Сидоти
намеревался оставаться на этой своей работе, пока не подойдет удобное
время для повышения в должности. Пока еще нет нужды гоняться за громкими
титулами. Пускай себе Гаромма правит, он же будет направлять его действия
из третьих или четвертых рук, оставаясь в тени.
Оставался один вопрос: чего он все-таки хотел бы достичь, управляя
Гароммой?
Раздался звонок. Из громкоговорителя, установленного под самым
потолком, понеслось:
- Внимание! Внимание всем сотрудникам Центра! Слуга для Всех покидает
здание Центра через несколько минут! Все в главный вестибюль, чтобы молить
его о продолжении служения человечеству. Все...
Сидоти примкнул к толпе специалистов, в спешке покидавших помещение
лаборатории. В коридоре к ним присоединялись другие, выскакивая из всех
дверей по обе стороны. Людской поток вынес Сидоти в Главный вестибюль, где
охрана Службы Воспитания уже теснила к стенам тех, кто попал сюда раньше.
Он улыбнулся. Если бы только охранники догадывались, кого они
толкают! Своего повелителя, который мог бы обречь на казнь любого из них!
Единственного на Земле человека, который мог бы сделать все, что ему
только заблагорассудится!
Все, что угодно...
В дальнем конце вестибюля зазвучали приветственные выкрики. Все стали
нервно переминаться с ноги на ногу, вставать на цыпочки, чтобы получше
разглядеть происходящее. Даже у охранников участилось дыхание.
В вестибюле появился Слуга для Всех.
Крики стали еще более громкими и многочисленными. Стоящие впереди в
возбуждении начал подпрыгивать.
И вдруг Сидоти увидел Его!
Руки его непроизвольно взметнулись в горячечном мышечном порыве.
Что-то огромное и сладкое, казалось, сдавило грудь. Из горла вырвалось:
- Служи нам, Гаромма, служи нам! Служи нам! Служи нам!
Его целиком накрыла горячая волна любви, равной которой он никогда
прежде не испытывал. Любви к Гаромме, к родителям Гароммы, к детям
Гароммы, ко всему и вся, так или иначе связанному с Гароммой.
Тело корчилось, движения потеряли координацию, волна острого
наслаждения пронзила все тело от бедер до шеи. Сидоти извивался,
подпрыгивал, размахивал руками. Казалось, все его тело пыталось
вывернуться наизнанку в стремлении выразить свою верность Слуге для Всех.
И все это нисколько не было для него необычным, поскольку такие проявления
чувств были воспитаны в нем еще в раннем детстве.
- Служи нам, Гаромма! - пронзительно вопил он, пуская пузыри пены из
уголков рта. - Служи нам!
Подавшись всем телом вперед, Сидоти протиснулся между охранниками, и
его вытянутые пальцы прикоснулись к развевающимся лохмотьям Гароммы. Разум
Сидоти взорвался вспышкой бешеной любви к этому человеку, и, не в силах
сдерживать более охвативший его экстаз, он лишился чувств, прошептав еще
раз:
- Служи нам, Гаромма...
Когда все закончилось, коллеги-специалисты поволокли бесчувственное
тело в Бюро Лечебных Исследований, завистливо вздыхая. Далеко не каждый
день кому-то удавалось дотронуться до краешка лохмотьев Слуги для Всех! И
какое глубокое воздействие оказывает это на счастливца!
Прошло не менее получаса, прежде чем Сидоти пришел в себя.
Это был день установления полного контроля!

1 2 3 4 5 6