— И потом, ты…
Я ничего не ответила, мы сидели молча. В небе кружили три стервятника. Саймон выглядел так, будто это его побили.
В горах раздался какой-то шум, кажется шаги, отдаленный крик. Спаситель мой не двигался.
Я попросила:
— Расскажи мне об Ангелосе. Почему он не возвращался раньше?
— Он возвращался, искал золото — голоса и огни, мы были правы. Приехав в Югославию, он собирался все забрать как можно скорее, но совершил политическое убийство, был пойман и приговорен к пожизненному заключению. Его освободили два года назад, он сразу приехал, но ничего не нашел. Димитриос не сумел узнать у Стефаноса, так что пришлось ждать меня. Все. А теперь ты. Почему, ради Бога, ты вышла из пещеры? Он наверняка бы тебя не обнаружил.
— Нет.
И я рассказала ему все, уже почти спокойно, будто пересказывая прочитанное, но было очень приятно чувствовать его руку на плече и солнечный жар. Он слушал в тишине, заговорил не сразу.
— Кажется, придется себя прощать за очень многое. — Он впервые посмотрел на распростертое в пыли тело прежними живыми холодными глазами. — Было за что расплачиваться — Мик, Нигель, бедная глупая маленькая Даниэль и, конечно, ты… Это бы вывело из себя и Ореста, да? Нет, фурии не будут преследовать меня за сегодняшнее дело.
От входа раздался крик, с грохотом камней ворвался в долину и бросился к нам Нико.
— Красивая мисс! Кирие Саймон! Все в порядке! Я здесь!
Он смотрел на нас — мое рваное и грязное платье, ссадины, поцарапанные руки, на Саймона, покрытого кровью и пылью сражения.
— Мать всех богов, значит, он был здесь! Ушел?..
И тут он увидел тело. Сглотнул, бросил взгляд на Саймона, посмотрел на меня, будто хотел что-то сказать, но опять закрыл рот, вроде с трудом, и пошел к месту, где лежал Ангелос.
Медленно переступая, появился Стефанос, остановился у входа, пошел к нам. Посмотрел, помолчал, кивнул, улыбнулся. Он, может, что и сказал, но тут прибежал Нико. На Саймона обрушился поток греческих слов, он что-то отвечал, потом рассказывал, а я вдруг почувствовала, что очень устала, откинулась к скале и закрыла глаза.
— Тебе плохо, красивая мисс? Этот паразит тебе ничего не сломал?
— Да нет, напугал, — я улыбнулась, — жаль, что тебя здесь не было.
— Я должен бы здесь быть! — А глаза у него были не так полны энтузиазма, как голос, но, по-моему, больше всего его поразило не убийство. — Я должен был с ним расправиться, и не за двоюродного брата моего дедушки, а за тебя, красивая мисс. Хотя кирие Саймон справился очень хорошо, да?
— Для англичанина…
— Да, для англичанина. Конечно, с Димитриосом помог ему я. Не скажу, что сделал, ты — леди… А потом я связал его и отвел вниз и отдал мужчинам, чтобы они сдали его в полицию. Полиция придет…
Он ушел. Я опять закрыла глаза.
Когда они опять открылись, Стефанос сидел в тени около тела, склонив голову на сжатые руки, очень старый. Сцена из трагедии: под аркой голубого неба тело убийцы, наказанного добрыми Богами, а рядом старик с бородой Зевса. Со скал вниз смотрели козы. Издалека раздалась знакомая мелодия. Козы подняли головы и ушли цепочкой.
Саймон подошел ко мне.
— Нико ушел за полицией. Он хотел отвести тебя в Дельфы, но я сказал, что еще рано, нам нужно кое-что сделать. Не волнуйся, мне ничего не грозит. Кроме всех прочих грехов, он ведь еще и пытался убить тебя. Пошли? Стефанос, похоже, спит и не будет нас искать. Об оружии и золоте я сказал, теперь это — не наши проблемы, а о святилище надо принять решение… Знаешь ответ?
Мы вошли в пещеру в тишине при слабом свете фонаря. По дороге Саймон поднял лом Ангелоса:
— Потом закроем вход.
Он стоял, неподвижный и неизменный две тысячи лет, но казалось чудом, что за этот день он остался нетронутым. Мы склонились к его ногам и попили воды, подержали руки в ручье, раны и порезы загудели, тела возвращались к жизни из шокового отупения. След кольца исчез с моего пальца. Саймон положил что-то к ногам статуи.
— Золото Аполлону. Я попросил его вернуть Ангелоса, он это сделал, даже хотя и обычным дельфийским способом, когда у всего есть две стороны, об одной из которых всегда забываешь. Это жертва. Ты, по-моему, тоже чего-то хотела, принесешь жертву?
— У меня нет золота, поделись…
— Значит, будем вместе…
Я быстро обернулась. На минуту я увязла в его глазах, потам отвернулась и подняла баночку Нигеля:
— Это тоже оставим здесь?
Что-то блеснуло в траве. Еще одна монета.
— Саймон, смотри! Нигель нашел и золото, и статую.
— Не он. Михаэль.
Он взял у меня монету и бережно положил к ногам бога.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22