Она знала, что он относится к ней трепетно и нежно и страстно желает всегда быть с нею рядом. Но он просто не мог осуществить это и страшно злился. А иногда впадал в такую депрессию, что ей приходилось на время исчезать из его жизни, чтобы не допустить самого худшего.
Оставаясь одна, она часто думала о нем, мечтала о встрече. Но все ее мысли сводились исключительно к сексу. Никаких романтических образов. Только она и Буни в пустой комнате занимаются любовью… Иногда ей представлялось, как в дверь кто-то стучится, кто-то хочет зайти и посмотреть на них. Но они никого не пускают. Он принадлежит только ей, весь, целиком, со всеми своими достоинствами и недостатками.
Но это были лишь мечты. А сейчас тем более. Их роман закончился, и вместе с ним исчезло все — и черные дни, когда они ссорились каждую минуту, и те светлые моменты, когда ей наконец удавалось найти для него слова утешения. Она, конечно, была готова к неожиданному концу, но никогда не думала, что он будет именно таким, что Буни окажется убийцей и сам погибнет в каком-то городе, названия которого она и не слышала. Не так это должно было кончиться.
После телефонного звонка Декера ее допросили в полиции — знала ли она о преступной деятельности Буни, не было ли актов насилия по отношению к ней. Она без устали повторяла, что имела с ним только любовную связь и никакого насилия не было. Краснея и запинаясь, рассказывала она об интимных подробностях их встреч, а они молча обменивались понимающими взглядами, будто в чем-то подозревали ее. В конце допроса ей предложили опознать тело. Лори согласилась, хотя ее и предупредили, что зрелище не из приятных. Но она хотела попрощаться с Буни.
Однако произошло нечто невероятное. Тело исчезло.
Сначала ей долго не объясняли, почему опознание откладывается. Извинялись, ссылались на какие-то сложности. Но потом вынуждены были сказать правду. Труп, который был оставлен на ночь в полицейском морге, исчез. Никто не знал, как это произошло — покойницкая была закрыта, следов взлома не обнаружено. И самое главное: оставалось неясным — кому и зачем это могло понадобиться. Начались поиски. Но, судя по поступающим сведениям, надежд отыскать похитителей оставалось все меньше. Следствие по делу Арона Буни пришлось продолжить в отсутствие его трупа.
Лори не могла найти себе места. Мысли о том, что Буни лишился последнего покоя, что над его телом, возможно, надругались или сотворили нечто еще более ужасное, преследовали ее день и ночь. Ее воображение рисовало страшные картины. Она была в таком состоянии, что впервые в жизни испугалась за свой собственный рассудок.
Буни и при жизни олицетворял собой некую таинственность, а его привязанность к ней была вообще каким-то чудом, заставившим ее по-новому взглянуть на себя. Теперь же, когда он умер, таинственность эта не исчезла, а приобрела совсем иное содержание. Получается, она совершенно не знала его, даже в те моменты, когда он, казалось, раскрывал перед ней душу нараспашку. Даже тогда он умело скрывал свою страшную тайну.
Нет, этого не может быть. Она же очень хорошо все помнит. Вот он смотрит на нее своими безумными глазами, вот рыдает, уткнувшись ей в колени. Мысль о том, что она не разгадала его до конца, причиняла ей почти физическую боль. Нужно было что-то делать, иначе придется нести эту муку вечно. Ей необходимо узнать всю правду. И, пожалуй, лучше всего отправиться туда, где его нашли, — в Мидин. Возможно, там она получит ответ.
Полиция предупредила ее, что до конца следствия она не должна покидать Калгари. Но Лори была импульсивным человеком, как и ее мать. Она проснулась в три часа ночи с твердым намерением отправиться в Мидин. К пяти утра все уже было готово, и с рассветом она двинулась в путь.
Сначала все шло хорошо. К черту работу, думала Лори, и дом, где все напоминало о времени, проведенном вместе с Буни! Она ехала наугад. Ни на одной карте, которая имелась в ее распоряжении, Мидин не был обозначен. Однако в разговорах полицейских она слышала названия других городов. Одним из них был Шернек. Ей удалось найти его на карте. Она решила направиться туда.
Лори практически не знала ту местность, по которой ей пришлось ехать. Ее семья когда-то жила в Торонто. «На цивилизованном востоке», как любила говорить ее мать, злясь на мужа за то, что он завез их в такую глушь. Ничего не изменилось с тех пор. Бескрайние пшеничные поля никогда особо не трогали воображение Лори. И сейчас, глядя на них, она ничего не испытывала. Посевная закончилась, фермеры занялись другими делами. Вокруг было пусто и скучно. Она неожиданно быстро устала от этой монотонности и решила сделать остановку в Мак-Леннане — небольшом местечке в часе езды от Пис-Ривера. Благополучно переночевав в мотеле, рано утром она снова двинулась в путь, рассчитывая к полудню добраться до Шернека.
Но на этот раз ей не повезло. Где-то под Пис-Ривером она сбилась с пути и вынуждена была миль сорок ехать наугад. Наконец показалась бензоколонка. Лори остановилась.
В пыли у дороги двое мальчишек-близнецов играли пластмассовыми солдатиками. Их отец, хмурый мужчина с такими же белыми, как и у сыновей, волосами, затоптав окурок прямо на поле битвы игрушечных армий, направился к Лори.
— Что вы хотели?
— Бензин, пожалуйста. И еще я хотела у вас спросить кое-что.
— Бесплатно справок не даю, — без тени улыбки ответил он.
— Я ищу город Шернек. Вы знаете, где это?
Военные баталии за спиной мужчины достигли своего апогея. Обернувшись к детям, он сердито сказал:
— Заткнетесь вы или нет?
Мальчишки переглянулись и замолчали. Он снова повернулся к Лори. Было видно, что годы работы на открытом воздухе под палящими лучами солнца преждевременно состарили его.
— Что вам нужно в Шернеке?
— Мне нужно… найти кое-кого.
— Вот как? — Его обветренное лицо заметно оживилось. — Может, я знаю? Чужих здесь почти не бывает.
Лори решила рискнуть. Она вернулась к машине и достала из сумочки фотографию.
— Но этого человека вы, наверное, не видели?
Вновь послышались звуки «великого побоища». Не взглянув на фотографию, мужчина в ярости закричал на детей:
— Заткнитесь, я вам сказал!
Потом он посмотрел на изображение Буни и быстро спросил:
— Вы знаете, кто этот человек?
Лори нерешительно молчала. Мужчина нахмурился. Она поняла, что отпираться бессмысленно и, стараясь выглядеть как можно спокойнее, сказала:
— Да, я знаю кто это.
— И вы знаете, что он сделал? — Губы мужчины скривились. — Мне показывали фотографии.
Он снова повернулся к сыновьям.
— Да замолчите вы, наконец!
— Это не я, — сказал один из мальчишек.
— А мне плевать кто! — заорал отец и решительно направился к ним.
Детей как ветром сдуло. Задыхаясь от ярости, он вернулся к Лори и с ненавистью бросил:
— Это не человек. Это скотина. Вот кто он! Слышите? Скотина! — Он сунул фотографию назад Лори. — Скорее бы его прищучили. А вы что, едете замаливать его грехи?
Лори молча взяла фотографию из его грязных, замасленных пальцев. Но он все понял по ее лицу и гневно продолжил:
— Таких людей надо стрелять как собак! Как бешеных собак!
Лори повернулась и пошла прочь. Руки ее так дрожали, что она едва смогла открыть дверцу машины.
— А бензин вам не нужен? — неожиданно спросил мужчина.
— Пошел к черту! — бросила она.
Он изумленно смотрел на нее.
— Да что с вами?
Лори включила зажигание и, моля всех богов, чтобы машина не подвела, рванула с места. В зеркало заднего вида она успела заметить окутанного клубами пыли мужчину, который что-то кричал ей вслед.
Она не знала, откуда в нем столько злобы, но представляла, на ком он сейчас отыграется — на детях, конечно. В мире полно родителей-тиранов и их забитых, запущенных детей. Не стоит даже думать об этом. Ей все равно не исправить род человеческий.
Минут десять она мчалась по дороге, радуясь только одному обстоятельству — что ей удалось избежать неприятных последствий. Но потом ей вдруг стало не по себе. Дрожь охватила все ее тело, и, увидев впереди небольшое селение, она вынуждена была остановиться, чтобы прийти в себя.
Заказав в небольшом ресторанчике кофе и лимонный сок, она пошла в уборную, чтобы умыться холодной водой. И тут одиночество, смешанное с отчаянием, нахлынуло на нее. Глядя на свои полыхавшие, покрытые красными пятнами щеки в треснутое зеркало, она неожиданно разрыдалась, да так сильно, что, казалось, никто и ничто не в силах заставить ее успокоиться.
В уборную вошла девушка. Лори, будь она на ее месте, не стала бы лезть с расспросами. Но та, поймав ее взгляд в зеркале, сказала:
— Что стряслось? Мужчина или деньги?
Лори вытерла слезы рукой.
— Что вы говорите?
— Когда я плачу, — продолжила девушка, расчесывая свои каштановые волосы, — …в общем, это случается только из-за мужчин или из-за денег.
— Понятно.
Любопытство девушки было настолько неприкрытым, что Лори даже перестала плакать.
— Мужчина, — тихо сказала она.
— Бросил вас, да?
— Не совсем так.
— Господи! — воскликнула девушка. — Вернулся? Ну это еще хуже!
Лори слабо улыбнулась.
— Наверное, вернулся совсем не тот? Ну так гоните его от себя как собаку.
При упоминании собаки в памяти Лори снова возникла сцена у бензоколонки, и на глаза ее опять навернулись слезы.
— О! Какая же ты дура, Шерил, — одернула сама себя девушка. — Все испортила.
— Нет, нет, — возразила Лори. — Мне как раз нужно выговориться.
Шерил улыбнулась.
— А мне как раз нужно выпить кофе.
Ее звали Шерил Маргарет Кларк. Пожалуй, она у любого человека могла выведать все. После двух часов разговора и пяти чашек кофе Лори поведала ей всю свою историю с того дня, как она впервые встретилась с Буни, и до того момента, когда Шерил увидела ее плачущей в уборной. Шерил тоже было, что рассказать, но ее случай оказался скорее комичным — любовник был без ума от машин, а она от его брата. В общем, все закончилось скандалом и разрывом. И теперь она решила развеяться.
— Я с детства не путешествовала, — сказала она. — Раньше меня заносило черт знает куда. Но я уж и не припомню этого ощущения. Может быть, мы поедем вместе в Шернек? Мне всегда хотелось увидеть это место.
— Правда?
Шерил расхохоталась.
— Нет. Мне просто абсолютно все равно куда ехать.
Глава 8
Итак, они решили, что дальше отправятся вместе. Дорогу им объяснил владелец ресторана, который приблизительно знал, где находится Мидин. Благополучно добравшись до Шернека (город оказался гораздо больше, чем Лори его себе представляла), они поехали дальше по старой, разбитой дороге, ведущей, судя по всему, прямо в Мидин.
— Что вам там надо? — спрашивал их хозяин ресторана. — Теперь туда никто не ездит. В городе никого нет.
— Я пишу статью о «золотой лихорадке», — ответила Шерил. — А она хочет посмотреть достопримечательности.
— Да уж конечно! Там есть на что посмотреть, — с иронией заметил хозяин, и не подозревая, что он не далек от истины.
Когда впереди показался Мидин, день клонился к вечеру, но дорога все еще была залита ярким солнечным светом. Им даже показалось, что они прибыли совсем не туда. По их мнению, город-призрак никак не мог иметь такой приветливый вид. Однако, когда солнце скрылось и они оказались на пустынных улицах, настроение у них изменилось.
«Как Буни попал сюда?» — подумала Лори, как только они въехали в Мидин. И тут же ответила себе: «Нет, он пришел сюда не по своей воле. За ним гнались. И он оказался здесь совершенно случайно».
Они остановили машину прямо посередине главной улицы, которая в сущности была единственной в городе.
— И запирать не надо, — сказала Шерил. — Угонять некому.
Теперь, когда они прибыли сюда, Лори еще раз мысленно поблагодарила судьбу за то, что она свела ее с Шерил. Ее оптимизм и чувство юмора были так необходимы в этом мрачном месте.
О каких призраках тут может идти речь? Все здесь было таким реальным… И впервые с того самого дня, когда Декер сообщил ей по телефону о случившемся. Лори почувствовала настоящую боль утраты. Она представляла себе Буни, одинокого, запутавшегося, который приполз сюда, чтобы спрятаться от своих преследователей. Дом, где они пристрелили его, она нашла сразу. Отверстия от шальных пуль были обведены мелом, на ступеньках крыльца еще сохранились следы крови. Она стояла поодаль еще несколько минут, не в силах ни приблизиться к этому мрачному месту, ни отойти от него. Шерил тактично оставила ее одну. Никто не мог помешать ей проститься с тем последним, что осталось от Буни.
Она потеряла его навсегда, но слез не было. Возможно, она уже выплакала их все там, у зеркала, в маленьком ресторанчике.
Сейчас Лори думала только об одном — как так могло получиться, что человек, которого она любила и которому безгранично верила, погиб здесь, сраженный полицейской пулей, а она никогда и не подозревала о его преступлениях. Может быть, она не плакала, потому что злилась на него за это? Ведь, несмотря на свои заверения в любви, ему удалось так много от нее скрыть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Оставаясь одна, она часто думала о нем, мечтала о встрече. Но все ее мысли сводились исключительно к сексу. Никаких романтических образов. Только она и Буни в пустой комнате занимаются любовью… Иногда ей представлялось, как в дверь кто-то стучится, кто-то хочет зайти и посмотреть на них. Но они никого не пускают. Он принадлежит только ей, весь, целиком, со всеми своими достоинствами и недостатками.
Но это были лишь мечты. А сейчас тем более. Их роман закончился, и вместе с ним исчезло все — и черные дни, когда они ссорились каждую минуту, и те светлые моменты, когда ей наконец удавалось найти для него слова утешения. Она, конечно, была готова к неожиданному концу, но никогда не думала, что он будет именно таким, что Буни окажется убийцей и сам погибнет в каком-то городе, названия которого она и не слышала. Не так это должно было кончиться.
После телефонного звонка Декера ее допросили в полиции — знала ли она о преступной деятельности Буни, не было ли актов насилия по отношению к ней. Она без устали повторяла, что имела с ним только любовную связь и никакого насилия не было. Краснея и запинаясь, рассказывала она об интимных подробностях их встреч, а они молча обменивались понимающими взглядами, будто в чем-то подозревали ее. В конце допроса ей предложили опознать тело. Лори согласилась, хотя ее и предупредили, что зрелище не из приятных. Но она хотела попрощаться с Буни.
Однако произошло нечто невероятное. Тело исчезло.
Сначала ей долго не объясняли, почему опознание откладывается. Извинялись, ссылались на какие-то сложности. Но потом вынуждены были сказать правду. Труп, который был оставлен на ночь в полицейском морге, исчез. Никто не знал, как это произошло — покойницкая была закрыта, следов взлома не обнаружено. И самое главное: оставалось неясным — кому и зачем это могло понадобиться. Начались поиски. Но, судя по поступающим сведениям, надежд отыскать похитителей оставалось все меньше. Следствие по делу Арона Буни пришлось продолжить в отсутствие его трупа.
Лори не могла найти себе места. Мысли о том, что Буни лишился последнего покоя, что над его телом, возможно, надругались или сотворили нечто еще более ужасное, преследовали ее день и ночь. Ее воображение рисовало страшные картины. Она была в таком состоянии, что впервые в жизни испугалась за свой собственный рассудок.
Буни и при жизни олицетворял собой некую таинственность, а его привязанность к ней была вообще каким-то чудом, заставившим ее по-новому взглянуть на себя. Теперь же, когда он умер, таинственность эта не исчезла, а приобрела совсем иное содержание. Получается, она совершенно не знала его, даже в те моменты, когда он, казалось, раскрывал перед ней душу нараспашку. Даже тогда он умело скрывал свою страшную тайну.
Нет, этого не может быть. Она же очень хорошо все помнит. Вот он смотрит на нее своими безумными глазами, вот рыдает, уткнувшись ей в колени. Мысль о том, что она не разгадала его до конца, причиняла ей почти физическую боль. Нужно было что-то делать, иначе придется нести эту муку вечно. Ей необходимо узнать всю правду. И, пожалуй, лучше всего отправиться туда, где его нашли, — в Мидин. Возможно, там она получит ответ.
Полиция предупредила ее, что до конца следствия она не должна покидать Калгари. Но Лори была импульсивным человеком, как и ее мать. Она проснулась в три часа ночи с твердым намерением отправиться в Мидин. К пяти утра все уже было готово, и с рассветом она двинулась в путь.
Сначала все шло хорошо. К черту работу, думала Лори, и дом, где все напоминало о времени, проведенном вместе с Буни! Она ехала наугад. Ни на одной карте, которая имелась в ее распоряжении, Мидин не был обозначен. Однако в разговорах полицейских она слышала названия других городов. Одним из них был Шернек. Ей удалось найти его на карте. Она решила направиться туда.
Лори практически не знала ту местность, по которой ей пришлось ехать. Ее семья когда-то жила в Торонто. «На цивилизованном востоке», как любила говорить ее мать, злясь на мужа за то, что он завез их в такую глушь. Ничего не изменилось с тех пор. Бескрайние пшеничные поля никогда особо не трогали воображение Лори. И сейчас, глядя на них, она ничего не испытывала. Посевная закончилась, фермеры занялись другими делами. Вокруг было пусто и скучно. Она неожиданно быстро устала от этой монотонности и решила сделать остановку в Мак-Леннане — небольшом местечке в часе езды от Пис-Ривера. Благополучно переночевав в мотеле, рано утром она снова двинулась в путь, рассчитывая к полудню добраться до Шернека.
Но на этот раз ей не повезло. Где-то под Пис-Ривером она сбилась с пути и вынуждена была миль сорок ехать наугад. Наконец показалась бензоколонка. Лори остановилась.
В пыли у дороги двое мальчишек-близнецов играли пластмассовыми солдатиками. Их отец, хмурый мужчина с такими же белыми, как и у сыновей, волосами, затоптав окурок прямо на поле битвы игрушечных армий, направился к Лори.
— Что вы хотели?
— Бензин, пожалуйста. И еще я хотела у вас спросить кое-что.
— Бесплатно справок не даю, — без тени улыбки ответил он.
— Я ищу город Шернек. Вы знаете, где это?
Военные баталии за спиной мужчины достигли своего апогея. Обернувшись к детям, он сердито сказал:
— Заткнетесь вы или нет?
Мальчишки переглянулись и замолчали. Он снова повернулся к Лори. Было видно, что годы работы на открытом воздухе под палящими лучами солнца преждевременно состарили его.
— Что вам нужно в Шернеке?
— Мне нужно… найти кое-кого.
— Вот как? — Его обветренное лицо заметно оживилось. — Может, я знаю? Чужих здесь почти не бывает.
Лори решила рискнуть. Она вернулась к машине и достала из сумочки фотографию.
— Но этого человека вы, наверное, не видели?
Вновь послышались звуки «великого побоища». Не взглянув на фотографию, мужчина в ярости закричал на детей:
— Заткнитесь, я вам сказал!
Потом он посмотрел на изображение Буни и быстро спросил:
— Вы знаете, кто этот человек?
Лори нерешительно молчала. Мужчина нахмурился. Она поняла, что отпираться бессмысленно и, стараясь выглядеть как можно спокойнее, сказала:
— Да, я знаю кто это.
— И вы знаете, что он сделал? — Губы мужчины скривились. — Мне показывали фотографии.
Он снова повернулся к сыновьям.
— Да замолчите вы, наконец!
— Это не я, — сказал один из мальчишек.
— А мне плевать кто! — заорал отец и решительно направился к ним.
Детей как ветром сдуло. Задыхаясь от ярости, он вернулся к Лори и с ненавистью бросил:
— Это не человек. Это скотина. Вот кто он! Слышите? Скотина! — Он сунул фотографию назад Лори. — Скорее бы его прищучили. А вы что, едете замаливать его грехи?
Лори молча взяла фотографию из его грязных, замасленных пальцев. Но он все понял по ее лицу и гневно продолжил:
— Таких людей надо стрелять как собак! Как бешеных собак!
Лори повернулась и пошла прочь. Руки ее так дрожали, что она едва смогла открыть дверцу машины.
— А бензин вам не нужен? — неожиданно спросил мужчина.
— Пошел к черту! — бросила она.
Он изумленно смотрел на нее.
— Да что с вами?
Лори включила зажигание и, моля всех богов, чтобы машина не подвела, рванула с места. В зеркало заднего вида она успела заметить окутанного клубами пыли мужчину, который что-то кричал ей вслед.
Она не знала, откуда в нем столько злобы, но представляла, на ком он сейчас отыграется — на детях, конечно. В мире полно родителей-тиранов и их забитых, запущенных детей. Не стоит даже думать об этом. Ей все равно не исправить род человеческий.
Минут десять она мчалась по дороге, радуясь только одному обстоятельству — что ей удалось избежать неприятных последствий. Но потом ей вдруг стало не по себе. Дрожь охватила все ее тело, и, увидев впереди небольшое селение, она вынуждена была остановиться, чтобы прийти в себя.
Заказав в небольшом ресторанчике кофе и лимонный сок, она пошла в уборную, чтобы умыться холодной водой. И тут одиночество, смешанное с отчаянием, нахлынуло на нее. Глядя на свои полыхавшие, покрытые красными пятнами щеки в треснутое зеркало, она неожиданно разрыдалась, да так сильно, что, казалось, никто и ничто не в силах заставить ее успокоиться.
В уборную вошла девушка. Лори, будь она на ее месте, не стала бы лезть с расспросами. Но та, поймав ее взгляд в зеркале, сказала:
— Что стряслось? Мужчина или деньги?
Лори вытерла слезы рукой.
— Что вы говорите?
— Когда я плачу, — продолжила девушка, расчесывая свои каштановые волосы, — …в общем, это случается только из-за мужчин или из-за денег.
— Понятно.
Любопытство девушки было настолько неприкрытым, что Лори даже перестала плакать.
— Мужчина, — тихо сказала она.
— Бросил вас, да?
— Не совсем так.
— Господи! — воскликнула девушка. — Вернулся? Ну это еще хуже!
Лори слабо улыбнулась.
— Наверное, вернулся совсем не тот? Ну так гоните его от себя как собаку.
При упоминании собаки в памяти Лори снова возникла сцена у бензоколонки, и на глаза ее опять навернулись слезы.
— О! Какая же ты дура, Шерил, — одернула сама себя девушка. — Все испортила.
— Нет, нет, — возразила Лори. — Мне как раз нужно выговориться.
Шерил улыбнулась.
— А мне как раз нужно выпить кофе.
Ее звали Шерил Маргарет Кларк. Пожалуй, она у любого человека могла выведать все. После двух часов разговора и пяти чашек кофе Лори поведала ей всю свою историю с того дня, как она впервые встретилась с Буни, и до того момента, когда Шерил увидела ее плачущей в уборной. Шерил тоже было, что рассказать, но ее случай оказался скорее комичным — любовник был без ума от машин, а она от его брата. В общем, все закончилось скандалом и разрывом. И теперь она решила развеяться.
— Я с детства не путешествовала, — сказала она. — Раньше меня заносило черт знает куда. Но я уж и не припомню этого ощущения. Может быть, мы поедем вместе в Шернек? Мне всегда хотелось увидеть это место.
— Правда?
Шерил расхохоталась.
— Нет. Мне просто абсолютно все равно куда ехать.
Глава 8
Итак, они решили, что дальше отправятся вместе. Дорогу им объяснил владелец ресторана, который приблизительно знал, где находится Мидин. Благополучно добравшись до Шернека (город оказался гораздо больше, чем Лори его себе представляла), они поехали дальше по старой, разбитой дороге, ведущей, судя по всему, прямо в Мидин.
— Что вам там надо? — спрашивал их хозяин ресторана. — Теперь туда никто не ездит. В городе никого нет.
— Я пишу статью о «золотой лихорадке», — ответила Шерил. — А она хочет посмотреть достопримечательности.
— Да уж конечно! Там есть на что посмотреть, — с иронией заметил хозяин, и не подозревая, что он не далек от истины.
Когда впереди показался Мидин, день клонился к вечеру, но дорога все еще была залита ярким солнечным светом. Им даже показалось, что они прибыли совсем не туда. По их мнению, город-призрак никак не мог иметь такой приветливый вид. Однако, когда солнце скрылось и они оказались на пустынных улицах, настроение у них изменилось.
«Как Буни попал сюда?» — подумала Лори, как только они въехали в Мидин. И тут же ответила себе: «Нет, он пришел сюда не по своей воле. За ним гнались. И он оказался здесь совершенно случайно».
Они остановили машину прямо посередине главной улицы, которая в сущности была единственной в городе.
— И запирать не надо, — сказала Шерил. — Угонять некому.
Теперь, когда они прибыли сюда, Лори еще раз мысленно поблагодарила судьбу за то, что она свела ее с Шерил. Ее оптимизм и чувство юмора были так необходимы в этом мрачном месте.
О каких призраках тут может идти речь? Все здесь было таким реальным… И впервые с того самого дня, когда Декер сообщил ей по телефону о случившемся. Лори почувствовала настоящую боль утраты. Она представляла себе Буни, одинокого, запутавшегося, который приполз сюда, чтобы спрятаться от своих преследователей. Дом, где они пристрелили его, она нашла сразу. Отверстия от шальных пуль были обведены мелом, на ступеньках крыльца еще сохранились следы крови. Она стояла поодаль еще несколько минут, не в силах ни приблизиться к этому мрачному месту, ни отойти от него. Шерил тактично оставила ее одну. Никто не мог помешать ей проститься с тем последним, что осталось от Буни.
Она потеряла его навсегда, но слез не было. Возможно, она уже выплакала их все там, у зеркала, в маленьком ресторанчике.
Сейчас Лори думала только об одном — как так могло получиться, что человек, которого она любила и которому безгранично верила, погиб здесь, сраженный полицейской пулей, а она никогда и не подозревала о его преступлениях. Может быть, она не плакала, потому что злилась на него за это? Ведь, несмотря на свои заверения в любви, ему удалось так много от нее скрыть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24