Они прибыли только сегодня, не предупредив заранее никого о своем появлении. Один из них поднялся, едва завидев возвращающихся охотников, и поспешил им навстречу.
Это был высокий, атлетического вида мужчина. Как только Виктория Кастер узнала его, ею овладело замешательство: она не знала, радоваться ей или сердиться. Это оказался человек, с которым ей доводилось встречаться и прежде и который более всех прочих напоминал героя ее снов. Но именно он ни разу не сказал ей ни слова о любви. Его приятель тоже поднялся из прохладного тенистого уголка низкой веранды и медленно направился навстречу охотникам. Выправка и осанка выдавали в нем военного человека.
— Мистер Картисс! — воскликнула Виктория. — Лейтенант Бутзов! — добавила она, приглядевшись к его спутнику. — Откуда и каким ветром вас занесло сюда?
— Мир опустел без вас, — с улыбкой ответил офицер, галантно поклонившись. — Вот мы и последовали за вами в дебри экваториальной Африки.
— После вашего с Барни отъезда Небраска стала очень скучным местом, — добавил мистер Картисс, — и едва я узнал, что Бутзов готов составить мне компанию, как мы, не теряя времени, отправились вслед за вами. И вот, пользуясь любезностью и гостеприимством леди Грейсток, мы здесь.
— Я попыталась убедить наших друзей, — заметила леди, которая, поднимаясь по ступенькам веранды, включилась в общий разговор, — что им не придется сожалеть о времени, проведенном у нас. В свою очередь, нам доставляет огромное удовольствие принимать в своем доме людей, с которыми у нас так много общих интересов.
Вечером того же дня мистер Вильям Картисс под каким-то предлогом изыскал возможность объясниться с мисс Викторией Кастер с глазу на глаз. Он откровенно признался ей в том, почему Беатрис, штат Небраска, внезапно показалась ему таким скучным городом. Именно после отъезда Виктории он понял окончательно и ясно, что для спасения собственной жизни ему необходимо немедленно отправиться вслед за ней, даже если проехать придется полсвета. Право слово, такая женщина стоит и больших жертв!
Странно было наблюдать за тем, как этот молодой человек, всегда славившийся железной выдержкой и самообладанием, сейчас запинался на каждом слове и то и дело краснел, словно плохо выучивший урок школьник. В конце концов, ему все-таки удалось более или менее внятно изъяснить главное — что он безумно влюблен в Викторию Кастер и отныне не сможет больше ни есть, ни спать, пока не добьется от нее обещания стать его женой.
Разумеется, на девушку не могло не произвести сильного впечатления то обстоятельство, что этот человек, не взирая на сложности и опасности, отправился в дебри Африки только затем, чтобы признаться ей в любви. К тому же он, вместе со своим спутником Бутзовым, пустился в путь через один из самых диких районов джунглей почти без всякого снаряжения лишь по той причине, что здесь пролегала кратчайшая дорога от побережья к имению Грейстоков.
Было в Вильяме и еще нечто — то же самое, чем так затронул душу Виктории юный великан из ее снов — огромная физическая сила и презрение к трудностям и опасностям. Рядом с этими двумя любящими ее людьми (а герой снов был для девушки столь же реальным человеком, как и все остальные) Виктория ощущала одновременно и какой-то испуг и радостную беспомощность.
Картисс понял последовавшее за его признанием молчание как знак согласия и, воспользовавшись молчаливым одобрением своей спутницы, схватил ее за руки и трепетно привлек к себе.
— О, Виктория, — горячо зашептал он. — Скажи мне, скажи, милая, то, что мне так необходимо услышать из твоих драгоценных уст. Если я буду знать, что ты испытываешь ко мне хотя бы десятую часть того чувства, которое пылает в моей груди, я буду счастливейшим из смертных.
Виктория поглядела в его глаза, блестевшие в лунном свете, и ответное признание уже было готово сорваться с ее губ. Правда, мысли о той другой, нереальной и неосязаемой любви, которая владела всем ее существом в течение уже нескольких лет, все еще не давали покоя. Однако холодный американский рационализм двадцатого столетия одержал верх над смутными томлениями души. Не пора ли ей, в самом деле, отрешиться от своих галлюцинаций и найти счастье в любви с совершенно реальным и серьезным в своих чувствах и намерениях молодым человеком?
— Билли, — начала она, — я…
Однако закончить ей не удалось. Не успела Виктория произнести те слова, которые должны были связать ее судьбу с Вильямом Картиссом, как откуда-то из самой глубины планеты донеслось мрачное громыхание, и девушка почувствовала, как прямо на том месте, где они стояли, поверхность земли приподнялась и опустилась, подобно тому, как вздымается и опускается морская волна. Земля закачалась под ногами, а донесшийся издалека яростный грохот, возможно, свидетельствовал о рождении новой горной цепи.
Застонав от ужаса, девушка бросилась бежать, и, пока опомнившийся Картисс попытался удержать ее, она уже исчезла по направлению к бунгало. Гости, расположившиеся на веранде и на ступеньках, издали заметили ее возбужденный вид, а Грейстоки и их многочисленные слуги поспешили к девушке, предчувствуя, что с ней стряслось что-то неладное.
Барни Кастер тоже видел, как его сестра помчалась к дому и, зная ее страх перед землетрясениями, помчался к ней на помощь. С другой стороны к ней бежал Картисс. Он увидел, как, потеряв сознание, Виктория упала прямо на руки брата. Барни осторожно внес ее в комнату, где девушка была передана на попечение леди Грейсток и ее слуг.
ГЛАВА 3
СПЯЩИЙ НУ ПРОБУЖДАЕТСЯ
Подземные толчки, напугавшие Викторию и прервавшие ее объяснение с Вильямом Картиссом на равнине, еще сильнее ощущались на юге, в горах. Одна из огромных скал, свисавших над равниной, отколовшись от горы, с оглушительным грохотом рухнула вниз. На том самом месте, с которого только что сорвалась эта глыба, открылся вход в глубокую мрачную пещеру. Оттуда вслед за скалой хлынул настоящий камнепад. В потоке камней, больших и малых, неожиданно промелькнула в тусклом лунном свете какая-то фигура. Кажется, это был человек. По всей видимости, его выбросило из пещеры мощным подземным толчком.
Пролетев несколько сот футов, тело, наконец, замерло, зацепившись за широкий горный выступ. В течение некоторого времени лежавший не подавал никаких признаков жизни. Но вот он попытался пошевелить конечностями и снова надолго затих. Прошло несколько часов — неподвижное тело все так же безжизненно покоилось на горном склоне. Между тем джунгли постепенно возвращались к своей привычной жизни, нарушенной землетрясением. Внизу, по равнине, жадно урча, рыскали львы. Вышли на поиски пищи и другие лесные обитатели.
Уже погасли звезды, и на горизонте занимался новый день, когда лежавший на горном выступе человек, наконец, очнулся. Теперь было ясно видно, что это мужчина. Усевшись, он в совершенном изумлении огляделся по сторонам и, будто не веря собственным глазам, потер их руками. Пошатываясь, он поднялся на ноги. В этот самый момент лучи солнца озарили его бронзовую фигуру. Могучее юное тело с четким рельефом мускулов, с копной темных волос на голове невольно привлекало внимание своей молодостью и красотой.
Юноша огляделся по сторонам и, видимо, не обнаружив того, что искал, поднял голову кверху. Его взгляд остановился на отверстии, ведущем в пещеру, из которой он был столь неожиданно выброшен вчера во время землетрясения. Он тут же принялся быстро карабкаться вверх. При каждом движении каменный топор и нож ударялись о его обнаженные мускулистые бедра. На какое-то мгновение человек исчез в глубине пещеры, а затем появился снова, неся в одной руке копье с каменным наконечником, которое, по-видимому, недавно сломалось и было наспех скреплено. В другой руке юноша держал огромную голову какого-то свирепого зверя. Судя по голове, это животное чем-то напоминало азиатского тигра, хотя, надо заметить, что сходства тут было не больше, чем у королевского бенгальского тигра с домашним котенком.
Как вы уже, наверное, догадались, читатель, этим юношей был Ну, сын Ну. В течение сотен тысяч лет он пролежал замурованный в каменной могиле. Так жабы способны приостанавливать на определенные периоды времени жизнедеятельность своего организма. Землетрясение освободило его из склепа, а резкое падение с горного склона способствовало восстановлению дыхания. Сейчас Ну окончательно пришел в себя: равномерно билось сердце, гоняя по венам кровь и очищая легкие, все органы его тела функционировали так, словно и не было этого перерыва в жизни длиной в тысячелетия.
Застыв у входа в пещеру людоеда Оо, Ну внимательно озирал окрестности. На лице его выражалось чувство глубокого недоумения: он не находил почти ничего, что напоминало бы ему о той жизни, которая кипела здесь совсем недавно. Юноша и не предполагал, что с тех пор, как он укрылся от землетрясения в пещере убитого им тигра-людоеда, прошло так много времени. Ему-то казалось, что все произошло не далее, чем вчера.
А может, все это Ну просто снилось? На всякий случай он еще раз потер глаза и опять огляделся. Нет, видение не исчезало: все тот же странный мир, незнакомые деревья и кусты вокруг, и внизу, в долине, тоже какая-то необычная растительность. Ну ровным счетом ничего не понимал. Он медленно начал спускаться вниз. По правде говоря, его мучила жажда, и к тому же он изрядно проголодался. Внизу, как он успел заметить, паслись какие-то животные, но это были диковинные существа, подобных которым никогда прежде ему встречать не доводилось.
Юноша осторожно продвигался вперед, вслушиваясь в каждый шорох. Поди знай, какие опасности могут подстерегать тебя в этом странном новом мире! Если бы Ну имел хоть какое-то представление о загробной жизни, он бы, наверняка, решил, что, погибнув во время землетрясения, вознесся на небеса и теперь блуждает в райских кущах. Однако у людей его эпохи еще не существовало религии, а был лишь смутный страх перед некоторыми природными явлениями — такими, как бури и землетрясения, движение солнца и луны. Именно они, повергая дикарей в ужас и недоумение, заставляли их задумываться о том, как устроен мир.
Ну глядел на солнце. Нет, это было не то огромное, словно распухшее, светило, лучи которого согревали густой, влажный воздух Ниоцена. А куда подевалось море, блестящая поверхность которого еще вчера ясно виднелась от входа в пещеру Оо? Сейчас, насколько мог охватить взгляд, повсюду расстилались бесконечные джунгли. Маленьким островком посреди этого океана деревьев выглядела равнина у подножия гор.
Ну встряхнул головой. Да, все это было, но оно осталось в прошлом. Теперь придется привыкать к совершенно незнакомым вещам, приспосабливаться к новым условиям жизни, установившимся на земле за то время, пока он спал.
В первую очередь надо позаботиться о копье. От него не будет особого проку, если не заменить сломанное древко. Ладно, решил Ну, пускай дичь, которую мысленно уже предназначил для своей трапезы, еще немного погуляет на травке. Он тем временем поищет в ближнем лесу подходящее дерево, прямое и крепкое, потому что только такое годится на древко для копья. В прежние времена, как хорошо знал Ну, в этом лесу попадались очень мощные, крепкие деревья с ровным стволом. Люди его племени не раз срубали самые маленькие из этих гигантов и с помощью каменных клиньев расщепляли их вдоль. Из одного такого дерева можно было сделать десятка два, если не больше, рукояток для копий. Ну хотел бы отыскать совсем молоденькое деревце этой породы — у него не было ни времени, ни необходимого инструмента — клиньев и молотков, чтобы возиться с лесным великаном.
Юноша осторожно крался по джунглям. Со всех сторон его окружали незнакомые, удивительные деревья, подобных которым еще вчера не было в лесу. Высотой они не особенно поразили Ну, зато ветви их казались гораздо мощнее и крепче, чем у лесных великанов его эпохи. К тому же они располагались совсем низко, и Ну, для которого лазить по деревьям было столь же привычно, как и ходить по земле, не смог удержаться от соблазна. Словно кошка, он перепрыгивал с одной ветки на другую, наслаждаясь легкостью, с которой может передвигаться по деревьям.
Вокруг встревоженно заверещали птицы. Их пестрое оперение и необычный вид поразили Ну, как и многое другое в этом новом мире. Маленькие обезьянки, ворча и пофыркивая, поспешили убраться прочь с его дороги. Какой это все-таки удивительно маленький мир, подумалось Ну. Еще ни разу ему не попалось растения или существа, которое можно было бы сравнить по размерам с теми гигантами и чудовищами, среди которых он провел предшествующий день! Это сильнее любых других доводов убеждало его в том, что он каким-то загадочным путем переместился в иной мир.
Вскоре троглодит заметил стройное прямое молодое деревце. Спустившись на землю, он проверил его прочность, несколько раз пригнув вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28