Капитан! Она нырнула в лифт и набрала код, который соответствовал сердцевине корабля и внутреннему мостику. Сотрясаемая бурей информации, она в течение последних шести часов не вспоминала о капитане.
Он оказался целителем — плетельщиком душ, хотя прежде ей никогда не приходилось слышать, чтобы мужчина овладел этим искусством. Он был постоянно открыт, постоянно чувствовал, постоянно знал…
Знал ее эмоции. С самого начала он прочитал ее, прикоснулся к ее чувствам и знал ее так же близко, как… Правящая Сестра.
Нет! Так не делают. Это неприлично, это богопротивно! Способность читать души дается Богиней, через Ее избранников. Неясыть, которая умерла, была такой избранницей, а Присцилла Мендоса — ее добровольным вместилищем. Использовать силу сознательно, без божественного направления…
Дверь открылась, и Присцилла вышла в коридор. Она нырнула в первую попавшуюся подсобку и замерла с отчаянно бьющимся сердцем.
«Богиня, помоги мне! — мысленно взмолилась она. — Помоги! Я заблудилась…»
Дерево, Вихрь, Комната Спокойствия, Наблюдательный пост — за последний день она прибегла ко всему. Она, которая была ничем и никем, — если не считать того, что когда-то в ней жила Святая.
Забыв о времени, она закрыла глаза и заглянула в Глубинные Покои, где в давнем прошлом пела душа Старейшей.
Неясыть?
Эхо мысли окружила тишина. Там не было никого, кроме Присциллы.
А Присцилла магией не владеет.
Магия действовала! Она уцепилась за эту мысль и открыла глаза. Три — нет, четыре раза магия действовала! И в обещании, которое она дала Лине, не было примеси неуверенности. Она не станет отгораживаться от капитана. Она будет держать Балахон наготове, чтобы приглушить сильную вспышку и как можно лучше защитить его от боли.
Прозвучал сигнал времени, и она ахнула.
Тарлин Скепелтер, направлявшаяся в подсобку 28, чтобы сменить вышедший из строя сенсор, стала свидетельницей интереснейшего зрелища: новый второй помощник со всех ног неслась прочь от нее, в сторону внутреннего мостика.
— Нет! Совершенно бессмысленно!
Она поняла это прежде, чем он это сказал, и едва успела пригасить вспышку направленной на себя ярости. Сидевший рядом капитан стремительно подался вперед и провел всей своей большой кистью по пульту. В следующую секунду он уже вскочил на ноги и навис над ней.
— Ты злишься, Присцилла?
Она поморщилась от такой громкости и заставила себя удержать Балахон на месте.
— Да.
— Ну, так злись! Ты можешь пилотировать гораздо лучше! Горди, и тот мог бы пилотировать лучше! Из всех непростительно небрежных, бездарных попыток пилотирования, что мне приходилось видеть…
— И надо полагать, вы смогли бы лучше — если бы половина вашего внимания была не на пульте, а на том, чтобы следить за отголосками!
— А я тебя просил следить за отголосками? Я сказал вам, чтобы вы следили за пультом, пилот! Если вы не можете сосредоточить на нем все ваше внимание, то мы сейчас же отменим все занятия! Я не допущу, чтобы корабль подвергался опасности из-за того, что пилот думал о чем-то, помимо текущей ситуации!
Он стал жужжащим пламенем ярости. Присцилла подсознательно отмахнулась от него, хотя при этом ее власть над собственным гневом ослабела.
— А я не просила, чтобы меня сажали за пульт с открытым настежь эмпатом! Что я должна была делать? Забыть о том, что переливается? А как насчет…
— Да! Именно это ты и должна была делать! Проклятие… — Он снова плюхнулся в кресло второго пилота и вскинул руки вверх. — Присцилла, разве я хрустальный? Неужели ты считаешь, что я разобьюсь при первом же контакте с вполне заслуженной злостью на себя?
Она молчала, кипя раздражением и не пытаясь его сдержать.
Капитан вздохнул. Теперь он излучал не столько гнев, сколько чувство досады, за которым ощущались призвуки интереса-восхищения-тепла-дружбы.
— Я не открыт настежь, Присцилла. В этом нет необходимости. Тебя ясно слышно и без этого. И к тому же я не кретин. Я могу изменять уровень восприятия, если атмосфера станет настолько напряженной, что мои мысли начнут разбегаться. Кроме того, я пилот! Я успел поработать с десятками разных людей. Один из лучших пилотов, с которыми мне доводилось работать, пребывал в состоянии ужаса на протяжении всей вахты. Еще одна почти все время почти спала, каким бы отчаянным ни было положение, но при этом ее реакции были идеально точными. Однако стоило только спросить ее, почему она сделала то или это — и она впадала в панику… — Он чуть повернулся и адресовал ей примирительную улыбку. — Я не хрустальный, друг мой. Даю тебе слово.
Присцилле страшно хотелось потянуться к нему, ухватиться за его тепло, закутаться в него. Она тряхнула головой.
— Я… Лина сказала, что… целители всегда открыты, если не считать экстренных ситуаций. На… Меня учили оставаться закрытой, за исключением тех случаев, когда требуется плетение души, а по выполнении долга возвращаться в Спокойствие.
Его реакцией стало недоумение, смешанное с возмущением.
— Тогда как же ты занимаешься любовью?
— Это не для того!
Капитан передернул плечами.
— Прости меня, Присцилла. Похоже, наша подготовка была очень разной. Однако для этих уроков, пожалуйста, знай, что я могу о себе позаботиться — за исключением захлопывающихся у меня перед носом дверей! Ты приходишь сюда учиться пилотировать. Когда мы встретимся в следующий раз, я буду рассчитывать на то, что ты сосредоточишься исключительно на пилотировании. Если ты решишь пребывать вне Спокойствия, то не старайся подавить любую вспышку раздражения или радости. Если хочешь быть закрытой, то, пожалуйста, позаботься о том, чтобы уйти за свою Стену раньше, чем придешь сюда.
Он встал.
— На сегодня урок окончен. Увидимся завтра, Присцилла.
ТРЕАЛЛА ФАНТРОЛ, ЛИАД
ГОД ПОД НАЗВАНИЕМ ТРОЛШ
ТРЕТЬЯ РЕЛЮММА
ШЕСТОДЕНЬ ЧЕЛЕТА
Таам Оланек находил путь к истине тяжелым. Даже показания такого безупречного свидетеля, каким был господин дэа-Гаусс, оказались недостаточными, чтобы избавить его от затруднений.
Из чувства милосердия Нова сидела молча, хотя они обсуждали основные факты снова и снова. Она нашла в себе силы выполнить эту задачу, вспоминая те бесчисленные случаи, когда Шан дурил ей голову. Когда очарование этих эпизодов померкнет, она сможет начать перечисление тех моментов, когда Шан своим поведением доводил их отца до полной ярости.
Всему миру было известно, насколько непредсказуем Тоделм йос-Галан. Обвинения были бы бесполезны, конечно. Напоминать Шану о его роли Главы семейства йос-Галан — значило вызывать его на новый взрыв возмутительных поступков, специально рассчитанных, казалось, на то, чтобы заставить ее краснеть.
Но никто и никогда не осмелился бы утверждать, что Тоделм йос-Галан не является человеком стопроцентно порядочным.
И в то же время она понимала, что на месте Таама Оланека любой скорее предположил бы, что Шан наконец скатился до бесчестья, чем поверил, будто Клан Племиа нанес удар Клану Корвал.
— Эта Мендоса, — говорил тем временем Оланек господину дэа-Гауссу, — кажется, я не до конца все понял. Кто она, сэр? Какова ее роль в этих событиях?
Итак, они наконец перешли с Шана на более глубокие вопросы. Нова попыталась уверить себя, что имеет место прогресс. Вполне удовлетворительный.
Господин дэа-Гаусс откашлялся.
— Леди Мендоса родом из высокого Дома на планете Синтия, в секторе Тардом. Вахтенный журнал корабля говорит, что клан Племиа в лице Сав Рида Оланека — или тех, по отношению к кому он является лордом — причинил ей значительный ущерб. Собираются сведения, которые это подтвердят. Однако я не сомневаюсь в том, что записи «Исполнения долга» соответствуют действительности.
Он выжидательно замолчал.
Делм Племиа наклонил голову (чем заслужил молчаливое одобрение Новы). Человек более слабый, видя господина дэа-Гаусса в подобном настроении, обязательно пробормотал бы «конечно». Племиа просто стал ждать дальнейших пояснений.
Они не замедлили.
— Создается впечатление, что идет учет меланти, связанных с этими событиями. Леди Мендоса по происхождению землянка, так что может потребоваться некоторое время, чтобы все разъяснилось. Было отправлено сообщение Дому Мендоса с информацией о ситуации, какой она была к моменту моего возвращения на Лиад. Ответа я пока не получил. Тем временем леди Мендоса готова идти дорогой клана Корвал, так что я говорю и от ее имени.
— Ее положение? — продолжал расспросы Оланек. — Некоторые меланти должны быть очевидны, сэр. Например: здесь говорится, что она служит по частному контракту. Могу я из этого заключить, что капитан йос-Галан распространяет покровительство всего Клана Корвал на свою любовную игрушку?
Нова вынуждена признать, что такой вопрос закономерен для того, кто не знаком с привычкой Шана спасать всех бездомных собачек и кошек галактики. И в нем определенно не было ничего настолько неуместного, чтобы господин дэа-Гаусс возмущенно выпрямился и резко втянул в себя воздух.
— В момент моего отлета, — ледяным тоном сообщил он Племиа, — леди Мендоса служила на «Исполнении долга» стажером — вторым помощником и пилотом второго класса. Именно она несла вахту в тот момент, когда произошло нападение на «Долг», и именно она предотвратила повреждения и гибель людей. То, что она почтила капитана йос-Галана своей дружбой, не вызывает сомнения. Леди Фаалдом также является объектом ее дружеских чувств. Личность, о которой мы говорим, не может дарить бесчестного отношения.
Великие боги, вот это хвала! Нова с трудом удержалась, чтобы не воззриться на поверенного Клана Корвал.
Таам Оланек сделал примирительный жест. Яркая эмаль кланового кольца отбросила яркий блик.
— Я не хотел проявлять неуважения ни к леди, ни к капитану, сэр. В целях достижения полной ясности такой вопрос задать следовало. Вы сами упомянули о сложностях меланти.
Господин дэа-Гаусс слегка кивнул.
— Меланти фигурирует совсем в другом плане, сэр. Несомненно, ответ Дома Мендоса разъяснит ситуацию. Есть ли еще какие-то вопросы, требующие ответа? Не могу я служить вам еще чем-нибудь?
Оланек резким поворотом кисти убрал записи со своего экрана и вздохнул.
— Полагаю, что оставшиеся вопросы лучше будет задать моему родственнику. Элдема, я отправлюсь на «Даксфлан» и выясню, что делалось, а что — нет. Я прошу, чтобы в интересах Кланов Корвал и Племиа меня сопровождал господин дэа-Гаусс.
— Я, — негромко проговорил старый поверенный тоном предостережения, — глаза и уши Клана Корвал.
— Я прошу о вашем присутствии именно поэтому, сэр. Вы имеете репутацию человека дальновидного и мудрого советчика. В столь сложной ситуации разумно предусмотреть, что Клану Племиа может понадобиться и то, и другое ваше качество.
— Клан Корвал, — спокойно сказала Нова, — возражений не имеет.
Господин дэа-Гаусс на короткое мгновение встретился с ней взглядом и при этом почти улыбнулся. Он сдержанно кивнул Оланеку, выражая свою готовность служить.
— Я готов отправиться в путь по слову Племиа.
65-й КОРАБЕЛЬНЫЙ ГОД
171-й ДЕНЬ ПОЛЕТА
ТРЕТЬЯ ВАХТА
14.00
Присцилла приближалась к нему с грацией пилота, протянув изящную руку. На ее лице загоралась улыбка радости. Едва дыша, он ждал, переполненный головокружительной радостью. Она не воздвигла Стены, не закрыла дверей — и это было ее выбором, сделанным свободно! Он подставил лицо ее ласковому прикосновению, целуя ресницами ее ладонь. Его сознание потянулось к ней, выходя за защитные барьеры.
Изумленный вздох закончился тихим смехом.
— Шан…
Ее рука легла на его другую щеку, повернув его лицо навстречу любящему взгляду. Чувство пело между ними, поднимаясь к невыносимым высотам. Он ощущал стремительное биение своего сердца и знал, что ее пульс не отстает от его собственного.
Она поцеловала его.
Одно отчаянное мгновение он стоял совершенно неподвижно, захваченный отраженным восторгом, а потом ощутил ее вопрос — и его губы ответили ей. Он притянул ее тело к себе, а их песни стали переплетаться между собой, создавая единую мелодию.
И тут пронзительно заверещал будильник.
Она вздрогнула — и исчезла, хотя он пытался удержать ее.
— Присцилла!
Его разбудил собственный крик, хотя будильник создавал гораздо больше шума. Резко повернувшись на сбившейся постели, он гневно ударил ладонью по выключателю и упал обратно на подушку, крепко зажмурив глаза от усиливающегося освещения.
— Дьявол, дьявол, дьявол, ДЬЯВОЛ!
Заиграла музыка: «Праздничные радости» Артелмы, со страстью исполненные на омнихоре его братом Вал Коном.
— Дьявол! — еще раз с чувством бросил Шан и направился в освежитель.
Спустя некоторое время он прошел через столовую, возвращав ясь из кабинета суперкарго. Этим утром Кен Рик был немного резок. Наверное, еще не успокоился из-за того, что господина дэа-Гаусса неожиданно отозвали на Лиад.
Присцилла с Расти сидели за угловым столиком, наклонив друг к другу головы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43