Эвелина уже не реагировала на подобный цинизм, объясняя его особен-
ностями высокого интеллекта мужа.
- ...Курс иностранных валют на пномпеньской бирже составил...
- Гуги, не забудь, что мы сегодня вечером приглашены к Эстевесам.
Он поморщился. Вечеринки у Эстевесов традиционно завершались буйными
оргиями, к которым он давно потерял интерес. Пару раз в критические мо-
менты он сильно сплоховал из-за отказов простаты и с тех пор неоднократ-
но наталкивался на ехидные взгляды младшей дочки Эстевеса. Марианна но-
минально была десятилетней девочкой и имела все подобающие этому возрас-
ту повадки, но папа с незапамятных времен приучил ее к оральному сексу,
и она знала всех мужчин Кантабиле на вкус. Густав у нее, должно быть,
ассоциировался с желе.
- Ты можешь пойти одна? Скажи им, что я заболел, простыл, - что-ни-
будь в этом духе.
- Мы уже отказались от приглашения в прошлый и позапрошлый раз, и они
обижаются. Если ты стесняешься, послушай музыку у бассейна.
Перспектива приобщиться к музыкальной сокровищнице Эстевесов была еще
более противной. Их фонотека состояла из пяти видеодисков с записями в
стиле "хоп-энд-смык", пришедшем от восточных славян, и при запуске любо-
го появлялись одинаково гротескные существа, принимавшиеся тыкать
пальцами в глаза слушателям и причитать под механический грохот бараба-
на. Густав всегда считал, что окончательное вытеснение человеческой мыс-
ли из искусства началось именно от славян. Впрочем, всем остальным такая
музыка нравилась. Холовизор имел пару тысяч "музыкальных" каналов, -
очевидно, для создания пляшущих химер требовались минимальные ресурсы.
- Мне совершенно нечего стесняться, и я пойду к Эстевесам, - обиженно
сказал Густав.
- ... 5476 американских долларов за одну рупию. Индекс деловой актив-
ности поднялся на 65 пунктов. Курс бразильского песо по отношению к юаню
составил 47 к 1...
- Ради Бога, не обижайся. Из-за того, что у тебя проблемы, да, Гуги,
проблемы, это и так все знают, я не собираюсь каждый вечер торчать дома.
Да и чем ты собираешься заняться? Опять читать историческую чушь, от ко-
торой любой нормальный человек готов на стенку лезть? Надо активнее об-
щаться с людьми, настоящими людьми, а не этим умалишенным.
Густав собрался было возразить, что Стив, хозяин супермаркета, нес-
мотря на некоторые странности, представляет собой куда более интересного
собеседника, чем подруги, с которыми Эвелина могла часами обсуждать мо-
ду, погоду, кулинарию и знаменитостей. Однако он осекся: жена, наверное,
по-своему желала ему добра и хотела его расшевелить, вытащить из кокона,
в котором он пребывал последние годы.
- ... фронт, перемещающийся с Атлантики к югу Франции и Испании, при-
ведет к обильным осадкам и понижению температуры до -45+С...
- Хорошо, мы идем в гости, но, пожалуйста, не требуй от меня, чтобы я
восторгался военными подвигами Хуго.
Последнюю войну глава семьи Эстевесов закончил в чине полковника на
стороне индустриалистов. Густав же, наоборот, больше симпатизировал ни-
гилистам, и его неоднократно подмывало разбить об голову Хуго толстую
бутылку текилы, из которой тот постоянно подпитывался во время затяжных
рассказов о своей доблести на поле боя и разнообразных методах казни во-
еннопленных. Сейчас он, слегка размечтавшись, представил, как, склонив-
шись над безжизненным телом, вставляет в раскрытый рот Эстевеса обратным
концом его любимую сигару.
- Можешь и потерпеть, хотя бы из снисходительности к чужим недостат-
кам. Уверяю, ты тоже далеко не идеальный рассказчик. Хуго - славный ма-
лый, он нас перезнакомил со всем поселком и показал мне сравнительно бе-
зопасный проход в зону. Так что мы обязаны ему еще и частичкой нашего
домашнего уюта.
Медленная и мучительная смерть Хуго. Клизма из концентрированной те-
килы, после чего запереть задний проход особо толстой дымящейся сигарой.
Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Интересно, как это
выглядело: Эстевес, впрягшийся, словно мул, в рояль Smirnoff, потея и
пыхтя, тащит добычу из зоны, а Эвелина, сидя на крышке, нещадно хлещет
его по ляжкам плеткой из фортепианных струн.
- Хорошо, Эви, учитывая особые заслуги Хуго в формировании нашего се-
мейного очага, я буду страстно выпытывать у него наиболее живописные ню-
ансы последней казни, в которой он участвовал.
- ... от телекомпании Зед-Би-Си. Слушайте подробное изложение собы-
тий.
- Смотри, как бы он не перешел к наглядной демонстрации на любозна-
тельных гостях.
- Я давно чувствую, что он раскусил во мне скрытого нигилиста и гото-
вится к показательным выступлениям. Тоже, кстати, повод, чтобы ограни-
чить наше знакомство, если только ты серьезно не планируешь в ближайшее
время овдоветь.
- Могу тебя заверить, что вдовство в мои замыслы не входит.
Эвелина все-таки обиделась. Густав был женат в первый раз, и часто в
разговоре допускал мелкие тактические ошибки, на которые, как он считал,
ни один нормальный человек не стал бы обращать внимания. Иногда ему ка-
залось, что женщины специально ищут повода для обид, и если такового не
находится, то сами идут на провокации. Остаток завтрака они молчали, и
Эвелина с нарочитым грохотом отправила объедки в мусоропровод, после че-
го гордо удалилась на пляж. Сорокапятиминутные солнечные ванны были не-
отъемлемым элементом общей стратегии оздоровления. Густав зашел в гости-
ную, чтобы выключить "ящик" и просто так, без всякой задней мысли, залез
под юбку молоденькой ведущей. Это был его маленький ежедневный ритуал,
нигилистический протест против господства техники. Ведущая продолжала
говорить, не подозревая о домогательствах Густава, который тоже ничего
не чувствовал, кроме легкого покалывания наэлектризованного проекцией
воздуха.
- ... серии кровавых убийств, потрясших за истекшую неделю французс-
кую столицу. Репортаж из Булонского леса ведет наш корреспондент Луиза
Котильон.
Интерьер студии сменился лесными чащами, и Густав с омерзением обна-
ружил, что его рука, до сего момента щекотавшая ведущую, оказалась по
локоть погруженной в грудную клетку замысловато расчлененного и выпотро-
шенного трупа. Рядом стояла Луиза Котильон и водила световой указкой по
месту происшествия.
- Убийца, как вы видите, проявил особую изощренность и садизм по от-
ношению к своей последней жертве, 15-летней Кристине Ф. Согласно предва-
рительным данным из полицейских источников, "Веселый Жак", обмотав де-
вушку колючей проволокой, откусил ей уши и нос, выколол глаза...
Сцена опять сменилась: перед Густавом на нейтрально-сером фоне стоял,
улыбаясь, обнаженный муляж Кристины Ф. "Уау!" - сказала она кокетливо,
когда, по ходу комментария, у нее отвалились уши, нос, и из ран фонтаном
хлынула кровь. Она продолжала улыбаться и после того, как у нее отпали
обе руки, оставив две ужасные культи с торчащими кусками мяса.
- ... тупой пилой. Затем "Веселый Жак" вспорол несчастной жертве жи-
вот...
На Густава из разрезанного живота начали валиться дымящиеся внутрен-
ности, и он едва успел отскочить подальше. "О-ля-ля!" - произнесла Крис-
тина Ф.
- ... проделав в туловище тридцать отверстий охотничьим ножом, убийца
несколько раз изнасиловал девушку...
Улыбающаяся жертва стала похожа на дуршлаг, и Густав хриплым голосом
велел "ящику" выключиться. Через полчаса он вышел из дому по направлению
к супермаркету. Дорога обычно занимала не более двадцати минут. Было
пасмурно, и Густав мысленно похвалил себя за ту предусмотрительность, с
которой он надел плащ и захватил зонт. Эвелина все еще продолжала где-то
на берегу принимать ванны, хотя солнце прочно скрылось за грозовыми ту-
чами, и стало весьма прохладно.
Густав неторопливо зашагал, дымя трубкой и постукивая зонтиком, по
давно не убиравшемуся, поросшему кое-где густой травой тротуару. Ветер
подымал вдоль дороги столбики зеленоватой пыли - холовизионный мусор и,
может быть, чьи-то останки. Кантабиле строилось наспех по типовым проек-
там, - по пятам наступал океан, отвоевывавший у человека последние куски
суши. Домики поэтому выглядели однообразно, а частью были совсем забро-
шенными: жильцы съехали или вымерли. Навстречу Густаву никто не попадал-
ся: после вечерних развлечений все просыпались поздно.
Дверь супермаркета была открыта, и Густав уже настроился на нетороп-
ливый разговор со Стивом, но тут заметил прислоненный у входа к дереву
чей-то велосипед. Это была не обычная модель, из тех, что использовались
иногда в Кантабиле для поездок в "дальние" гости за пару десятков домов.
Незнакомый велосипед представлял собой так называемую "горную", особо
прочную, конструкцию с корпусом из специального сплава и мощной коробкой
скоростей. Его колеса и рама были сильно забрызганы грязью, из чего Гус-
тав заключил, что к ним в поселок из-за гор пожаловал кто-то чужой.
- Доброе утро, Стив!
Густав с порога огляделся по сторонам, но не заметил никого посторон-
него.
- Доброе утро, господин Эшер! Чем могу помочь?
Традиционная фраза Стива. Оба знали, что Густава ничего, кроме книг и
музыки, в этой жизни не интересовало, а стоявшие на полках и сваленные в
подвале издания были им исследованы и с брезгливостью отвергнуты. За
спиной Стива уже дымилась кофейная машина, - к приходу своего посетителя
он получал со столика зерна и молол их вручную на доисторической кофе-
молке. Здесь Густав презревал диету, и после нескольких чашечек они пе-
реходили к виски, тоже "ящичному", но неразбавленному и действовавшему
весьма эффективно. Спустя некоторое время они уже болтали Бог знает о
чем и чувствовали себя прекрасно. Густав рассказывал - с некоторыми до-
пустимыми преувеличениями - случаи из своего детективного прошлого. Стив
был благодарным слушателем, задавая вопросы редко и всегда к месту.
Их никто ни разу не потревожил, и Густав, спросив однажды Стива, за-
чем он держит эту лавку, не смог получить внятного ответа. "Да я как-то
уже привык, что у меня всегда по утрам руки заняты," - смущенно ответил
тот, разводя руками, словно желая показать их загруженность. Стив жил
один в квартире над супермаркетом, и ему, наверное, было просто скучно.
В гости его почти не приглашали из-за странностей характера: он сторо-
нился групповых забав и не мог поддержать простейший разговор, так как
избегал холовизор. Но в свое время он прочитал много книг, чем и был ин-
тересен Густаву. Кроме этого, Стив имел одно уникальное качество: он мог
играть на банджо и мурлыкать какие-то песенки, будучи, таким образом,
одним из последних музыкантов в истории человечества.
- Спасибо, я просто так зашел поболтать.
Из вежливости Густав не стал спрашивать, кто хозяин велосипеда, сто-
явшего снаружи. Он сел на высокий стул, приготовленный для него возле
прилавка, и собрался было поделиться со Стивом подробностями своего ут-
реннего спасения от неведомого монстра, как вдруг его внимание привлек
шум, доносившийся из подвала. Делать вид, что ничего не происходит, ста-
новилось бессмысленно.
- У тебя новые покупатели?
- Да, господин Эшер. Я сегодня чуть в обморок не упал от удивления,
когда с гор подкатил этот чудак. Сказал, что ищет по окрестностям ка-
кие-то тексты, и попросил у меня разрешения порыться внизу.
- И долго он уже там сидит?
- Да, пожалуй, минут двадцать будет. Просил его не беспокоить. Вы не
хотите к кофе чего-нибудь сладкого?
- Нет, Стив, спасибо, я сегодня, кажется, объелся джема за завтраком.
Внутри Густава уже начали вызревать первые признаки затяжной изжоги.
- Вы слыхали, у Бретшнейдеров пропал сын? Пошел вчера купаться и не
вернулся домой. Он вам случайно не попадался по дороге или где-нибудь на
берегу?
Густав терпеть не мог семейные коллизии. Да и что толку мчаться аж за
десять домов к Бретшнейдерам, размахивать руками и кричать, если
мальчик, совершенно тихо и никому не мешая, слился с окружающей средой?
Тем более, у них есть еще три девочки, 7, 9 и 12 лет, такие же заморо-
женные химией, как Марианна Эстевес. При благоприятных обстоятельствах
им должно хватить семейного счастья еще лет на семьдесят. А если собрал-
ся поплавать, то надо внимательнее смотреть по сторонам. Кстати, насчет
валуна с глазом лучше помолчать.
- Какая беда. Нет, Стив, не попадался.
После третьей рюмки Густав приступил к очередному рассказу из
следственной практики.
x x x
Ливень немилосердно хлестал по ночным улицам Оливареса. Город спал,
насколько можно было спать в эту небывалую грозу, подобной которой не
припоминали старожилы. Молнии непрерывно перечеркивали небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14