Прошел час. Ролвер не появлялся. Тиссел беспокойно ходил по кабинету директора космопорта. Неизвестно, долго ли придется ждать: в транспространственных передачах время изменялось до неузнаваемости. Порой сообщение прибывало уже через пару микросекунд, в другой раз часами блуждало неизвестно где, а изредка (всего несколько доказанных случаев) принималось еще до отправки.
Прошло еще полчаса, и наконец явился Ролвер. Он был в обычной своей маске: Свободной Птицы. Одновременно Тиссел услышал характерное шипение принимаемого сообщения.
Ролвера удивило присутствие консула.
— Что привело тебя сюда так рано?
— Тело, которое ты переправил мне сегодня утром, — объяснил Тиссел. — Я сообщил о нем своему начальству.
Ролвер поднял голову, прислушиваясь.
— Кажется, пришел ответ. Я займусь этим сам.
— Зачем тебе лишние хлопоты? Твой невольник сделает все сам.
— Это входит в мои обязанности, — заявил Ролвер. — Я отвечаю за четкую передачу и прием всех космограмм.
— Я пойду с тобой, — вскочил Тиссел. — Всегда хотел посмотреть, как действует это устройство.
— К сожалению, это противоречит правилам, — отрезал Ролвер, а подойдя к двери, ведущей во внутреннее помещение, добавил: — Через пару минут я дам тебе это сообщение.
Тиссел запротестовал, но директор космопорта не обратил на него внимания и вошел в комнату связи.
Вернулся он через пять минут, неся желтый конверт.
— Не слишком хорошие новости, — сказал он с неубедительным сочувствием.
Помрачневший Тиссел вскрыл конверт. Текст гласил:
ТЕЛО НЕ АНГМАРКА. У АНГМАРКА ЧЕРНЫЕ ВОЛОСЫ. ПОЧЕМУ НЕ БЫЛ ПРИ ПОСАДКЕ? СЕРЬЕЗНОЕ НАРУШЕНИЕ ОБЯЗАННОСТЕЙ. Я ОЧЕНЬ НЕДОВОЛЕН. ВОЗВРАЩЕНИЕ НА ПОЛИПОЛИС С ПЕРВОЙ ЖЕ ОКАЗИЕЙ.
КАСТЕЛ КРОМАРТИН.
Тиссел сунул депешу в карман.
— А кстати, можно спросить, какие у тебя волосы?
Ролвер извлек из кина короткую трель удивления.
— Я блондин. А почему ты спрашиваешь?
— Обычное любопытство.
Ролвер сыграл на киве другой пассаж.
— Теперь понимаю. Мой дорогой, ну и подозрителен же ты! Смотри! — Он повернулся, раздвинул полы маски на затылке, и Тиссел воочию убедился, что директор космопорта действительно блондин.
— Это тебя успокоило? — шутливо спросил Ролвер.
— Да, конечно, — ответил Тиссел. — У тебя случайно нет другой маски, одолжить мне? Эта Лунная Моль у меня уже в печенках сидит.
— К сожалению, нет, — сказал Ролвер. — Но тебе достаточно просто войти в магазин изготовителя масок и выбрать.
— Да, верно, — ответил Тиссел. Он попрощался с Ролвером и тем же путем вернулся в Фан. Проходя мимо конторы Велибуса, заколебался, после чего вошел. Сегодня посредник носил ослепительную конструкцию из призм зеленого стекла и серебряных бисеринок; маску, которой Тиссел никогда прежде не видел.
Велибус встретил его сдержанно, играя на хиве.
— Добрый день, сэр Лунная Моль.
— Я не отниму у тебя много времени, — отозвался Тиссел, — но хотел бы задать тебе вопрос личного характера. Какого цвета твои волосы?
Велибус заколебался на долю секунды, после чего повернулся и поднял складки маски. Тиссел увидел черные как ночь кудри.
— Устроит тебя такой ответ? — спросил посредник.
— Вполне, — ответил Тиссел. Он перешел на другую сторону эспланады и двинулся по набережной к джонке Кершауля. Антрополог приветствовал его без энтузиазма и покорным жестом пригласил на палубу.
— Я хотел бы задать тебе один вопрос, — начал Тиссел. — Какого цвета твои волосы?
Кершауль печально засмеялся.
— То немногое, что осталось, — черное. А почему ты спрашиваешь?
— Из любопытства.
— Ну, ну, — сказал Кершауль с необычной для него откровенностью. — Наверняка дело не только в этом.
Тиссел, испытывавший потребность в дружеском совете, признал, что тот прав.
— Вот как выглядит ситуация. Сегодня утром на пристани нашли мертвого чужеземца с каштановыми волосами. Я не совсем уверен, но есть шансы — примерно два из трех, что волосы Ангмарка черные.
Кершауль дернул за бородку Пещерной Совы.
— Как ты пришел к такому выводу?
— Я получил эту информацию с помощью Ролвера. Он блондин. Если бы Ангмарк надел личину Ролвера, он наверняка изменил бы содержание депеши, пришедшей мне сегодня утром. А вы с Велибусом признаете, что ваши волосы черные.
— Гм, — кашлянул Кершауль. — Посмотрим, правильно ли я тебя понял. Ты подозреваешь, что Хаксо Ангмарк убил Ролвера, Велибуса или меня самого и изображает убитого. Так?
Тиссел удивленно смотрел на него.
— Но ведь ты сам подчеркивал, что Ангмарк не сможет осесть тут, не выдав себя! Неужели не помнишь?
— Ах, да. Пошли дальше. Ролвер передал тебе сообщение, утверждающее, что Ангмарк брюнет, и заявил, что сам является блондином.
— Да. Можешь ли ты это подтвердить? Я имею в виду прежнего Ролвера.
— Нет, — грустно ответил антрополог. — Я никогда не видел ни Ролвера, ни Велибуса без маски.
— Если Ролвер не Ангмарк, — вслух размышлял Тиссел, — и если у Ангмарка действительно черные волосы, тогда вы двое с Велибусом попадаете под подозрение.
— Очень интересно, — прокомментировал Кершауль, осторожно посматривая на Тиссела. — Но, если уж на то пошло, ты сам можешь быть Ангмарком. Какого цвета твои волосы?
— Каштановые, — коротко ответил Тиссел, поднимая на затылке серый мех Лунной Моли.
— А может, ты обманул меня с текстом депеши, — не сдавался Кершауль.
— Нет, — устало ответил Тиссел. — Можешь проверить у Ролвера, если это тебя так волнует.
Антрополог покачал головой.
— Это ни к чему. Я тебе верю. Но остается еще один вопрос: как быть с голосом? Ты слышал нас всех до и после прибытия Ангмарка. Нет ли тут какого-нибудь указания?
— Нет. Мне кажется, что все вы говорите не так, как обычно. К тому же маски глушат ваши голоса.
Кершауль снова дернул бородку.
— Я не вижу возможности быстрого решения этой проблемы. — Он захохотал. — И кстати, нужно ли это? До прибытия Ангмарка здесь были Ролвер, Велибус, Кершауль и Тиссел. Сейчас — в любом практическом смысле — осталась та же четверка. Как знать, не окажется ли новый член лучше старого?
— Интересная мысль, — согласился Тиссел, — но так сложилось, что я лично заинтересован в идентификации Ангмарка. От этого зависит моя карьера.
— Понимаю, — буркнул Кершауль. — Таким образом, ситуация превращается в поединок между тобой и Ангмарком.
— Ты поможешь мне?
— Я не приму активного участия. Я слишком пропитался сиренским индивидуализмом. Уверен, Ролвер и Велибус ответят так же. — Он вздохнул. — Все мы сидим здесь слишком долго.
Тиссел глубоко задумался. Кершауль выждал некоторое время, затем сказал:
— У тебя есть еще вопросы ко мне?
— Нет, только просьба.
— Сделаю, что в моих силах, — вежливо ответил антрополог.
— Одолжи мне одном из своих невольников на неделю или две.
Кершауль извлек из ганги удивленную трель.
— Я не люблю расставаться со своими невольниками, они знают меня и мои привычки…
— Я верну его, как только схвачу Ангмарка.
— Ну, хорошо. — Антрополог отстучал на химеркине вызов, и в каюту вошел невольник. — Энтони, — пропел Кершауль, — ты пойдешь с сэром Тисселом и будешь служить ему какое-то время.
Невольник поклонился, не проявляя особого энтузиазма.
Тиссел забрал Энтони на свою джонку и долго расспрашивал, записывая некоторые ответы. Потом запретил Энтони рассказывать кому-либо о том, что произошло, и отдал под опеку своим невольникам. Он приказал им вывести джонку из пристани и до его возвращения никого не пускать на борт.
И вновь он отправился по тропе, ведущей к космопорту. Ролвера он застал за ленчем, состоявшим из пикантной рыбы, мелко нарубленной коры салатного дерева и чашки местной смородины. Ролвер отстучал на химеркине какой-то приказ, и невольник поставил для Тиссела стул.
— Как продвигается следствие? — спросил Ролвер.
— Я бы не рискнул утверждать, что дело продвинулось хоть немного вперед. Полагаю, можно рассчитывать на твою помощь?
Ролвер рассмеялся.
— В чем она должна заключаться?
— Говоря конкретно, я хотел бы одолжить у тебя невольника. На время.
Ролвер перестал есть.
— Зачем?
— Я бы предпочел обойтись без объяснений, — ответил Тиссел, — но можешь не сомневаться: это не просто каприз.
Не скрывая своего нежелания, директор космопорта вызвал невольника и отдал его в услужение Тисселу.
На обратном пути на пристань консул заглянул в контору Велибуса.
Посредник поднял голову от бумаг.
— Добрый вечер, сэр Тиссел.
Тиссел сразу взялся за дело.
— Сэр Велибус, ты не одолжишь мне невольника на несколько дней?
Велибус заколебался, потом пожал плечами.
— Почему бы и нет? — Он ударил в химеркин, и в дверях появился невольник. — Этот тебя устроит? А может, ты предпочтешь молодую женщину? — Он неприятно захохотал.
— Вполне устраивает. Я верну его через несколько дней.
— Можешь не спешить. — Велибус беззаботно махнул рукой и склонился над бумагами.
Тиссел вернулся на джонку, где допросил отдельно каждого из новых невольников и что-то записал на своем графике.
Над Титаническим Океаном спускались сумерки. Тоби и Рекс вывели джонку с пристани на гладкие, словно шелк, воды. Тиссел сидел на палубе, прислушиваясь к далеким разговорам и звукам музыкальных инструментов. Огни джонок сияли желтизной и бледной краснотой арбуза. На берегу было темно; скоро тайком придут Люди Ночи, чтобы рыться в мусоре и с завистью смотреть на далекие джонки.
Согласно расписанию, через девять дней мимо Сирены будет пролетать «Бонавентура». Тиссел получил приказ вернуться на Полиполис. Сумеет ли он найти Хаксо Ангмарка за девять дней?
Девять дней — это не очень много, но может оказаться, что в самый раз.
Прошло два дня, потом три, четыре и пять. Каждый день Тиссел выходил на берег и не менее раза в день навещал Ролвера, Велибуса и Кершауля.
Каждый из них по-своему реагировал на его визиты. Ролвер — раздраженно, Велибус — внешне вежливо, а Кершауль — с мягкой, но демонстративной сдержанностью в разговорах.
Тиссел с одинаковым равнодушием сносил насмешки Ролвера, веселость Велибуса и сдержанность Кершауля. И каждый день, возвращаясь на джонку, добавлял что-то к своему графику.
Миновали шестой, седьмой и восьмой день. Ролвер с грубой откровенностью спросил, не хочет ли Тиссел заказать билет на «Бонавентуру». Консул задумался и ответил:
— Да, пожалуй. Забронируй одно место.
— Возвращение в мир лиц! — содрогнулся Ролвер. — Лица! Всюду бледные лица с рыбьими глазами! Губы как мякоть плодов, носы изогнуты и продырявлены, плоские лица без всякого выражения. Сомневаюсь, что смогу жить там после многолетнего пребывания здесь. Счастье, что ты еще не стал настоящим сиренцем.
— А я никуда не лечу, — заметил Тиссел.
— Я думал, ты хочешь, чтобы я забронировал тебе место.
— Для Хаксо Ангмарка. Это он вернется на Полиполис в корабельном карцере.
— Ну, ну, — сказал Ролвер. — Значит, ты все-таки нашел его?
— Конечно. А ты — нет?
Ролвер пожал плечами.
— Насколько я понимаю, он подделывается либо под Велибуса, либо под Кершауля. Но для меня это не имеет значения, пока он носит маску и изображает одного из них.
— А для меня имеет, и большое, — ответил Тиссел. — Когда стартует планетолет?
— Ровно в одиннадцать двадцать две. Если Хаксо Ангмарк улетает, скажи ему, чтобы явился вовремя.
— Он будет там, — пообещал Тиссел.
Как обычно он навестил Велибуса и Кершауля, а вернувшись на джонку, поставил на график последние три значка.
Доказательство было перед ним, простое и убедительное. Правда, оно не было абсолютно неопровержимым, но достаточно убедительным, чтобы оправдать последний ход. Он проверил излучатель. Завтрашний день решит все. Он не может позволить себе ошибиться.
День начинался ясный: небо напоминало внутренность раковины устрицы, а Мирэйл взошел среди опалесцирующего тумана. Тоби и Рекс пришвартовали джонку к пристани; три остальные джонки чужеземцев сонно покачивались на небольших волнах.
Особенно внимательно Тиссел следил за одной джонкой, той самой, владельца которой Хаксо Ангмарк убил и бросил в воды залива. Именно эта джонка плыла сейчас в сторону берега, и Хаксо собственной персоной стоял на палубе в маске, которой Тиссел никогда прежде не видел: конструкция из пурпурных перьев, черного стекла и острых, как шипы, зеленых волос.
Консул не мог не восхищаться преступником. Он придумал хитрый план и ловко реализовал его, но потерпел поражение, наткнувшись на непреодолимую преграду.
Ангмарк покинул палубу. Джонка подошла к пристани, невольники бросили швартов, спустили трап. Держа излучатель, готовый к выстрелу, во внутреннем кармане, Тиссел выскочил на берег. Он поднялся на палубу джонки и открыл дверь салона. Сидящий за столом мужчина удивленно поднял красно-черно-зеленую маску.
— Ангмарк, — сказал Тиссел, — пожалуйста, не сопротивляйся и не делай никаких…
Сзади его ударили чем-то твердым и тяжелым, швырнули на пол, и чьи-то руки ловко вырвали излучатель.
1 2 3 4 5 6