У меня есть важное сообщение для принца фон дер Танна. Он узнал, что австрийцы направили в Луту целый армейский корпус с батареей гаубиц. Сербия требует немедленно вывести все австрийские войска с территории Луты и предлагает Вашему Величеству поддерживать нейтралитет, если необходимо, применив силу.
Во время этого доклада Бутцов не сводил глаз с принцессы Эммы. Было совершенно очевидно, что он озадачен ее присутствием. Во-первых, считалось, что она в своем поместье Танн, во-вторых, Бутцов прекрасно знал ее отношение к Леопольду и поразился, что она находится рядом с королем по своей воле. Заметив это, Барни с трудом сдержал улыбку.
— Мы сразу же отправимся во дворец, — проговорил он. — Можете дать своему начальнику караула телефонное распоряжение, что ваш отряд будет нашим эскортом.
Бутцов отдал честь и, повернувшись к своему отряду, скомандовал следовать в арьергарде короля.
Снова Барни Кастер из Беатрис, штат Небраска, въезжал в Луштадт в качестве короля Луты. Но сейчас люди на улицах провожали его взглядами без любви или особого энтузиазма. Леопольд не пробуждал обожания в сердцах своих подданных. Некоторые помнили героическое поведение своего правителя на поле сражения, когда его войска победили отряд регента, и тот факт, что американец, который сидел на троне два дня, привел свою маленькую армию к победе. Но с тех пор появился другой, настоящий король. Высокомерие, надменность, мелочность и тирания — вот что характеризовало его правление. Налоги подскочили даже выше, чем были при коррумпированном правлении принца Питера. Король проводил дни в своей постели, а ночи — в развлечениях. Единственным другом Лута при дворе был старый Людвиг фон дер Танн. Народ Лута любил его и доверял только ему.
Старый канцлер встретил у входа принцессу Эмму, лейтенанта Бутцова и мнимого короля. Отец посмотрел на дочь, перевел взгляд на американца и удивленно воскликнул:
— Что это значит, Ваше Величество? Что делает ее светлость в вашей компании?
В голосе принца Людвига не было ни уважения, ни страха — только гнев. Он требовал объяснений от Леопольда-мужчины, а не от Леопольда-короля. Барни поднял руку.
— Не торопитесь судить меня, — сказал он. — Принцесса была привезена в Бленц принцем Питером. Она подтвердит, что я помог ей сбежать и проявил к ней то уважение, на какое женщина может рассчитывать от короля.
Девушка кивнула головой.
— Его Величество был очень добр ко мне, — подтвердила она. — Он был безусловно почтителен со мной, и я убеждена, что не он желал моего ареста и насильственного заключения в замке Бленц. Даже если это была его инициатива, он искупил свою вину тем, что привел меня в Луштадт.
Принц фон дер Танн не мог скрыть удивления неожиданным рыцарством трусливого короля. Дочь — свидетель этому, но как можно поверить во внезапное изменение характера Леопольда Лутского за несколько часов?
Он склонился перед человеком в королевском одеянии. Американец протянул руку. Фон дер Танн взял ее в свои ладони и поднес к губам.
— Теперь давайте пройдем в мои апартаменты и займемся делами, — быстро проговорил Барни. — Ваша светлость, вы, должно быть, устали с дороги. — Он повернулся к принцессе. — Лейтенант Бутцов, подготовьте апартаменты для ее светлости. Потом вызовите графа Целлерндорфа, который, как мне известно, вчера вернулся в Луштадт, и сообщите ему, что я приму его через час. Также сообщите сербскому министру, что мне немедленно требуется его присутствие во дворце. Не теряйте времени, лейтенант, и дайте понять сербу, что «немедленно» означает именно «немедленно».
Бутцов отдал честь. Принцесса Эмма сделала реверанс. Король взял принца Людвига под руку и двинулся в сторону своих апартаментов.
Оказавшись за письменным столом, Барни повернулся к канцлеру. Им владела решимость спасти Луту, если только это вообще возможно. Он был вынужден поставить короля в беспомощное положение, однако стечение обстоятельств дало ему в руки власть и возможность сослужить хорошую службу не только Луте, но и династии фон дер Таннов. Он будет действовать так, как должен был действовать настоящий король, будь он мужчиной, а не тряпкой.
— Итак, принц Людвиг, — начал он, — расскажите, что ожидает нас впереди. Не забудьте, что я был в Бленце и что король Луты должен знать все, происходящее в Луштадте.
— Мы в тяжелом кризисе, сир, — ответил канцлер. — Дело не только в том, что на территории Луты находятся австрийские войска, которые окружили город Бленц. Целый армейский корпус перешел границу страны. Сейчас австрийцы лавиной двигаются на Луштадт. Император не желает рисковать. Сначала он послал войска в Луту, чтобы добиться сербской интервенции и оттянуть сербские войска с основной линии фронта. Сербия приостановила развертывание своих вооруженных сил по моей просьбе, но долго удерживать войска она не сможет. Мы должны немедленно сделать официальное объявление войны. Если мы выступим против Австрии, то столкнемся с угрозой боевых действий австрийских войск, которые и без того на нашей территории, но мы можем попросить Сербию помочь нам. В данный момент сербские армейские корпуса находятся в пограничном районе и ожидают сообщений из Луты. Если это противоречит интересам Австрии, армейские корпуса перейдут границу и придут к нам на помощь, если же это благоприятно для Австрии, она все равно вторгнется в Луту, но не как союзник, а как враг. Сербия вела себя уважительно по отношению к Луте. Она не нарушала нашего нейтралитета и не намерена захватывать себе что-либо. С другой стороны, Австрия вероломно нарушила договор с нами, вторглась на нашу территорию и оккупировала город Бленц. Она и в прошлом постоянно провоцировала внутреннюю вражду. Она открыто защищает заговорщиков в Бленце, враждебных Вашему Величеству. Если Австрия победит в войне с Сербией, то получит предлог захватить Луту вне зависимости от того, будет Лута на ее стороне или нет. Вероятнее всего, так и произойдет, а австрийские войска будут на территории Луты во время мирных переговоров. Не только наша честь, но и само наше существование требует, чтобы в стране не было никаких австрийских войск. Если мы не можем выбросить их с нашей территории, то по крайней мере в наших силах завоевать уважение всего мира и получить голос на мирных переговорах. Если же нам придется склонить голову перед захватчиками и согласиться на нарушение целостности нашей страны, то давайте сделаем это только после того, как истощим все ресурсы нашей обороны. В прошлом Ваше Величество не полностью осознавало угрозу, исходящую от нашего могущественного соседа. Прошу вас, сир, доверьтесь мне. Поверьте, что в моем сердце — только интересы Луты, и давайте работать вместе ради спасения нашей страны и трона Вашего Величества.
Барни положил руку на плечо старого принца. Ему стало неловко далее играть роль короля, но он понимал, что только таким путем может выполнить свой долг перед страной и перед фон дер Таннами. Как только старый канцлер заподозрит истину, он прежде всего публично и официально разоблачит мнимого короля.
— Полагаю, что мы сможем работать вместе, принц Людвиг, — сказал он. — Я послал за сербским и австрийским министрами. Сербский должен явиться прямо сейчас.
Вскоре вошел высокий славянин. Не теряя времени и не задавая лишних вопросов, Барни ввел его в курс дела. То, что рассказал ему фон дер Танн, то, что он видел собственными глазами при въезде в Луту и что подслушал в гостинице Бургова, было достаточным свидетельством того, что судьба Луты целиком зависит от быстрых и энергичных действий человека, обладающего властью и информацией. Единственной надеждой маленького королевства была защита его свобод под руководством того человека, которого признавали все — короля Леопольда. Что ж, очень хорошо, что на несколько дней королем станет Барни Кастер из города Беатрис, ибо настоящий Леопольд всем своим поведением проявил неспособность к решительным и срочным действиям.
Генерал Петко, сербский министр, напомнил всем о ряде неприятных встреч с королем. Леопольд никогда не скрывал своих проавстрийских чувств. Австрия была могущественным государством, а Сербия, наоборот, относительно слабым соседом. Поэтому сноб Леопольд искал благосклонности австрийского императора и воротил нос от Сербии. Генерал был готов к повторению противодействия, которое Леопольд с удовольствием демонстрировал ему. Но на этот раз он принес с собой ответ, который вынашивал в течение двух лет, надеясь, что в один прекрасный день выскажет молодому монарху все свое презрение.
Это был ультиматум его правительства, оформленный в совершенно не дипломатические слова. Если бы Барни Кастер из города Беатрис мог прочитать его, то усмехнулся бы, ибо в переводе на простой английский язык это было предложение Леопольду «убираться, откуда пришел». Но Барни не получил возможности прочитать ультиматум, поскольку он так и не был вручен ему.
Первыми же словами Барни резко изменил настрой серба.
— Ваше превосходительство может удивиться, что его вдруг срочно вызвали в столь ранний час, — сказал король, и генерал Петко чуть наклонил голову в знак согласия. — Дело в том, что мы лишь полчаса назад узнали от нашего канцлера, что Сербия отмобилизовала целый армейский корпус на границе с Лутой. Правильно ли нас информировали?
Генерал Петко приподнял плечи и кивнул, одновременно извлекая из нагрудного кармана свой ультиматум.
— Отлично, — воскликнул Барни и наклонился к уху серба. — Сколько потребуется времени, чтобы передвинуть этот корпус в Луштадт?
Генерал ахнул и убрал ультиматум обратно в карман.
— Сир! — воскликнул он с крайним удивлением на лице. — Вы хотите сказать…
— Я хочу сказать, — продолжил американец, — что если Сербия одолжит Луте армейский корпус на время, пока австрийские войска не уберутся с территории Луты, то Лута одолжит Сербии свой армейский корпус на время, пока не будет объявлен мир между Сербией и Австрией, если только одно из правительств не захочет взять на себя каких-либо иных обязательств. Нам может и не потребоваться ваша помощь, но будет полезно иметь эти войска на пути к Луштадту, причем как можно быстрее. Граф Целлерндорф будет здесь через несколько минут. Через него мы передадим Австрии, чтобы она в течение двадцати четырех часов вывела все свои войска за пределы нашего королевства. Армия Луты мобилизована и стоит перед Луштадтом. Она невелика, но с помощью Сербии ее будет достаточно, чтобы выкинуть австрийцев из страны, если они не уберутся по собственной воле.
Генерал Петко улыбнулся. Американец и канцлер тоже улыбнулись. Каждый знал, что по доброй воле Австрия не выведет войска из Луты.
— С разрешения Вашего Величества, я покину вас и передам предложение Луты моему правительству, — проговорил серб. — Но заранее говорю, что Ваше Величество может не сомневаться — сербские войска перейдут в Луту сегодня до полудня.
— Теперь, принц Людвиг, — сказал американец после того, как серб, поклонившись, вышел из комнаты, — я предлагаю, чтобы вы предприняли срочные меры и выставили мощные силы к северу от Луштадта вдоль дороги на Бленц.
— Уже сделано, сир, — улыбнулся канцлер.
— Но я проезжал по этой дороге нынче утром и не видел никаких укреплений, — возразил Барни.
— Тем не менее укрепления и войска там были, сир, — ответил канцлер. — Мы специально оставили небольшой промежуток по обе стороны от дороги, чтобы проезжающие не заметили наших приготовлений и не передали о них австрийцам. Через несколько часов линия будет сомкнута.
— Прекрасно, пусть войска сейчас же перестроятся! А вот и граф Целлерндорф, — объявил он, когда доложили о прибытии министра.
Фон дер Танн поклонился, когда австриец прошел в королевские покои. В первый раз за два года канцлер ощутил, что в руках короля судьба Луты в полной безопасности. Что за метаморфоза произошла с Леопольдом? Он казался совершенно другим человеком, не похожим на того злобного и унылого монарха, каким был неделю назад.
Австрийский министр вошел с выражением плохо скрытого удивления на лице. Два дня назад Леопольд был надежно пристроен в Бленце, где должен был остаться на неопределенное время. Австриец быстро обвел глазами комнату в поисках принца Питера или кого-то другого из заговорщиков, кто должен быть с королем, но таковых не увидел. Король заговорил, и глаза австрийца округлились: его поразили не только слова, но и сама интонация короля.
— Граф Целлерндорф, — сказал американец, — вы, несомненно, в курсе странных обстоятельств завлечения короля Луты в замок Бленц в то время, когда армия другого государства вторглась на территорию его страны. Но сейчас мы не в Бленце. Мы вызвали вас, чтобы вы приняли от нас и передали своему императору наше удивление и неудовольствие вероломным нарушением нейтралитета Луты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Во время этого доклада Бутцов не сводил глаз с принцессы Эммы. Было совершенно очевидно, что он озадачен ее присутствием. Во-первых, считалось, что она в своем поместье Танн, во-вторых, Бутцов прекрасно знал ее отношение к Леопольду и поразился, что она находится рядом с королем по своей воле. Заметив это, Барни с трудом сдержал улыбку.
— Мы сразу же отправимся во дворец, — проговорил он. — Можете дать своему начальнику караула телефонное распоряжение, что ваш отряд будет нашим эскортом.
Бутцов отдал честь и, повернувшись к своему отряду, скомандовал следовать в арьергарде короля.
Снова Барни Кастер из Беатрис, штат Небраска, въезжал в Луштадт в качестве короля Луты. Но сейчас люди на улицах провожали его взглядами без любви или особого энтузиазма. Леопольд не пробуждал обожания в сердцах своих подданных. Некоторые помнили героическое поведение своего правителя на поле сражения, когда его войска победили отряд регента, и тот факт, что американец, который сидел на троне два дня, привел свою маленькую армию к победе. Но с тех пор появился другой, настоящий король. Высокомерие, надменность, мелочность и тирания — вот что характеризовало его правление. Налоги подскочили даже выше, чем были при коррумпированном правлении принца Питера. Король проводил дни в своей постели, а ночи — в развлечениях. Единственным другом Лута при дворе был старый Людвиг фон дер Танн. Народ Лута любил его и доверял только ему.
Старый канцлер встретил у входа принцессу Эмму, лейтенанта Бутцова и мнимого короля. Отец посмотрел на дочь, перевел взгляд на американца и удивленно воскликнул:
— Что это значит, Ваше Величество? Что делает ее светлость в вашей компании?
В голосе принца Людвига не было ни уважения, ни страха — только гнев. Он требовал объяснений от Леопольда-мужчины, а не от Леопольда-короля. Барни поднял руку.
— Не торопитесь судить меня, — сказал он. — Принцесса была привезена в Бленц принцем Питером. Она подтвердит, что я помог ей сбежать и проявил к ней то уважение, на какое женщина может рассчитывать от короля.
Девушка кивнула головой.
— Его Величество был очень добр ко мне, — подтвердила она. — Он был безусловно почтителен со мной, и я убеждена, что не он желал моего ареста и насильственного заключения в замке Бленц. Даже если это была его инициатива, он искупил свою вину тем, что привел меня в Луштадт.
Принц фон дер Танн не мог скрыть удивления неожиданным рыцарством трусливого короля. Дочь — свидетель этому, но как можно поверить во внезапное изменение характера Леопольда Лутского за несколько часов?
Он склонился перед человеком в королевском одеянии. Американец протянул руку. Фон дер Танн взял ее в свои ладони и поднес к губам.
— Теперь давайте пройдем в мои апартаменты и займемся делами, — быстро проговорил Барни. — Ваша светлость, вы, должно быть, устали с дороги. — Он повернулся к принцессе. — Лейтенант Бутцов, подготовьте апартаменты для ее светлости. Потом вызовите графа Целлерндорфа, который, как мне известно, вчера вернулся в Луштадт, и сообщите ему, что я приму его через час. Также сообщите сербскому министру, что мне немедленно требуется его присутствие во дворце. Не теряйте времени, лейтенант, и дайте понять сербу, что «немедленно» означает именно «немедленно».
Бутцов отдал честь. Принцесса Эмма сделала реверанс. Король взял принца Людвига под руку и двинулся в сторону своих апартаментов.
Оказавшись за письменным столом, Барни повернулся к канцлеру. Им владела решимость спасти Луту, если только это вообще возможно. Он был вынужден поставить короля в беспомощное положение, однако стечение обстоятельств дало ему в руки власть и возможность сослужить хорошую службу не только Луте, но и династии фон дер Таннов. Он будет действовать так, как должен был действовать настоящий король, будь он мужчиной, а не тряпкой.
— Итак, принц Людвиг, — начал он, — расскажите, что ожидает нас впереди. Не забудьте, что я был в Бленце и что король Луты должен знать все, происходящее в Луштадте.
— Мы в тяжелом кризисе, сир, — ответил канцлер. — Дело не только в том, что на территории Луты находятся австрийские войска, которые окружили город Бленц. Целый армейский корпус перешел границу страны. Сейчас австрийцы лавиной двигаются на Луштадт. Император не желает рисковать. Сначала он послал войска в Луту, чтобы добиться сербской интервенции и оттянуть сербские войска с основной линии фронта. Сербия приостановила развертывание своих вооруженных сил по моей просьбе, но долго удерживать войска она не сможет. Мы должны немедленно сделать официальное объявление войны. Если мы выступим против Австрии, то столкнемся с угрозой боевых действий австрийских войск, которые и без того на нашей территории, но мы можем попросить Сербию помочь нам. В данный момент сербские армейские корпуса находятся в пограничном районе и ожидают сообщений из Луты. Если это противоречит интересам Австрии, армейские корпуса перейдут границу и придут к нам на помощь, если же это благоприятно для Австрии, она все равно вторгнется в Луту, но не как союзник, а как враг. Сербия вела себя уважительно по отношению к Луте. Она не нарушала нашего нейтралитета и не намерена захватывать себе что-либо. С другой стороны, Австрия вероломно нарушила договор с нами, вторглась на нашу территорию и оккупировала город Бленц. Она и в прошлом постоянно провоцировала внутреннюю вражду. Она открыто защищает заговорщиков в Бленце, враждебных Вашему Величеству. Если Австрия победит в войне с Сербией, то получит предлог захватить Луту вне зависимости от того, будет Лута на ее стороне или нет. Вероятнее всего, так и произойдет, а австрийские войска будут на территории Луты во время мирных переговоров. Не только наша честь, но и само наше существование требует, чтобы в стране не было никаких австрийских войск. Если мы не можем выбросить их с нашей территории, то по крайней мере в наших силах завоевать уважение всего мира и получить голос на мирных переговорах. Если же нам придется склонить голову перед захватчиками и согласиться на нарушение целостности нашей страны, то давайте сделаем это только после того, как истощим все ресурсы нашей обороны. В прошлом Ваше Величество не полностью осознавало угрозу, исходящую от нашего могущественного соседа. Прошу вас, сир, доверьтесь мне. Поверьте, что в моем сердце — только интересы Луты, и давайте работать вместе ради спасения нашей страны и трона Вашего Величества.
Барни положил руку на плечо старого принца. Ему стало неловко далее играть роль короля, но он понимал, что только таким путем может выполнить свой долг перед страной и перед фон дер Таннами. Как только старый канцлер заподозрит истину, он прежде всего публично и официально разоблачит мнимого короля.
— Полагаю, что мы сможем работать вместе, принц Людвиг, — сказал он. — Я послал за сербским и австрийским министрами. Сербский должен явиться прямо сейчас.
Вскоре вошел высокий славянин. Не теряя времени и не задавая лишних вопросов, Барни ввел его в курс дела. То, что рассказал ему фон дер Танн, то, что он видел собственными глазами при въезде в Луту и что подслушал в гостинице Бургова, было достаточным свидетельством того, что судьба Луты целиком зависит от быстрых и энергичных действий человека, обладающего властью и информацией. Единственной надеждой маленького королевства была защита его свобод под руководством того человека, которого признавали все — короля Леопольда. Что ж, очень хорошо, что на несколько дней королем станет Барни Кастер из города Беатрис, ибо настоящий Леопольд всем своим поведением проявил неспособность к решительным и срочным действиям.
Генерал Петко, сербский министр, напомнил всем о ряде неприятных встреч с королем. Леопольд никогда не скрывал своих проавстрийских чувств. Австрия была могущественным государством, а Сербия, наоборот, относительно слабым соседом. Поэтому сноб Леопольд искал благосклонности австрийского императора и воротил нос от Сербии. Генерал был готов к повторению противодействия, которое Леопольд с удовольствием демонстрировал ему. Но на этот раз он принес с собой ответ, который вынашивал в течение двух лет, надеясь, что в один прекрасный день выскажет молодому монарху все свое презрение.
Это был ультиматум его правительства, оформленный в совершенно не дипломатические слова. Если бы Барни Кастер из города Беатрис мог прочитать его, то усмехнулся бы, ибо в переводе на простой английский язык это было предложение Леопольду «убираться, откуда пришел». Но Барни не получил возможности прочитать ультиматум, поскольку он так и не был вручен ему.
Первыми же словами Барни резко изменил настрой серба.
— Ваше превосходительство может удивиться, что его вдруг срочно вызвали в столь ранний час, — сказал король, и генерал Петко чуть наклонил голову в знак согласия. — Дело в том, что мы лишь полчаса назад узнали от нашего канцлера, что Сербия отмобилизовала целый армейский корпус на границе с Лутой. Правильно ли нас информировали?
Генерал Петко приподнял плечи и кивнул, одновременно извлекая из нагрудного кармана свой ультиматум.
— Отлично, — воскликнул Барни и наклонился к уху серба. — Сколько потребуется времени, чтобы передвинуть этот корпус в Луштадт?
Генерал ахнул и убрал ультиматум обратно в карман.
— Сир! — воскликнул он с крайним удивлением на лице. — Вы хотите сказать…
— Я хочу сказать, — продолжил американец, — что если Сербия одолжит Луте армейский корпус на время, пока австрийские войска не уберутся с территории Луты, то Лута одолжит Сербии свой армейский корпус на время, пока не будет объявлен мир между Сербией и Австрией, если только одно из правительств не захочет взять на себя каких-либо иных обязательств. Нам может и не потребоваться ваша помощь, но будет полезно иметь эти войска на пути к Луштадту, причем как можно быстрее. Граф Целлерндорф будет здесь через несколько минут. Через него мы передадим Австрии, чтобы она в течение двадцати четырех часов вывела все свои войска за пределы нашего королевства. Армия Луты мобилизована и стоит перед Луштадтом. Она невелика, но с помощью Сербии ее будет достаточно, чтобы выкинуть австрийцев из страны, если они не уберутся по собственной воле.
Генерал Петко улыбнулся. Американец и канцлер тоже улыбнулись. Каждый знал, что по доброй воле Австрия не выведет войска из Луты.
— С разрешения Вашего Величества, я покину вас и передам предложение Луты моему правительству, — проговорил серб. — Но заранее говорю, что Ваше Величество может не сомневаться — сербские войска перейдут в Луту сегодня до полудня.
— Теперь, принц Людвиг, — сказал американец после того, как серб, поклонившись, вышел из комнаты, — я предлагаю, чтобы вы предприняли срочные меры и выставили мощные силы к северу от Луштадта вдоль дороги на Бленц.
— Уже сделано, сир, — улыбнулся канцлер.
— Но я проезжал по этой дороге нынче утром и не видел никаких укреплений, — возразил Барни.
— Тем не менее укрепления и войска там были, сир, — ответил канцлер. — Мы специально оставили небольшой промежуток по обе стороны от дороги, чтобы проезжающие не заметили наших приготовлений и не передали о них австрийцам. Через несколько часов линия будет сомкнута.
— Прекрасно, пусть войска сейчас же перестроятся! А вот и граф Целлерндорф, — объявил он, когда доложили о прибытии министра.
Фон дер Танн поклонился, когда австриец прошел в королевские покои. В первый раз за два года канцлер ощутил, что в руках короля судьба Луты в полной безопасности. Что за метаморфоза произошла с Леопольдом? Он казался совершенно другим человеком, не похожим на того злобного и унылого монарха, каким был неделю назад.
Австрийский министр вошел с выражением плохо скрытого удивления на лице. Два дня назад Леопольд был надежно пристроен в Бленце, где должен был остаться на неопределенное время. Австриец быстро обвел глазами комнату в поисках принца Питера или кого-то другого из заговорщиков, кто должен быть с королем, но таковых не увидел. Король заговорил, и глаза австрийца округлились: его поразили не только слова, но и сама интонация короля.
— Граф Целлерндорф, — сказал американец, — вы, несомненно, в курсе странных обстоятельств завлечения короля Луты в замок Бленц в то время, когда армия другого государства вторглась на территорию его страны. Но сейчас мы не в Бленце. Мы вызвали вас, чтобы вы приняли от нас и передали своему императору наше удивление и неудовольствие вероломным нарушением нейтралитета Луты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35