..
Мистер Пибоди очнулся лежа на спине на траве холма. Он застонал и
поднял голову. Взошла ущербная Луна. Ее косые лучи отражались мерцающим
светом от капелек росы на траве.
Мистер Пибоди почувствовал, что весь напряжен и замерз. Одежда его
была мокрой от росы. И что-то было не в порядке с головой. Глубоко у
основания мозга была странная тупая боль. Она была несильной, но слабо и
неприятно пульсировала.
Его лоб был странно напряженным и перекошенным. Пальцы нащупали
струйку засохшей крови, затем неровный болезненный край маленькой ранки.
- Господи!
Издав это слово, он прижал ладонь к затылку. Но крови на волосах не
было. Казалось, что слабая свинцовая боль совсем рядом под его рукой, но
другой поверхностной раны не было.
- Господь праведный! - прошептал мистер Пибоди. - Он засел в моем
мозге!
Доказательство было налицо. Он видел, как прямо на него несся метеор.
На лбу у него была крошечная дырочка, через которую он, должно быть,
вошел. Там, где он должен был выйти, дырочки не было.
Почему он до сих пор не убил его? Наверно, потому что будучи очень
горячим, он прижег рану. Он вспомнил, как однажды читал невероятную
историю о человеке, который якобы прожил многие годы с пулей в мозге.
Метеор, застрявший у него в мозге! Идея привела его в дрожь. У них с
Эллой были небольшие взлеты и падения, но в общем его жизнь прошла без
особых событий. Он мог представить себе, что его застрелит бандит или
собьет такси, но такое...
- Лучше пойти к доктору Бранту, - прошептал он.
Он прикоснулся к кровоточащему лбу и понадеялся, что рана заживет.
Когда же он попытался встать, его охватила слабость. В горле неожиданно
пересохло.
- Воды! - выдохнул он.
От головокружения он упал назад на локоть, а жажда вызвала у него в
уме образ сверкающего стакана воды. Он стоял на плоском камне, блестя под
лунным светом. Он казался таким материальным, что мистер Пибоди протянул
руку и взял его.
Не удивляясь, он выпил. Несколько глотков утолили его жажду, и его ум
прояснился. Затем внезапно осознав невероятность произошедшего, он
задрожал от беспричинной паники.
Стакан выпал из его пальцев и разбился о камни. Осколки насмешливо
заблестели под лунным светом. Мистер Пибоди заморгал.
- Он был настоящим! - прошептал он. - Я сделал его настоящим - из
ничего. Чудо - я сотворил чудо!
Это слово было странно успокаивающим. Фактически, теперь он знал о
том, что произошло, не больше, чем до того, как нашел для него слово. И
все же в значительной степени его пугающая непонятность была рассеяна.
Он вспомнил кино, которое написал англичанин, Г.Уэллс. В нем шла речь
о человеке, который мог совершать самые удивительные и иногда ужасные
чудеса. Мистер Пибоди вспомнил, что он кончил тем, что разрушил мир.
- Я не хочу ничего подобного, - прошептал он в некоторой тревоге, а
затем принялся проверять свой дар. Сначала он попытался мысленно поднять
маленький плоский камень, на котором стоял чудесный стакан.
- Вверх, - приказал он резко. - Вверх!
Однако, камень отказывался подниматься. Мистер Пибоди пытался
представить себе мысленно, как тот поднимется. Неожиданно, на том месте,
где он пытался это представить, появился другой, совершенно такой же
камень.
Чудесный камень мгновенно упал на своего близнеца и разбился.
Отлетевшие осколки больно ударили мистера Пибоди по лицу. Он понял, что
его дар, какова бы ни была его природа, потенциально опасен.
- Что бы я не приобрел, - сказал себе мистер Пибоди, - оно отличается
от того, что было у человека в кино. Я могу делать вещи, по крайней мере
маленькие. Но я не могу их передвигать. Он сел на мокрой траве. - Могу ли
я сделать так, чтобы они исчезли?
Он сфокусировал взгляд на осколках разбитого стакана.
- Исчезни! - приказал он. - Уходи - исчезни!
Осколки все так же мерцали под лунным светом.
- Нет, - сделал вывод мистер Пибоди, - я не могу делать так, чтобы
вещи исчезали.
В некоторой степени это было слишком плохо.
Он мысленно отметил еще одно. Больших животных и опасных существ всех
видов лучше избегать. Он внезапно осознал, что дрожит в своей промокшей от
росы одежде. Он хлопнул окоченевшими руками по бокам и пожелал чашечку
кофе.
- Ну, почему же нет? - Он попытался говорить спокойно, хотя им стал
овладевать страх. - Сюда - чашечку кофе!
Ничего не появилось.
- Ну давай! - закричал он. - Кофе!
И все равно ничего не было. И сомнения снова вернулись к мистеру
Пибоди. Может быть, его просто оглушил метеор. Но галлюцинации казались
такими реальными. Этот стакан воды, блестящий в лунном свете на камне...
Вот он снова появился!
Или другой, точно такой же. Мистер Пибоди неуверенно прикоснулся к
стакану, сделал глоток ледяной воды. Она была абсолютно настоящей.
Озадаченный, мистер Пибоди затряс своей лысой, измученной болью головой.
- Вода это легко, - пробормотал он. - Но как же получить кофе?
Он позволил своему разуму представить тяжелую белую чашку, стоящую
вместе с блюдцем на камне, со слабым поднимающимся над ней паром. Этот
образ странно дрожал, полуреальный.
Мистер Пибоди попытался сосредоточиться. В его голове, замедленно
пульсирующим участком, возникло нечто похожее на рев. И неожиданно чашка
стала реальной.
Он поднял ее дрожащими от благоговейного страха пальцами. Обжигающий
кофе на вкус был похож на тот дешевый сорт, который покупала Элла, когда у
них были проблемы с бюджетом. Но это был кофе.
Теперь он знал, как получить сливки и сахар. Он просто представил
маленький молочник и три белых кусочка и сделал особое усилие - и они
появились. Но он вдруг ослабел от мгновенной незнакомой усталости.
Он сотворил ложку и помешал кофе. Он познавал свой дар. Неважно, что
он говорил. Он обладал силой материализовать только те вещи, которые он
представлял в уме. Для этого требовались особые усилия, и акт творения
сопровождался этим мощным, отдаленным ревом в ушах.
Чудесные предметы к тому же имели все несовершенство его мысленных
образов. В тяжелом блюдце за чашкой была неправильной формы дыра, там, где
он не потрудился завершить его образ.
Мистер Пибоди, однако, не долго раздумывал над механическими деталями
своего дара. Возможно, доктор Брант сможет объяснить его: он действительно
был очень умным молодым хирургом. Мистер Пибоди же занялся более насущными
проблемами.
Он дрожал от холода. Он решил не создавать чудесный костер, и
принялся создавать себе пальто. Это оказалось более трудным, чем он
предполагал. Было необходимо четко представить нити шерсти, детали пуговиц
и пряжки, форму каждого кусочка ткани, даже нитку на швах.
Кроме того, в некотором смысле процесс материализации был сильным
испытанием. Мистер Пибоди вскоре дрожал от незнакомой усталости. Тупая
слабая боль у основания мозга запульсировала быстрее. Снова за нею он
почувствовал рев, словно извергалась сигара сверхъестественной силы.
Наконец, однако, пальто было готово. Пытаясь надеть его, мистер
Пибоди обнаружил, что оно очень далеко от его размеров. Плечи были
гротескно свободными. И что еще хуже, он каким-то образом зашил рукава на
манжетах.
Усталый, со слегка поблекшими мечтами, он накинул его на плечи как
плащ. Немного внимания и практики и, он был уверен, он сможет все делать
лучше. Он должен быть способен делать все, что захочет.
Чувствуя усталое удовлетворение, мистер Пибоди пустился вниз по
Бенистер-Хилл. Теперь он может отправиться домой к торжествующему миру.
Его замерзшее тело предчувствовало уют его дома и его кровати. Он с
приятным чувством подумал о счастье Эллы, Вильяма и Бет, когда они узнают
о его даре.
Он швырнул неудачное пальто в мусорный контейнер и прыгнул на
подножку трамвая. Порывшись в карманах в поисках денег чтобы заплатить
двадцать пять центов за проезд, от отыскал только одну мелкую монету. Ее
чудесный близнец решил проблему. Он расслабился на сидении со вздохом
спокойного удовлетворения.
Так получилось, что его сын Вильям оказался первым, кому мистер
Пибоди попытался открыть свой дар. Вильям растянулся в кресле, его
болезненного цвета лицо было украшено полосками лейкопластыря. Вздрогнув,
он вытаращил глаза. Увидев мистера Пибоди, он улыбнулся с облегчением.
- Привет, Гов, - пропел он. - Твоя ярость прошла?
Осознание своего необычного дара придало мистеру Пибоди новое
достоинство.
- Не называй меня "Гов", - его голос был громче обычного. - Я не был
в ярости. Он ощутил внезапную тревогу. - Что с тобой случилось, Вильям?
Вильям лениво поискал ощупью свою трубку.
- Один парень меня покалечил, - протяжно произнес он. - Какой-то
дурак на новом бьюике. Говорит, я был на его стороне дороги. Он вызвал
полицейских и аварийный автомобиль, чтобы оттащить автобус.
Думаю, тебе пришлют небольшой счет по возмещению ущерба, Гов. Если
только ты не захочешь заплатить наличными. Человек с аварийной машины
сказал, что это будет около девяти сотен... Гов, у тебя есть табак?
Старая беспомощная ярость охватила мистера Пибоди. Он задрожал, а
кулаки его гневно сжались. Однако, мгновение спустя осознание его новой
силы заставило его улыбнуться. Теперь все будет по-другому.
- Вильям, - сказал он мрачно, - я бы хотел чтобы в будущем ты
обращался ко мне с большим уважением. - Он подходил к тому, чтобы раскрыть
свой дар. - Это была твоя машина и теперь это твоя развалюха. Ты можешь
улаживать дело, как ты хочешь.
Вильям сделал беззаботное движение трубкой.
- Ты как всегда ошибаешься, Гов. Понимаешь, они бы не продали машину
мне. Мне пришлось попросить ма подписать бумаги. Так что ты не можешь
отвертеться от всего этого с такой легкостью, Гов. Так что отвечать должен
ты. У тебя есть табак?
Вторая волна ярости подбросила мистера Пибоди вверх. И снова, однако
осознание своего дара пришло на помощь. Он решил сотворить двойное чудо.
Это должно поставить Вильяма на место.
- Вот твой табак, - он показал на пустую середину библиотечного
стола. - Смотри! - он сконцентрировался на мысленном образе жестяной
банки. - Гопля!
Мягкое любопытство Вильяма сменилось быстро подавленным удивлением.
Он лениво потянулся к жестяной банке, проговорив протяжно:
- Достаточно славно, Гов. Но фокусник в прошлом году во Дворце делал
тот же фокус намного более гладко и быстро... - Он оторвал глаза от пустой
банки, его взгляд был торжествующе укоризненным. - Гов, она пустая. Я бы
сказал, что это довольно плоская шутка.
- Я забыл, - мистер Пибоди прикусил губу. - Ты найдешь полбанки на
моей тумбочке.
Когда Вильям вразвалку вышел из комнаты, он занялся более серьезным
проектом. В своей растерянности и общем волнении он забыл принять во
внимание некоторое ограничение, существующее согласно Федеральному закону
относительно актов творения, чудесных или любых иных.
Его плоский бумажник отдал ему то, что осталось от его недельной
платы. Он выбрал хрустящую новенькую десятидолларовую купюру и
сконцентрировался на ней. Первая копия оказалась белой на обороте. Вторая
была размазана с обеих сторон. После этого, однако, он, казалось набил,
что называется, руку.
К тому времени, как Вильям неторопливо приковылял назад, набивая по
дороге трубку, на столе возвышалась аккуратная маленькая пачка денег.
Мистер Пибоди откинулся назад в кресле, закрыв глаза. Пульсирующая боль
снова ослабела, рев затих.
- Вот, Вильям, - произнес он усталым, но торжествующим голосом. - Ты
сказал, что тебе надо девятьсот чтобы уладить дело.
Он отсчитал купюры в то время, как Вильям уставился на него с
открытым ртом, обнажив блестящие кроличьи зубы.
- Это что, Гов? - выдохнул он. В его голосе звучали тревожные нотки.
- Где ты сегодня был, Гов. Старый Берг случайно не оставил свой сейф
открытым?
- Если тебе нужны деньги, возьми их, - произнес мистер Пибоди резко.
- И следи за своим языком, сын.
Вильям взял купюры. Мгновение он с изумлением смотрел на них, затем
засунул в карман и выбежал из дома.
Мозг мистера Пибоди затуманился от усталости, и он расслабился в
кресле. Глубокое удовлетворение наполнило его. Да, это применение его дара
оказалось ненапрасным. Осталось еще достаточно чудесных денег и он мог
дать Элле те пятьдесят долларов, которые ей были нужны. И он мог сделать
еще, в неограниченном количестве.
На свет лампы жужжа прилетела муха. Глядя, как она уселась на коробку
с конфетами, стоящую на столе, а затем поползла через нарисованную вишню,
мистер Пибоди пустился на новый эксперимент.
1 2 3 4 5