Выглянув из-за ящика, он сразу увидел, что Рената находится совсем близко к выходу, быстро, но тщательно прицелился и дважды выстрелил. Первая пуля ударила в стену позади нее. А вторая угодила ей в горло. Уронив пистолет, она обеими руками зажала трахею, откуда сразу хлынула кровь. Братья подхватили ее под руки и вытащили за дверь и дальше, на темную улицу. Декер знал, что их усилия спасти сестру тщетны. Пуля, пробив трахею, перекрыла дыхание. Смерть от удушья должна была наступить уже через несколько минут.
Но она не умерла, в ужасе понял Декер. С того дня прошло достаточно времени, чтобы МакКиттрик сумел разыскать ее. Неужели они с МакКиттриком сошлись уже по-настоящему? Наверно, она убедила его, что не была его врагом, что ЦРУ обошлось с ним куда хуже, чем она? Неужели теперь она направляла его действия?
— Бегом! — крикнул Декер. — Прячьтесь за баки! — Рядом он слышал топот ног Эсперансы, а Бет толкал перед собой. И вдруг его повалило мощным порывом воздуха, больше похожим на удар гигантского кулака. Яркая вспышка и оглушительный грохот раздались, словно бы вокруг него, как будто он очутился в самом сердце смертоносного электрического грозового разряда. Он оказался невесомым, ничего не видел, ничего не слышал, ничего не ощущал до того мгновения, когда самым отвратительным образом хлопнулся на мокрую мостовую за баками. Упав, он тут же навалился на Бет, пытаясь закрыть ее от сыпавшихся с ночного неба обломков. Что-то с силой ударило его в плечо, и он вздрогнул. Что-то тяжело стукнуло совсем рядом с головой. Вокруг сыпались осколки стекла.
Потом ударная волна прошла, и он ощутил болезненный звон в ушах, почувствовал падение дождевых капель, услышал крики перепуганных людей из соседних домиков мотеля. Бет задергалась под ним, закашлялась, и он испугался, как бы не раздавить ее. Еще не до конца придя в себя, он все же собрался с силами и откатился в сторону, даже не замечая валявшихся вокруг больших кусков раздробленных взрывом шлакоблоков.
— Ты цела?
— Моя нога.
Дрожащими руками он схватился за ее ногу и увидел в дрожащем свете разгоравшегося пожара толстую острую щепку, торчавшую из левого бедра. Он осторожно вытащил ее и испугался, увидев, как из раны обильно хлынула кровь.
— Жгут. Тебе нужен жгут. — Он поспешно вытащил из брюк ремень и туго затянул его выше рваной раны.
Кто-то застонал. За баками пошевелилась чья-то тень. Потом человек медленно сел, и Декер вздохнул от облегчения, увидев, что Эсперанса жив.
— Декер!
Голос не принадлежал Эсперансе. В ушах Декера стоял такой сильный звон, что он никак не мог понять, откуда же раздался крик.
— Декер!
Тогда Стив наконец-то сообразил и посмотрел мимо огня, весело игравшего на развалинах и отражавшегося в лужах, в сторону стоянки. На улице стоял «Понтиак» МакКиттрика. Водитель не стал подъезжать ближе, опасаясь разбросанных обломков, а лишь поставил автомобиль левой стороной к мотелю. МакКиттрик, несомненно, ехал, выключив фары, вслед за Декером, когда тот возвращался в город. Его лицо было искажено гневом. Он высунулся в открытое окно и, размахивая зажатым в руке детонатором, орал:
— Я мог взорвать тебя, когда вы все были внутри! Но это было бы слишком просто! Декер, я только начал! Теперь не забывай все время оглядываться! Однажды ночью, когда ты меньше всего будешь этого ожидать, мы разнесем и тебя, и твою потаскуху на мелкие кусочки!
Вдалеке взвыла сирена. МакКиттрик схватил что-то еще, и Декеру еле-еле достало сил, чтобы откатиться под прикрытие баков, прежде чем МакКиттрик дал длинную очередь из автомата; пули с треском впивались в металлические контейнеры. Эсперанса, стоявший на коленях немного в стороне, выхватил пистолет и несколько раз выстрелил в ответ. Тут же Декер услышал визг шин на мокром асфальте. «Понтиак» МакКиттрика сорвался с места и умчался прочь.
2
К первой сирене присоединилась вторая.
— Надо поскорее убираться отсюда, — сказал Эсперанса.
— Помогите мне нести Бет.
Бет обхватила мужчин руками за шеи, они подняли ее и как могли быстро понесли в темноту позади мотеля. Начала собираться толпа. Им повстречались двое мужчин, бежавших от жилого дома, находившегося позади мотеля.
— Что случилось? — крикнул один из них.
— Взорвался газовый баллон! — ответил Декер.
— Вам нужна помощь?
— Нет! Мы отвезем эту женщину в больницу! Поищите других пострадавших! — обнимая Бет за талию, Декер отчетливо чувствовал, как вздрагивала она от боли при каждом торопливом шаге своих носильщиков.
В темном переулке, проходившем с противоположной стороны мотеля, они с Эсперансой переждали несколько минут, пропуская толпу людей, бежавших к пожару, и лишь потом, когда убедились, что их никто не видит, вышли на ту улицу, где был припаркован олдсмобиль.
— Садитесь за руль! — приказал Декер. — Я останусь сзади, с нею!
Хлопнув дверью, Эсперанса повернул ключ зажигания. Декер, сидя на полу, поддерживал Бет, чтобы она не свалилась на пол. Олдсмобиль плавно тронулся с места.
— Как дела у нее? — спросил Эсперанса.
— Жгут остановил кровотечение, но мне придется его ослабить. Если оставить ногу без кровообращения, может начаться гангрена. — Как только Декер расслабил ремень, из раны струей хлынула кровь. Встревоженный, он сунул руку в стоявшую на полу свою сумку, вытащил оттуда рубашку и наложил ее на рану. Получилось нечто вроде давящей повязки. Закончив перевязку, он наклонился к Бет, лежавшей на заднем сиденье. — Как ты себя чувствуешь? Живот не болит? В глазах не двоится?
— Голова кружится.
— Держись. Мы отвезем тебя к врачу.
— Куда? — спросил Эсперанса.
— Возвращаемся в Манхэттен. В Клостер мы ехали на запад. На следующем перекрестке поверните налево и потом еще раз налево.
— То есть на восток. Обратно на автостраду, — уточнил Эсперанса.
— Именно так. А потом на юг. — Декер погладил щеку Бет. — Не бойся. Я здесь. Я позабочусь о тебе. С тобой все будет в порядке.
Бет сжала его пальцы.
— МакКиттрик сошел с ума.
— Хуже, чем в Риме, — сказал Декер.
— В Риме? — Эсперанса обернулся назад и хмуро взглянул на него; машина даже не дрогнула. — О чем вы говорите?
Декер не сразу ответил. Он не собирался рассказывать кому-либо о римских событиях. Но Бет и Эсперанса чуть не погибли из-за того, что произошло там. Они имели право знать правду. От этого могли зависеть их жизни. Поэтому он рассказал им. Рассказал о двадцати трех мертвых американцах, рассказал о Ренате, о МакКиттрике, о том залитом дождем дворе, где он стрелял в Ренату.
— Она же террористка! — воскликнул Эсперанса.
— МакКиттрик влюбился в нее, — объяснил Декер. — После того как операция в Риме с таким треском провалилась, он, надо полагать, отказался признать, что она морочила ему голову. Я думаю, что он отыскал ее, чтобы заставить сказать правду, но Рената убедила Брайана, что действительно любила его. И теперь она вновь использует его. Чтобы добраться до меня. Чтобы наложить руку на те деньги, которые отдал ему Джордано.
— Она ненавидит тебя. — Бет совсем выбилась из сил, и слова довались ей с большим трудом. — Она только и говорила о том, что должна с тобой рассчитаться. Все ее мысли о том, как заставить тебя страдать.
— Успокойся. Не нужно разговаривать.
— Нет, это важно. Послушай, она много раз говорила МакКиттрику о том, что ты сделал с ее братьями. Что ты сделал с ними?
— С братьями? — Декер вскинул голову. Снова на него нахлынули кошмарные воспоминания о том, что происходило в римском дворе.
С ночного неба посыпались обломки, и занялось пламя, озарившее двор. Движение позади Декера заставило его обернуться. Из-за мусорных баков поднялся изящный темноволосый парень лет двадцати с небольшим — один из братьев Ренаты. Он, по-видимому, не был готов к тому, что Рената взорвет бомбу так рано. Хотя у него в руке был пистолет, он не целился в Декера, его внимание было полностью сосредоточено на крике, раздавшемся с другой стороны двора. Широко раскрыв глаза в наивном испуге, молодой человек смотрел на одного из своих братьев, одежда и волосы которого загорелись от посыпавшихся сверху пылающих обломков. Декер застрелил их обоих...
— Это кровная месть, — сказал Декер, потрясенный до глубины души. От осознания того, что Рената ненавидит его даже сильнее, чем МакКиттрик, к горлу подступила волна тошноты. Декер представил себе, как эти двое укреплялись в своих преступных намерениях, подзуживая друг друга, вскармливая и разжигая свою ненависть, думая только о том, как расквитаться с ним. Но что значит расквитаться? Они, очевидно, обсуждали это до бесконечности. Какая месть должна была прийтись им больше всего по душе? «Они имели все возможности расстрелять меня, проезжая мимо в автомобиле, — думал Декер. — Но дело в том, что просто убить меня для них мало. Они хотели заставить меня бояться. Они хотели заставить меня страдать».
Но оказалось, что Декер не просто думал об этом. При виде потрясенного выражения на лице Бет, он понял, что говорил все это вслух. Он не мог заставить себя остановиться и продолжал свой мучительный монолог:
— В Санта-Фе ничего не случилось бы, если бы МакКиттрик и Рената не зациклились на мне с такой силой. МакКиттрика вышибли из ЦРУ, но официальная версия гласила, что он ушел сам. Конечно, по бумагам он выглядел достаточно внушительно для того, чтобы американская Служба маршалов охотно приняла его на работу. Он выяснил, где я поселился. А когда его назначили охранять тебя и когда он узнал, что дом, соседний с моим, выставлен на продажу, обстоятельства показались ему идеальными.
Декер одернул себя. Цель, ради которой он перенес все эти мучения, состояла в том, чтобы приблизить этот момент, и вот он настал. Стив не мог дольше откладывать свой вопрос. Ему необходимо было знать.
— Ты знала о моем прошлом, когда встретилась со мной в первый раз?
Она лежала, не открывая глаз, и не отвечала. Лишь ее грудь поднималась и опускалась от частого возбужденного дыхания.
— Прежде чем ты пришла в мой офис, МакКиттрик рассказал тебе о том, что я работал на ЦРУ? Он дал тебе совет начать со мной игру, постараться возбудить во мне чувства, чтобы мне захотелось проводить с тобой все мое свободное время и в действительности стать не только твоим соседом, но и телохранителем?
Бет хранила молчание и дышала все так же тяжело.
— Это могло стать их местью, — сказал Декер. — Заставить меня влюбиться в тебя, а потом передать тебя мафии. Уничтожая твою жизнь, они надеялись уничтожить и мою. А мафия еще и заплатила бы им за это удовольствие.
— Я вижу огни, — перебил его Эсперанса, с обычной своей лихостью свернув за угол. — Впереди автострада.
— Я должен знать, Бет. Все, что произошло между нами, было задумано МакКиттриком?
Бет продолжала хранить молчание. Сможет ли он уговорить ее сказать ему правду? Когда они въезжали на магистраль, в боковое окно упал яркий сноп света от проходившей мимо машины, и Декер увидел, что Бет лежала с закрытыми глазами вовсе не потому, что не хотела встречаться с ним взглядом. Ее тело расслабленно раскинулось, ее дыхание сделалось поверхностным. Она просто потеряла сознание.
3
В три часа ночи Эсперанса, все это время ехавший, повинуясь указаниям Декера, остановил машину у тротуара на манхэттенской Восемьдесят второй западной-стрит. Поздней ночью в богатом районе было тихо; на залитой дождем улице ни одной машины. Рядом не было никого, кто мог бы увидеть, как Декер и Эсперанса вынули Бет из автомобиля и внесли в вестибюль роскошного многоквартирного дома. Терзаясь тревогой из-за ее нараставшей слабости, Декер нажал кнопку домофона квартиры 8. Он терпеливо дожидался, вместо того чтобы снова и снова нажимать кнопку, когда же сонный голос спросил, что ему нужно, он дал короткий и, по-видимому, полностью устроивший хозяина ответ. Обитатель квартиры был заранее разбужен звонком по телефону, который Декер сделал со станции техобслуживания на автостраде. Прозвучал негромкий гудок, сообщавший о том, что электронный замок на внутренней двери вестибюля открылся.
Декер и Эсперанса, державшие на руках Бет, быстро прошли через вестибюль, нашли ожидавший на первом этаже лифт и, раздосадованные тем, что кабина еле ползет, поднялись на четвертый этаж. В тот же момент, когда двери лифта раскрылись, из квартиры выскочил небрежно одетый мужчина — именно так, как должен выглядеть человек, среди ночи поднятый с кровати, — и помог внести Бет внутрь. Мужчина был рослым и чрезвычайно тощим, с высоким лбом и рыжеватыми с сильной проседью усами. Декер услышал за спиной движение, обернулся и увидел крупную женщину с седыми волосами и встревоженным взглядом, которая поспешно заперла дверь за его спиной.
Мужчина жестом направил Декера и Эсперансу налево, в ярко освещенную кухню, где на столе был расстелен лист пластика, точно таким же пластиком был застелен пол. На закрытом салфеткой столике сверкали хирургические инструменты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Но она не умерла, в ужасе понял Декер. С того дня прошло достаточно времени, чтобы МакКиттрик сумел разыскать ее. Неужели они с МакКиттриком сошлись уже по-настоящему? Наверно, она убедила его, что не была его врагом, что ЦРУ обошлось с ним куда хуже, чем она? Неужели теперь она направляла его действия?
— Бегом! — крикнул Декер. — Прячьтесь за баки! — Рядом он слышал топот ног Эсперансы, а Бет толкал перед собой. И вдруг его повалило мощным порывом воздуха, больше похожим на удар гигантского кулака. Яркая вспышка и оглушительный грохот раздались, словно бы вокруг него, как будто он очутился в самом сердце смертоносного электрического грозового разряда. Он оказался невесомым, ничего не видел, ничего не слышал, ничего не ощущал до того мгновения, когда самым отвратительным образом хлопнулся на мокрую мостовую за баками. Упав, он тут же навалился на Бет, пытаясь закрыть ее от сыпавшихся с ночного неба обломков. Что-то с силой ударило его в плечо, и он вздрогнул. Что-то тяжело стукнуло совсем рядом с головой. Вокруг сыпались осколки стекла.
Потом ударная волна прошла, и он ощутил болезненный звон в ушах, почувствовал падение дождевых капель, услышал крики перепуганных людей из соседних домиков мотеля. Бет задергалась под ним, закашлялась, и он испугался, как бы не раздавить ее. Еще не до конца придя в себя, он все же собрался с силами и откатился в сторону, даже не замечая валявшихся вокруг больших кусков раздробленных взрывом шлакоблоков.
— Ты цела?
— Моя нога.
Дрожащими руками он схватился за ее ногу и увидел в дрожащем свете разгоравшегося пожара толстую острую щепку, торчавшую из левого бедра. Он осторожно вытащил ее и испугался, увидев, как из раны обильно хлынула кровь.
— Жгут. Тебе нужен жгут. — Он поспешно вытащил из брюк ремень и туго затянул его выше рваной раны.
Кто-то застонал. За баками пошевелилась чья-то тень. Потом человек медленно сел, и Декер вздохнул от облегчения, увидев, что Эсперанса жив.
— Декер!
Голос не принадлежал Эсперансе. В ушах Декера стоял такой сильный звон, что он никак не мог понять, откуда же раздался крик.
— Декер!
Тогда Стив наконец-то сообразил и посмотрел мимо огня, весело игравшего на развалинах и отражавшегося в лужах, в сторону стоянки. На улице стоял «Понтиак» МакКиттрика. Водитель не стал подъезжать ближе, опасаясь разбросанных обломков, а лишь поставил автомобиль левой стороной к мотелю. МакКиттрик, несомненно, ехал, выключив фары, вслед за Декером, когда тот возвращался в город. Его лицо было искажено гневом. Он высунулся в открытое окно и, размахивая зажатым в руке детонатором, орал:
— Я мог взорвать тебя, когда вы все были внутри! Но это было бы слишком просто! Декер, я только начал! Теперь не забывай все время оглядываться! Однажды ночью, когда ты меньше всего будешь этого ожидать, мы разнесем и тебя, и твою потаскуху на мелкие кусочки!
Вдалеке взвыла сирена. МакКиттрик схватил что-то еще, и Декеру еле-еле достало сил, чтобы откатиться под прикрытие баков, прежде чем МакКиттрик дал длинную очередь из автомата; пули с треском впивались в металлические контейнеры. Эсперанса, стоявший на коленях немного в стороне, выхватил пистолет и несколько раз выстрелил в ответ. Тут же Декер услышал визг шин на мокром асфальте. «Понтиак» МакКиттрика сорвался с места и умчался прочь.
2
К первой сирене присоединилась вторая.
— Надо поскорее убираться отсюда, — сказал Эсперанса.
— Помогите мне нести Бет.
Бет обхватила мужчин руками за шеи, они подняли ее и как могли быстро понесли в темноту позади мотеля. Начала собираться толпа. Им повстречались двое мужчин, бежавших от жилого дома, находившегося позади мотеля.
— Что случилось? — крикнул один из них.
— Взорвался газовый баллон! — ответил Декер.
— Вам нужна помощь?
— Нет! Мы отвезем эту женщину в больницу! Поищите других пострадавших! — обнимая Бет за талию, Декер отчетливо чувствовал, как вздрагивала она от боли при каждом торопливом шаге своих носильщиков.
В темном переулке, проходившем с противоположной стороны мотеля, они с Эсперансой переждали несколько минут, пропуская толпу людей, бежавших к пожару, и лишь потом, когда убедились, что их никто не видит, вышли на ту улицу, где был припаркован олдсмобиль.
— Садитесь за руль! — приказал Декер. — Я останусь сзади, с нею!
Хлопнув дверью, Эсперанса повернул ключ зажигания. Декер, сидя на полу, поддерживал Бет, чтобы она не свалилась на пол. Олдсмобиль плавно тронулся с места.
— Как дела у нее? — спросил Эсперанса.
— Жгут остановил кровотечение, но мне придется его ослабить. Если оставить ногу без кровообращения, может начаться гангрена. — Как только Декер расслабил ремень, из раны струей хлынула кровь. Встревоженный, он сунул руку в стоявшую на полу свою сумку, вытащил оттуда рубашку и наложил ее на рану. Получилось нечто вроде давящей повязки. Закончив перевязку, он наклонился к Бет, лежавшей на заднем сиденье. — Как ты себя чувствуешь? Живот не болит? В глазах не двоится?
— Голова кружится.
— Держись. Мы отвезем тебя к врачу.
— Куда? — спросил Эсперанса.
— Возвращаемся в Манхэттен. В Клостер мы ехали на запад. На следующем перекрестке поверните налево и потом еще раз налево.
— То есть на восток. Обратно на автостраду, — уточнил Эсперанса.
— Именно так. А потом на юг. — Декер погладил щеку Бет. — Не бойся. Я здесь. Я позабочусь о тебе. С тобой все будет в порядке.
Бет сжала его пальцы.
— МакКиттрик сошел с ума.
— Хуже, чем в Риме, — сказал Декер.
— В Риме? — Эсперанса обернулся назад и хмуро взглянул на него; машина даже не дрогнула. — О чем вы говорите?
Декер не сразу ответил. Он не собирался рассказывать кому-либо о римских событиях. Но Бет и Эсперанса чуть не погибли из-за того, что произошло там. Они имели право знать правду. От этого могли зависеть их жизни. Поэтому он рассказал им. Рассказал о двадцати трех мертвых американцах, рассказал о Ренате, о МакКиттрике, о том залитом дождем дворе, где он стрелял в Ренату.
— Она же террористка! — воскликнул Эсперанса.
— МакКиттрик влюбился в нее, — объяснил Декер. — После того как операция в Риме с таким треском провалилась, он, надо полагать, отказался признать, что она морочила ему голову. Я думаю, что он отыскал ее, чтобы заставить сказать правду, но Рената убедила Брайана, что действительно любила его. И теперь она вновь использует его. Чтобы добраться до меня. Чтобы наложить руку на те деньги, которые отдал ему Джордано.
— Она ненавидит тебя. — Бет совсем выбилась из сил, и слова довались ей с большим трудом. — Она только и говорила о том, что должна с тобой рассчитаться. Все ее мысли о том, как заставить тебя страдать.
— Успокойся. Не нужно разговаривать.
— Нет, это важно. Послушай, она много раз говорила МакКиттрику о том, что ты сделал с ее братьями. Что ты сделал с ними?
— С братьями? — Декер вскинул голову. Снова на него нахлынули кошмарные воспоминания о том, что происходило в римском дворе.
С ночного неба посыпались обломки, и занялось пламя, озарившее двор. Движение позади Декера заставило его обернуться. Из-за мусорных баков поднялся изящный темноволосый парень лет двадцати с небольшим — один из братьев Ренаты. Он, по-видимому, не был готов к тому, что Рената взорвет бомбу так рано. Хотя у него в руке был пистолет, он не целился в Декера, его внимание было полностью сосредоточено на крике, раздавшемся с другой стороны двора. Широко раскрыв глаза в наивном испуге, молодой человек смотрел на одного из своих братьев, одежда и волосы которого загорелись от посыпавшихся сверху пылающих обломков. Декер застрелил их обоих...
— Это кровная месть, — сказал Декер, потрясенный до глубины души. От осознания того, что Рената ненавидит его даже сильнее, чем МакКиттрик, к горлу подступила волна тошноты. Декер представил себе, как эти двое укреплялись в своих преступных намерениях, подзуживая друг друга, вскармливая и разжигая свою ненависть, думая только о том, как расквитаться с ним. Но что значит расквитаться? Они, очевидно, обсуждали это до бесконечности. Какая месть должна была прийтись им больше всего по душе? «Они имели все возможности расстрелять меня, проезжая мимо в автомобиле, — думал Декер. — Но дело в том, что просто убить меня для них мало. Они хотели заставить меня бояться. Они хотели заставить меня страдать».
Но оказалось, что Декер не просто думал об этом. При виде потрясенного выражения на лице Бет, он понял, что говорил все это вслух. Он не мог заставить себя остановиться и продолжал свой мучительный монолог:
— В Санта-Фе ничего не случилось бы, если бы МакКиттрик и Рената не зациклились на мне с такой силой. МакКиттрика вышибли из ЦРУ, но официальная версия гласила, что он ушел сам. Конечно, по бумагам он выглядел достаточно внушительно для того, чтобы американская Служба маршалов охотно приняла его на работу. Он выяснил, где я поселился. А когда его назначили охранять тебя и когда он узнал, что дом, соседний с моим, выставлен на продажу, обстоятельства показались ему идеальными.
Декер одернул себя. Цель, ради которой он перенес все эти мучения, состояла в том, чтобы приблизить этот момент, и вот он настал. Стив не мог дольше откладывать свой вопрос. Ему необходимо было знать.
— Ты знала о моем прошлом, когда встретилась со мной в первый раз?
Она лежала, не открывая глаз, и не отвечала. Лишь ее грудь поднималась и опускалась от частого возбужденного дыхания.
— Прежде чем ты пришла в мой офис, МакКиттрик рассказал тебе о том, что я работал на ЦРУ? Он дал тебе совет начать со мной игру, постараться возбудить во мне чувства, чтобы мне захотелось проводить с тобой все мое свободное время и в действительности стать не только твоим соседом, но и телохранителем?
Бет хранила молчание и дышала все так же тяжело.
— Это могло стать их местью, — сказал Декер. — Заставить меня влюбиться в тебя, а потом передать тебя мафии. Уничтожая твою жизнь, они надеялись уничтожить и мою. А мафия еще и заплатила бы им за это удовольствие.
— Я вижу огни, — перебил его Эсперанса, с обычной своей лихостью свернув за угол. — Впереди автострада.
— Я должен знать, Бет. Все, что произошло между нами, было задумано МакКиттриком?
Бет продолжала хранить молчание. Сможет ли он уговорить ее сказать ему правду? Когда они въезжали на магистраль, в боковое окно упал яркий сноп света от проходившей мимо машины, и Декер увидел, что Бет лежала с закрытыми глазами вовсе не потому, что не хотела встречаться с ним взглядом. Ее тело расслабленно раскинулось, ее дыхание сделалось поверхностным. Она просто потеряла сознание.
3
В три часа ночи Эсперанса, все это время ехавший, повинуясь указаниям Декера, остановил машину у тротуара на манхэттенской Восемьдесят второй западной-стрит. Поздней ночью в богатом районе было тихо; на залитой дождем улице ни одной машины. Рядом не было никого, кто мог бы увидеть, как Декер и Эсперанса вынули Бет из автомобиля и внесли в вестибюль роскошного многоквартирного дома. Терзаясь тревогой из-за ее нараставшей слабости, Декер нажал кнопку домофона квартиры 8. Он терпеливо дожидался, вместо того чтобы снова и снова нажимать кнопку, когда же сонный голос спросил, что ему нужно, он дал короткий и, по-видимому, полностью устроивший хозяина ответ. Обитатель квартиры был заранее разбужен звонком по телефону, который Декер сделал со станции техобслуживания на автостраде. Прозвучал негромкий гудок, сообщавший о том, что электронный замок на внутренней двери вестибюля открылся.
Декер и Эсперанса, державшие на руках Бет, быстро прошли через вестибюль, нашли ожидавший на первом этаже лифт и, раздосадованные тем, что кабина еле ползет, поднялись на четвертый этаж. В тот же момент, когда двери лифта раскрылись, из квартиры выскочил небрежно одетый мужчина — именно так, как должен выглядеть человек, среди ночи поднятый с кровати, — и помог внести Бет внутрь. Мужчина был рослым и чрезвычайно тощим, с высоким лбом и рыжеватыми с сильной проседью усами. Декер услышал за спиной движение, обернулся и увидел крупную женщину с седыми волосами и встревоженным взглядом, которая поспешно заперла дверь за его спиной.
Мужчина жестом направил Декера и Эсперансу налево, в ярко освещенную кухню, где на столе был расстелен лист пластика, точно таким же пластиком был застелен пол. На закрытом салфеткой столике сверкали хирургические инструменты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65