Некрос Черный был его палачом-погубителем, а потому стал он известен всему Таку как Самоубивец и Самокат…
…и так на свой шестнадцатый год пришел Ронан в Порт-Ред, что на западном побережье Галиадора. Жесток и опасен был этот город, где смещались три свободные расы: гномы, эльфы и люди. Матросы с бесчисленных судов толпами бродили по Старому Городу, и немало эльфов приласкано было в темных закоулках..
Розовая Книга Улай
Ронан брел по людной улице, с трепетом разглядывая незнакомые достопримечательности города Порт-Ред. Хотя он и находился в городе уже трое суток, но никак не мог толком привыкнуть к городу. Ронан чувство вал себя окруженным древними зданиями красного камня в три или даже четыре этажа, что высились над ним улица за улицей. Он чувствовал себя подавленным толпами людей, что пихались и проталкивались мимо него, но при этом, казалось, вовсе его не замечали. От непрерывного шума он чувствовал себя оглушенным. И в то же самое время Ронан находил Порт-Ред невероятно чудесным и восхитительным. Столько жизни!
Люди высовывались из окон и что-то друг другу орали. Они стояли в дверях и что-то друг другу орали. Они толпились на улице и что-то друг другу орали. Выкрикивали приветствия, передавали новости, выторговывали цены, заключали сделки – и все это с максимальной громкостью. Владельцы магазинов, хозяева лотков, торговцы вразнос усердно работали, воины важно топали мимо, а проститутки и праведники активно навязывали свои услуги. Запах экзотических пряностей и фруктов от лотков на тротуарах смешивался с ладаном, курящимся над дверью храма, а немыслимо аппетитный аромат дюжины разных кухонь выплывал из дверей бесчисленных баров и ресторанов.
Ронан наблюдал, как пара монахов из Ордена Гедонистов Седьмого дня остановила слоняющуюся проститутку и принялась обговаривать с ней условия их следующего свидания. Затем вдруг где-то наверху распахнулось окно, и звук этот сопровождал глухой вопль. Ронан заодно со всеми, кто оказался поблизости, нырнул в первое попавшееся укрытие. В самой середине разом опустевшей улицы раздался весьма неприятный всплеск, а затем люди, как ни в чем ни бывало, снова взялись за свое, и общий гам возобновился. Ронан улыбнулся себе под нос и продолжил прогулку. Теперь он определенно начинал понимать порядки этих мест. Он уже не без ущерба для себя усвоил, что если ты слышишь из окна наверху крик «Шухер!», ты быстро ныряешь в сторону, иначе у тебя появляются прекрасные шансы получить на голову содержимое ночного горшка. Он также усвоил, что в большом городе решительно никому нельзя доверять.
В день его прибытия к Порт-Реду Ронан не успел отойти и двадцати шагов от городских ворот, как его уже избавили от денег, рюкзака и ботинок трое разных и заслуживающих полного доверия незнакомцев. Его наверняка избавили бы и от целого воза оружия, выкованного его отцом, если бы следующий встреченный им незнакомец не повел себя излишне самонадеянно и не попытался уговорить Ронана отдать также и одежду. К счастью, здравый смысл возобладал. Ронан буквально прилип к возу и толкал его по улице Восточных Ворот, пока не обнаружил магазин под вывеской «Честный Эльрик. Торговля мечами и прочим оружием». Эльрик седовласый старый воин с одной рукой и дыханием, которое ободрало бы любые обои, воспылал к Ронану симпатией и предостерег его о ловушках, поджидающих в городе невинного деревенского парнишку. Затем он осмотрел воз и предложил Ронану очень щедрую цену в шестьдесят серебряных таблонов за все добро. Только на следующий день, проходя мимо «Честного Эльрика» и увидев в витрине всего один из проданных тридцати мечей аж за десять таблонов , Ронан сообразил, что цена, может статься, была все-таки не такая уж щедрая. Тем не менее шестьдесят таблонов составляли кругленькую сумму. Ронан не сомневался, что может поступить в Школу воинов куда за меньшие деньги.
Затем он отправился в Старый Город и снял комнату в таверне у пристани. Хозяин спросил его, не хочет ли он на ночь проститутку. Не вполне уверенный в том, что такое проститутка, но предполагая, что это какое-то овощное блюдо, Ронан отказался. Вскоре после этого, когда он стоял у стойки бара с кружкой первосортного шанди, хозяин привел проститутку, заказанную одним из воинов, который только-только вписался. Ронан стоял. И глазел. Глазел и глазел. Проститутка оказалась женщиной! Нежная шоколадная кожа, почти такая же темная, как у него, длинные, черные как смоль волосы, волнами ниспадающие до самой талии, губы, которые словно бы кто-то специально надул, и глаза, способные зажечь снег. А фигура! Ронан понятия не имел, что у женщин могут быть такие формы. Она бросила быстрый взгляд в его сторону и улыбнулась. Ронан подумал, что его брюки вот-вот лопнут в паху. Пришлось поскорее уйти.
Какое-то время, пока постепенно подкрадывался вечер, Ронан бродил вдоль пристани, разглядывал корабли. Место это буквально кишело грубыми матросами самого разнообразного вида, многие из которых бочком к нему подваливали и делали странные предложения. Ронан не вполне был уверен, что именно эти предложения означают, однако чувствовал, что его отец бы их не одобрил. Поначалу матросы порядком ему докучали, но очень скоро он выяснил, что, положив ладонь на рукоять меча и что-нибудь эдакое прорычав, он легко их разгонял. Вскоре они оставляли его в покое.
Ронан стоял, любуясь особенно гнусным на вид кораблем. Это был «Нечестивый мечтатель», невольничье судно из Чуч-Хевена. Неожиданно его внимание привлек звон бьющегося у него за спиной стекла. Обернувшись, он увидел небольшую группку людей, сутуло рассевшихся у дверей бакалейной лавки. Эльфы! Но отнюдь не такие, какими Ронан из прочитанных им рассказов себе их представлял. Эльфам полагалось быть прекрасными – с красивыми лицами, всегда смеющимися и поющими. Однако эти эльфы выглядели какими угодно, только не прекрасными. В жутко перепачканной одежде, с перекошенными лицами, они что-то бубнили, ругались себе под нос и потягивали прозрачную жидкость из бутылок, завернутых в грязную коричневую бумагу. Один, сидевший перед осколками бутылки, которую он только что уронил, поднялся, нетвердой походкой добрел до кучи мусора и стал рыться там. Вскоре он нашел грязную старую флягу. Затем он проковылял мимо Ронана, спустился по лестнице к заливу и наполнил флягу морской водой. Поднеся ее к губам, эльф от души к ней приложился, но тут его колени подогнулись, и он тяжело осел на ступеньку. Ронан испытал шок и разочарование. Зрелище хуже, чем в тот раз, когда он зашел в хижину брата девственника и застал его за грубыми проделками с одной из коз. Только вернувшись в таверну и поговорив с хозяином, Ронан выяснил правду про эльфов.
Внезапно Ронана резко вернул в настоящее колокольный звон. Ему было хорошо видно, как высоко на крыше храма два брата из Ордена Гедонистов Седьмого дня тянут за веревку. Ронан покраснел и отвернулся. Никогда в жизни не доводилось ему видеть колокол столь непристойной формы. Тут он понял, что братья отзванивают очередной час. Ровно девять. Ронан мог опоздать – и это в первый же его день в Школе воинов!
Он целеустремленно зашагал по улице навстречу своему будущему, уверенно прокладывая дорогу через толпу, ладонь его покоилась на рукояти меча, как у настоящего воина. Мысленно Ронан уже считал себя воином, гордым, благородным и наводящим страх, Ронаном Ужасным, Победителем Зла и Убийцей Тысяч. И вдруг впереди, между прочих лавок и контор, замаячило его будущее. С одной стороны расположилось заведение некроманта – «Заговоры Зла». С другой – «Просто рабы». А между ними – «КЛИНКИ», лучшая боевая академия на всем северо-западном побережье, так его, по крайней мере, заверил хозяин таверны.
Пройдя в переднюю дверь, Ронан оказался в приемной, которая не была похожа ни на одну из уже виденных им комнат. Стены украшали шторы серых и персиковых тонов, и висели роскошные гобелены, где изображались подвиги наиболее выдающихся и кровожадных выпускников Школы. Пол был покрыт самым густым ковром, на каком Ронан когда-либо стоял, а всевозможные растения каскадами ниспадали из подвешенных корзин и горшков. По одну сторону, рядом с картотечным шкафом, располагался массивный стол. На столе имелось гусиное перо в чернильнице, а также корзина для входящих бумаг, полная важных на вид документов и пергаментов. За столом красивая, но, на взгляд Ронана, слишком уж худощавая девушка, старательно игнорируя все документы, сосредоточилась на раскрашивании своих ногтей какой-то странной голубой жидкостью.
Девушка подняла глаза и одарила Ронана абсолютно фальшивой улыбкой.
– Привет, я Ленья, секретарша, чем могу служить? – можно было подумать, что ее голос не менялся с тех пор, как ей стукнуло восемь.
– Я хочу поступить. В Школу воинов.
– Угу, – из-под стола девушка извлекла бланк, который тут же принялась заполнять.
– Имя?
– Ронан.
– Фамилия?
– Что? Ах, фамилия… Кузнец. Ронан Кузнец.
Она с прищуром посмотрела на юношу.
– Кузнец, значит? Верно, в бегах?
– Что? – Ронан смутился.
– Проехали. – Девушка продолжала записывать. – Курс воина. С какого уровня? Новичок, неопытный, опытный, закаленный, кровожадный или полный ублюдок?
Ронан почувствовал, что его уверенность исчезает как дождевая вода под решеткой.
– Новичок, – пробормотал он.
– Обучение дневное или с проживанием?
– Пожалуйста, с проживанием.
– Хорошо. Тогда будьте добры тридцать таблонов . Это вступительный взнос. В него входит плата за первый семестр обучения плюс полный пансион. Отдельная плата будет за книги, доспехи, оружие и любые вылазки в поле, какие понадобятся. Подпишите здесь – девушка сунула ему перо и пергамент, а Ронан вручил ей деньги и подписался. – Теперь, пожалуйста, вон туда. – Она ука зала на дверь у себя за спиной. – По коридору, третья дверь направо. Сегодня Тасмир Быстрый Клинок будет занятия вести. Он предпочитает вначале переговорить с новыми учениками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43