А вот этой книги, единственной из всех, нет на той полке. Ее выпус-
тили еще за год до того, как родился Атрок... Атрок как-то поинтересо-
вался, почему нет такой книги, а папа отмахнулся. Сказал, что не успел
заказать вовремя, а потом было поздно.
Совсем на него не похоже.
А она вот, значит, где!
Атрок сразу почуял здесь какую-то тайну!
Нетерпеливо раскрыл "Ежегодник". Полистал...
Добрался до середины.
"Загадка степного могильника" - гласил заголовок. И чуть пониже:
"Находка молодого ученого из Булгара".
И папина фотография.
И рядом - еще одна.
Замерев, Атрок посмотрел на нее внимательно-внимательно. Несколько
минут смотрел, не отрываясь. Затем захлопнул книгу, засунул ее на
прежнее место.
"Пусть лежит!"
- Папе ничего говорить не будем! - предложил он Листику.
Спустившись с чердака, Атрок решительно протопал в папин кабинет.
Он знал теперь, что ему делать. Как помочь Васильку.
Без колебаний снял со стены половецкий лук и колчан со стрелами.
Вышел на крыльцо. Не торопясь проверил тетиву, наложил на нее красноо-
перенную стрелу с серебряным острием. Привычным движением, словно де-
лал это не раз, послал стрелу прямо в зенит. Следом за ней отправил
еще две.
Колчан опустил. Стрелы со свистом ушли в небо и не вернулись. Атрок
уронил лук и весело усмехнулся, с вызовом глядя в безоблачное небо.
Затем сел на согретые солнцем ступеньки крыльца, обхватил руками ко-
ленки... И стал ждать.
Он знал, что Василько вернется.

Александр Соколов (г. Сатка, Челябинская обл.)
Ланка
(Усобица в лето 6883-е)
Мальчик проснулся с первыми лучами солнца. От холода. Зябко вздра-
гивая, поспешно выполз из своего убежища под корнями великанской сос-
ны. Посмотрел вокруг с тоскливой безнадежностью.
А чему было радоваться?
Мрачная бесконечная ночь в лесу выдалась неласковой. Сколько раз
принималась покусывать холодными зубами то за уши, то за голые пятки!
Напоминала, что в лесу - не дома... И рубаха совсем взмокла от росы.
Какая тут радость?
Да и страшновато ночью в глухом лесу, далеко от жилья. Мало ли ка-
кая нечисть тут по ночам шастает. Или зверь какой. Тут не захочешь, а
перепугаешься. Особенно когда ты один. Когда тебе всего лишь одиннад-
цать весен. И когда знаешь, что одиночество твое - навсегда. Что ты
теперь совсем-совсем один на свете! Это - страшнее всего. Когда не
найдется во всей земле человека, кто бы помог, заслонил от нежданной
беды, уберег от голода и ночной стужи. От горя! Нет никого... А сам ты
еще не успел притерпеться к такому своему положению. Потому что вчера
еще все было иначе...
Маскольцы ворвались в лесную деревню в середине вчерашнего дня. Как
снег на голову. Что они появятся здесь, до последнего часа не вери-
лось. Отец, так тот даже думать об этом не хотел. Так и сказал Вулану,
соседу. Тот, как проведал три дня назад о войне, тотчас побросал на
телеги все, что можно было вывезти и уехал с семьей в город. От беды
подальше. И им тоже советовал. А отец до последнего сомневался, нужно
ли уезжать. Потому что поле стоит неубранное... Хозяйство, опять же.
Как все бросишь? Да и не полезут маскольцы в лесную глушь, не отыщут
их деревеньку. Что им тут делать? Да кабы и отыскали, что ж, не люди
они разве? Такие же мужики-раничи, как все...
Лишь в последний миг, когда десятка два озверевших от войны и запоя
вершников уже вламывались со злобной бранью на подворье, отец переки-
нул Ланку через высокий забор и приказал бежать в лес. Он и побег...
Да только от стрелы разве убежишь? Уже у самой опушки злая разбойница
клюнула мальчика в руку. Хорошо еще, не сильно. Только оцарапала. Мог-
ла бы совсем... А больно было!.. Сзади послышался топот коня и свире-
пый крик. Страшно было до ужаса! Нырнув в густую чащу, Ланка продолжал
бежать изо всех сил. "Вот сейчас догонят - и все!" - толкалась в голо-
ве жуткая мысль. Густые ветки деревьев с размаху хлестали по лицу,
цеплялись, разрывая одежду. А он все равно мчался, не разбирая дороги,
не останавливаясь, хотя и начал уже задыхаться от быстрого бега. Нако-
нец зацепился ногой за жесткое корневище и, вскрикнув, покатился по
земле. Затих, уткнувшись лицом в траву...
Он так и не узнал никогда, что случилось с мамой. Не слышал отчаян-
ного крика сестренки. Не видел, как отец с вилами в руках отбивался от
наседавших верховых. Как потом маскольские ратники швыряли зажженные
сучья в двери избы...
Он узнал обо многом гораздо позже, когда очнулся от долгого забытья
и вернулся назад, к дому. Когда все закончилось.
Дома не было. Лишь жадный огонь торопливо доедал обугленные бревна.
Да лежала на земле посреди двора пестрая корова Зорька, кормилица, с
истыканными острыми стрелами боками. Напрасно Ланка бегал вокруг под-
ворья, звал. Маму, отца... Никто не отозвался, не вышел на его зов.
Вконец обессилев, мальчик упал на землю рядом с мертвой Зорькой и зап-
лакал навзрыд, припав лицом к ее доброй рогатой голове.
В сумерках, выплакав последние слезы, Ланка поднялся. Простился в
последний раз с родным пепелищем и пошел прочь. Он понял, что ни к че-
му ждать и надеяться на чудо. Не будет его. Никто уже не вернется. Ни
мама, ни отец... А поняв это, Ланка не мог уже здесь оставаться. В
месте, где разом и навсегда оборвалась его прежняя счастливая жизнь.
Даже страшно стало оставаться тут дольше.
Он не знал, куда идет. Было все равно. Черное горе непосильной но-
шей опустилось на плечи, придавило к самой земле. Мальчик долго брел
наугад, натыкаясь, как слепой, на деревья, проваливаясь в лесные ямы,
заросшие колючими кустами.
То, что случилось днем, никак не укладывалось до конца в голове. Не
хотелось верить в непоправимость пришедшей беды. Временами казалось:
вот сейчас выйдет из-за ближайшего дерева мама, позовет... Скажет:
"Куда ж ты ушел? Пойдем". Возьмет за руку, приведет домой. А там -
все, как раньше. И кончится наконец этот жуткий нехороший сон!
И тем страшнее было понимать, что сон этот не кончится никогда!
Уже в полной темноте смертельно измученный мальчишка наткнулся на
старую звериную нору в корнях какого-то дерева, залез в нее и забылся
тревожным сном.
"Вот они какие, маскольцы... - подумал он, засыпая. - Хуже зверей!
С ними, поди, и Вечные Витязи не управятся!.."
Про Вечных Витязей Ланка узнал недавно от Тайка, соседского маль-
чишки. А тот - от старика-сказочника в Тавларе, куда ездил со своим
отцом в начале лета.
- Их потому и называют Вечными, что живут они вечно, - рассказывал
Тайк. - Никогда не умирают. Ни болезни им не страшны, ни враг какой.
Как взмахнут мечом, полки замертво падают. Свистнут - стены каменные
рушатся, дубы вековые под облако улетают... Живут себе Витязи в закол-
дованном городе на краю земли, пируют в огромном белокаменном дворце.
Смотрят в волшебное зеркало. В него сразу весь мир можно увидеть. А
как узнают, если где беда какая, либо помощь кому нужна - сразу конча-
ют пир и спешат на выручку!
- Так уж и спешат! - усомнился тогда Ланка. - А вон, сказывают,
прошлым летом снова ордынцы наезжали в Залесье. Тьму людей похватали в
неволю. Где ж твои Витязи были? Что не вмешались?
- Много ты понимаешь! Если хочешь знать, они за всем миром присмат-
ривают, за всеми людьми. Это ж сколько хлопот! Что им твое Залесье?
Может, они вовсе с ордынцами дружат. Даром, что ли, те столько земель
захватили? Зато, сказывают, когда сам Алаксид, дед нашего князя, нем-
чинов в озере Весинском топил, так там точно без Витязей не обошлось.
Люди видели.
- А какие они?
- Ясное дело - великаны. Громадины, выше Тавларского храма. Облака
руками раздвигают. А силища у них - как у целой тьмы матерых медве-
дей!.. Они все могут!..
"Жалко, что мне эти Витязи ничем не смогут помочь. Даже если захо-
тят. Жалко, что все это сказки..." - подумалось Ланке сквозь сон.
Мальчик встряхнулся, прогоняя остатки сна. Быстро разделся, стуча
зубами от холода. Выжал мокрую от росы одежду и тут же снова натянул
ее на себя.
И пошел...
Влажная рубаха студено облепила тело. Кусачая лесная трава враждеб-
но жалила ноги. На сердце по-прежнему было черно и пусто... Как и вче-
ра, Ланка не знал, куда ему идти. К жилью выходить боялся. Вдруг там
тоже маскольцы? Или что-нибудь другое. Похуже...
Как дома...
Жутко хотелось есть. А как добывать еду, Ланка не знал. Был бы под
рукой лук, он бы запросто сумел подстрелить какого-нибудь зверька либо
птицу. А так что ж?.. И выдумывать другие ловчие снасти не было ни
сил, ни особого желания. После всего, что случилось вчера.
Все равно!
Мальчик все же отыскал под деревьями несколько мягко-маслянистых
грибов. И сразу же съел их, сырыми. Давясь и морщась от заполнившей
рот вязкой горечи. Есть захотелось еще сильнее.
Солнце успело высоко подняться над лесом, обсушив и согрев и землю,
и мальчика, когда Ланка набрел на широкую, заросшую густыми кустами
поляну. На гибких ветвях было полным-полно красных мясистых ягод.
Ура! Ланка ненадолго даже забыл про свою беду. Он рванулся вперед и
через мгновение уже срывал горстями и губами с кустов сочную ягодную
сладость, способную заглушить голод.
Но долго лакомиться ему не пришлось. Из кустов вдруг вывалилась
злобная бурая громадина и оглушительно рявкнула, угрожающе оскалив
клыки. Так, что даже облака на небе вздрогнули от испуга... Ланка мет-
нулся прочь... Ягодное место было занято и следовало поскорей уносить
ноги. Этот хозяин не любит непрошеных гостей! Даже тех, кто умирает от
голода...
Да разве могло быть иначе в этом горьком, безжалостном мире?!
Долго бежать уже не было сил. Набегался... Вскоре Ланка совсем за-
пыхался и обессилено сел в траву. Прислушался.
Вроде бы все спокойно. Или нет?
Из-за соседних кустов послышался слабый стон. Мальчик вздрогнул,
вскочил на ноги, затравленно озираясь. Стон повторился.
Первым желанием Ланки было кинуться прочь... Но что-то удержало
мальчика от такого поступка. Набравшись храбрости, он осторожно обошел
куст и очутился на маленькой, залитой солнцем полянке. Там лежал чело-
век. Сначала Ланка увидел широко раскинутые ноги в высоких зеленых са-
погах. Стрельнул глазами дальше и натолкнулся на большую бородатую го-
лову с гривой длинных седоватых волос. Блестевший на солнце шлем с
"медведем" - значком Тавларского княжества - откатился далеко в сторо-
ну. Богатая, расшитая серебром одежда на груди человека была залита
кровью.
Мальчик несмело шагнул вперед. Потом еще... Опустился на колени пе-
ред распростертым воином.
- Дядечка, ты живой?!
Это был первый человек, встреченный Ланкой за время его скитаний.
Первый после вчерашней беды...
Сомкнутые веки раненого медленно раскрылись. Ощупав пристальным
взглядом склонившегося над ним мальчишку, тот прохрипел:
- Ты кто?
- Ланка я... Из Криницы!..
Всхлипывая и захлебываясь, мальчик торопливо выложил этому большо-
му, взрослому человеку все, что случилось с ним. Выплеснул всю горечь,
что накопилась в нем за прошедшие безысходно-страшные часы. Всю свою
боль...
Неизвестный его не перебивал. Потом, когда Ланка замолчал, он про-
говорил, с трудом выталкивая из себя слова:
- Ничего... Не горюй, малец. Даст Бог, прогоним врага... Все нала-
дится.
От его добрых, сочувственных слов сразу стало теплее на душе.
Раненый умолк, переводя дыхание. Потом заговорил снова.
- Ты... вот что. Помоги. Видишь, подстрелили меня... И конь ушел.
Ты проберись в город, скажи. Воевода я... Малк...
Ланке показалось, будто его с размаху сунули носом в горячую печь!
Ведь в самом деле! Тут раненый... Да еще воевода! А он расхлюпался.
- Кисет мой... возьми. За поясом, - прохрипел Малк. - Отдашь там.
- А как же?.. - Мальчику показалось опасным оставлять раненого од-
ного в лесу. И самому страшно вновь оказаться в одиночестве!
Малк понял его терзания.
- Ничего, ты не бойся, иди. Я полежу.
Ланка пошел.
К вечеру он почти добрался до цели. Оставалось только переправиться
через реку. Глубокая многоводная Влага описывала в этом месте широкую
дугу, на дальнем, обрывистом берегу которой виднелись высокие стороже-
вые башни Тавлара. А на ближнем берегу, у самой кромки воды, располо-
жился многочисленный обоз маскольцев. Сильное маскольское войско обло-
жило город со всех сторон. А обоз остался здесь. Для лучшей сохраннос-
ти и для наблюдения за рекой. Но только обозники, находясь на безопас-
ном удалении от города, не очень бдительно следили за тем, что твори-
лось вокруг.
Когда совсем стемнело, Ланка обошел маскольский лагерь стороной,
кустами пробрался к воде. Бесшумно сполз с берега, прямо в одежде, и
поплыл к городу.
1 2 3 4 5 6 7 8