- Угу, - отозвался Мишкин.
- Именно поэтому я с тобой согласен. Здесь действительно мрачновато и
пахнет привидениями.
Робот по своей натуре был довольно добродушен, и даже его
металлическая внешность не могла этого скрыть. Спустя много лет, когда он
уже покрылся ржавчиной, а конечности его страдали усталостью металла, он
любил рассказывать молодым роботам о Мишкине. "Это был спокойный человек,
- говорил он, - можно было даже подумать, что он был глуповат. Но в нем
чувствовалась некая направленность и стремление смириться со своим
положением, что особенно вызывало уважение. Ведь он, в конце концов, был
всего лишь человеком, и таких людей мы больше не увидим".
- Конечно, дедушка, - отвечали детишки-роботы и разбегались, хихикая
втихомолку. Все они были гладенькие, блестящие, и считали себя
единственными современными созданиями, им и в голову не приходило, что и
до них были другие, и после них будут другие. И если им говорили, что
придет время, и их тоже уложат на полку рядом с другими развалюхами, это
вызывало у них приступ жизнерадостного смеха. Таковы молодые роботы, и
никакое программирование не в состоянии изменить их.
Но все это будет в далеком будущем. А в настоящем были Мишкин и
робот, пробирающиеся через лес, отягощенные исключительными знаниями,
совершенно бесполезными в данной ситуации. Возможно, именно в это время
Мишкин сделал свое выдающееся открытие, заключающееся в том, что знания не
соответствуют необходимости. Ведь всегда чего-то не хватает, и умный
человек строит свою жизнь на основе собственных знаний о недостаточной
пользе знаний.
Мишкин предчувствовал опасность. Он хотел встретить ее во всеоружии.
Но какое "оружие" может ему пригодиться? Он ужасно боялся попасть впросак.
- Послушай, - сказал он роботу. - Давай что-нибудь придумаем.
Опасность может застать нас в любой момент, и нам просто необходимо
подготовиться к ней заранее.
- Что ты предлагаешь? - спросил робот.
- Давай бросим монету.
- Это, - заявил робот, - пахнет фатализмом и совершенно противоречит
тому научному мировоззрению, которое мы с тобой представляем. Сдаться
после всего, чему мы научились? Об этом не может быть и речи.
- Мне и самому это мне по душе, - признался Мишкин, - Но согласись,
что какой-то план действий нам необходим.
- Может быть, будем принимать решения по ходу дела? - предложил
робот.
- А ты уверен, что у нас будет на это время?
- Именно сейчас у нас есть шанс проверить это, - ответил робот.
Мишкин увидел впереди нечто плоское, тонкое и широкое, похожее на
лист серого цвета. Оно планировало на высоте трех футов, направляясь в их
сторону, как, впрочем, и все живое на Гармонии.
- Что нам делать? - спросил Мишкин.
- Черт его знает, - ответил робот. - Я как раз собирался спросить об
этом у тебя.
- Удрать от него вряд ли удастся.
- Неподвижность тоже мало чего дает.
- Может, пристрелить эту штуку?
- На этой планете от бластеров мало толку. Еще рассердим ее.
- А что, если мы тихонечко пойдем своей дорогой, ни о чем не думая?
Может, оно оставит нас в покое?
- Безнадежная затея, - сказал робот.
- У тебя есть другие идеи?
- Нет.
- Тогда пошли.

9
Однажды Мишкин с роботом пробирались через лес, и было это в веселом
месяце мае, когда вдруг до смерти напугали пару налитых кровью глаз, и
было это в веселом месяце мае.
Смешного мало, когда вы внизу.
- Встань, я тебя сосчитаю, - сказал Мишкину его отец. Мишкин встал,
чтобы его сосчитали, и число оказалось единицей. Но это ни к чему не
привело. С тех пор Мишкин никогда не вставал, чтобы его сосчитали.
Рассмотрим сейчас ситуацию с точки зрения чудища, которое
приближалось к Мишкину. Из хорошо освещенных осведомленных источников нам
доподлинно известно, что чудище вовсе не считало себя чудищем. Подобные
иллюзии испытываем и мы, когда основательно нагрузимся. Неплохо бы
запомнить, когда налаживается контакт с незнакомым тебе существом, что
"чудище волнуется". Остается лишь убедить его, что несмотря на ваш
чудовищный вид, вы тоже испытываете волнение. Обмен волнующими эмоциями
является первым шагом при контакте
- Ох! - сказал Мишкин.
- В чем дело? - спросил робот.
- Я уколол ногу.
- Так мы никогда отсюда не выберемся.
- Не ворчи. Лучшее, что мы можем сделать - это продолжить путь.
Солнце спустилось к горизонту. Лес засиял разноцветными бликами.
Мишкин представлял из себя сложное человеческое существо со своим прошлым,
сексуальными заботами и различными неврозами. Робот представлял из себя
усложненное подобие человека и мог вполне таковым считаться. Существо,
приближавшееся к ним, было неизвестного происхождения, но у него наверняка
хватало своих сложностей. Все было сложным.
Когда Мишкин приблизился к чудовищу, его захлестнули самые
невообразимые фантазии, описывать которые нет никакого смысла.
У чудища тоже возникли определенные фантазии.
Один лишь робот не фантазировал. Это был старомодный робот, с
твердыми убеждениями и протестантской этикой, и его трудно было обвести
вокруг пальца.
На зеленых, в форме сердечка, губах чудища висели капельки кристально
чистой жидкости. В действительности же это были не капли жидкости, а
вонючие отбросы какой-то фабрики в Йонкерсе. Дети украшали ими деревья.
Чудище продолжило свой путь. На ходу оно учтиво поклонилось Мишкину,
робот поклонился чудищу, и они разошлись в разные стороны.
Чудище остановилось.
- Что это было? - спросило оно. - Что за чертовщина?
- Меня самого до сих пор трясет, - ответило дерево-шагомер, прибывшее
с севера в надежде поиграть на бирже.
- Кажется, подействовало, - сказал Мишкин.
- Как обычно, - ответил робот. - На Дарбисе-4 всегда так.
- Но мы-то на Гармонии!
- Ну и что? В конце концов, если что-то сделано правильно, то оно
будет правильным несчетное количество раз. Действительным числом является
эн минус единица, а это очень большое число, и оно содержит в себе лишь
одну ошибку при бесконечности правильных действий.
- И насколько часта вероятность ошибки?
- Чертовски часта! - ответил робот. - Из-за нее летит к черту закон
средних величин.
- В таком случае твоя формула неверна?
- Отнюдь, - возразил робот. - Теория правильная, даже если она имеет
обыкновение не срабатывать на практике.
- Это полезно знать на будущее, - заметил Мишкин.
- Разумеется. Кое-что знать всегда полезно. В любом случае, у нас
появился еще один шанс испытать ее. К нам приближается очередное чудище.

10
Никто в лесу не умел делать выводы на основе философии. Рэмит,
например, брел, охваченный чувством презрения к самому себе. Рэмит знал,
что он совершенно и непоправимо одинок. Отчасти это было следствием того,
что Рэмит был единственным оставшимся в живых представителем своего вида,
и от знания этого еще более усиливалось чувство одиночества. Но Рэмит знал
также, что ответственность за отчуждение лежит на совести индивидуума, и
что обстоятельства, какими бы неблагоприятными они не были, являются всего
лишь основой, на которой индивидуум разыгрывает свои собственные
внутренние драмы. Эта мысль угнетала и приводила в смятение, поэтому Рэмит
брел, чувствуя себя обреченным, оставшимся на гармонии в полном
одиночестве, как оно и было на самом деле.
- Это еще что такое? - изумился Рэмит. Он тяжелым взглядом уставился
на двух инопланетян. - Галлюцинация, конечно, - поразмыслив, ответил он
сам себе. - Вот к чему приводит моя повышенная чувствительность.
А два инопланетянина, то есть галлюцинация, продолжали свой путь, как
ни в чем не бывало. Рэмит мысленно охватил взглядом всю свою жизнь.
- Все это мешок с дерьмом, - констатировал он. - Рэмит всю жизнь
вкалывает, и что же он получает взамен? У него неприятности с ментами,
подруга его бросает, бросает жена, и в конце концов у него начинаются
галлюцинации, и какие - инопланетяне! До чего же я могу докатиться?

11
- Я собираюсь сделать вот что, - заявила графиня Мельба. - Я
собираюсь взять с вас залог.
- Боже всемогущий, как вы мне надоели! - воскликнул граф Мельба. -
делайте что угодно, только оставьте меня в покое!
- Я больше не верю в вас, - грустно сказала графиня.
В тот же миг граф Мельба растворился в воздухе, превратившись в
бесплотное существо, и насколько мне известно, таким он и остался до конца
своей жизни.

Мишкин вспомнил кое-что, случившееся с ним, когда он был мальчишкой и
жил на ранчо близ Абилены. Но он не стал вдаваться в подробности, так как
не видел в этом пользы при нынешних обстоятельствах.
- Можно висеть на волоске от самой ужасной смерти, - ни с того, ни с
сего изрек робот, - и испытывать смертельную скуку.
- Можно испытывать то же самое, слушая тебя, - сказал Мишкин.
Внезапно лес кончился. Это произошло в результате воздействия
флорального эквивалента копыт и челюстей, нанесших окрестностям такой
урон. Но это ерунда, продолжим наш путь без всякого леса.

12
Мишкин очутился на огромной стоянке для автомашин. Она была бежевого
цвета, с зелеными и желтыми полосами. Счетчики были выкрашены в
розовато-лиловый цвет, а измятые обрывки газет были ярко-красного цвета и
цвета бронзы. Это была стоянка что надо.
- Похоже на стоянку для автомашин, - заметил Мишкин.
- Правда, похоже? - обрадовался граф Мельба, подкручивая кончики
длинных светлых усов. - Это напоминает мне одну интересную историю. Один
из моих приятелей гостил у своего друга в Серрее. Точнее, в Костуольце. На
ночь он удалился в комнату, в которой, как поговаривали, водились
привидения. Мой приятель решил, что это довольно пикантно, но, разумеется,
не верил в эту чепуху. Никто в это не верит. Так вот, мой приятель
поставил рядом с кроватью оплывшую свечку - там, знаете ли, не было
электричества, вернее, оно было, но внезапная буря разнесла все к чертям.
Находясь в прекрасном расположении духа, мой приятель начал готовиться ко
сну, как вдруг...
- Простите, - сказал Мишкин, - а вы кто такой?
- Граф Мельба, - ответил граф Мельба. - Но вы можете звать меня
просто Кларенс. Терпеть не могу все эти титулы. Но - вы простите меня, мне
кажется, я не расслышал вашего имени...
- Потому что я его и не называл.
- О, послушайте, это великолепно! Оригинал?
- Был когда-то.
- Просто великолепно!
- Меня зовут Мишкин, - сказал Мишкин. - Простите, а вам не встречался
здесь робот?
- Честно говоря, нет.
- Странно, он вдруг исчез ни с того, ни с сего.
- Ничего странного, - возразил граф. - Всего минуту назад моя жена
заявила, что больше не верит в меня - и вот пожалуйста, я просто исчез.
Это тоже вам кажется странным?
- Очень странным, - ответил Мишкин. - Но я полагаю, что такие вещи
возможны.
- Я тоже так считаю, поскольку это только что произошло со мной. Но
вообще чертовски странная штука, это исчезновение.
- А на что это похоже?
- На пальцах это трудно объяснить. Нечто вроде бесплотности, вы
понимаете, что я имею в виду?
- Куда же он делся, - пробормотал Мишкин. - Послушайте, вы уверены,
что не видели моего робота?
- Абсолютно уверен. Для вас много значит эта потеря?
- Нам много пришлось пережить вместе.
- Старые фронтовые друзья, - кивнул граф, покручивая усы. - Нет
ничего дороже старой фронтовой дружбы. Или прошедших войн. Помню, как-то у
Ипра...
- Простите, - прервал его Мишкин, - не знаю, откуда вы взялись, но
считаю своим долгом предупредить вас, что вы исчезли, или, вернее, вас
исчезли в места очень опасные.
- Очень благородно с вашей стороны предупредить меня, - сказал граф.
- Но мне ничего не угрожает. Номер опасности - это номер кадра из вашего
кино, а я нахожусь в совершенно иной, менее удовлетворительной
последовательности. Прожекты делают нас посмешищем, как сказал поэт.
Причудливые анахронизмы, старина - это уже больше по моей части. Итак, как
я уже говорил...
Граф Мельба внезапно умолк. Тревожная тень пробежала по его лицу. Его
не удовлетворял собственный облик. Единственными запомнившимися ему
особенностями были его светлые усы, безукоризненная английская речь и
менее безукоризненный ум. Этого было явно недостаточно, и граф решил
немедленно сменить обстановку.
Граф Мельба представлял из себя довольно внушительную фигуру. У него
были голубые с поволокой глаза. Он был похож на Рональда Колмана, но еще
симпатичнее, угрюмее и хладнокровнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18