- Извини, - сказал Конвери. - Меня задержали. - Он похлопал жену
пониже спины, рассеянно взял цукат и принялся его покусывать.
- Влез!
- Что, детка?
- Ты опять был у Бретона?
Конвери перестал жевать.
- Почему ты спрашиваешь?
- Тим сказал, что ты опять рылся в его коллекции. Он сказал, что
аммонита нет на месте.
- Э-эй! - Конвери засмеялся. - А я-то думал, что тут кроме меня
сыщиков нет.
- Но где ты был?
- Ну, заехал туда на несколько минут.
- Ах, Блез! Что они могу подумать! - Лицо Джины Конвери омрачилось.
- С какой стати? Просто заглянул по-дружески.
- Люди не питают дружбы к сыщику, который допрашивал их в деле об
убийстве. И особенно, люди с такими деньгами.
- Детка, не стоит из-за этого расстраиваться. У меня с Джоном
Бретоном прекрасные отношения.
- Воображаю! - сказала Джина вслед Конвери, который прошел в
гостиную, сел и начал машинально листать журнал, не видя страниц. Что-то
очень странное произошло с Бретонами девять лет назад, и сегодня он словно
вернулся во времени к очагу напряжения. Бретон выглядел не только
похудевшим, но и постаревшим, и одновременно - моложе, менее искушенным,
менее самоуверенным, с совсем иной аурой. "Я свихнулся, - думал Конвери. -
Ауры не улики. Разве что эта вспышка телепатии, про которую говорили в
последних известиях, начала распространяться!" Он закрыл журнал, взял было
второй, но тут же с отвращением бросил обратно.
- Джина! - воскликнул он. - Когда мы будем обедать?
- Около пяти. Потерпишь?
- Отлично. Мне надо еще кое-куда съездить.
Секунду спустя возле Конвери словно взорвалась мучная бомба: его жена
влетела в гостиную из кухни и принялась размахивать кулаком у него под
носом.
- Блез Конвери! - свирепо прошипела она. - Из этого дома ты выйдешь
только через мой труп.
Конвери посмотрел на ее раскрасневшееся лицо с легким удивлением.
- Не понимаю...
- Тим сегодня празднует день рождения. Почему я пеку пирожки, как ты
думаешь?
- Но день его рождения еще только на следующей неделе! - возразил
Конвери.
- Знаю. А день рождения Кеннета был на прошлой неделе! А празднуют
они вместе - посредине! - Джина уничтожающе уставилась на него. - Тебе бы
пора это знать!
- Знаю, знаю, детка. Просто выскочило из головы. Послушай, они же не
обидятся, если я на этот раз пропущу...
- На этот раз! Ты уже пропустил в прошлом году и в позапрошлом. И
сегодня ты никуда не пойдешь.
- Но у меня дело.
- Подождет до завтра.
Конвери поглядел в глаза жены, и то, что он увидел в них, сразу
заставило его сдаться - с улыбкой, чтобы сохранить остатки достоинства.
Когда она вернулась на кухню, он театрально пожал плечами - перед самим
собой, за не имением других зрителей - и взял журнал. Джон Бретон никуда
не делся за девять лет, и может подождать еще немножко.

10
Расколов безмолвие дома, зазвонил телефон, и Джек Бретон бросился к
нему, но замер в неуверенности, едва его пальцы легли на прохладный изгиб
трубки.
Два часа одиночества в затененной дневной тишине вызвали у него
смутные дурные предчувствия, в которые врывались минуты хвастливого
самоупоения. Прежде в такой день он с секунды на секунду ждал бы мерцания,
бегущих геометрических фигур, которые возвещали бы сильнейший приступ
гемикрании. Но после первого прыжка переходы практически прекратились -
резервуар нервной энергии истощился, иссяк вот уже год. И теперь, держа
дрожащую руку на телефонной трубке, он ощущал только громадность того, что
надвигалось, чувствовал, как жизнь и смерть балансируют на лезвии ножа.
Он взял трубку, прижал ее к уху и молча ждал.
- Алло! - Мужской голос с легким английским акцентом. - Это вы, Джон?
- Да, - осторожно ответил Бретон.
- Я был не уверен, добрались ли вы. Я позвонил в контору, но мне
сказали, что вы уехали. Было это минут пять назад, старина. Ну, и жали же
вы на газ!
- Прокатился с ветерком. - Бретон принял небрежный тон. - А кто
говорит?
- Да Гордон же! Гордон Палфри. Послушайте, старина. Со мной рядом
Кэт. Мы с Мириам столкнулись с ней в супермаркете... Она хочет поговорить
с вами.
- Хорошо. - Бретон с усилием припомнил, что Палфри - те поклонники
автоматического письма, которыми увлекалась Кэт. У Мириам вроде есть
телепатические способности... При мысли, что ему, возможно, придется с ней
разговаривать, Бретону стало не по себе.
- Алло... Джон? - Голос Кэт был чуть прерывистым, и Бретон понял, что
она знает, кто снял трубку.
- Я слушаю, Кэт.
- Джон, Мириам сказала мне, что получает просто невероятные
результаты. Последние два дня они просто фантастические. Я так за нее
рада.
"Каким образом, - с горечью подумал Бретон, - Кэт, моя Кэт, могла
связаться с подобными людьми?"
Вслух он сказал:
- Видимо, очень интересно. Ты мне звонишь из-за этого?
- Отчасти. Мириам сегодня вечером устраивает сеанс для близких друзей
и пригласила меня. Джон, я просто сгораю от нетерпения. Ничего, если я
поеду отсюда прямо к ним? Ты ведь сможешь один вечер сам о себе
позаботиться?
Отсутствие Кэт в ближайшие часы устраивало Бретона как нельзя лучше,
и тем не менее его рассердило ее почти религиозное отношение к каким-то
Палфри. Только страх впасть в тон второго Бретона удержал его от
возражений.
- Кэт, - спросил он мягко, - ты меня избегаешь?
- Конечно, нет. Просто мне не хочется упустить такой случай.
- Ты меня любишь?
Наступила пауза.
- По-моему, тебе нет никакой нужды задавать этот вопрос.
- Ну, хорошо. - Бретон решил действовать. - Но, Кэт, по-твоему,
разумно провести вечер не дома? Я ведь не шутил, понимаешь? Джон
действительно может сорваться и уехать навсегда - он в таком настроении.
- Это решать ему. А ты против?
- Нет, но я хотел бы, чтобы вы оба твердо знали, что делаете.
- Я не могу об этом думать, - сказала Кэт, и радостное возбуждение
исчезло из ее голоса. - У меня нет на это сил.
- Не тревожься, любимая, - нежно сказал Бретон. - Иди развлекись. Мы
это уладим... как-нибудь.
Он положил трубку и взвесил, что делать дальше. По словам Гордона
Палфри Джон уже уехал из конторы и, значит, может быть здесь с минуты на
минуту. Бретон кинулся вверх по лестнице и забрал пистолет из тайника.
Когда он вышел в коридор, металлическая тяжесть оттягивала боковой карман
пиджака. Чтобы создать впечатление, будто Джон Бретон действительно в
холодной ярости бросил свою жену и свое дело, необходимо забрать и
уничтожить одежду и другие вещи, которые он взял бы с собой... Деньги!
Джек Бретон взглянул на часы: банк уже закрыт. Он заколебался, а не
заподозрит ли Кэт что-нибудь, если Джон исчезнет в никуда без порядочной
суммы? Возможно, в первые дни или даже недели она об этом не вспомнит, но
рано или поздно...
С другой стороны, она никогда специально деньгами не интересовалась и
вряд ли станет проверять, как именно Джон устроился в смысле финансов.
Джек решил отправиться в банк прямо с утра и перевести часть вклада в банк
в Сиэтле. Позже, если потребуется, можно будет для правдоподобия снимать
там со счета те или иные суммы.
Он достал из стенного шкафа два чемодана, набил одеждой и снес в
холл. Пистолет то и дело ударял его по бедру. В сознании у него пряталась
мысль, что выстрелить в Джона Бретона будет не легко, но она тонула в
свирепом предвкушении - приближалось завершение девятилетних отчаянных
стараний и пути назад не было. Главное же заключалось в том, что жизнь
Джона Бретона создана им - он подарил Джону девять лет существования, не
предусмотренные космическим порядком вещей, и пришел срок взыскать долг.
"Я дал, - мелькнула у него непрошеная мысль, - я и возьму..."
Внезапно Бретона охватил ледяной холод. Он стоял, дрожа, в холле и
смотрел на себя в большом чуть золотистом зеркале, пока - вечность спустя
- в тихий бурый воздух старого дома не ворвалось басистое урчание
"линкольна" Джона Бретона. Минуту спустя в холл через заднюю дверь вошел
Джон в своей автомобильной куртке. Он увидел чемоданы, и его глаза
сузились.
- Где Кэт? - По безмолвному договору оба они обходились без
формальной необходимости здороваться.
- Она... она обедает у Палфри и останется там на вечер. - Джек с
трудом находил слова. Еще несколько секунд - и он убьет Джона, но при
мысли, что вот сейчас он увидит такое знакомое тело изрешеченное пулями,
вызвала у него непреодолимую робость.
- Ах, так! - В глазах Джона была настороженность. - А зачем тебе
понадобились мои чемоданы?
Пальцы Джека сомкнулись на рукоятке пистолета. Он мотнул головой, не
в силах произнести ни слова.
- У тебя скверный вид, - сказал Джон. - Ты не заболел?
- Я уезжаю, - солгал Джек, оглушенный неожиданным открытием, что не
может спустить курок. - Чемоданы я тебе потом верну. Я взял кое-какую
одежду. Ты не против?
- Нет, не против. - В глазах Джона появилось облегчение. - Но... ты
остаешься в этом... потоке времени?
- Да. Мне достаточно знать, что Кэт жива и что она не далеко.
- А-а! - Квадратное лицо Джона отразило недоумение, словно он ожидал
услышать что-то совсем другое. - Ты уезжаешь прямо сейчас? Может вызвать
такси?
Джек кивнул. Джон пожал плечами и повернулся к телефону. Ледяной
паралич грозил сковать мышцы Джека, пока он вытаскивал пистолет из
кармана. Шагнув к своему альтер эго, он изо всех сил ударил Джона за ухом
рукояткой тяжелого пистолета. Колени Джона подогнулись, Джек ударил его
еще раз и неуклюже упал вместе с ним. Он лежал на нем - их лица почти
соприкасались - и с ужасом следил, как открываются затуманенные болью
глаза Джона.
- Вот значит как, - прошептал Джон с каким-то сонным удовлетворением,
словно засыпающий ребенок. Его веки сомкнулись, но Джек Бретон ударил его
кулаком и продолжал ударять снова и снова, всхлипывая, пытаясь уничтожить
образ собственной вины.
Наконец опомнившись, он откатился от Джона и, тяжело дыша, встал на
четвереньки возле неподвижного тела. Потом поднялся на ноги, добрался до
ванной и согнулся над раковиной. Металлические краны холодили ему лоб -
совсем как в тот раз, когда он совсем мальчишкой неудачно познакомился с
действием алкоголя и точно в такой же позе ждал, чтобы его организм
очистился. Но теперь получить облегчение было не так просто. Бретон
ополоснул лицо холодной водой и вытерся, оберегая ободранные костяшки
пальцев - из ссадин уже сочилась лимфа. Он открыл аптечку, ища пластырь, и
его взгляд упал на флакон с зеленоватыми треугольными таблетками.
Несомненно снотворное! Бретон прочел этикетку, подтвердившую его вывод.
В кухне он налил воды в стакан, отнес его в холл, где все еще лежал
Джон Бретон, распростертый на горчичного цвета ковре. Он приподнял голову
Джона и начал скармливать ему таблетки. Это оказалось труднее, чем он
предполагал. Вода скапливалась во рту и глотке, и судорожный кашель
извергал ее наружу вместе с таблетками. Бретон обливался потом. Прошло
неизмеримое число бесценных минут, прежде чем Джон все-таки проглотил
восемь таблеток.
Он отшвырнул флакон, поднял пистолет, сунул его в карман и перетащил
неподвижное тело в кухню. Обшарив карманы Джона, он извлек бумажник,
полный разных удостоверений личности, которые были ему необходимы для
дальнейших сношений с внешним миром, а также связку ключей, - в том числе
и ключи от большого "линкольна".
Он вышел к машине, отогнал ее за дом и развернул так, что задний
бампер почти уперся в обвитый плющом трельяж внутреннего дворика. Воздух
был нагрет предвечерним солнцем, а вдали, за деревьями и кустами, все еще
беззаботно стрекотала газонокосилка. Бретон открыл багажник и вернулся в
кухню. Джон застыл в неподвижности, словно уже умер, лицо его покрывала
прозрачная бледность. От носа по щеке растекся треугольничек крови.
Джек вынес его из дома и кое-как уложил в открытом багажнике. Заводя
туда ноги, он заметил, что на одной нет туфли. Он опустил крышку
багажника, но не запер ее и вернулся в дом. Туфля лежала сразу за дверью.
Бретон подобрал ее, побежал назад к "линкольну" и столкнулся с
лейтенантом Конвери.
- Извините, Джон, что опять вас беспокою. - Широко посаженные голубые
глаза настороженно поблескивали, полные злокозненной энергии. - По-моему,
я кое-что забыл тут.
- Я... я вроде бы ничего не заметил.
Бретон слушал слова, срывающиеся с его языка и удивлялся способности
тела справляться со сложностями устной речи, пока сознание пребывает в
шоке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21