– Но ведь никакого Пожирателя на самом деле не существует, – выдавил я наконец. – Я его просто выдумал. Как же он может притаиться в подвале?
Глаза Алекс вспыхнули за стеклами очков.
– А ты прав! – воскликнула она. – Никакого Кома нет! Ложная тревога. – Она улыбнулась.
Но улыбка тотчас погасла – в доме раздалось какое-то громыхание. Тяжелые удары. Бум… Бум… У меня перехватило дыхание.
– Что это?
Мы обернулись к двери. Грохот повторился. Бум… Бум…
Удары были тяжелыми и размеренными. Как шаги.
– Неужели… неужели это в п-п-п? – Я был так перепуган, что стал заикаться.
Алекс кивнула.
– В подвале, – шепотом договорила она за меня.
Я поднял свечу. Тени заколыхались по стенам и потолку. Я не мог унять дрожь. Вытянув руку перед собой, я вышел в коридор.
Алекс не отставала от меня ни на шаг.
Бум… Бум…
Мы замерли. Топот раздавался совсем близко.
Глубоко вздохнув, я подошел к подвальной двери. Оробевшая Алекс прижала руки к лицу, не решаясь приблизиться. Сквозь стекла очков смотрели широко раскрытые глаза, полные ужаса.
Бум… Бум…
– Он поднимается по лестнице! – закричал я. – Бежим!
Но было поздно.
Я услышал еще один «бум», и дверь с треском распахнулась.
22
Луч яркого света заставил меня зажмуриться.
Я невольно поднял руки, пытаясь защититься.
И все же я сумел различить огромную темную фигуру, которая с трудом протискивалась в дверь.
– Папа! – выдохнул я. Папа опустил фонарик.
– Папа! Что ты здесь делаешь? – Голос мой звенел от пережитого страха.
– С вами все в порядке? – Папа внимательно посмотрел на нас. – Почему у вас такой испуганный вид?
– Мы… Э-э… ну… – Я не знал, как все объяснить. Не могу же я признаться, что мы приняли его за Пожирателя!
Папа направил луч фонарика в подвал.
– Я проверял электропроводку, – сказал он. – Не пойму, почему до сих пор нет света. – Он почесал в затылке.
– Мы вас искали, – сказала Алекс. – Мы кричали.
– Я ходил к соседке проведать маму. А вернулся через заднюю дверь подвала, – ответил папа. – Наверное, поэтому вас и не услышал.
Он покачал головой.
– Какой странный ураган. Налетел так внезапно. И также внезапно стих. Как будто кто-то повернул выключатель сначала в одну сторону, а потом в другую.
Мы с Алекс переглянулись.
– Да, очень странно, – согласилась Алекс. Я собрался с духом.
– Папа… – сказал я и замолчал. Он посветил мне под ноги.
– Слушаю тебя, Зэкки.
– Папа, когда ты был в подвале, там никого, кроме тебя, не было?
Его густые брови взметнулись вверх. Он пристально посмотрел на меня.
– Что-то я плохо тебя понимаю.
– Ты не заметил внизу ничего странного?
Папа покачал головой.
– Нет, ничего. – Наши глаза встретились. – Ты боишься, Зэкки? Я знаю, тебе бывает неуютно в темноте. Может быть, ты хочешь, чтобы я посидел с тобой?
– Спасибо, со мной все нормально. Правда, – заверил я его.
– Ну, ну! – сказал папа и направился на кухню. – Нужно позвонить электрикам. Пора бы уже починить линию.
И он зашагал по коридору, освещая себе путь фонариком. Я проводил его взглядом и, когда шаги стихли в темноте, поднес свечу к двери в подвал.
– Наверно, на сей раз машинка дала осечку, – с надеждой сказал я Алекс. – Никакого монстра нет.
– Давай спустимся и проверим! – предложила она.
– Что? – Я отпрянул от открытой двери. – Ты рехнулась?
– Но должны же мы выяснить: волшебная это машинка или нет? – с жаром сказала Алекс. – У нас нет выбора, Зэкки. Нужно обследовать подвал.
– Я колебался.
Она решительно шагнула к лестнице. Спустилась на две ступеньки и оглянулась.
– Ты идешь со мной или нет?
23
Разве я мог остаться?
Нет.
Прежде всего потому, что у меня была свечка. Не мог же я допустить, чтобы Алекс блуждала одна в такой темноте!
Однако я тянул время. Сердце болезненно сжималось, во рту пересохло.
– Папа сказал, что в подвале никого нет, – увещевал я Алекс. – Поэтому и спускаться нам незачем.
– Ты и сам понимаешь, что это отговорка. – Алекс спустилась еще на одну ступеньку. – Ну, я пошла одна?
Я с трудом сделал шаг – ноги были как ватные.
– Подожди. Я иду, – сказал я. Я поставил ногу на ступеньку.
– Но мы ведь только на секундочку – заглянем, и все?
– Мы пробудем в подвале до тех пор, пока не убедимся, сидит там Пожиратель или нет, – ответила Алекс.
«В ожидании свежего мяса», – добавил я про себя.
На второй ступеньке у меня подвернулась нога, но я вовремя схватился за перила.
Пламя метнулось, но не погасло.
Подвал зиял подобно огромной черной дыре.
Мы застыли у подножия лестницы и прислушались.
Тишина.
Я поднял свечу над головой. Она высветила штабели картонных коробок. Позади них можно было разглядеть два деревянных шкафа для одежды, где родители хранили зимние вещи.
– Ком может прятаться за коробками или сидеть в шкафу, – прошептала Алекс.
Я судорожно сглотнул.
– Алекс, не спеши, – попросил я шепотом. Мы медленно приближались к картонкам.
Я приподнял свечу, и мы заглянули за первый штабель. Там никого не оказалось.
– Ну, теперь-то мы можем уйти? – взмолился я.
Алекс вытаращила глаза.
– Разве ты не хочешь узнать правду? Разве тебе не интересно выяснить, действительно ли твоя машинка обладает магической силой?
– Нет, не очень, – признался я.
Но Алекс пропустила мои слова мимо ушей. Выхватив свечку у меня из рук, она двинулась дальше.
– Эй, отдай! – закричал я.
– Ты слишком медлительный, – огрызнулась она. – Держись поближе, и с тобой ничего плохого не случится.
– Мне уже плохо, – пожаловался я. – Давай вернемся.
Алекс быстро шла между рядами коробок. Мне тоже приходилось поторапливаться, чтобы не отстать от нее.
По правде говоря, мне никогда не нравился подвал. Даже днем здесь было страшно.
Конечно, я знал, что бояться в подвале решительно нечего, но все равно спускался сюда с замиранием сердца.
– Алекс, – прошептал я, – давай…
Я осекся, услышав какой-то звук. Возле дальней стены что-то зашлепало.
Шлеп… шлеп… шлеп… шлеп…
Шлепки были размеренными, как биение сердца.
Алекс ушла вперед. Я видел, что она уже приближалась к прачечной.
– Алекс! – Я рванул с места с такой скоростью, что налетел на нее сзади.
– Эй! Смотреть надо! – воскликнула она.
– Алекс! Он здесь! – взвизгнул я. – Он в подвале! На самом деле! Ты слышишь?
24
Мы оцепенели.
Равномерный ритмичный звук доносился из глубины подвала.
Шлеп… шлеп… шлеп… шлеп…
– Слышишь? – прошептал я.
Алекс кивнула. Сжимая свечку обеими руками, она в ужасе раскрыла рот. Шлеп… шлеп…
– Что будем делать? – еле слышно спросил я.
– Монстр поджидает свежее мясо, – прошептала Алекс.
– Да знаю я, знаю, – застонал я. – Не обязательно повторять.
Я потянул ее за руку.
– Пойдем. Расскажем обо всем папе.
Я оглянулся в темноте. До спасительной лестницы было километров сто.
– Ничего не выйдет! – выдохнул я. – Мы не успеем добежать до лестницы.
Шлеп… шлеп…
– Знаешь, какой у нас выбор, Зэкки? – быстро зашептала Алекс. – Вариант первый: мы остаемся здесь. Вариант второй: мы не остаемся здесь.
Конечно, она была права. Нужно было побыстрей убираться из подвала.
Может быть, если бежать очень быстро, монстр не успеет опомниться?
Может быть, Ком-Пожиратель такой громадный, что не может быстро двигаться?
Шлеп… шлеп… шлеп… шлеп…
– Пошли, – решилась Алекс. – Я пойду первой, потому что у меня свечка.
– Э-э… может, побежим рядом? – спросил я тихо.
Она кивнула.
Без лишних слов мы сорвались с места.
25
Наши ботинки гулко стучали по цементному полу.
Я старался не отставать от Алекс. Ноги налились свинцом, как будто я бежал в гору.
– Ой! – вскрикнул я, когда вдруг зажглось электричество.
От неожиданности мы остановились.
Я усиленно заморгал, чтобы глаза быстрее привыкли к яркому свету.
Шлеп… шлеп…
Мы разом обернулись к дальней стене, ожидая увидеть монстра.
Но вместо него увидели чью-то бледную руку, которая шлепала по стене под раскрытым подвальным окном.
Рука?!
Шлеп… шлеп…
– Да это же резиновая перчатка! – воскликнула Алекс.
– Папина садовая перчатка! – подхватил я. Папа имеет обыкновение бросать тяжелые садовые перчатки где попало. Одна из перчаток сейчас болталась на гвозде и из-за сквозняка билась об стену.
Первой рассмеялась Алекс. Я тоже покатился со смеху.
Может быть, если бежать очень быстро, монстр не успеет опомниться?
Может быть, Ком-Пожиратель такой громадный, что не может быстро двигаться?
Шлеп… шлеп… шлеп… шлеп…
– Пошли, – решилась Алекс. – Я пойду первой, потому что у меня свечка.
– Э-э… может, побежим рядом? – спросил я тихо.
Она кивнула.
Без лишних слов мы сорвались с места.
25
Наши ботинки гулко стучали по цементному полу.
Я старался не отставать от Алекс. Ноги налились свинцом, как будто я бежал в гору.
– Ой! – вскрикнул я, когда вдруг зажглось электричество.
От неожиданности мы остановились.
Я усиленно заморгал, чтобы глаза быстрее привыкли к яркому свету.
Шлеп… шлеп…
Мы разом обернулись к дальней стене, ожидая увидеть монстра.
Но вместо него увидели чью-то бледную руку, которая шлепала по стене под раскрытым подвальным окном.
Рука?!
Шлеп… шлеп…
– Да это же резиновая перчатка! – воскликнула Алекс.
– Папина садовая перчатка! – подхватил я. Папа имеет обыкновение бросать тяжелые садовые перчатки где попало. Одна из перчаток сейчас болталась на гвозде и из-за сквозняка билась об стену.
Первой рассмеялась Алекс. Я тоже покатился со смеху.
Как приятно было смеяться. А еще приятней было сознавать, что в подвале нет никакого монстра.
Какое облегчение!
Мы с Алекс совершенно счастливые поднялись по ступенькам. Она направилась к входной двери.
– Спасибо за чудное развлечение, – пошутила она. – Лучше, чем в кино! До завтра!
На пороге Алекс обернулась и сказала:
– Определенно, у нас сегодня крыша поехала, Зэкки. Выдумать такое про старую рухлядь!
– Да уж. – Я почесал в затылке. – С чего мы взяли, что машинка волшебная? Ведь не появился же в подвале Ком-Пожиратель. И свет включился без моих усилий: я же не печатал, что лампы снова зажглись.
– Все сегодня приключилось без вмешательства машинки. Наверно, стечение обстоятельств, – подвела итог Алекс.
– О-о! Слишком сложно! – поддразнил я ее. За Алекс захлопнулась дверь.
– Зэкки, ты чем-нибудь занят? – спросила мама.
– Ничем, – честно признался я.
Была суббота, и я гонял лодыря. Вообще-то у меня было полно уроков. Но я валялся на диване, пялился в потолок и выдумывал причины, чтобы не делать уроки.
– Можешь сбегать в магазин? – попросила мама. – На ужин придет семейство Эндерби, и мне нужно кое-что подкупить.
Она вручила мне листок бумаги.
– Это список продуктов.
– Конечно, мама, – сказал я, слезая с дивана. «Может быть, я слегка дополню список, – подумал я, беря листок. – Включу в него несколько шоколадок или суфле. Я люблю пирожные-суфле».
– Возьми велосипед, – посоветовала мама. – У меня времени в обрез. И сразу же возвращайся, хорошо?
– Конечно, – повторил я. Я сунул список в задний карман джинсов и пошел в гараж за велосипедом.
Солнце жарило вовсю. Воздух был горячим и сухим. Словно на дворе не весна, а лето. Я вскочил на велосипед и стоя покатил по дороге. Ближе к центру города я сел на седло и, быстро крутя педали, поехал без рук.
Через несколько минут я прислонил свой велосипед к кирпичной стене магазина «У Джеков». В нем торгуют главным образом мясом, но там можно купить также фрукты, овощи и бакалейные товары. Звякнул дверной колокольчик, и я вошел внутрь. Миссис Джек стояла на своем обычном месте возле кассы, облокотясь локтями на прилавок.
Миссис Джек – дородная женщина с платиновыми волосами и дюжиной подбородков. Она пользуется ярко-красной помадой и носит длинные висячие сережки.
Миссис Джек со всеми очень приветлива, за исключением детей. Детей она ненавидит. Наверно, она думает, что мы только затем и приходим, чтобы что-нибудь стащить. Когда ребенок появляется в ее магазине, она следует за ним по рядам и ни на минуту не спускает с него глаз.
Я закрыл за собой дверь и сунул руку в карман за списком.
На прилавке перед миссис Джек лежала развернутая газета. Она медленно перевела глаза на меня, и лицо ее приняло недовольное выражение.
– Чем могу помочь? – пробурчала она. Я помахал листком.
– Мама просила вот эти продукты.
Она выхватила список из моих рук, пробежалась по нему глазами и, что-то ворча себе под нос, вернула мне.
– Тунец в последнем ряду внизу, – сказала она.
– Спасибо. – Я взял корзинку и поспешил в дальний конец магазина.
На стене жужжал огромный кондиционер. Висящий напротив него вентилятор гнал поток холодного воздуха в узкий проход.
Я быстро нашел банки с тунцом и опустил две штуки в корзинку.
Передо мной вытянулась длинная белая витрина мясного отдела. Под стеклом ровными рядами были уложены куски красного мяса.
Сбоку от прилавка с потолка свисал огромный кусок говядины.
«Вот это туша!
1 2 3 4 5 6 7 8