А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


За ней наблюдают. Она физически ощущала чей-то взгляд на затылке. Может, Джулия. Но ей почему-то казалось, что это не она. Тогда, ее любовник… Да, любовник!
Выйдя из тени, отбрасываемой домом, она собралась с духом и обернулась.
Фрэнк, стоя у окна в «сырой» комнате, следил за ней через дырочку, проделанную в шторе. Посетительница, чье лицо показалось ему отдаленно знакомым, смотрела на дом. Да, прямо на его окно. Уверенный, что она ничего не заметит, он продолжал разглядывать ее. Что ж, ему доводилось встречать в жизни куда более соблазнительных женщин, но именно это отсутствие внешнего блеска казалось сейчас привлекательным. Богатый опыт подсказывал, что такие женщины куда более занятны, нежели красотки типа Джулии. Их довольно просто лестью или силой склонить к действиям, на которые красавицы не пойдут никогда, они еще и благодарны будут за то, что на них обратили внимание. Может, она появится здесь еще раз, эта девица? Во всяком случае, он на это надеялся.
Керсти внимательно оглядела фасад дома, но ничего подозрительного не заметила. Окна были пусты или зашторены. И все же ощущение, что за ней наблюдают, на оставляло ее, напротив, даже усилилось, и еще вдруг она почему-то смутилась.
Пока она шла по Лодовико-стрит, дождь припустил с новой силой. Она была рада ему. Капли охлаждали разгоряченное лицо и помогали скрыть слезы, которые теперь она уже не сдерживала.
* * *
Джулия, вся дрожа, поднялась наверх и у самой двери обнаружила… Белый Галстук. Вернее, его голову. На сей раз то ли от жадности, то ли по злобе Фрэнк разорвал труп на части. По всей комнате были разбросаны осколки костей и куски высохшего мяса. Однако самого гурмана видно не было. Она повернулась к двери – он стоял там, преграждая ей путь. Считанные минуты прошли с тех пор, как она оставила его, склонившегося над трупом, высасывать энергию. И он неузнаваемо изменился за этот короткий промежуток времени. Там, где прежде виднелись иссохшие хрящи, появились набирающие силу мышцы, начали прорисовываться вены и артерии, они пульсировали, наполнялись украденной у мертвеца жизнью. На голом шаре головы даже начали пробиваться волосы, что казалось несколько преждевременным, так как кожа еще не наросла.
Впрочем, все эти изменения нисколько не улучшили его внешности. Даже напротив, только во многих отношениях ухудшили. Если прежде он был практически неузнаваем, то теперь на фоне возникших проблесков человекообразия лишь отчетливее выявилось его уродство. Но дальше стало еще страшней. Он заговорил, и голос его уже несомненно был голосом Фрэнка. Ни хрипоты, ни заикания…
– Мне больно… – сказал он. Бровей на лице не было, полуприкрытые веками глаза следили за каждым ее движением. Она попыталась подавить отвращение, но чувствовала, что усилия ее напрасны.
– Мои нервы… они снова ожили, – сказало чудовище. – И это страшно больно.
– Чем я могу помочь? – спросила она.
– Может… может, какая-нибудь повязка?
– Повязка?
– Ну да. Может, ты меня перевяжешь, и станет лучше.
– Хорошо. Как скажешь.
– Но этого мало, Джулия. Мне нужно еще одно тело.
– Еще? – воскликнула она. Господи, когда же настанет конец этому кошмару!
– А что нам терять? – ответил он и пододвинулся поближе. Нервы ее напряглись до предела. Прочитав на ее лице страх, он снова замер.
– Скоро я буду в порядке, – прошептал он. – Целым, как раньше. И тогда…
– Давай я лучше приберу здесь, – предложила она, отвернув от него взор.
– Когда это произойдет, милая Джулия?
– Рори скоро придет.
– Рори! – он яростно выплюнул это имя. – Мой милейший братец! Как только тебя угораздило выйти замуж за такого тупицу?
Она вдруг разозлилась на Фрэнка.
– Я люблю его, – сказала она, но через секунду поправилась: – Думала, что люблю.
Хохот, раздавшийся в ответ, казалось, только усугубил безобразие.
– Просто не верится! – воскликнул он. – Ведь он же слизняк, больше никто! Всегда им был. И всегда будет. Никогда не испытывал тяги и вкуса к приключениям.
– В отличие от тебя.
– В отличие от меня.
Она взглянула на пол. Между ними лежала рука мертвеца. На секунду показалось, что ее сейчас вырвет от отвращения к себе. Все, что она совершила за последние дни и еще планировала совершить, предстало перед ее глазами во всей своей чудовищной беспощадной неприглядности: этот парад совращений, который всякий раз заканчивался убийством, убийством, за которым, как она лихорадочно надеялась, последует новое совращение. Да, она проклята, как и он, это несомненно; нет такой подлой и грязной мысли, угнездившейся в его голове, которая бы рано или поздно не стала бы ее навязчивой идеей. Но… сделанного не поправить.
– Вылечи меня, – прошептал он. Настойчивость и грубость больше не звучали в его голосе. Он говорил просительно и нежно, как любовник. – Вылечи… Пожалуйста.
– Да, – ответила она. – Вылечу. Обещаю тебе.
– И тогда мы снова будем вместе.
Она нахмурилась.
– А как же Рори?
– Все мы в душе своей братья, – ответил Фрэнк. – Я уговорю его. Заставлю понять, что это единственный выход. Что это разумно и неизбежно. Ты больше не принадлежишь ему, Джулия. Больше нет.
– Нет, – ответила она. И это было правдой.
– Мы принадлежим друг другу. Ты же этого хотела, ведь верно?
– Да, хотела.
– И знаешь, будь я на твоем месте, я бы не отчаивался, – сказал он. – И не стал бы продавать свою душу и тело так дешево.
– Дешево?
– Ну, ради удовольствия. Ради каких-то новых ощущений. В тебе… – он снова приблизился к ней. На этот раз она, завороженная его словами, не отстранилась. – В тебе я б обрел… ну, новый смысл жизни, что ли…
– Я с тобой, – ответила она без каких-либо колебаний. Потом протянула руку и дотронулась до него. Тело было горячим и влажным на ощупь. Пульсировал, казалось, каждый его миллиметр. Каждый, даже самый маленький, нервный узелок, каждая нарастающая мышца.
Этот контакт возбудил ее. Словно до сих пор, до этого момента она до конца не верила в его реальность. Теперь же его присутствие в ее жизни неоспоримо. Она создала этого человека, сделала, вернее, переделала его, употребив всю свою волю, разум и изворотливость, чтобы добывать ему питание. И возбуждение, которое испытывала она, дотрагиваясь до этого беззащитного тела, было сродни чувству собственности.
– Сейчас самое опасное время, – сказал он ей. – До сих пор я мог как-то скрываться. Ведь я был практически ничто. Теперь же совсем другое дело.
– Да, я уже думала об этом.
– И мы должны поторопиться. Мне надо стать сильным и целым любой ценой. Ты согласна?
– Конечно.
– И после этого конец всем ожиданиям, Джулия. Казалось, даже пульс у него участился от этой мысли.
И вот он уже опускается перед ней на колени. Вот его изуродованные пальцы коснулись ее бедер, затем он прижался к ним ртом.
Борясь с приступом отвращения, она положила руку ему на голову и дотронулась до волос. Тонкие, шелковистые, как у младенца, под ними отчетливо прощупывался череп. За время, прошедшее со дня их первой, столь памятной для нее, встречи, он так и не научился деликатности. Но отчаяние научило ее выжимать кровь из камня. Со временем она добьется любви от этого чудовища, она была в этом твердо уверена, сама не понимая почему.
8
Ночью гремел гром. Разразилась гроза без дождя, отчего в воздухе остро пахло сталью.
Керсти всегда спала плохо. Даже ребенком, несмотря на то, что мать ее знала колыбельные, способные успокоить и усыпить целую нацию, девочка засыпала с трудом. И не то, чтобы ей до рассвета снились какие-то особенно дурные сны, нет. Дело было в самом процессе закрывания глаз, ослаблении контроля над сознанием. Она постоянно сопротивлялась именно этому.
Сегодня, когда гром грохотал так раскатисто и громко, а молнии блистали так ярко, она была счастлива. У нее появился предлог не спать, покинуть смятую постель, сесть пить чай и наблюдать за грандиозным спектаклем природы, разворачивающимся за окном.
Появилось и время подумать, поразмыслить над загадкой, мучившей ее с момента посещения дома на Лодовико-стрит. Впрочем, эти размышления нисколько не приблизили ее к разгадке.
Мучило одно сомнение. А что, если она просто ошиблась, что, если ей показалось? Что, если она неверно истолковала виденное, и у Джулии имеются вполне убедительные объяснения. Тогда она может разом потерять Рори, рассориться с ним раз и навсегда. И все же, можно ли в данной ситуации молчать? Ей была невыносима сама мысль о том, что эта женщина станет смеяться у нее за спиной, издеваться над ее благородством и наивностью. От одной мысли об этом кровь вскипала в жилах.
Наверное, оставался один-единственный выход: набраться терпения, ждать и следить. Возможно, тогда удастся получить более веские доказательства. И если худшие ее предположения подтвердятся, у нее не будет другого выхода, как сообщить Рори обо всем, что она видела. Да, это единственно верное решение – ждать и следить. Гром грохотал вот уже несколько часов, не давая ей уснуть до четырех утра. Когда же наконец она все-таки задремала, сны были наполнены тревогой и дурными предчувствиями. Она то и дело просыпалась и тяжко и беспокойно вздыхала.
* * *
Казалось, гроза превратила дом в обиталище злых духов – он весь стонал и вздрагивал. Джулия сидела внизу и считала секунды между вспышками молний и накатывающими за ними грозовыми раскатами. Она боялась грозы. Она, убийца, связавшаяся с живым мертвецом и предавшая мужа. Еще один парадокс в целой коллекции парадоксов, который она только что обнаружила, занимаясь самокопанием. В какой-то миг ей даже захотелось подняться наверх и попытаться найти утешение у своего возлюбленного, но она тут же отвергла эту идею. Каждую минуту Рори может вернуться с вечеринки, которую они устраивали на работе. Наверняка придет пьяный, как в прошлый раз, и будет назойливо приставать к ней.
Гроза надвигалась все ближе. Она включила телевизор, чтоб хоть немного заглушить разбушевавшуюся на дворе стихию, но помогало мало.
В одиннадцать, лучась пьяной улыбкой, вернулся Рори. У него были хорошие новости. В самый разгар вечеринки начальник отвел его в сторону и качал рассказывать о том, какие блестящие перспективы ожидают его в ближайшем будущем. Джулия терпеливо слушала эти излияния, надеясь, что в состоянии опьянения и упоения своим успехом он не заметит ее равнодушия. Наконец, выложив эти новости, он сбросил пиджак и плюхнулся на диван рядом с ней.
– Бедняжка, – сказал он. – Боишься грозы?
– Я в порядке, – сказала она.
– Ты уверена?
– Да. Все прекрасно.
Он придвинулся поближе и уткнулся носом в ее ухо.
– Ты весь потный, – заметила она.
Однако, уже начав заигрывать, он не только не оставил своих поползновений, напротив, стал даже настойчивее.
– Ну, пожалуйста, Рори, – взмолилась она. – Я не хочу. Не надо.
– Почему нет? Что я такого сделал?
– Ничего, – ответила она, притворяясь, что ее вдруг страшно заинтересовало происходящее на экране телевизора. – Ты у меня прелесть.
– Ах, вот как? – воскликнул он. – Ты прелесть, я прелесть. Все, черт бы их подрал, прелесть!
Она уставилась в мерцающий экран. Начался выпуск вечерних новостей, обычный перечень тревог и неурядиц.
Рори продолжал болтать, заглушая голос диктора. Впрочем, она не возражала. Что хорошего может сообщить ей этот мир? Почти ничего. В то время, как у нее, о, у нее есть о чем поведать миру, рассказать ему такое, от чего голова пойдет кругом. О том, что случается с проклятыми, о потерянной и вновь обретенной любви, о том, что роднит отчаяние и желание и переплавляет их в страсть.
– Ну, пожалуйста, Джулия, – канючил Рори. – Ну хоть поговори со мной!
Эти мольбы на миг отвлекли ее от размышлений. Он выглядит, подумала она, точь-в-точь как мальчик на фотографиях, мальчик с волосами и обрюзгшим телом, во взрослой одежде, но все равно по сути своей ребенок с растерянным взглядом и мокрыми губами. Она вспомнила слова Фрэнка: «Как только тебя угораздило выйти замуж за этого тупицу!» Вспомнила, и горькая усмешка искривила ее губы. Он смотрел на нее, и все большее недоумение отражалось на его лице.
– Что смешного, черт бы тебя побрал?!
– Ничего.
Она покачала головой, неудовольствие сменилось раздражением. Сверкнула молния, следом за ней через секунду ударил гром. И одновременно на втором этаже послышался какой-то шум. Она снова повернулась к телевизору, пытаясь отвлечь внимание Рори. Но напрасно, он тоже слышал этот звук.
– Что это было, дьявольщина?
– Гром.
Он встал.
– Нет, – сказал он. – Что-то другое. – Он уже был у двери. Мысль ее судорожно работала в поисках выхода, за какую-то долю секунды был принят и тут же отвергнут целый десяток решений. Он уже пьяно нашаривал ручку двери.
– Может, это я забыла там закрыть окно? – сказала она и встала. – Пойду взгляну.
– Я и сам могу это сделать, – рявкнул он. – Не такой уж я ни на что непригодный, как тебе кажется.
– Никто не говорил… – начала она, но он не слушал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов