Он вспомнил, что обращался с ней как с обыкновенной девушкой, считал ее сумасшедшей и даже пытался позабавить дурацкими шутками! «Каким же я был идиотом!» — подумал он. Украдкой бросив взгляд на Эмму, Барни увидел, что она тоже смотрит на него.
— Может ли ваша светлость простить меня? — спросил он.
— Простить вас! — изумленно воскликнула она. — Но за что, Ваше Величество?
— За то, что вовлек вас в досадное положение, но особенно за то, что решил, будто вы душевнобольная.
— Так вы подумали, что я сумасшедшая? — спросила девушка, широко открыв удивленные глаза.
— Когда настаивали, что я король. Но теперь я начинаю верить, что сумасшедший здесь именно я. Или же у меня поразительное сходство с Леопольдом Лутским.
— Вот именно, Ваше Величество, — ответила она.
Барни понял, что все его доводы бесполезны, и решил бросить это занятие.
— Ну, если вам так угодно, считайте меня королем, но, пожалуйста, хотя бы перестаньте называть меня «Величеством». Мне это действует на нервы.
— Ваше желание — закон… Леопольд. Но не забудьте о нашем прежнем уговоре.
Он улыбнулся Эмме. А принцесса-то очень даже ничего!
Они прибыли в Бленц затемно. Замок стоял на дальнем склоне холма, возвышавшегося над городом. Здание было древним, но сохранилось в прекрасном состоянии. Когда Барни поднял глаза вверх, он увидел мрачные каменные стены башен с бойницами, и у него защемило сердце. За этими стенами целых десять лет томился сумасшедший король!
— Бедный парень! — пробормотал он, но сам думал только о девушке.
Перед надвратной башней их отряд остановили караульные. Начальник караула, держа в руке фонарь, приблизился к подъемной решетке. Офицер, захвативший в плен Барни и Эмму, вышел вперед.
— Отряд королевской конной гвардии сопровождает Его Величество короля, который возвращается в Бленц, — доложил офицер.
— Король! — воскликнул начальник караула. — Так вы нашли его? — и приподнял фонарь, чтобы разглядеть своего монарха.
— Наконец-то, — прошептал Барни девушке. — Теперь меня реабилитируют. Ведь этот человек постоянно жил в Бленце и должен знать, как выглядит его король.
Офицер подошел ближе, высоко подняв фонарь, чтобы осветить лицо пленника. Он внимательно разглядывал Барни. В его поведении не было ни смирения, ни уважения, поэтому американец решил, что сейчас обман будет разоблачен. Он надеялся на это в глубине сердца.
Офицер повернул фонарь и посмотрел на девушку.
— А что это за девка с ним? — спросил он.
Начальник караула стоял рядом с лошадью Барни, и не успел он произнести эти грубые слова, как американец размахнулся и врезал ему по физиономии.
— Это принцесса фон дер Танн, дубина! — воскликнул Барни. — Хорошенько запомни это на будущее!
Офицер поднялся на ноги, бледный от ярости, выхватил шпагу и бросился на Барни.
— Ты умрешь за это, полоумный! — выкрикнул он.
Лейтенант Бутцов, командир королевской конной гвардии, рванулся вперед, чтобы предотвратить драку, а Эмма фон дер Танн соскочила с седла и бросилась перед Барни.
Бутцов схватил офицера за руку.
— Вы что, с ума сошли, Шонау? Вы вознамерились убить короля!
Тот рывком освободил руку, задыхаясь от злости.
— Почему бы и нет? — прорычал он. — Вы сглупили, не сделав этого сами. Ничего, это сделает Менк и получит звание барона. А я получу чин, по меньшей мере, капитана. Пустите меня к нему! Никто не смеет ударить Карла Шонау и остаться после этого в живых!
— Король не вооружен! — воскликнула Эмма фон дер Танн. — Вы посмеете хладнокровно убить невооруженного человека?
— Он вообще никого не убьет, ваша светлость, — спокойно проговорил Бутцов. — Отдайте мне вашу шпагу, лейтенант Шонау. Вы арестованы. То, что вы только что сказали, очень не понравится регенту, когда я доложу ему об этом. Советую вам держать себя в руках, когда гневаетесь.
— Это верно, — пробормотал Шонау, сожалея, что в своем приступе ярости невольно выдал план заговора против короля. Как большинство слабохарактерных людей, он боялся признаться в своей ошибке, но еще больше страшился последствий необдуманных слов. — Вы хотите отобрать у меня шпагу? — переспросил Шонау у Бутцова.
— Я готов забыть об этом инциденте, лейтенант, — ответил тот, — если вы пообещаете, что не будете причинять обид Его Величеству или подвергать унижениям принцессу фон дер Танн. Их положение и без того весьма незавидное.
— Хорошо, проезжайте во двор, — проворчал Шонау.
Барни и девушка вновь оседлали лошадей, и процессия через большие ворота проехала во двор замка.
— Вы заметили, что даже он считает меня королем? — спросил Барни у Эммы. — У меня это просто не укладывается в голове!
Внутри замка пленников встретили слуги и солдаты. Офицер проводил их в большой зал. Сразу же появился человек с темным цветом лица и подошел к пленникам. Бутцов доложил:
— Его Величество король возвратился в Бленц. По приказу регента передаю Его августейшее Величество на ваше попечение, капитан Менк.
Менк кивнул и посмотрел на Барни с нескрываемым любопытством.
— Где вы его нашли? — спросил он Бутцова. Он не стал притворяться, как ожидалось, что испытывает уважение к человеку королевской крови, и Барни начал надеяться, что наконец-то нашелся человек, который знает, что он — не король.
Бутцов доложил подробности захвата беглого короля. Пока тот говорил, глаза Менка, хитрые и беспокойные, оценивающе разглядывали прелести девушки, стоящей рядом с Барни. Американцу не понравился этот человек, но он сообразил, что это, очевидно, самый главный начальник в Бленце, и решил обратиться к нему в надежде, что тот поверит ему и распутает дурацкую историю, в которую он попал сам и поневоле вовлек девушку.
— Капитан, — Барни шагнул навстречу офицеру. — Имеет место ошибка. Я не король, а американец, путешествующий по Луте. Тот факт, что у меня серые глаза и густая каштановая борода, — моя единственная провинность. Вы, несомненно, знакомы с внешностью короля и поэтому уже увидели, что я — вовсе не Его Величество. Но поскольку я не король, нет никаких причин задерживать меня здесь: я не беглец и никогда таковым не был, а эта молодая леди не совершила никакого правонарушения, находясь вместе со мной. Поэтому она тоже должна быть освобождена. Я убежден, что во имя справедливости и здравого смысла вы освободите нас обоих и проводите принцессу фон дер Танн домой.
Менк молча выслушал речь Барни и чуть улыбнулся толстыми губами.
— Я начинаю думать, что вы не столь безумны, как мы считали прежде, — ответил он и перевел взгляд на Эмму фон дер Танн. — Во всяком случае, ваших умственных способностей хватило, чтобы оценить прелести хорошенькой женщины. Я и сам не смог бы сделать лучшего выбора. Что же касается моего знакомства с вашей внешностью, то вы знаете так же хорошо, как и я, что я никогда прежде не видел вас. Но в этом нет необходимости: вы полностью соответствуете описанию в объявлении, расклеенном по всему королевству. Если же и этого недостаточно — тот факт, что вы скрывались вместе с дочерью старого фон дер Танна, снимает всякие сомнения.
— Вы комендант Бленца — и заявляете, что никогда не видели короля? — воскликнул Барни.
— Конечно, — парировал Менк. — После того как вы исчезли, весь гарнизон был заменен. Даже старые слуги все до одного были заменены другими людьми. Так что вам не удастся бежать повторно, ибо ваших пособников здесь больше нет.
— Как, во всем замке Бленц нет ни единого человека, который когда-либо видел короля?! — поразился Барни.
— Ни одного, кто видел вас до побега, — согласился Менк. — Но если бы мы сомневались, то спросили бы принцессу Эмму, являетесь ли вы Леопольдом или нет. Что она говорит по этому поводу, Бутцов?
— Когда она думала, что Его Величество мертв, она признавала его королем.
— Дальнейшее обсуждение ни к чему не приведет, — коротко заключил Менк. — Вы — Леопольд Лутский. Принц Питер говорит, что вы безумны. Что же касается меня, то вы никогда не сможете сбежать снова. Можете быть уверены, что пока Эрнст Менк — комендант Бленца, вам никогда больше не удастся вырваться на волю.
Это заявление было сделано ироническим тоном и ясно демонстрировало все презрение, испытываемое Менком к человеку, которого он считал королем.
Взгляд принцессы Эммы полыхнул огнем ярости, когда она заметила презрение в глазах Менка. Она быстро взглянула на Барни, чтобы понять, намерен ли он поставить Менка на место. Но король, очевидно, решил игнорировать неучтивость Менка. Однако Эмма фон дер Танн придерживалась иного мнения.
Ей доводилось встречать Менка на разных официальных собраниях в столице, и он всегда пытался ей понравиться. Эмма же избегала его внимания еще до того, как компрометирующие слухи о его прежней жизни стали достоянием общественности. Уже через год она ощутила его ненависть — хотя бы из-за того, что он был для нее персоной нон грата. Принцесса Эмма повернулась к Менку и бросила ненавидящий взгляд.
— Похоже, вы забыли, сэр, что обращаетесь к королю! — воскликнула она. — Люди давно говорят, что вы человек без чести, и теперь я верю в это. Даже последний невежа и грубиян во всей стране не стал бы пользоваться беспомощностью короля и подвергать его бесчисленным унижениям! Когда-нибудь Леопольд Лутский займет свой трон, и я искренне надеюсь, что его первым приказом будет жестокий приговор таким, как вы, ибо вы его заслуживаете!
От гнева Менк побледнел, пальцы его нервно заплясали, но он все же взял себя в руки, решив дожидаться своего часа для мести.
— Отведите короля в его апартаменты, Штайн, — коротко приказал он. — А вы, лейтенант Бутцов, сопроводите их и не уходите, пока король не будет надежно заперт. Потом можете вернуться сюда для получения дальнейших распоряжений. Тем временем я бы хотел допросить любовницу короля.
После этих оскорбительных слов Менка в комнате повисла напряженная тишина. Эмма фон дер Танн держалась высокомерно и заносчиво, вздернув маленький подбородок, но ничем не показала, что услышала эти слова. Однако Барни не остался в стороне.
— Эй ты, хам! — выкрикнул он и шагнул к Менку. — Ты еще пожалеешь о каждом сказанном сегодня слове! Это я тебе обещаю!
Менк схватился за эфес шпаги. Бутцов попытался остановить руку Барни.
— Не стоит, Ваше Величество. Если вы его ударите, это лишь сделает ваше положение более уязвимым, но не прибавит безопасности принцессе фон дер Танн.
Однако Барни отстранил лейтенанта и, прежде чем Штайн или лейтенант успели спохватиться, налетел на Менка. Тот чуть замешкался со своей шпагой, поэтому Барни успел дважды ударить его в лицо. Бутцов занял сторону короля и попытался встать между Менком и американцем. Барни отвел первый выпад локтем, но за ним последовал второй. Еще одно мгновение, и шпага разъяренного капитана пронзила бы сердце короля…
— Стойте! — крикнул Бутцов Менку. — Да вы что, с ума сошли — пытаться убить короля!
Но Менк снова сделал выпад в сторону незащищенного противника.
— Умри, поганая свинья! — взвизгнул он.
Бутцов понял, что Менк действительно готов убить Леопольда. Он схватил Барни за плечо и резко развернул его. В тот же миг он выхватил из ножен свою шпагу, и теперь перед Менком с оружием в руке стоял мастер фехтования.
Комендант Бленца отшатнулся от острия шпаги.
— Что вы делаете? Это же бунт!
— Когда я принимал воинскую присягу, — спокойно проговорил Бутцов, — то поклялся, что буду с оружием в руках защищать своего короля даже ценой собственной жизни. Пока я жив, в моем присутствии никто не посмеет прикоснуться к Леопольду Лутскому или угрожать его безопасности. В противном случае ему придется иметь дело со мной. Уберите вашу шпагу, капитан Менк, и никогда впредь не направляйте ее на короля, когда я рядом.
Менк медленно убрал шпагу в ножны. В его глазах черным пламенем горела глубокая ненависть к Бутцову и к человеку, которого тот защищал.
— Если он желает примирения, то должен принести извинения принцессе, — произнес Барни
— Лучше бы вам извиниться, капитан, — посоветовал Бутцов. — Если король прикажет мне, я заставлю вас сделать это, — он снова наполовину обнажил шпагу. Интонация Бутцова дала Менку понять, что больше всего на свете лейтенант желает получить от короля такой приказ. Он прекрасно знал, насколько виртуозно Бутцов владеет шпагой, и, не желая сражения, пробормотал свои извинения.
— Чтобы такое больше никогда не повторялось! — предупредил Барни.
— Пойдемте, — велел Штайн, — Ваше Величество должны находиться в своих апартаментах, подальше от треволнений, если желает выздороветь и поскорее вернуть себе трон.
Бутцов расставил солдат вокруг американца, и эскорт молча двинулся из зала, оставив капитана Менка и принцессу Эмму фон дер Танн. Барни бросил тревожный взгляд на Менка и чуть замешкался.
— Прошу прощения, Ваше Величество, но вы должны идти с нами, — поторопил Бутцов вполголоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
— Может ли ваша светлость простить меня? — спросил он.
— Простить вас! — изумленно воскликнула она. — Но за что, Ваше Величество?
— За то, что вовлек вас в досадное положение, но особенно за то, что решил, будто вы душевнобольная.
— Так вы подумали, что я сумасшедшая? — спросила девушка, широко открыв удивленные глаза.
— Когда настаивали, что я король. Но теперь я начинаю верить, что сумасшедший здесь именно я. Или же у меня поразительное сходство с Леопольдом Лутским.
— Вот именно, Ваше Величество, — ответила она.
Барни понял, что все его доводы бесполезны, и решил бросить это занятие.
— Ну, если вам так угодно, считайте меня королем, но, пожалуйста, хотя бы перестаньте называть меня «Величеством». Мне это действует на нервы.
— Ваше желание — закон… Леопольд. Но не забудьте о нашем прежнем уговоре.
Он улыбнулся Эмме. А принцесса-то очень даже ничего!
Они прибыли в Бленц затемно. Замок стоял на дальнем склоне холма, возвышавшегося над городом. Здание было древним, но сохранилось в прекрасном состоянии. Когда Барни поднял глаза вверх, он увидел мрачные каменные стены башен с бойницами, и у него защемило сердце. За этими стенами целых десять лет томился сумасшедший король!
— Бедный парень! — пробормотал он, но сам думал только о девушке.
Перед надвратной башней их отряд остановили караульные. Начальник караула, держа в руке фонарь, приблизился к подъемной решетке. Офицер, захвативший в плен Барни и Эмму, вышел вперед.
— Отряд королевской конной гвардии сопровождает Его Величество короля, который возвращается в Бленц, — доложил офицер.
— Король! — воскликнул начальник караула. — Так вы нашли его? — и приподнял фонарь, чтобы разглядеть своего монарха.
— Наконец-то, — прошептал Барни девушке. — Теперь меня реабилитируют. Ведь этот человек постоянно жил в Бленце и должен знать, как выглядит его король.
Офицер подошел ближе, высоко подняв фонарь, чтобы осветить лицо пленника. Он внимательно разглядывал Барни. В его поведении не было ни смирения, ни уважения, поэтому американец решил, что сейчас обман будет разоблачен. Он надеялся на это в глубине сердца.
Офицер повернул фонарь и посмотрел на девушку.
— А что это за девка с ним? — спросил он.
Начальник караула стоял рядом с лошадью Барни, и не успел он произнести эти грубые слова, как американец размахнулся и врезал ему по физиономии.
— Это принцесса фон дер Танн, дубина! — воскликнул Барни. — Хорошенько запомни это на будущее!
Офицер поднялся на ноги, бледный от ярости, выхватил шпагу и бросился на Барни.
— Ты умрешь за это, полоумный! — выкрикнул он.
Лейтенант Бутцов, командир королевской конной гвардии, рванулся вперед, чтобы предотвратить драку, а Эмма фон дер Танн соскочила с седла и бросилась перед Барни.
Бутцов схватил офицера за руку.
— Вы что, с ума сошли, Шонау? Вы вознамерились убить короля!
Тот рывком освободил руку, задыхаясь от злости.
— Почему бы и нет? — прорычал он. — Вы сглупили, не сделав этого сами. Ничего, это сделает Менк и получит звание барона. А я получу чин, по меньшей мере, капитана. Пустите меня к нему! Никто не смеет ударить Карла Шонау и остаться после этого в живых!
— Король не вооружен! — воскликнула Эмма фон дер Танн. — Вы посмеете хладнокровно убить невооруженного человека?
— Он вообще никого не убьет, ваша светлость, — спокойно проговорил Бутцов. — Отдайте мне вашу шпагу, лейтенант Шонау. Вы арестованы. То, что вы только что сказали, очень не понравится регенту, когда я доложу ему об этом. Советую вам держать себя в руках, когда гневаетесь.
— Это верно, — пробормотал Шонау, сожалея, что в своем приступе ярости невольно выдал план заговора против короля. Как большинство слабохарактерных людей, он боялся признаться в своей ошибке, но еще больше страшился последствий необдуманных слов. — Вы хотите отобрать у меня шпагу? — переспросил Шонау у Бутцова.
— Я готов забыть об этом инциденте, лейтенант, — ответил тот, — если вы пообещаете, что не будете причинять обид Его Величеству или подвергать унижениям принцессу фон дер Танн. Их положение и без того весьма незавидное.
— Хорошо, проезжайте во двор, — проворчал Шонау.
Барни и девушка вновь оседлали лошадей, и процессия через большие ворота проехала во двор замка.
— Вы заметили, что даже он считает меня королем? — спросил Барни у Эммы. — У меня это просто не укладывается в голове!
Внутри замка пленников встретили слуги и солдаты. Офицер проводил их в большой зал. Сразу же появился человек с темным цветом лица и подошел к пленникам. Бутцов доложил:
— Его Величество король возвратился в Бленц. По приказу регента передаю Его августейшее Величество на ваше попечение, капитан Менк.
Менк кивнул и посмотрел на Барни с нескрываемым любопытством.
— Где вы его нашли? — спросил он Бутцова. Он не стал притворяться, как ожидалось, что испытывает уважение к человеку королевской крови, и Барни начал надеяться, что наконец-то нашелся человек, который знает, что он — не король.
Бутцов доложил подробности захвата беглого короля. Пока тот говорил, глаза Менка, хитрые и беспокойные, оценивающе разглядывали прелести девушки, стоящей рядом с Барни. Американцу не понравился этот человек, но он сообразил, что это, очевидно, самый главный начальник в Бленце, и решил обратиться к нему в надежде, что тот поверит ему и распутает дурацкую историю, в которую он попал сам и поневоле вовлек девушку.
— Капитан, — Барни шагнул навстречу офицеру. — Имеет место ошибка. Я не король, а американец, путешествующий по Луте. Тот факт, что у меня серые глаза и густая каштановая борода, — моя единственная провинность. Вы, несомненно, знакомы с внешностью короля и поэтому уже увидели, что я — вовсе не Его Величество. Но поскольку я не король, нет никаких причин задерживать меня здесь: я не беглец и никогда таковым не был, а эта молодая леди не совершила никакого правонарушения, находясь вместе со мной. Поэтому она тоже должна быть освобождена. Я убежден, что во имя справедливости и здравого смысла вы освободите нас обоих и проводите принцессу фон дер Танн домой.
Менк молча выслушал речь Барни и чуть улыбнулся толстыми губами.
— Я начинаю думать, что вы не столь безумны, как мы считали прежде, — ответил он и перевел взгляд на Эмму фон дер Танн. — Во всяком случае, ваших умственных способностей хватило, чтобы оценить прелести хорошенькой женщины. Я и сам не смог бы сделать лучшего выбора. Что же касается моего знакомства с вашей внешностью, то вы знаете так же хорошо, как и я, что я никогда прежде не видел вас. Но в этом нет необходимости: вы полностью соответствуете описанию в объявлении, расклеенном по всему королевству. Если же и этого недостаточно — тот факт, что вы скрывались вместе с дочерью старого фон дер Танна, снимает всякие сомнения.
— Вы комендант Бленца — и заявляете, что никогда не видели короля? — воскликнул Барни.
— Конечно, — парировал Менк. — После того как вы исчезли, весь гарнизон был заменен. Даже старые слуги все до одного были заменены другими людьми. Так что вам не удастся бежать повторно, ибо ваших пособников здесь больше нет.
— Как, во всем замке Бленц нет ни единого человека, который когда-либо видел короля?! — поразился Барни.
— Ни одного, кто видел вас до побега, — согласился Менк. — Но если бы мы сомневались, то спросили бы принцессу Эмму, являетесь ли вы Леопольдом или нет. Что она говорит по этому поводу, Бутцов?
— Когда она думала, что Его Величество мертв, она признавала его королем.
— Дальнейшее обсуждение ни к чему не приведет, — коротко заключил Менк. — Вы — Леопольд Лутский. Принц Питер говорит, что вы безумны. Что же касается меня, то вы никогда не сможете сбежать снова. Можете быть уверены, что пока Эрнст Менк — комендант Бленца, вам никогда больше не удастся вырваться на волю.
Это заявление было сделано ироническим тоном и ясно демонстрировало все презрение, испытываемое Менком к человеку, которого он считал королем.
Взгляд принцессы Эммы полыхнул огнем ярости, когда она заметила презрение в глазах Менка. Она быстро взглянула на Барни, чтобы понять, намерен ли он поставить Менка на место. Но король, очевидно, решил игнорировать неучтивость Менка. Однако Эмма фон дер Танн придерживалась иного мнения.
Ей доводилось встречать Менка на разных официальных собраниях в столице, и он всегда пытался ей понравиться. Эмма же избегала его внимания еще до того, как компрометирующие слухи о его прежней жизни стали достоянием общественности. Уже через год она ощутила его ненависть — хотя бы из-за того, что он был для нее персоной нон грата. Принцесса Эмма повернулась к Менку и бросила ненавидящий взгляд.
— Похоже, вы забыли, сэр, что обращаетесь к королю! — воскликнула она. — Люди давно говорят, что вы человек без чести, и теперь я верю в это. Даже последний невежа и грубиян во всей стране не стал бы пользоваться беспомощностью короля и подвергать его бесчисленным унижениям! Когда-нибудь Леопольд Лутский займет свой трон, и я искренне надеюсь, что его первым приказом будет жестокий приговор таким, как вы, ибо вы его заслуживаете!
От гнева Менк побледнел, пальцы его нервно заплясали, но он все же взял себя в руки, решив дожидаться своего часа для мести.
— Отведите короля в его апартаменты, Штайн, — коротко приказал он. — А вы, лейтенант Бутцов, сопроводите их и не уходите, пока король не будет надежно заперт. Потом можете вернуться сюда для получения дальнейших распоряжений. Тем временем я бы хотел допросить любовницу короля.
После этих оскорбительных слов Менка в комнате повисла напряженная тишина. Эмма фон дер Танн держалась высокомерно и заносчиво, вздернув маленький подбородок, но ничем не показала, что услышала эти слова. Однако Барни не остался в стороне.
— Эй ты, хам! — выкрикнул он и шагнул к Менку. — Ты еще пожалеешь о каждом сказанном сегодня слове! Это я тебе обещаю!
Менк схватился за эфес шпаги. Бутцов попытался остановить руку Барни.
— Не стоит, Ваше Величество. Если вы его ударите, это лишь сделает ваше положение более уязвимым, но не прибавит безопасности принцессе фон дер Танн.
Однако Барни отстранил лейтенанта и, прежде чем Штайн или лейтенант успели спохватиться, налетел на Менка. Тот чуть замешкался со своей шпагой, поэтому Барни успел дважды ударить его в лицо. Бутцов занял сторону короля и попытался встать между Менком и американцем. Барни отвел первый выпад локтем, но за ним последовал второй. Еще одно мгновение, и шпага разъяренного капитана пронзила бы сердце короля…
— Стойте! — крикнул Бутцов Менку. — Да вы что, с ума сошли — пытаться убить короля!
Но Менк снова сделал выпад в сторону незащищенного противника.
— Умри, поганая свинья! — взвизгнул он.
Бутцов понял, что Менк действительно готов убить Леопольда. Он схватил Барни за плечо и резко развернул его. В тот же миг он выхватил из ножен свою шпагу, и теперь перед Менком с оружием в руке стоял мастер фехтования.
Комендант Бленца отшатнулся от острия шпаги.
— Что вы делаете? Это же бунт!
— Когда я принимал воинскую присягу, — спокойно проговорил Бутцов, — то поклялся, что буду с оружием в руках защищать своего короля даже ценой собственной жизни. Пока я жив, в моем присутствии никто не посмеет прикоснуться к Леопольду Лутскому или угрожать его безопасности. В противном случае ему придется иметь дело со мной. Уберите вашу шпагу, капитан Менк, и никогда впредь не направляйте ее на короля, когда я рядом.
Менк медленно убрал шпагу в ножны. В его глазах черным пламенем горела глубокая ненависть к Бутцову и к человеку, которого тот защищал.
— Если он желает примирения, то должен принести извинения принцессе, — произнес Барни
— Лучше бы вам извиниться, капитан, — посоветовал Бутцов. — Если король прикажет мне, я заставлю вас сделать это, — он снова наполовину обнажил шпагу. Интонация Бутцова дала Менку понять, что больше всего на свете лейтенант желает получить от короля такой приказ. Он прекрасно знал, насколько виртуозно Бутцов владеет шпагой, и, не желая сражения, пробормотал свои извинения.
— Чтобы такое больше никогда не повторялось! — предупредил Барни.
— Пойдемте, — велел Штайн, — Ваше Величество должны находиться в своих апартаментах, подальше от треволнений, если желает выздороветь и поскорее вернуть себе трон.
Бутцов расставил солдат вокруг американца, и эскорт молча двинулся из зала, оставив капитана Менка и принцессу Эмму фон дер Танн. Барни бросил тревожный взгляд на Менка и чуть замешкался.
— Прошу прощения, Ваше Величество, но вы должны идти с нами, — поторопил Бутцов вполголоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35