Вот тогда и напасть на снайпера с фланга… А что, это идея. Надо только выбрать подходящую местность.
Вокруг все было спокойно. Красное солнце почти спряталось за горизонт, оставив после себя прощальные, неверные отсветы. Тирдал не чувствовал Кинжала. Может, решил поспать? Взять бы и подкрасться к нему.
Проблема в том, что при убийстве, чтобы не подвергнуться линтатаю, нельзя будет использовать способности сенсата. А без этого Кинжалу легче легкого насквозь продырявить Тирдала.
Нет, стрелку надо позволить подойти ближе, но не дать выстрелить. В этом смысле спящий снайпер – плохой снайпер. Стоит разбудить его и попытаться разозлить; впрочем, тогда Кинжал догадается, чего от него хочет Тирдал. А свои планы нужно держать в секрете.
Сенсат подумал о том, чтобы вернуться на юг к месту гибели отряда и завладеть снаряжением. Однако там не было ничего, что оправдывало бы подобный путь. К тому же Кинжал окажется между ним и шлюпкой. Естественно, неплохо бы получить кое-какую амуницию, но и эта цель себя не оправдывает. Биосканер Хорька мог бы оказаться полезным, да Тирдал едва умеет им пользоваться. Кроме того, возвращаясь назад, он может засветиться перед снайпером. Нет никакого смысла.
Значит, отдыхать, пока не проснется Кинжал. Тирдал приказал своему подсознанию следить за погодой и животными, а особенно за одним прямоходящим и откинулся на свой рюкзак, как на спинку кресла. Сознание отдохнет и восстановит ресурсы, а подсознание будет начеку. Такая медитация-расслоение гораздо хуже, чем простой сон, но лучшее сейчас невозможно.
ГЛАВА 17
Кинжал потянулся и зевнул.
Окончательно придя в себя, он осознал, что вместо получаса проспал всю ночь. Розовеющие облака указывали на скорый восход здешней звезды. Снайпер чувствовал себя намного лучше. Теперь осталось замочить эльфа, и все.
Кинжал, осторожно отряхнувшись от грунта, расстегнул костюм, чтобы помочиться и опорожнить кишечник. Последнее оказалось весьма болезненной процедурой из-за обезвоживания и напряжения мышц, но по крайней мере живот перестал так сильно болеть. Вспотевший от дикой рези в заднице, Кинжал словно услышал и почувствовал, как его анальное отверстие с хлопком сомкнулось. Теперь куда лучше. Стрелок кое-как отер грязь с рук и лица и проглотил пару сфабрикованных листьев салата. Немного полегчало, хотя все равно дико хотелось поесть по-настоящему. Ждать остается недолго.
– С добрым утром, Тирдал! – сказал снайпер в микрофон, стараясь казаться жизнерадостным.
Он надел рюкзак и взял в руки винтовку. А в шлемофоне раздался голос дархела:
– С добрым утром, Кинжал! Как спалось?
Вот дьявол, долбаный эльф все еще ни капли не нервничает. Он что, робот? Нет, он не робот. И находится он примерно там, где был вчера вечером. Значит, тоже спал. Кретин инопланетный, да и только.
– Отлично, спасибо. Я думал, дополнительное время позволит тебе укрепить позицию. А ты все там же, внизу. С винтовкой, которой меня не достать. Времени до отправления шлюпки остается все меньше. Может, пора сесть за стол переговоров, а?
– Я тебе не верю.
– Почему? – Ответ был подготовлен заранее. – Скажи мне, когда опустить винтовку. Да я ее даже брошу. И ты брось свою, когда я стану приближаться к границе ее действия. Далее мы достанем пистолеты и тоже выбросим их, так чтоб видеть друг друга. Потом и поговорим об артефакте.
"И я воткну свой нож в твою сраную глотку".
– Хорошая идея, Кинжал. – Снайпер было ухмыльнулся, но сенсат продолжил: – Надо было предложить мне перемирие дня три назад. Тогда у тебя была бы реальная возможность меня обмануть. А сейчас я уже изучил твою мелкую душонку до самого последнего ее уголка. Мерзопакостная дрянь. Знаешь, я лучше вступил бы в переговоры с каким-нибудь местным хищником, чем с тобой. Они, по крайней мере, руководствуются естественными стремлениями и честны до конца.
– Очень жаль, – ответил Кинжал с напускным спокойствием. – Очень жаль, что придется убить тебя, Тирдал.
"И ты скоро опять подставишься под пулю".
– Мы оба давно это знали, разве не так? А я, кстати, могу убить тебя первым.
Сигнал пропал. Соединение прервано.
Черт, черт, этот эльф спокоен, как антигравитационный танк.
Замечательно, пусть так оно и будет. Тирдал всего лишь в пятидесяти метрах к северу по сравнению со своей вчерашней позицией. Надо самому занять прежнюю позицию, только держась подальше от края уступа, и настроить винтовку, чтобы обрушить небесную кару на голову дархела.
Тирдал знал, что будет происходить дальше. Они оба знали. Сенсат убегает, снайпер стреляет. Кинжал надеется убить Тирдала, Тирдал надеется избежать пуль. В шахматах такая ситуация называется патовой. Невыносимое, утомительное состояние. Не раз Тирдал был готов нарушить видимое спокойствие и выстрелить первым. Но он не мог этого сделать, потому что открывал тем самым свое местонахождение. Каждый раз он решал удвоить бдительность, следить за каждой секундой жизни. И больше всего его томила невозможность придумать разумную защиту, несмотря даже на то что цель противника была очевидна.
Временами Тирдал ступал по неровной поверхности, и рюкзак раскачивался у него за плечами. Тогда артефакт острыми углами впивался в спину, а лямки бередили рану, причиняя боль. В такие моменты Тирдал ощущал себя счастливчиком: войди пуля на пару сантиметров глубже, она задела бы оба плеча и верхний край легкого. Кинжал действительно профессионал. Требуется тал, чтобы ускорить реакцию и активизировать способности. Тирдал сконцентрировался, чтобы выпустить немного тала.
Железа подчинилась не так быстро, как хотелось сенсату. Он начинал уставать, и его подсознание не желало повиноваться беспрекословно. Тирдал припомнил момент убийства, вспомнил вкус мяса, и это подействовало. Его захлестнул поток энергии, и вскоре он обнаружил, что чувствует не только Кинжала, но и стада травоядных насекомых вдалеке. Темп ходьбы резко возрос.
Постоянный, контролируемый Джам, уровень гормона. Сегодня этим легче управлять. Наверное, вырабатывается сноровка. Как много нового усвоил сенсат в ходе операции! А Кинжал там, и если показаться ему на глаза здесь и сейчас…
Кинжал целится, целится и – стреляет. Тирдал отскочил назад и растянулся на глинистом берегу, в то время как пуля на полной скорости врезалась в воду, подняв массу брызг. Солнце блеснуло в них всеми цветами радуги. Потом Тирдал встал и пошел вперед. Кинжал злится, целится – стреляет. Чтобы не стать предсказуемым, Тирдал упал в сторону, повалившись на песок, а пуля пробила дыру на противоположном берегу. Сенсат, едва привстав, сразу толкнулся двумя ногами, поскольку Кинжал опять выстрелил. Очередной пули Тирдал избежал, прижавшись к почве.
Должно сработать. Больше всего на свете Кинжал ненавидит промахиваться. Если его как следует разозлить, то можно будет держать его под контролем и привести в исполнение свой план.
На какое-то время Тирдал вновь ощутил себя одним целым с Кинжалом.
Сам Кинжал был в бешенстве. Просто неистовствовал. Он ударил не успевшее убежать насекомое размером с кролика и теперь смотрел, как оно корчится в предсмертных судорогах. Чертов дархел легко уворачивается от пуль. Такое, конечно, возможно, даже несмотря на огромную скорость «тупых» кусочков, ураноуглерода. Надо только заранее знать, когда будет спущен курок. Иначе без вариантов: обыкновенная пуля ничего не излучает, а если системы безопасности и засекут ее, будет уже поздно.
Загвоздка в том, что урод дархел действительно знает, когда Кинжал собирается выстрелить. Единственная возможность противостоять сенсату – не чувствовать ничего во время стрельбы. Это значит не испытывать никакого удовольствия в предвкушении попадания в цель. Это значит принять совершенно новый для себя способ пользоваться оружием. Никакого наслаждения?
Итак. Чтобы убить эльфа, нельзя что-либо чувствовать. Но удовольствие от убийства – чувство. Что же делать? Ага, удовольствие от убийства дархела не чувство, а миллиард кредитов.
Значит, на сей раз ничего такого. Даже предвкушения райской жизни на Кали. Ничего, пока коробка не окажется в руках Кинжала. Ничего, пока дархел жив. Это будет довольно легко сделать: просто пребывать в своем естественном состоянии отсутствия эмоций.
Связь прекратилась так же быстро, как и образовалась. Нити, связывавшие два мира, порвались. Параноидальное, грубое сознание, преисполненное страха перед поражением и некомпетентности. Любая эмоция, любое проявление человечности кажется Кинжалу слабостью.
Тирдал, посасывая через трубочку жидкую кашицу, продуцируемую конвертером, обдумывал ситуацию. Он не мог больше убивать ради еды, потому что был слишком измучен и боялся, что не сумеет остановить наступление линтатая, не сможет привести сознание в порядок. А хаос ведет к смерти. Это ясно видно на примере Кинжала.
Раньше Тирдал не понимал тал-джанки, которые намеренно ставят себя под удар линтатая. Теперь понимает. Тал – самый сильнодействующий и опасный наркотик для дархела, и производится он в собственном теле. После короткой вспышки боли теряешься в волнах удовольствия, а затем приходит состояние абсолютной пустоты и удовлетворения. Теряешь себя. Многие потеряли.
Пристрастие к талу уносило жизни десятков тысяч, миллионов дархелов в год. Так что всем наплевать, умрет еще один дархел на незнакомой планете или нет. Тех, кто проваливает тест, оставляют умирать от обезвоживания в невменяемом состоянии. Это жестоко, но необходимо. Сотни тысячелетий понадобились, чтобы вернуть эволюционное развитие к той точке, когда гормон можно было использовать, хоть и с огромным риском. И понадобится еще столько же времени, чтобы осуществить возврат к тому состоянию, в котором находилась популяция, когда в ее развитие вмешались алденаты. Именно ради этой цели сильный должен жить сам и помочь умереть слабому.
Тирдал знал предел своих возможностей. За время погони ему, правда, уже несколько раз удавалось выходить за его границы и возвращаться назад, но нет никакой гарантии, что это удастся еще раз. Нет гарантии, что он сможет сдержать тал-оргазм. То есть смерть.
Сенсат замечал, что мало-помалу и сам пристрастился к талу. Никогда раньше он не испытывал таких эмоций и не воспринимал мир так ярко, как сейчас. Даже сумбурные ощущения Кинжала были приятны. Они словно приправа, специи к приевшемуся постному блюду.
А еще при этом усиливались способности сенсата и расширялся кругозор. Когда Тирдал полностью контролировал деятельность железы, он не мог найти своего преследователя. Чтобы обнаружить стрелка, приходилось высвобождать немного гормона.
Тирдал был совсем не уверен в том, что впоследствии сможет полностью себя контролировать, обходиться без гормона. Так что, когда миссия закончится, будет о чем поразмышлять во время медитации, будет о чем поговорить со своим наставником или даже с Магистрами.
Сейчас же положение вещей таково: шлюпка начнет движение через три дня. Если направиться прямо к точке отправления, Кинжал сразу это поймет и сможет пойти на перехват. Если подняться на холмы, то у Кинжала появится еще больше возможностей стрелять, оставаясь в безопасности. Нехорошо.
Видимо, надо приступать к охоте. Предвкушение захватило Тирдала, несмотря на то что над мыслью о предстоящем убийстве висела мрачная грозовая туча. Это не игрушки. Судьбы трех рас, сотен планет и, быть может, всей Галактики зависят от того, как справится со свой задачей он, Тирдал Сан Ринтай. От того, сможет ли его рассудок победить генетически запрограммированный организм.
Разобраться со снайпером? Вопрос только в том, что делать с коробкой и маячком. Сенсат задумчиво оглядел окружающую его равнину. И улыбнулся – хищно, лукаво.
Раньше эльф двигался прямиком к «кляксам». Или к одной «кляксе»? Если дархел с ними заодно, то кто знает, не врал ли он? Теперь он пересек поток и направился на запад. Там такая обширная открытая территория, что ее даже видно на карте, сделанной разведывательным зондом. Что этот ублюдок вообще делает?
Кинжал сначала пошел на север, а потом, спустившись с возвышенности, тоже направился на запад, надеясь перерезать дархелу путь. Пришлось опять пожертвовать хорошей обзорной точкой. Направляясь от холмов к траве и кустарнику, Тирдал, по-видимому, надеется скоро исчезнуть из поля зрения снайпера. Но, чтобы попасть в точку отправления шлюпки, ему придется возвращаться, сначала идти на восток, а потом либо на юг, либо на север, в зависимости от того, какое направление он выберет. Надо найти удобную точку на предполагаемом маршруте и затаиться. Сидеть в засаде и ждать, пока эльф повернет назад. Тогда пойти по диагонали наперерез. А если эльф двинется под углом, то сразу будет ясно, каков его маршрут. Можно будет, срезав путь, обогнать эльфа и ждать его у шлюпки. К тому же, если эльф протянет еще два дня, у него останется лишь один путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Вокруг все было спокойно. Красное солнце почти спряталось за горизонт, оставив после себя прощальные, неверные отсветы. Тирдал не чувствовал Кинжала. Может, решил поспать? Взять бы и подкрасться к нему.
Проблема в том, что при убийстве, чтобы не подвергнуться линтатаю, нельзя будет использовать способности сенсата. А без этого Кинжалу легче легкого насквозь продырявить Тирдала.
Нет, стрелку надо позволить подойти ближе, но не дать выстрелить. В этом смысле спящий снайпер – плохой снайпер. Стоит разбудить его и попытаться разозлить; впрочем, тогда Кинжал догадается, чего от него хочет Тирдал. А свои планы нужно держать в секрете.
Сенсат подумал о том, чтобы вернуться на юг к месту гибели отряда и завладеть снаряжением. Однако там не было ничего, что оправдывало бы подобный путь. К тому же Кинжал окажется между ним и шлюпкой. Естественно, неплохо бы получить кое-какую амуницию, но и эта цель себя не оправдывает. Биосканер Хорька мог бы оказаться полезным, да Тирдал едва умеет им пользоваться. Кроме того, возвращаясь назад, он может засветиться перед снайпером. Нет никакого смысла.
Значит, отдыхать, пока не проснется Кинжал. Тирдал приказал своему подсознанию следить за погодой и животными, а особенно за одним прямоходящим и откинулся на свой рюкзак, как на спинку кресла. Сознание отдохнет и восстановит ресурсы, а подсознание будет начеку. Такая медитация-расслоение гораздо хуже, чем простой сон, но лучшее сейчас невозможно.
ГЛАВА 17
Кинжал потянулся и зевнул.
Окончательно придя в себя, он осознал, что вместо получаса проспал всю ночь. Розовеющие облака указывали на скорый восход здешней звезды. Снайпер чувствовал себя намного лучше. Теперь осталось замочить эльфа, и все.
Кинжал, осторожно отряхнувшись от грунта, расстегнул костюм, чтобы помочиться и опорожнить кишечник. Последнее оказалось весьма болезненной процедурой из-за обезвоживания и напряжения мышц, но по крайней мере живот перестал так сильно болеть. Вспотевший от дикой рези в заднице, Кинжал словно услышал и почувствовал, как его анальное отверстие с хлопком сомкнулось. Теперь куда лучше. Стрелок кое-как отер грязь с рук и лица и проглотил пару сфабрикованных листьев салата. Немного полегчало, хотя все равно дико хотелось поесть по-настоящему. Ждать остается недолго.
– С добрым утром, Тирдал! – сказал снайпер в микрофон, стараясь казаться жизнерадостным.
Он надел рюкзак и взял в руки винтовку. А в шлемофоне раздался голос дархела:
– С добрым утром, Кинжал! Как спалось?
Вот дьявол, долбаный эльф все еще ни капли не нервничает. Он что, робот? Нет, он не робот. И находится он примерно там, где был вчера вечером. Значит, тоже спал. Кретин инопланетный, да и только.
– Отлично, спасибо. Я думал, дополнительное время позволит тебе укрепить позицию. А ты все там же, внизу. С винтовкой, которой меня не достать. Времени до отправления шлюпки остается все меньше. Может, пора сесть за стол переговоров, а?
– Я тебе не верю.
– Почему? – Ответ был подготовлен заранее. – Скажи мне, когда опустить винтовку. Да я ее даже брошу. И ты брось свою, когда я стану приближаться к границе ее действия. Далее мы достанем пистолеты и тоже выбросим их, так чтоб видеть друг друга. Потом и поговорим об артефакте.
"И я воткну свой нож в твою сраную глотку".
– Хорошая идея, Кинжал. – Снайпер было ухмыльнулся, но сенсат продолжил: – Надо было предложить мне перемирие дня три назад. Тогда у тебя была бы реальная возможность меня обмануть. А сейчас я уже изучил твою мелкую душонку до самого последнего ее уголка. Мерзопакостная дрянь. Знаешь, я лучше вступил бы в переговоры с каким-нибудь местным хищником, чем с тобой. Они, по крайней мере, руководствуются естественными стремлениями и честны до конца.
– Очень жаль, – ответил Кинжал с напускным спокойствием. – Очень жаль, что придется убить тебя, Тирдал.
"И ты скоро опять подставишься под пулю".
– Мы оба давно это знали, разве не так? А я, кстати, могу убить тебя первым.
Сигнал пропал. Соединение прервано.
Черт, черт, этот эльф спокоен, как антигравитационный танк.
Замечательно, пусть так оно и будет. Тирдал всего лишь в пятидесяти метрах к северу по сравнению со своей вчерашней позицией. Надо самому занять прежнюю позицию, только держась подальше от края уступа, и настроить винтовку, чтобы обрушить небесную кару на голову дархела.
Тирдал знал, что будет происходить дальше. Они оба знали. Сенсат убегает, снайпер стреляет. Кинжал надеется убить Тирдала, Тирдал надеется избежать пуль. В шахматах такая ситуация называется патовой. Невыносимое, утомительное состояние. Не раз Тирдал был готов нарушить видимое спокойствие и выстрелить первым. Но он не мог этого сделать, потому что открывал тем самым свое местонахождение. Каждый раз он решал удвоить бдительность, следить за каждой секундой жизни. И больше всего его томила невозможность придумать разумную защиту, несмотря даже на то что цель противника была очевидна.
Временами Тирдал ступал по неровной поверхности, и рюкзак раскачивался у него за плечами. Тогда артефакт острыми углами впивался в спину, а лямки бередили рану, причиняя боль. В такие моменты Тирдал ощущал себя счастливчиком: войди пуля на пару сантиметров глубже, она задела бы оба плеча и верхний край легкого. Кинжал действительно профессионал. Требуется тал, чтобы ускорить реакцию и активизировать способности. Тирдал сконцентрировался, чтобы выпустить немного тала.
Железа подчинилась не так быстро, как хотелось сенсату. Он начинал уставать, и его подсознание не желало повиноваться беспрекословно. Тирдал припомнил момент убийства, вспомнил вкус мяса, и это подействовало. Его захлестнул поток энергии, и вскоре он обнаружил, что чувствует не только Кинжала, но и стада травоядных насекомых вдалеке. Темп ходьбы резко возрос.
Постоянный, контролируемый Джам, уровень гормона. Сегодня этим легче управлять. Наверное, вырабатывается сноровка. Как много нового усвоил сенсат в ходе операции! А Кинжал там, и если показаться ему на глаза здесь и сейчас…
Кинжал целится, целится и – стреляет. Тирдал отскочил назад и растянулся на глинистом берегу, в то время как пуля на полной скорости врезалась в воду, подняв массу брызг. Солнце блеснуло в них всеми цветами радуги. Потом Тирдал встал и пошел вперед. Кинжал злится, целится – стреляет. Чтобы не стать предсказуемым, Тирдал упал в сторону, повалившись на песок, а пуля пробила дыру на противоположном берегу. Сенсат, едва привстав, сразу толкнулся двумя ногами, поскольку Кинжал опять выстрелил. Очередной пули Тирдал избежал, прижавшись к почве.
Должно сработать. Больше всего на свете Кинжал ненавидит промахиваться. Если его как следует разозлить, то можно будет держать его под контролем и привести в исполнение свой план.
На какое-то время Тирдал вновь ощутил себя одним целым с Кинжалом.
Сам Кинжал был в бешенстве. Просто неистовствовал. Он ударил не успевшее убежать насекомое размером с кролика и теперь смотрел, как оно корчится в предсмертных судорогах. Чертов дархел легко уворачивается от пуль. Такое, конечно, возможно, даже несмотря на огромную скорость «тупых» кусочков, ураноуглерода. Надо только заранее знать, когда будет спущен курок. Иначе без вариантов: обыкновенная пуля ничего не излучает, а если системы безопасности и засекут ее, будет уже поздно.
Загвоздка в том, что урод дархел действительно знает, когда Кинжал собирается выстрелить. Единственная возможность противостоять сенсату – не чувствовать ничего во время стрельбы. Это значит не испытывать никакого удовольствия в предвкушении попадания в цель. Это значит принять совершенно новый для себя способ пользоваться оружием. Никакого наслаждения?
Итак. Чтобы убить эльфа, нельзя что-либо чувствовать. Но удовольствие от убийства – чувство. Что же делать? Ага, удовольствие от убийства дархела не чувство, а миллиард кредитов.
Значит, на сей раз ничего такого. Даже предвкушения райской жизни на Кали. Ничего, пока коробка не окажется в руках Кинжала. Ничего, пока дархел жив. Это будет довольно легко сделать: просто пребывать в своем естественном состоянии отсутствия эмоций.
Связь прекратилась так же быстро, как и образовалась. Нити, связывавшие два мира, порвались. Параноидальное, грубое сознание, преисполненное страха перед поражением и некомпетентности. Любая эмоция, любое проявление человечности кажется Кинжалу слабостью.
Тирдал, посасывая через трубочку жидкую кашицу, продуцируемую конвертером, обдумывал ситуацию. Он не мог больше убивать ради еды, потому что был слишком измучен и боялся, что не сумеет остановить наступление линтатая, не сможет привести сознание в порядок. А хаос ведет к смерти. Это ясно видно на примере Кинжала.
Раньше Тирдал не понимал тал-джанки, которые намеренно ставят себя под удар линтатая. Теперь понимает. Тал – самый сильнодействующий и опасный наркотик для дархела, и производится он в собственном теле. После короткой вспышки боли теряешься в волнах удовольствия, а затем приходит состояние абсолютной пустоты и удовлетворения. Теряешь себя. Многие потеряли.
Пристрастие к талу уносило жизни десятков тысяч, миллионов дархелов в год. Так что всем наплевать, умрет еще один дархел на незнакомой планете или нет. Тех, кто проваливает тест, оставляют умирать от обезвоживания в невменяемом состоянии. Это жестоко, но необходимо. Сотни тысячелетий понадобились, чтобы вернуть эволюционное развитие к той точке, когда гормон можно было использовать, хоть и с огромным риском. И понадобится еще столько же времени, чтобы осуществить возврат к тому состоянию, в котором находилась популяция, когда в ее развитие вмешались алденаты. Именно ради этой цели сильный должен жить сам и помочь умереть слабому.
Тирдал знал предел своих возможностей. За время погони ему, правда, уже несколько раз удавалось выходить за его границы и возвращаться назад, но нет никакой гарантии, что это удастся еще раз. Нет гарантии, что он сможет сдержать тал-оргазм. То есть смерть.
Сенсат замечал, что мало-помалу и сам пристрастился к талу. Никогда раньше он не испытывал таких эмоций и не воспринимал мир так ярко, как сейчас. Даже сумбурные ощущения Кинжала были приятны. Они словно приправа, специи к приевшемуся постному блюду.
А еще при этом усиливались способности сенсата и расширялся кругозор. Когда Тирдал полностью контролировал деятельность железы, он не мог найти своего преследователя. Чтобы обнаружить стрелка, приходилось высвобождать немного гормона.
Тирдал был совсем не уверен в том, что впоследствии сможет полностью себя контролировать, обходиться без гормона. Так что, когда миссия закончится, будет о чем поразмышлять во время медитации, будет о чем поговорить со своим наставником или даже с Магистрами.
Сейчас же положение вещей таково: шлюпка начнет движение через три дня. Если направиться прямо к точке отправления, Кинжал сразу это поймет и сможет пойти на перехват. Если подняться на холмы, то у Кинжала появится еще больше возможностей стрелять, оставаясь в безопасности. Нехорошо.
Видимо, надо приступать к охоте. Предвкушение захватило Тирдала, несмотря на то что над мыслью о предстоящем убийстве висела мрачная грозовая туча. Это не игрушки. Судьбы трех рас, сотен планет и, быть может, всей Галактики зависят от того, как справится со свой задачей он, Тирдал Сан Ринтай. От того, сможет ли его рассудок победить генетически запрограммированный организм.
Разобраться со снайпером? Вопрос только в том, что делать с коробкой и маячком. Сенсат задумчиво оглядел окружающую его равнину. И улыбнулся – хищно, лукаво.
Раньше эльф двигался прямиком к «кляксам». Или к одной «кляксе»? Если дархел с ними заодно, то кто знает, не врал ли он? Теперь он пересек поток и направился на запад. Там такая обширная открытая территория, что ее даже видно на карте, сделанной разведывательным зондом. Что этот ублюдок вообще делает?
Кинжал сначала пошел на север, а потом, спустившись с возвышенности, тоже направился на запад, надеясь перерезать дархелу путь. Пришлось опять пожертвовать хорошей обзорной точкой. Направляясь от холмов к траве и кустарнику, Тирдал, по-видимому, надеется скоро исчезнуть из поля зрения снайпера. Но, чтобы попасть в точку отправления шлюпки, ему придется возвращаться, сначала идти на восток, а потом либо на юг, либо на север, в зависимости от того, какое направление он выберет. Надо найти удобную точку на предполагаемом маршруте и затаиться. Сидеть в засаде и ждать, пока эльф повернет назад. Тогда пойти по диагонали наперерез. А если эльф двинется под углом, то сразу будет ясно, каков его маршрут. Можно будет, срезав путь, обогнать эльфа и ждать его у шлюпки. К тому же, если эльф протянет еще два дня, у него останется лишь один путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44