"Очевидно, что во всем этом нет ни малейшего намека на диффузию или эндосмос", - говорит базельский физиолог.- "Становятся абсолютно бесполезными попытки объяснить эти явления при помощи химических законов".
Но может быть физиологии больше везет в какой-либо другой ее области? Потерпев неудачу с законами питания, она, возможно, нашла поддержку своим механическим теориям в вопросах активности мышц и нервов, которую она пытается объяснить законами электричества? Увы, за исключением нескольких рыб, ни в каких других живых организмах, и менее всего в человеческом теле, она не сумела найти никакой возможности, чтобы доказать, что электрический ток является главным действующим агентом. Электробиология, основанная на деятельности чистого электричества, вопиющим образом не удалась. Не знающему "Фохат" не хватит никаких электрических токов, чтобы объяснить мышечную или нервную активность!
Но существует такой предмет, как физиология внешних ощущений. Здесь мы не находимся более на terra incognita [неведомой земле]: все явления такого рода уже имеют чисто физические объяснения. Без сомнения, имеется феномен зрения, глаз со своим оптическим аппаратом, своей камерой-обскурой. Но факт сходства воспроизведения предметов в глазу и на светочувствительной пластинке фотоаппарата не является витальным. То же самое может быть получено и в мертвом глазу. Феномен жизни состоит в эволюции и развитии самого глаза. Как производится эта удивительная и исключительно сложная работа? На это физиологи отвечают: "Мы не знаем"; ибо на пути к решению этой проблемы
физиология сделала до сих пор лишь первый шаг. Верно, мы можем проследить за последовательными стадиями развития и формирования глаза, но у нас нет никакой идеи о том, почему это протекает именно так, и каковы причинные связи в этом процессе. Второй существенный феномен в деятельности глаза - это его аккомодационная активность. И здесь мы опять сталкиваемся лицом к лицу с функциями нервов и мышц - этой старой и неразрешимой загадкой. То же самое можно сказать и в отношении всех других органов чувств, и то же относится к другим областям физиологии. Мы надеялись объяснить явление циркуляции крови при помощи законов гидростатики и гидродинамики. Конечно, кровь движется в соответствии с гидродинамическими законами, но она подчиняется им лишь пассивно. Что же касается активных функций сердца и мышц, образующих стенки кровеносных сосудов, то до сих пор никому еще не удалось объяснить их деятельность законами физики.
В заключительной части лекции почтенного профессора есть немало слов и выражений, достойных оккультиста. Поистине, создается впечатление, что он повторяет афоризм из "Первоначальных сведений" эзотерической физиологии или практического оккультизма:
Загадка жизни находится в активной деятельности живого организма,* истинного восприятия которой мы можем достичь лишь путем самонаблюдения, а не благодаря нашим внешним чувствам; путем наблюдения нашей воли, поскольку она проникает в наше сознание и, таким образом, открывается для нашего внутреннего чувства. Поэтому, когда одно и то же явление воздействует только на наши внешние чувства, мы не распознаем его. Мы видим нечто, связанное с феноменом движения, но мы не постигаем сути этого явления, поскольку у нас нет специального органа для ее восприятия. Мы можем принять эту "сущность" в чисто гипотетической форме, и мы делаем это, говоря об "активных функциях". Именно так поступает каждый физиолог, ибо он не может двигаться дальше без такой гипотезы; и это - первый опыт психологической интерпретации всех жизненных феноменов... Если нам демонстрируют, что мы не способны с помощью одной лишь физики и химии объяснить феномены жизни, - чего же мы можем ожидать от таких примыкающих к физиологии дисциплин, как морфология, анатомия и гистология? Я считаю, что они никогда не смогут помочь нам в разрешении проблемы хотя бы одного из загадочных жизненных явлений. Ибо, после того как мы преуспели с помощью скальпеля и микроскопа в разделении организмов на их самые элементарные компоненты, дойдя до самой простой клетки, - именно на этом месте мы обнаруживаем себя лицом к лицу с величайшей из всех проблем. Простейшая монада, микроскопическая частичка протоплазмы, бесформенная и лишенная структуры, обладает однако основными жизненными функциями - питанием, ростом, размножением, движением, способностью к ощущениям и чувственным восприятиям, и даже к таким функциям, которые замещают "сознание" - душу высших животных!
Действительно, для материализма это ужасная проблема! Сделают ли наши клетки, а также бесконечно малые монады природы то, что до сих пор не удалось сделать для нас аргументам величайших пантеистических философов? Будем надеяться на это. И если они сделают это, то "суеверные и невежественные" восточные йоги, а также их экзотерические последователи почувствуют себя оправданными. Ибо от того же самого физиолога мы слышим, что:
Эпителиальные клетки предотвращают проникновение в лимфатическое пространство многих ядов, хотя известно, что они легко разлагаются желудочным и кишечным соком. Более того. Физиологи понимают, что при прямой инъекции этих ядов в кровяное русло они будут выделены из него, и снова проникнут через кишечные стенки, и в этом процессе наиболее активную роль играют лимфатические клетки.
Если читатель обратится к словарю Вебстера, он найдет там любопытное объяснение слов "лимфатический" и "лимфа". Этимологисты считают, что латинское слово "лимфа" происходит от греческого "нимфа", что означает "низшее божество". "Поэты иногда называли муз нимфами. Поэтому стали говорить, что люди, способные быть в состоянии экстаза, - такие как ясновидящие, поэты, безумные и т. п. - пойманы нимфами".
Богиня влаги (т. е. греческая нимфа, или латинская лимфа) в индийских преданиях считается рожденной из пор одного из богов, в разных верованиях это или бог океана, Варуна, или же второстепенный "речной бог". Но главное в том, что древние греки и римляне, как получается, разделяли те же "суеверия", что и индусы. Это суеверие сохраняется и до наших дней: каждый атом в четырех (или пяти) элементах материи является эманацией низшего бога или богини, которые в свою очередь являются эманациями высшего божества; более того, каждый из этих атомов, будучи Брахмой, одним из имен которого является Ану, или атом, становится эманацией не раньше, чем он будет наделен своего рода сознанием и свободной волей, действующей в пределах закона. Тот, кто знает, что космический тримурти (троица) состоит из Брахмы - Творца, Вишну - Хранителя и Шивы - Разрушителя, являющегося наиболее величественным символом материальной Вселенной и ее эволюции; тот, кто находит подтверждение этому в этимологии имен этих божеств,* а также в доктринах Гупта Видья, или эзотерического знания, - тот знает и то, как правильно понять это "суеверие". Пять основных титулов Вишну, помимо Ану (атом), общему для всех действующих лиц троицы, - это Бхутатман, т. е. тот, кто создает или испускает мировую материю; Прадханатман, "единый с чувствами"; Параматман, "Высшая Душа", и Атман, Космическая Душа, или Универсальный Разум; и отсюда хорошо видно, что древние индусы наделяли разумом и сознанием каждый атом и давали ему особое имя того или иного бога или богини. Если поместить этот пантеон, состоящий из 30 крор (т. е. 300 миллионов) божеств внутри макрокосма (Вселенной), или внутри микрокосма (человека), - то окажется, что это количество нет нужды переоценивать, поскольку оно относится к атомам, клеткам и молекулам всего существующего.
Несомненно, что все это чересчур поэтично и трудно для понимания нашего поколения; и все же оно выглядит решительно более научным, чем те представления, которые вытекают из самых последних открытий в области физиологии и естественной истории.
"Люцифер", апрель 1890 г.
РАЗУМ В ПРИРОДЕ
Велико чувство самоудовлетворенности в современной науке, и беспримерны ее достижения. Дохристианские и средневековые философы, по-видимому, оставили после себя кое-какие ориентиры, указывающие на неисследованные залежи, однако открытию всех богатств и бесценных сокровищ мы обязаны настойчивым усилиям современных ученых. Поэтому они заявляют, что подлинное, истинное знание природы Космоса и человека возникло лишь в последнее время. Роскошное современное растение возникло из увядших сорняков древних суеверий.
Однако, не такова точка зрения изучающих теософию. Они говорят, что недостаточно высокомерно высказываться о "несостоятельных представлениях некультурного прошлого", как это делают м-р Тиндаль и другие, чтобы скрыть те интеллектуальные источники, на основании которых выросла слава столь многих современных философов и ученых. Сколь многие из наших выдающихся ученых заслужили почет и уважение просто потому, что они одели в новое платье идеи тех старых философов, которых они всегда готовы третировать, - об этом беспристрастно заявят последующие поколения. Но тщеславие и чрезмерная самоуверенность, как две ужасные раковые опухоли, сидят в мозгу среднего человека науки; это особенно касается востоковедов - санскритологов, египтологов и ассирологов. Первые следуют комментаторам пост-махабхаратского периода (или, может быть, лишь претендуют на то, что они это делают); последние руководствуются искусственно истолкованными папирусами, сопоставляя их с тем, что говорил тот или иной греческий писатель, или же обходя их молчанием, а также клинописными надписями на полуразрушенных глиняных табличках, скопированных ассирийцами с "аккадо"-вавилонских записей. Слишком многие из них склонны забывать при каждом удобном случае, что многочисленные изменения в языке, аллегорическая фразеология и очевидная скрытность старинных мистических писателей, обязанностью которых было никогда не разглашать важные тайны святилища, что все это могло ввести в заблуждение и переводчиков, и комментаторов. Большинство наших востоковедов скорее позволят своему тщеславию расстаться с логикой и способностью к рассуждению, чем признать свое невежество, и они, как профессор Сейс,* будут самодовольно заявлять, что они разгадали истинный смысл религиозных символов прежних времен, и что они могут интерпретировать эзотерические тексты намного правильнее, чем посвященные жрецы Халдеи и Египта. Это равнозначно тому, как если бы сказать, что древние иератические грамматики и священники, которые были изобретателями всевозможных аллегорий, предназначенных для сокрытия многих истин, которым обучали при инициации, - не имели ключа к священным текстам, составленным или написанным ими самими. На том же самом уровне рассуждают некоторые санскритологи, которые, не побывав ни разу в Индии, утверждают, что они знакомы с санскритским произношением, а также со смыслом ведических аллегорий намного лучше, чем самые образованные среди величайших брахманических пандитов и ученых санскритологов Индии.
После всего этого кто же будет удивляться, что жаргонные выражения и темные места средневековых алхимиков и каббалистов также прочитываются современными учеными в буквальном смысле; что древние греки, и даже образы Эсхила, корректируются и улучшаются знатоками греческого из Кембриджа и Оксфорда, и что притчи Платона, смысл которых замаскирован, приписываются его "невежеству". И все же, если изучающие древние языки знают что-то, то им следовало бы иметь ввиду, что метод крайнего утилитаризма практиковался в древней философии так же широко, как и в современной; что с самого начала человечества фундаментальные истины обо всем том, что нам позволено знать на земле, надежно хранились адептами святилища; что различия между верованиями и религиозной практикой было лишь внешним; и что те защитники древнего божественного откровения, которые решали любую проблему, доступную для человеческого интеллекта, были связаны друг с другом всеобщим интуитивным взаимопониманием науки и философии, которое образовывало единую непрерывную цепь вокруг земного шара. И филологии, и востоковедению следует попытаться отыскать конец нити. Но если они будут упорствовать в том, чтобы смотреть только в одном направлении, и это направление окажется ложным, то истина и факт никогда не будут открыты. Таким образом, долгом психологии и теософии является помочь миру достигнуть их. Изучите восточные религии при помощи света восточной, а не западной философии, и если вам удастся ослабить хотя бы одну петлю в узле древней религиозной системы, то вся цепь мистерий может быть распутана. Но для того, чтобы достичь этого, не следует соглашаться с теми, кто учит тому, что нефилософично вопрошать о первопричинах, и что все, что в наших силах, - это рассматривать их физические следствия. Область научного исследования со всех сторон ограничена физической природой;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Но может быть физиологии больше везет в какой-либо другой ее области? Потерпев неудачу с законами питания, она, возможно, нашла поддержку своим механическим теориям в вопросах активности мышц и нервов, которую она пытается объяснить законами электричества? Увы, за исключением нескольких рыб, ни в каких других живых организмах, и менее всего в человеческом теле, она не сумела найти никакой возможности, чтобы доказать, что электрический ток является главным действующим агентом. Электробиология, основанная на деятельности чистого электричества, вопиющим образом не удалась. Не знающему "Фохат" не хватит никаких электрических токов, чтобы объяснить мышечную или нервную активность!
Но существует такой предмет, как физиология внешних ощущений. Здесь мы не находимся более на terra incognita [неведомой земле]: все явления такого рода уже имеют чисто физические объяснения. Без сомнения, имеется феномен зрения, глаз со своим оптическим аппаратом, своей камерой-обскурой. Но факт сходства воспроизведения предметов в глазу и на светочувствительной пластинке фотоаппарата не является витальным. То же самое может быть получено и в мертвом глазу. Феномен жизни состоит в эволюции и развитии самого глаза. Как производится эта удивительная и исключительно сложная работа? На это физиологи отвечают: "Мы не знаем"; ибо на пути к решению этой проблемы
физиология сделала до сих пор лишь первый шаг. Верно, мы можем проследить за последовательными стадиями развития и формирования глаза, но у нас нет никакой идеи о том, почему это протекает именно так, и каковы причинные связи в этом процессе. Второй существенный феномен в деятельности глаза - это его аккомодационная активность. И здесь мы опять сталкиваемся лицом к лицу с функциями нервов и мышц - этой старой и неразрешимой загадкой. То же самое можно сказать и в отношении всех других органов чувств, и то же относится к другим областям физиологии. Мы надеялись объяснить явление циркуляции крови при помощи законов гидростатики и гидродинамики. Конечно, кровь движется в соответствии с гидродинамическими законами, но она подчиняется им лишь пассивно. Что же касается активных функций сердца и мышц, образующих стенки кровеносных сосудов, то до сих пор никому еще не удалось объяснить их деятельность законами физики.
В заключительной части лекции почтенного профессора есть немало слов и выражений, достойных оккультиста. Поистине, создается впечатление, что он повторяет афоризм из "Первоначальных сведений" эзотерической физиологии или практического оккультизма:
Загадка жизни находится в активной деятельности живого организма,* истинного восприятия которой мы можем достичь лишь путем самонаблюдения, а не благодаря нашим внешним чувствам; путем наблюдения нашей воли, поскольку она проникает в наше сознание и, таким образом, открывается для нашего внутреннего чувства. Поэтому, когда одно и то же явление воздействует только на наши внешние чувства, мы не распознаем его. Мы видим нечто, связанное с феноменом движения, но мы не постигаем сути этого явления, поскольку у нас нет специального органа для ее восприятия. Мы можем принять эту "сущность" в чисто гипотетической форме, и мы делаем это, говоря об "активных функциях". Именно так поступает каждый физиолог, ибо он не может двигаться дальше без такой гипотезы; и это - первый опыт психологической интерпретации всех жизненных феноменов... Если нам демонстрируют, что мы не способны с помощью одной лишь физики и химии объяснить феномены жизни, - чего же мы можем ожидать от таких примыкающих к физиологии дисциплин, как морфология, анатомия и гистология? Я считаю, что они никогда не смогут помочь нам в разрешении проблемы хотя бы одного из загадочных жизненных явлений. Ибо, после того как мы преуспели с помощью скальпеля и микроскопа в разделении организмов на их самые элементарные компоненты, дойдя до самой простой клетки, - именно на этом месте мы обнаруживаем себя лицом к лицу с величайшей из всех проблем. Простейшая монада, микроскопическая частичка протоплазмы, бесформенная и лишенная структуры, обладает однако основными жизненными функциями - питанием, ростом, размножением, движением, способностью к ощущениям и чувственным восприятиям, и даже к таким функциям, которые замещают "сознание" - душу высших животных!
Действительно, для материализма это ужасная проблема! Сделают ли наши клетки, а также бесконечно малые монады природы то, что до сих пор не удалось сделать для нас аргументам величайших пантеистических философов? Будем надеяться на это. И если они сделают это, то "суеверные и невежественные" восточные йоги, а также их экзотерические последователи почувствуют себя оправданными. Ибо от того же самого физиолога мы слышим, что:
Эпителиальные клетки предотвращают проникновение в лимфатическое пространство многих ядов, хотя известно, что они легко разлагаются желудочным и кишечным соком. Более того. Физиологи понимают, что при прямой инъекции этих ядов в кровяное русло они будут выделены из него, и снова проникнут через кишечные стенки, и в этом процессе наиболее активную роль играют лимфатические клетки.
Если читатель обратится к словарю Вебстера, он найдет там любопытное объяснение слов "лимфатический" и "лимфа". Этимологисты считают, что латинское слово "лимфа" происходит от греческого "нимфа", что означает "низшее божество". "Поэты иногда называли муз нимфами. Поэтому стали говорить, что люди, способные быть в состоянии экстаза, - такие как ясновидящие, поэты, безумные и т. п. - пойманы нимфами".
Богиня влаги (т. е. греческая нимфа, или латинская лимфа) в индийских преданиях считается рожденной из пор одного из богов, в разных верованиях это или бог океана, Варуна, или же второстепенный "речной бог". Но главное в том, что древние греки и римляне, как получается, разделяли те же "суеверия", что и индусы. Это суеверие сохраняется и до наших дней: каждый атом в четырех (или пяти) элементах материи является эманацией низшего бога или богини, которые в свою очередь являются эманациями высшего божества; более того, каждый из этих атомов, будучи Брахмой, одним из имен которого является Ану, или атом, становится эманацией не раньше, чем он будет наделен своего рода сознанием и свободной волей, действующей в пределах закона. Тот, кто знает, что космический тримурти (троица) состоит из Брахмы - Творца, Вишну - Хранителя и Шивы - Разрушителя, являющегося наиболее величественным символом материальной Вселенной и ее эволюции; тот, кто находит подтверждение этому в этимологии имен этих божеств,* а также в доктринах Гупта Видья, или эзотерического знания, - тот знает и то, как правильно понять это "суеверие". Пять основных титулов Вишну, помимо Ану (атом), общему для всех действующих лиц троицы, - это Бхутатман, т. е. тот, кто создает или испускает мировую материю; Прадханатман, "единый с чувствами"; Параматман, "Высшая Душа", и Атман, Космическая Душа, или Универсальный Разум; и отсюда хорошо видно, что древние индусы наделяли разумом и сознанием каждый атом и давали ему особое имя того или иного бога или богини. Если поместить этот пантеон, состоящий из 30 крор (т. е. 300 миллионов) божеств внутри макрокосма (Вселенной), или внутри микрокосма (человека), - то окажется, что это количество нет нужды переоценивать, поскольку оно относится к атомам, клеткам и молекулам всего существующего.
Несомненно, что все это чересчур поэтично и трудно для понимания нашего поколения; и все же оно выглядит решительно более научным, чем те представления, которые вытекают из самых последних открытий в области физиологии и естественной истории.
"Люцифер", апрель 1890 г.
РАЗУМ В ПРИРОДЕ
Велико чувство самоудовлетворенности в современной науке, и беспримерны ее достижения. Дохристианские и средневековые философы, по-видимому, оставили после себя кое-какие ориентиры, указывающие на неисследованные залежи, однако открытию всех богатств и бесценных сокровищ мы обязаны настойчивым усилиям современных ученых. Поэтому они заявляют, что подлинное, истинное знание природы Космоса и человека возникло лишь в последнее время. Роскошное современное растение возникло из увядших сорняков древних суеверий.
Однако, не такова точка зрения изучающих теософию. Они говорят, что недостаточно высокомерно высказываться о "несостоятельных представлениях некультурного прошлого", как это делают м-р Тиндаль и другие, чтобы скрыть те интеллектуальные источники, на основании которых выросла слава столь многих современных философов и ученых. Сколь многие из наших выдающихся ученых заслужили почет и уважение просто потому, что они одели в новое платье идеи тех старых философов, которых они всегда готовы третировать, - об этом беспристрастно заявят последующие поколения. Но тщеславие и чрезмерная самоуверенность, как две ужасные раковые опухоли, сидят в мозгу среднего человека науки; это особенно касается востоковедов - санскритологов, египтологов и ассирологов. Первые следуют комментаторам пост-махабхаратского периода (или, может быть, лишь претендуют на то, что они это делают); последние руководствуются искусственно истолкованными папирусами, сопоставляя их с тем, что говорил тот или иной греческий писатель, или же обходя их молчанием, а также клинописными надписями на полуразрушенных глиняных табличках, скопированных ассирийцами с "аккадо"-вавилонских записей. Слишком многие из них склонны забывать при каждом удобном случае, что многочисленные изменения в языке, аллегорическая фразеология и очевидная скрытность старинных мистических писателей, обязанностью которых было никогда не разглашать важные тайны святилища, что все это могло ввести в заблуждение и переводчиков, и комментаторов. Большинство наших востоковедов скорее позволят своему тщеславию расстаться с логикой и способностью к рассуждению, чем признать свое невежество, и они, как профессор Сейс,* будут самодовольно заявлять, что они разгадали истинный смысл религиозных символов прежних времен, и что они могут интерпретировать эзотерические тексты намного правильнее, чем посвященные жрецы Халдеи и Египта. Это равнозначно тому, как если бы сказать, что древние иератические грамматики и священники, которые были изобретателями всевозможных аллегорий, предназначенных для сокрытия многих истин, которым обучали при инициации, - не имели ключа к священным текстам, составленным или написанным ими самими. На том же самом уровне рассуждают некоторые санскритологи, которые, не побывав ни разу в Индии, утверждают, что они знакомы с санскритским произношением, а также со смыслом ведических аллегорий намного лучше, чем самые образованные среди величайших брахманических пандитов и ученых санскритологов Индии.
После всего этого кто же будет удивляться, что жаргонные выражения и темные места средневековых алхимиков и каббалистов также прочитываются современными учеными в буквальном смысле; что древние греки, и даже образы Эсхила, корректируются и улучшаются знатоками греческого из Кембриджа и Оксфорда, и что притчи Платона, смысл которых замаскирован, приписываются его "невежеству". И все же, если изучающие древние языки знают что-то, то им следовало бы иметь ввиду, что метод крайнего утилитаризма практиковался в древней философии так же широко, как и в современной; что с самого начала человечества фундаментальные истины обо всем том, что нам позволено знать на земле, надежно хранились адептами святилища; что различия между верованиями и религиозной практикой было лишь внешним; и что те защитники древнего божественного откровения, которые решали любую проблему, доступную для человеческого интеллекта, были связаны друг с другом всеобщим интуитивным взаимопониманием науки и философии, которое образовывало единую непрерывную цепь вокруг земного шара. И филологии, и востоковедению следует попытаться отыскать конец нити. Но если они будут упорствовать в том, чтобы смотреть только в одном направлении, и это направление окажется ложным, то истина и факт никогда не будут открыты. Таким образом, долгом психологии и теософии является помочь миру достигнуть их. Изучите восточные религии при помощи света восточной, а не западной философии, и если вам удастся ослабить хотя бы одну петлю в узле древней религиозной системы, то вся цепь мистерий может быть распутана. Но для того, чтобы достичь этого, не следует соглашаться с теми, кто учит тому, что нефилософично вопрошать о первопричинах, и что все, что в наших силах, - это рассматривать их физические следствия. Область научного исследования со всех сторон ограничена физической природой;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66