— воскликнул Флоси. — Ну что, разобрался ты в этой путанице? И с какой только стати Бирна отправила к нам этого мальчишку? У него и Силы-то нет ни на грош, у этого малявки. В жизни не поверю, чтобы Бирна послала нам героя, лишенного Силы. А о драконе ты ему рассказывал?
— Заткнись, Флоси! — тотчас рявкнул Скапти, верно истолковав сдавленную ярость на лице мага и безмерное изумление Ивара. — Ты, между прочим, куда худшая обуза. Все мы, конечно, дурная компания для любого героя, но ты…
— Компания! — Ошеломленный Ивар переводил взгляд со свирепых физиономий Флоси и Эгиля на лоснящееся лицо Финнварда, который прямо-таки исходил бесконечным страхом. — Дракон! О драконе-то мне никто и словом не обмолвился…
— Тихо! — Гизур с такой силой ударил посохом по камню, что брызнули искры.
— Этак недолго и подпалить кого-нибудь, — буркнул Флоси, тыкая пальцем в дымящийся наконечник посоха.
— А теперь, — продолжал маг, — объясним Ивару, кто мы такие. Чего доброго, он еще решит, что мы хуже, чем на самом деле.
— И не так уж ошибется, — вздохнул Скапти. — Из худших Эльбегастовых шпионов мы наихудшие. Мы даже Силой не сумели толком овладеть, оттого-то нас и послали на рубежи Свартаррика, где столетиями ничего не случалось — то есть пока мы там не появились. Мы увязали в болотах, по уши в грязи, да еще и промерзли насквозь. Все мы плохо переносим холод, а уж Флоси хуже всех. И вот он, вопреки особому приказу Эльбегаста, убил выдру.
— Ну да, — вставил Флоси, — чтобы смастерить перчатки. Руки у меня были точно ледышки, едва не отваливались.
— А потом мы узнали, что это был Оттар, сын короля гномов, принявший свою фюльгью — облик выдры, — продолжал Скапти. — Как уже было сказано, Флоси убил его, и не успело закатиться солнце, а Свартаровы гномы роились вокруг нас, точно шершни. Я уж думал, что с нами покончено.
— А у меня даже шкуру отобрали, — возмущенно перебил Флоси, вызывающе глянув на Гизура.
— Шкуру доставили к Свартару, — сухо сказал Скапти, одарив Флоси убийственным взглядом. — А потом и нас туда же… Ты представить себе не можешь, что там творилось. В конце концов он решил смилостивиться и простить нас, ежели мы покроем шкуру золотом…
— Что, кстати, посоветовал ему наш добрый друг Лоример, — вставил Гизур.
— Вот именно, Лоример, — подтвердил Скапти. — Это он первым поднял шум и крик, и я подозреваю, что не без его вмешательства шкура выдры становится больше, едва ее коснется золото. Когда мы вывернули карманы, она стала размером с телячью. Что ж, пришлось нам поклясться, что до наступления осени мы засыплем шкуру золотом. Ты, конечно, понимаешь, что у нас нет ни малейшего желания поверять наши несчастья Эльбегасту, вот мы и наняли мага из Гильдии Огненных Магов, а он измыслил, как нам добыть виру… но об этом он тебе сам расскажет. — Скапти вздохнул и покачал головой, обеспокоенно дергая свое несчастное ухо.
Гизур, который следил, как жарятся птицы, поднялся:
— Если вам всем больше нечего сказать, перейдем к делу поважнее — то есть к завтраку. Скапти, разломи-ка ты этот проклятый овсяный сухарь. Пускай кто-нибудь принесет воды. И еще было бы неплохо поставить на стену часового, чтоб высматривал Лоримеровых мятежников.
— Почему Лоример преследует вас? — спросил Ивар. — Он подстроил смерть Оттара и эту самую, виру, ну а от вас-то что ему надо?
— Тебя, — охотно пояснил Гизур. — С помощью героя, посланного Бирной, нам, быть может, удастся добыть довольно золота, чтобы засыпать шкуру.
— Вот что бывает, когда свяжешься с магами да героями, — мрачно вставил Флоси.
Жареные птицы были съедены в один миг, а вот с сухарями пришлось повозиться. Было даже приятно так вот сидеть у огня, грызя черствые ломти и запивая их горячим чаем. Альвы даже немного оживились, подшучивали друг над другом и напевали обрывки песен. В этой шумной компании Эйлифир особо бросался в глаза тем, что не участвовал ни в шутках, ни в перебранках. Его золотистая борода была почти не тронута сединой. Хотя обычно он предпочитал помалкивать, но с Иваром беседовал охотно и довольно дружески.
— Я бы хотел узнать побольше о драконе, — сказал Ивар.
Эйлифир уселся поудобнее, скрестив ноги:
— Позволь, я вначале кое-что тебе объясню. На наши плечи возложена судьба льесальвов. От нас зависит, погибнет ли множество альвов от руки мстительных гномов. Ты же знаешь, как это бывает, — одна смерть влечет за собой другую, покуда все кланы не втянутся в кровную месть, и тогда во всем Скарпсее не сыщется довольно золота, чтобы уплатить все виры.
— Да хватит тебе болтать, — хмыкнул Флоси, без стеснения подслушивавший их беседу. — Расскажи ему о драконе!
Ивар глянул на Флоси с холодной неприязнью, и альв от всей души ответил ему тем же. Юноша догадывался, что они, как бы там ни считались годы альвов, почти ровесники; а еще он знал, что чем больше времени будут они рядом, тем больше окрепнет их взаимная неприязнь.
Гизур локтем оттолкнул Флоси и, состроив ему грозную мину, уселся рядом с Иваром:
— О драконе расскажу я. Нельзя только путать собственно драконов в земляными драконами, или лингормами, ибо они различаются во многих деталях. — И он пустился в объяснения, сравнивая драконов с лингормами, но эту часть речи Ивар благополучно пропустил мимо ушей.
— Извини, что прерываю тебя, — наконец не выдержал он, — только я хотел бы знать, что общего между драконом и смертью Оттара.
— Золото, которое мы хотим добыть, — проговорил Эйлифир своим ясным, спокойным голосом, — находится в речной пещере, и владеет им старый белый гном по имени Андвари. Без сомнения, ты слыхал легенды о Фафнире и Андвари?! — Он вопросительно поднял бровь, и Ивар покачал головой. Эйлифир так огорчился, что закрыл глаза.
— Андвари собирает золото, которое вымывает и наносит река, — пояснил Гизур. — Он прячется в пещере под самым высоким водопадом Дрангарстрома и, едва завидит золото, выныривает оттуда. Река изодрала бы его в клочья, не прими он облик лосося. Давным-давно, в незапамятные времена, в пещере Андвари поселился дракон — как известно, драконы большие любители золота. Когда эти вот изгои хотели нанять на службу мага и наняли меня, я посоветовал им ограбить Андвари — так скорее всего добудешь кучу золота.
— Значит, нам придется воровать золото мертвецов? — спросил Ивар. — Это не слишком-то законно.
— Андвари и сам вне закона, — ответил Скапти. — Хранить золото, добытое из могил, — это преступление.
— И вообще, это золото скорее принадлежит нам, чем Андвари, — заявил Флоси — Он всего только белый гном.
— Белый гном в союзе с драконом, — мрачно напомнил Эгиль. — Право прикончить Фафнира мы уступаем тебе, Ивар.
— В самом деле? — язвительно отозвался тот. — Да неужто все так просто? И как же, по-вашему, я должен это сделать? Бирна как-то позабыла объяснить мне, как убивают драконов. Мы все больше возились с костным шпатом да сглазом, а о драконах-то и не вспоминали.
— Расскажи ему о Глиме, — бросил Эйлифир и зажег свою трубку, попросту ткнув пальцем в чашечку.
— Кто такой этот Глим? — недоверчиво осведомился Ивар.
Гизур ухмыльнулся, и его рыжие лисьи глаза таинственно заблестели.
— Меч, — выдохнул он шепотом, словно боялся, что и у камней есть уши. — Меч, которым хотел бы завладеть всякий. Глим его имя, и кован он из лучшего металла, какой только сумели отыскать кузнецы черных гномов. В верных руках этот меч защитит хозяина не хуже, чем десяток добрых воинов, и он так спаян заговорами и чарами, что не сломается ни о камень, ни о самый твердый череп.
— Да только лежит он в могильном кургане, — вставил Флоси, наклоняясь через плечо Гизура, — а вокруг кургана бродят призраки. Охраняют его тысячи кровожадных огненных йотунов, великанов, которые могут метать молнии, как смолистые дрова — искры. Более того, истинный хозяин меча — Элидагрим, среди героев древности самый неистовый воин и почитаемый мертвец, и попробуй только тронь его меч — он погонится за тобой, клацая костями и зубами. И мертвец, между прочим, не уймется, покуда не отомстит тому, кто причинил ему вред. Чтобы грабить могилы, надо быть либо отчаянным героем, либо полным болваном, а ведь именно того и ждет от тебя Гизур. Теперь, я думаю, тебя еще больше потянет домой, стричь овечек и потрошить рыбку.
— Если и вернусь домой, то не слишком об этом пожалею, — огрызнулся Ивар, — а уж ты пожалеешь гораздо раньше, это точно.
— Флоси! — взревел Эгиль. — Заткнись хоть на пять минут и дай нам убедить Ивара, что не все здесь такие идиоты, как ты. И не надоело тебе зудеть, слепень ты настырный? Если бы не ты, нас бы здесь вовсе не было.
Изгои обменялись такими взглядами, что казалось, вот-вот схватятся за кинжалы и пойдет резня.
— Да что такого особенного в том, чтобы ограбить могилу? — спросил Ивар. — Я знавал людей, которые делали это не раз, да еще и похвалялись удачей, а ведь они не были ни альвами, ни магами. Если уж мы, ничтожные скиплинги, справляемся с таким делом — вы-то справитесь и подавно.
— Ха! — буркнул Эгиль, угрюмо грызя кончик своей бороды. — Вся наша удача да магическая Сила уместятся на острие иглы. Ты сам должен добыть меч и прикончить старину Фафнира, не то он до скончания дней так и будет восседать на золоте. После того как Свартар раздавит нас, точно мух, Фафнир заживет безбедно, как он, впрочем, и жил всегда. — И он ткнул кулаком Финнварда, который, обмякнув в полуобмороке, постанывал от отчаяния.
Гизур глубоко втянул воздух, медленно выдохнул и с такой силой прочесал пальцем бороду, словно собирался выдрать ее напрочь.
— Если вы прекратите скулить и соизволите выслушать меня, я скажу вам, как мы можем отыскать могилу Элидагрима. Скарпсей битком набит могилами и костями, поди отыщи среди них место, где успокоился нужный тебе скелет! А я точно знаю, кто сумеет нам помочь, — старый-престарый кузнец по имени Даин, что ковал мечи для альвийских королей прежде, чем гномы стали врагами альвов. Короче, еще до Свартара.
Скапти хмуро уставился на карту, которую Гизур вынул из дорожной сумки.
— Черных гномов куда как нелегко разыскать под землей… А если он так стар, может быть, и сам сошел в могилу?
— Будем надеяться, что нет, — отозвался Гизур. — Очень уж это было бы некстати. Судя по карте, нам придется проделать довольно долгий путь, чтобы разыскать его. — Он растянул карту на земле, придавив углы камнями, и указал на горный хребет:
— Кузня Даина вот здесь, на восточных отрогах Двергарфелла. Если он все еще жив и друг альвам, если мы сумеем убедить его открыть нам тайну, если мы успешно завладеем мечом Элидагрима… тогда ограбить Андвари будет проще простого. Если, конечно, Лоример прежде нас не настигнет.
Альвы разом уставились на него, и Флоси воскликнул:
— Эй, не слишком ли много «если»? Я-то полагал, что мы наняли тебя справиться с одним делом, а не подбрасывать дюжину других. Помнится, вначале мы только и должны были спасаться от гнева Свартара…
Гизур схватился за посох, и навершье в виде кошачьей головы яростно зафыркало дымом.
— Если ты, Флоси, лучше всех знаешь, что делать, так и делай все сам; а если ты возомнил себя магом получше меня — уплати мне жалованье, и я отправлюсь восвояси. — Он вскочил, высоко занеся посох, словно и впрямь собирался сию минуту сгинуть бесследно.
— Я не это имел в виду, — обеспокоенно пробормотал Флоси, а Финнвард, казалось, вот-вот рухнет в обморок, сокрушив весом тощего Эгиля — слабую подпорку для этаких телес. Скапти яростно ткнул локтем Флоси и заявил:
— Этот Флоси — зуда надоедливая, ты его, Гизур, не слушай. Как бы там ни было, а я командую этим отрядом, и я буду все решать, ясно?
Альвы, оцепенев в нерешительности, уставились на него.
— Вот и ладно. — Гизур хмыкнул. — Собирайте вещи.
Глава 5
Ледяной ветер хлестал по развалинам, когда путники готовились в дорогу. Гизур выделил Ивару часть съестных припасов, завернутых в непромокаемое полотно, пестрое одеяло и дорожный мешок, чтобы сложить вещи.
Скапти суматошно метался тут и там, дважды всех пересчитал, сворачивал и разворачивал какие-то потрепанные карты и в конце концов едва не забыл собственный мешок. Он настоял, чтобы Ивар шел вторым, сразу за Гизуром, и сам занял место позади юноши, прежде расставив всех прочих, явно в соответствии с их рангом. Флоси выпало замыкать шествие, и он обстреливал оттуда Ивара убийственными взглядами.
Гизур остановился у подветренной стороны огромного поваленного камня и вынул веревочку с привязанной к ней золотой безделушкой, чтобы с помощью этого нехитрого маятника определить безопасную дорогу. Маг шагал туда-сюда, а веревочка с силой раскачивалась, затем вдруг замерла, невзирая на порывы ледяного ветра. Гизур указал на юго-восток:
— Туда ведет древняя Путевая Линия. Будем идти по ней, покуда не исчезнет. В прежнее времена было несколько Линий, которые вели прямо к Даиновым дверям.
— Как действует эта штука?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Заткнись, Флоси! — тотчас рявкнул Скапти, верно истолковав сдавленную ярость на лице мага и безмерное изумление Ивара. — Ты, между прочим, куда худшая обуза. Все мы, конечно, дурная компания для любого героя, но ты…
— Компания! — Ошеломленный Ивар переводил взгляд со свирепых физиономий Флоси и Эгиля на лоснящееся лицо Финнварда, который прямо-таки исходил бесконечным страхом. — Дракон! О драконе-то мне никто и словом не обмолвился…
— Тихо! — Гизур с такой силой ударил посохом по камню, что брызнули искры.
— Этак недолго и подпалить кого-нибудь, — буркнул Флоси, тыкая пальцем в дымящийся наконечник посоха.
— А теперь, — продолжал маг, — объясним Ивару, кто мы такие. Чего доброго, он еще решит, что мы хуже, чем на самом деле.
— И не так уж ошибется, — вздохнул Скапти. — Из худших Эльбегастовых шпионов мы наихудшие. Мы даже Силой не сумели толком овладеть, оттого-то нас и послали на рубежи Свартаррика, где столетиями ничего не случалось — то есть пока мы там не появились. Мы увязали в болотах, по уши в грязи, да еще и промерзли насквозь. Все мы плохо переносим холод, а уж Флоси хуже всех. И вот он, вопреки особому приказу Эльбегаста, убил выдру.
— Ну да, — вставил Флоси, — чтобы смастерить перчатки. Руки у меня были точно ледышки, едва не отваливались.
— А потом мы узнали, что это был Оттар, сын короля гномов, принявший свою фюльгью — облик выдры, — продолжал Скапти. — Как уже было сказано, Флоси убил его, и не успело закатиться солнце, а Свартаровы гномы роились вокруг нас, точно шершни. Я уж думал, что с нами покончено.
— А у меня даже шкуру отобрали, — возмущенно перебил Флоси, вызывающе глянув на Гизура.
— Шкуру доставили к Свартару, — сухо сказал Скапти, одарив Флоси убийственным взглядом. — А потом и нас туда же… Ты представить себе не можешь, что там творилось. В конце концов он решил смилостивиться и простить нас, ежели мы покроем шкуру золотом…
— Что, кстати, посоветовал ему наш добрый друг Лоример, — вставил Гизур.
— Вот именно, Лоример, — подтвердил Скапти. — Это он первым поднял шум и крик, и я подозреваю, что не без его вмешательства шкура выдры становится больше, едва ее коснется золото. Когда мы вывернули карманы, она стала размером с телячью. Что ж, пришлось нам поклясться, что до наступления осени мы засыплем шкуру золотом. Ты, конечно, понимаешь, что у нас нет ни малейшего желания поверять наши несчастья Эльбегасту, вот мы и наняли мага из Гильдии Огненных Магов, а он измыслил, как нам добыть виру… но об этом он тебе сам расскажет. — Скапти вздохнул и покачал головой, обеспокоенно дергая свое несчастное ухо.
Гизур, который следил, как жарятся птицы, поднялся:
— Если вам всем больше нечего сказать, перейдем к делу поважнее — то есть к завтраку. Скапти, разломи-ка ты этот проклятый овсяный сухарь. Пускай кто-нибудь принесет воды. И еще было бы неплохо поставить на стену часового, чтоб высматривал Лоримеровых мятежников.
— Почему Лоример преследует вас? — спросил Ивар. — Он подстроил смерть Оттара и эту самую, виру, ну а от вас-то что ему надо?
— Тебя, — охотно пояснил Гизур. — С помощью героя, посланного Бирной, нам, быть может, удастся добыть довольно золота, чтобы засыпать шкуру.
— Вот что бывает, когда свяжешься с магами да героями, — мрачно вставил Флоси.
Жареные птицы были съедены в один миг, а вот с сухарями пришлось повозиться. Было даже приятно так вот сидеть у огня, грызя черствые ломти и запивая их горячим чаем. Альвы даже немного оживились, подшучивали друг над другом и напевали обрывки песен. В этой шумной компании Эйлифир особо бросался в глаза тем, что не участвовал ни в шутках, ни в перебранках. Его золотистая борода была почти не тронута сединой. Хотя обычно он предпочитал помалкивать, но с Иваром беседовал охотно и довольно дружески.
— Я бы хотел узнать побольше о драконе, — сказал Ивар.
Эйлифир уселся поудобнее, скрестив ноги:
— Позволь, я вначале кое-что тебе объясню. На наши плечи возложена судьба льесальвов. От нас зависит, погибнет ли множество альвов от руки мстительных гномов. Ты же знаешь, как это бывает, — одна смерть влечет за собой другую, покуда все кланы не втянутся в кровную месть, и тогда во всем Скарпсее не сыщется довольно золота, чтобы уплатить все виры.
— Да хватит тебе болтать, — хмыкнул Флоси, без стеснения подслушивавший их беседу. — Расскажи ему о драконе!
Ивар глянул на Флоси с холодной неприязнью, и альв от всей души ответил ему тем же. Юноша догадывался, что они, как бы там ни считались годы альвов, почти ровесники; а еще он знал, что чем больше времени будут они рядом, тем больше окрепнет их взаимная неприязнь.
Гизур локтем оттолкнул Флоси и, состроив ему грозную мину, уселся рядом с Иваром:
— О драконе расскажу я. Нельзя только путать собственно драконов в земляными драконами, или лингормами, ибо они различаются во многих деталях. — И он пустился в объяснения, сравнивая драконов с лингормами, но эту часть речи Ивар благополучно пропустил мимо ушей.
— Извини, что прерываю тебя, — наконец не выдержал он, — только я хотел бы знать, что общего между драконом и смертью Оттара.
— Золото, которое мы хотим добыть, — проговорил Эйлифир своим ясным, спокойным голосом, — находится в речной пещере, и владеет им старый белый гном по имени Андвари. Без сомнения, ты слыхал легенды о Фафнире и Андвари?! — Он вопросительно поднял бровь, и Ивар покачал головой. Эйлифир так огорчился, что закрыл глаза.
— Андвари собирает золото, которое вымывает и наносит река, — пояснил Гизур. — Он прячется в пещере под самым высоким водопадом Дрангарстрома и, едва завидит золото, выныривает оттуда. Река изодрала бы его в клочья, не прими он облик лосося. Давным-давно, в незапамятные времена, в пещере Андвари поселился дракон — как известно, драконы большие любители золота. Когда эти вот изгои хотели нанять на службу мага и наняли меня, я посоветовал им ограбить Андвари — так скорее всего добудешь кучу золота.
— Значит, нам придется воровать золото мертвецов? — спросил Ивар. — Это не слишком-то законно.
— Андвари и сам вне закона, — ответил Скапти. — Хранить золото, добытое из могил, — это преступление.
— И вообще, это золото скорее принадлежит нам, чем Андвари, — заявил Флоси — Он всего только белый гном.
— Белый гном в союзе с драконом, — мрачно напомнил Эгиль. — Право прикончить Фафнира мы уступаем тебе, Ивар.
— В самом деле? — язвительно отозвался тот. — Да неужто все так просто? И как же, по-вашему, я должен это сделать? Бирна как-то позабыла объяснить мне, как убивают драконов. Мы все больше возились с костным шпатом да сглазом, а о драконах-то и не вспоминали.
— Расскажи ему о Глиме, — бросил Эйлифир и зажег свою трубку, попросту ткнув пальцем в чашечку.
— Кто такой этот Глим? — недоверчиво осведомился Ивар.
Гизур ухмыльнулся, и его рыжие лисьи глаза таинственно заблестели.
— Меч, — выдохнул он шепотом, словно боялся, что и у камней есть уши. — Меч, которым хотел бы завладеть всякий. Глим его имя, и кован он из лучшего металла, какой только сумели отыскать кузнецы черных гномов. В верных руках этот меч защитит хозяина не хуже, чем десяток добрых воинов, и он так спаян заговорами и чарами, что не сломается ни о камень, ни о самый твердый череп.
— Да только лежит он в могильном кургане, — вставил Флоси, наклоняясь через плечо Гизура, — а вокруг кургана бродят призраки. Охраняют его тысячи кровожадных огненных йотунов, великанов, которые могут метать молнии, как смолистые дрова — искры. Более того, истинный хозяин меча — Элидагрим, среди героев древности самый неистовый воин и почитаемый мертвец, и попробуй только тронь его меч — он погонится за тобой, клацая костями и зубами. И мертвец, между прочим, не уймется, покуда не отомстит тому, кто причинил ему вред. Чтобы грабить могилы, надо быть либо отчаянным героем, либо полным болваном, а ведь именно того и ждет от тебя Гизур. Теперь, я думаю, тебя еще больше потянет домой, стричь овечек и потрошить рыбку.
— Если и вернусь домой, то не слишком об этом пожалею, — огрызнулся Ивар, — а уж ты пожалеешь гораздо раньше, это точно.
— Флоси! — взревел Эгиль. — Заткнись хоть на пять минут и дай нам убедить Ивара, что не все здесь такие идиоты, как ты. И не надоело тебе зудеть, слепень ты настырный? Если бы не ты, нас бы здесь вовсе не было.
Изгои обменялись такими взглядами, что казалось, вот-вот схватятся за кинжалы и пойдет резня.
— Да что такого особенного в том, чтобы ограбить могилу? — спросил Ивар. — Я знавал людей, которые делали это не раз, да еще и похвалялись удачей, а ведь они не были ни альвами, ни магами. Если уж мы, ничтожные скиплинги, справляемся с таким делом — вы-то справитесь и подавно.
— Ха! — буркнул Эгиль, угрюмо грызя кончик своей бороды. — Вся наша удача да магическая Сила уместятся на острие иглы. Ты сам должен добыть меч и прикончить старину Фафнира, не то он до скончания дней так и будет восседать на золоте. После того как Свартар раздавит нас, точно мух, Фафнир заживет безбедно, как он, впрочем, и жил всегда. — И он ткнул кулаком Финнварда, который, обмякнув в полуобмороке, постанывал от отчаяния.
Гизур глубоко втянул воздух, медленно выдохнул и с такой силой прочесал пальцем бороду, словно собирался выдрать ее напрочь.
— Если вы прекратите скулить и соизволите выслушать меня, я скажу вам, как мы можем отыскать могилу Элидагрима. Скарпсей битком набит могилами и костями, поди отыщи среди них место, где успокоился нужный тебе скелет! А я точно знаю, кто сумеет нам помочь, — старый-престарый кузнец по имени Даин, что ковал мечи для альвийских королей прежде, чем гномы стали врагами альвов. Короче, еще до Свартара.
Скапти хмуро уставился на карту, которую Гизур вынул из дорожной сумки.
— Черных гномов куда как нелегко разыскать под землей… А если он так стар, может быть, и сам сошел в могилу?
— Будем надеяться, что нет, — отозвался Гизур. — Очень уж это было бы некстати. Судя по карте, нам придется проделать довольно долгий путь, чтобы разыскать его. — Он растянул карту на земле, придавив углы камнями, и указал на горный хребет:
— Кузня Даина вот здесь, на восточных отрогах Двергарфелла. Если он все еще жив и друг альвам, если мы сумеем убедить его открыть нам тайну, если мы успешно завладеем мечом Элидагрима… тогда ограбить Андвари будет проще простого. Если, конечно, Лоример прежде нас не настигнет.
Альвы разом уставились на него, и Флоси воскликнул:
— Эй, не слишком ли много «если»? Я-то полагал, что мы наняли тебя справиться с одним делом, а не подбрасывать дюжину других. Помнится, вначале мы только и должны были спасаться от гнева Свартара…
Гизур схватился за посох, и навершье в виде кошачьей головы яростно зафыркало дымом.
— Если ты, Флоси, лучше всех знаешь, что делать, так и делай все сам; а если ты возомнил себя магом получше меня — уплати мне жалованье, и я отправлюсь восвояси. — Он вскочил, высоко занеся посох, словно и впрямь собирался сию минуту сгинуть бесследно.
— Я не это имел в виду, — обеспокоенно пробормотал Флоси, а Финнвард, казалось, вот-вот рухнет в обморок, сокрушив весом тощего Эгиля — слабую подпорку для этаких телес. Скапти яростно ткнул локтем Флоси и заявил:
— Этот Флоси — зуда надоедливая, ты его, Гизур, не слушай. Как бы там ни было, а я командую этим отрядом, и я буду все решать, ясно?
Альвы, оцепенев в нерешительности, уставились на него.
— Вот и ладно. — Гизур хмыкнул. — Собирайте вещи.
Глава 5
Ледяной ветер хлестал по развалинам, когда путники готовились в дорогу. Гизур выделил Ивару часть съестных припасов, завернутых в непромокаемое полотно, пестрое одеяло и дорожный мешок, чтобы сложить вещи.
Скапти суматошно метался тут и там, дважды всех пересчитал, сворачивал и разворачивал какие-то потрепанные карты и в конце концов едва не забыл собственный мешок. Он настоял, чтобы Ивар шел вторым, сразу за Гизуром, и сам занял место позади юноши, прежде расставив всех прочих, явно в соответствии с их рангом. Флоси выпало замыкать шествие, и он обстреливал оттуда Ивара убийственными взглядами.
Гизур остановился у подветренной стороны огромного поваленного камня и вынул веревочку с привязанной к ней золотой безделушкой, чтобы с помощью этого нехитрого маятника определить безопасную дорогу. Маг шагал туда-сюда, а веревочка с силой раскачивалась, затем вдруг замерла, невзирая на порывы ледяного ветра. Гизур указал на юго-восток:
— Туда ведет древняя Путевая Линия. Будем идти по ней, покуда не исчезнет. В прежнее времена было несколько Линий, которые вели прямо к Даиновым дверям.
— Как действует эта штука?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51