Представив себе, сколько хлопот требовало
управление подобным обществом, Олег проникся некоторым уважением к
служителям Сияния.
- Но как вы поступаете с теми, кто не хочет умирать, даже исполнив
предназначение? - спросил Олег. - Отказываете в новых телах?
- Исполнивший Предназначение желает только покоя. То, о чем ты
говоришь, невозможно - завершив свои земные дела, каждый счастлив
присоединиться к Сиянию.
- И все-таки, неужели не бывает исключений? Что, если Предназначение
было выявлено неверно, и желание жить не исчезает после его выполнения?
- Если человек хочет жить, ни один пастырь никогда не сочтет его
выполнившим Предназначение. Семь ярусов слуг Сияния следят за тем, чтобы в
выявлении Предназначения не вкралась ошибка. И поверь мне - все смерти в
Велбемоне происходят легко и счастливо.
Может быть и так, подумал Олег. Особенно если учесть, что у
троухорцев нет другого выхода. Смерть страшна лишь своей бессмысленностью;
здесь она стала частью ритуала, закономерным завершением жизненного пути,
таким же достижением, как получение нового назначения...
Он взглянул на солнце, касавшееся верхушек деревьев. За разговорами с
Хольтом и написанием отчета день пролетел незаметно; удлинившиеся тени
легли на поляну перед глайдером, в глубине леса стал собираться мрак.
Близилось время ответа.
Олег встал и сделал несколько шагов, унимая нетерпение. Я уже два
месяца жду этой встречи, уже неделю гоняюсь за посланником по всей Офелии.
Не стоит портить все в последний момент. Я должен быть спокоен и готов ко
всему; сделаем-ка гимнастику!
Олег вышел на середину поляны и привычно превратился в расплывчатое
туманное облако. Разминка на полной боевой скорости разгорячила тело; Олег
почувствовал, что сутки отдыха принесли свои плоды. Энергия била через
край; тело превратилось в отточенный клинок; мысли прояснились и сверкали
как грани алмаза.
Олег на миг приостановил свой бешеный танец вокруг деревьев -
имитацию боя с восемью противниками - и оглянулся на Хольта. Тот стоял у
глайдера, неестественно вытянув шею, и в лице его не было ни кровинки.
Олег замер, сообразив, что не на шутку напугал пастыря. Но чем?
Хольт упал на колени и запрокинулся назад, раскинув руки с
вывернутыми вперед ладонями. Лицо его расслабилось, глаза закрылись; он
вслушивался в чей-то неслышный разговор, созерцал невидимые Олегу картины.
Внезапно лицо его исказилось, и губы дрогнули, почти вслух произнеся то,
что кричал он мысленно своим неведомым собеседникам:
- Нет! Остановитесь! Вам не удастся...
Конечно же не удастся, согласился Олег, почувствовав, что речь идет о
нем. А потом темная волна захлестнула сознание, и только опыт борьбы со
Звездой помог Олегу удержаться на грани беспамятства. Кажется, напали,
констатировал он, глядя как чернота пожирает мир, напали без
предупреждения, а я-то ждал, что сначала со мной поговорят... Ну что ж!
Сжатая пружина собранной за день мощи распрямилась, выбрасывая прочь
клочья тьмы. Шалите, ребята, подумал Олег, фактор внезапности не сработал,
сейчас я вам... ох! В голове точно лопнула струна, и пока Олег гасил боль,
мир исчез.
В наступившей гулкой тишине Олег услышал шепот: "еще, еще
чуть-чуть..."; затем из темноты проступила каменная стена, изрезанная
сложным орнаментом, то освещающаяся багровым светом факелов, то снова
погружающаяся во мрак. Олег почувствовал себя сидящим на жестком холодном
камне, попытался напрячь мускулы - и тут же снова оказался на поляне,
шатающимся, с кружащейся головой. Э, сообразил он, я ж только что был в
чужом теле!
Но свет вновь померк; его уводили прочь из собственного тела, и на
этот раз Олег не сопротивлялся, решив разобраться, как это делается. Вот,
сначала контакт - похожий на телепатический, кто-смотрит моими глазами, а
потом потихоньку гонит свою картину, другого мира, ощущения другого тела,
перехватывая на себя мои собственные... Олег напрягся, фиксируя
происходящее: что-то в нем сопротивлялось смирителям, несмотря на твердо
принятое решение не мешать, и борьба эта вызвала боль - такую же, как в
первую стычку со Звездой; по телу медленно покатилась волна бесчувствия,
только на этот раз за ней все яснее проступали другие чувства - он вновь
сидел на камне в полутемном подвале, концентрируя взгляд на ритуальном
изображении Звезды. Ее изображение начало искриться, приковывая взгляд, и
Олег счел за благо прервать наблюдение.
Секунду ему казалось, что борьба проиграна - ощущение собственного
тела не возвращалось, и лишь припомнив некоторые навыки, почерпнутые от
смирителей - сперва достаточно самой тонкой ниточки присутствия - Олег
просочился назад, выпихнув из глаз видение чужого мира. Хольт все еще
стоял перед ним на коленях, обреченно склонив голову, и ветви дробили
солнце на куски - но большего он рассмотреть не успел.
Новая атака ударила по нервам неожиданной болью - подлый прием! -
заставив искать спасения. Олег в панике нырнул в темный мир межсознанья,
мысленно устремляясь во все стороны в поисках свободного места - боль
гнала его из собственного тела, нужно было перевести дух, научиться
отражать эти поистине ужасные телепатические удары - и только тогда
возвращаться с победой... Внезапно огненный фейерверк вспыхнул перед
глазами - безумный мир тысячи красок и миллионов форм; многоголосый гул
наполнил голову, совершенно оглушив - он видел сотнями глаз, он проник
сразу в тысячи тел - Олег потерялся в этом карнавале, забыв, кто он и что
здесь ищет.
Ничтожная заминка оказалось достаточной. Мозаика миров погасла,
уступив место быстро летящей навстречу серой земле. Удар он еще успел
почувствовать.
Потом пришел мрак.
Бледное солнце заглядывало в щели убогого шалаша. Пучок сухой травы
щекотнул шею, Олег шевельнулся и тут же замер, мигом покрывшись потом.
Тело было чужое.
Сумели-таки, скрежетнул он зубами, и осторожно приподнялся. Движения
были странно замедлены, словно воздух превратился в кисель, и Олег с
ужасом понял, что теперь ему придется жить в этом хилом, под завязку
налитом усталостью теле.
- Ч-черт, - ругнулся он, неуклюже сгибая ноги и садясь в жалкое
подобие падмасаны. - Ну и развалина...
Он сделал глубокий вдох - легкие не наполнились и наполовину, а
голова уже пошла кругом, - и поспешно закрыл глаза, пытаясь вчувствоваться
в свое новое тело. Шесть раз Олегу пришлось открываться миру, собирая
энергию, прежде чем на острие внимания зажегся слабый шарик тепла. Теперь
можно было начинать осмотр...
Когда он закончил, белесая дымка уже застлала небо. Солнце скрылось
из виду, землю укутала мягкая тишина. Олег поднялся на ноги, дотронулся до
нечесанной бороды, до проступающих ребер, до язв на ногах - на своих ногах
- и покачал головой.
- Дня три, не меньше, - заключил он. - Хорошо еще, что это мужик...
Да, так чем же он тут питался?
Олег не спеша осмотрел окрестности примостившегося на каменистом
выступе скалы шалаша. Шагах в ста внизу начинался карликовый лес, справа
раздавался шум близкого водопада, вверх уходили причудливые скалы,
увенчанные безумными, колющими небо пиками. Типично троухорские горы; пища
могла быть только внизу.
Олег вернулся в шалаш, выгреб наружу нехитрый скарб - плотный плащ и
заплечный мешок, доверху набитый большими продолговатыми плодами,
напоминающими орехи, - и не без колебаний зашагал вниз, по змеящейся меж
камней едва заметной тропинке. Тропинка эта беспокоила Олега больше всего:
видимо, шалаш посещали многие. Похоже, я попал в тело местного
святого-отшельника.
Сейчас отшельник в Храме Звезды в сотый раз повторяет пастырям, как
найти его потерянное тело. Мне еще повезло - безлюдье, до ближайшего
селения полдня пути; но смирители наверняка уже там, в куда более
подходящих для скачек по скалам телах, и теперь скорее всего поднимаются
мне навстречу.
Олег на миг пригасил сознание, проверяя, сохранился ли навык,
приобретенный столь недавно. Мир послушно померк, открываясь тонким
ниточками чужих далеких миров. Олег удовлетворенно хмыкнул - ему достался
тренированный мозг; скрыться не составит большого труда. Оставалось
выбрать подходящее направление.
Он посмотрел вниз и тут же скривил губы. С каменистого выступа, на
который привела тропа, открывался прекрасный вид на зеленую долину. Дымок
курился над десятком миниатюрных домиков, правильные прямоугольники полей
выстилали все видимое пространство, у подножия горы вилась узкая полоска
дороги. И по этой дороге медленно двигалась группа людей.
- Уже в пути, - пробормотал Олег, поспешно делая несколько шагов
назад. Он нисколько не сомневался, кто шел по дороге ему навстречу, и
огляделся по сторонам в поисках пути к отступлению.
Слева горный хребет быстро терял высоту, превращаясь в тянущуюся до
самого горизонта цепь невысоких холмов. Там и тут среди них виднелись
поля; Троухор заселен очень плотно, в обжитых местах от смирителей не
скрыться. Олег повернул голову направо, и наконец повеселел.
Скрываясь в белесой дымке, справа высилась величественная
прямоугольная громада, поражающая воображение. Дорога далеко огибала ее
бесплодные, мертвенно-серые склоны, скрываясь за горизонтом; лес у
подножия выглядел дикой чащей, куда не ступала нога человека. Сама гора,
или скорее хребет, тянущийся на много километров на запад, впечатлял
высокими даже для Троухора отвесными стенами - в добрый километр,
насколько смог оценить Олег. Несомненно, в этих каменных джунглях найдется
место для одинокого беглеца.
Олег еще раз осторожно глянул вниз - преследователи заметно
приблизились - и решительно повернул направо. К сумеркам, прикинул он, я
затеряюсь во-он в тех скалах...
Уже через час он стал сомневаться, что все будет так просто. Тело
святого-отшельника, сухое и жилистое, ослабело от долгого поста. Олег был
вынужден сбавить ход и пойти легким, скользящим шагом, размеренно дыша и
постоянно вбирая энергию.
Миновав каменистую ложбину, разделявшую два хребта, Олег ступил на
серый камень грандиозной горы и остановился, пораженный внезапной
переменой пейзажа. Серость, разлитая вокруг, или склонившееся к горизонту
солнце были тому причиной, но дневной свет ощутимо померк, и шаги по
камням не давали звука. Что-то гнетущее таилось в окружающем пространстве;
безжизненная тишина не нарушалась ни дуновеньем ветерка, ни птичьим
криком. Олег пошел было быстрее, но тут же запыхался и вынужден был снова
остановиться; желудок с новой силой напомнил ему, что тело голодно.
Он присел на камень, раскрывая мешок, и удовлетворенно проследил
взглядом пройденный путь - оставшуюся внизу ложбину, отроги напоминающих
морских ежей троухорских гор, узкую полоску леса. Преследователей
по-прежнему не было видно, но Олег знал, что они давно достигли его шалаша
и теперь уже идут прямо за ним, по свежему следу.
- Бог в помощь, - сказал Олег, бросая в рот очищенный орех. Вкус был
резкий, немного вяжущий, но для изголодавшегося отшельника этот орех
казался пищей богов. Олег сконцентрировался на пережевывании пищи - терять
калории сейчас было бы непростительной роскошью. Орехи вопреки ядовитому
вкусу оказались чрезвычайно питательными, уже после четвертого Олег ощутил
заметный прилив сил.
Рассчитав рацион на три дня, Олег закрыл мешок и не мешкая зашагал
дальше. День постепенно угасал, и следовало позаботиться о ночлеге. Ни
одного пятнышка зелени не выделялось на каменистых подступах к загадочному
плато; Олег невольно прибавил шаг, стремясь поскорее покинуть это мрачное
место.
Примерно через полчаса он вновь посмотрел назад. Туман белесым языком
выползал из-за скал, скрывая пройденный путь. Преследователи все еще не
показались, и Олег решил, что поддался напрасным страхам. Скорее всего, за
смирителей он принял группу паломников; кто знает обычаи Троухора.
А раз так, приоритеты менялись; следовало не теряя времени заняться
ремонтом - реанимацией, уточнил Олег, - доставшегося ему тела. Он не стал
останавливаться, а лишь сбавил шаг - температура воздуха заметно упала, а
функциональная коррекция требовала немало тепла. После трех попыток он
восстановил огненный шарик внимания и отправил его в неспешное странствие
по чужому телу, касаясь наиболее слабых мест. Их оказалось столько, что
уже через полчаса он едва переставлял ноги и пускал слюнки при
воспоминании об оставшихся орехах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15