После недолгих препирательств он достал
картину и положил ее на стол прямо под лампой.
Кэл подошел взглянуть на нее и вдруг замер, словно сеттер в стойке,
заметивший перепелку. Он стоял и смотрел, не произнося ни слова, а мы
столпившись вокруг, старались не слишком сопеть от нетерпения.
Наконец Кэл достал из кармана лупу, наклонился над полотном и
принялся изучать его дюйм за дюймом. Прошло еще немало томительных минут,
прежде чем он выпрямился и обратился ко мне:
- Джон, подержи, пожалуйста, полотно вертикально...
Я поднял картину, и Кэл отступил на несколько шагов и вновь принялся
рассматривать. Затем он наклонился немного в сторону, потом в другую, все
так же не спуская с картины глаз, вновь приблизился к столу и взялся за
лупу. Наконец он выпрямился и обратился к Чету:
- Весьма вам признателен. Будь я на вашем месте, я бы собрал для
охраны этой картины все ваши наличные силы.
Чет просто умирал от нетерпения, так ему хотелось знать мнение Кэла,
но я предусмотрительно решил не давать ему возможности задавать вопросы,
хотя и не сомневался, что Кэл не станет особо распространяться. Поэтому я
поспешил увести Кэла на улицу и втолкнуть в машину, где мы некоторое время
сидели молча, уставившись друг на друга.
- Если только мне не изменяет зрение и я вдруг не позабыл все, что
знал о живописи, это картина Тулуз-Лотрека "Кадриль в Мулен-Руж".
Значит, это все-таки был не Рембрандт! Мне бы следовало об этом
догадаться. Хорош же знаток искусства Эймос Стивенс!
- Готов дать голову на отсечение, - Кэл начал горячиться, - это
подлинник. Скопировать картину столь безупречно просто физически
невозможно. Загвоздка только в одном.
- В чем?
- "Кадриль в Мулен-Руж" находится в Вашингтоне, в Национальной
галерее.
Я почувствовал, как внутри у меня что-то оборвалось. Если дядюшка
Джордж каким-то чудом ухитрился обокрасть Национальную галерею, мы оба
конченые люди.
- Вполне возможно, что картина Тулуз-Лотрека пропала из Национальной
галереи, а ее дирекция хочет выждать день-другой и не сообщает об этом, -
продолжал Кэл. - Хотя обычно в таких случаях они уведомляют большие музеи
и кое-кого из оценщиков.
Он недоуменно покачал головой.
- Но кто мог додуматься до этого, ума не приложу. Конечно, всегда
есть возможность продать украденную картину какому-нибудь коллекционеру,
который будет украдкой любоваться ею. Однако это сопряжено с
предварительными переговорами, да и, кроме того, немногие коллекционеры
рискнут купить такой всем известный шедевр, как "Кадриль в Мулен-Руж".
Я ухватился за его слова.
- Значит, ты исключаешь вероятность кражи картины дядюшкой Джорджем?
Кэл озадаченно посмотрел на меня.
- Насколько я понимаю, этот твой дядюшка вряд ли отличит одну картину
от другой.
- Вот именно.
- В таком случае не стоит даже думать о краже. Видно, он где-то
подобрал эту картину. Но где? Вот в чем вопрос.
Тут я ничем не мог ему помочь.
- Надо немедленно позвонить в Вашингтон, - сказал Кэл.
Мы поехали ко мне на работу. В приемной меня встретила Дороти.
- В кабинете вас дожидается Шелдон Рейнольдс, - сухо сообщила она. -
Полковник военно-воздушных сил.
- Я тогда позвоню отсюда, - извиняющимся тоном сказал Кэл.
- Полковник Рейнольдс ждет вас уже не меньше часа. Он производит
впечатление весьма терпеливого человека.
Дороти ясно давала понять, что она не одобряет моих отношений с
людьми из мира искусства, еще более осуждает мою встречу с представителем
военно-воздушных сил и очень сердита на меня на то, что я счел возможным
предупредить Элси о госте к обеду в самую последнюю минуту. Моя секретарша
буквально кипела от негодования, но была слишком хорошо воспитана и
слишком лояльна ко мне, как к хозяину, чтобы устраивать сцену в
присутствии Кэла.

Я вошел в кабинет, и, конечно же, полковник Рейнольдс был там и всем
своим видом демонстрировал крайнее нетерпение, сидя на самом краешке стула
и раздраженно барабаня по нему пальцами. Увидев меня, он прекратил свои
музыкальные упражнения и встал.
- Мистер Пейдж, если не ошибаюсь?
- Извините, что заставил вас ждать. Чем могу быть полезен?
Мы пожали друг другу руки, и он опять уселся на стул, на сей раз
достаточно плотно, а я с тревожным предчувствием примостился на краешке
стола.
- До меня дошли сведения о том, что в вашем городе имели место
несколько необычные... происшествия, - начал полковник, - причем с ними
связана находка определенных предметов. Я говорил с прокурором, и тот
указал на вас как на человека, к которому следует обратиться по данному
вопросу. Кажется, существуют некоторые неясности относительно того, кому
конкретно принадлежат указанные предметы?
- Если вы говорите о том, что имею в виду я, то никаких неясностей не
существует, - возразил я. - Все предметы, о которых идет речь, являются
собственностью моего клиента.
- Насколько мне известно, ваш клиент бежал из полиции.
- Исчез, - поправил я. - Причем первоначально он был взят под арест
совершенно незаконным путем. Он не совершил никакого преступления, просто
шел по улице.
- Мистер Пейдж, меня совершенно не касаются подробности этого дела.
Военно-воздушные силы, которые я представляю, интересуют лишь определенные
предметы, имевшиеся у вашего клиента.
- Вы видели эти предметы?
- Нет, - Рейнольдс покачал головой. - Прокурор заявил, что в суде вы
распнете его на кресте, если он разрешит мне осмотреть их. Однако, по его
словам, вы человек разумный и при соответствующем подходе...
- Послушайте, полковник, - прервал его я, - в тех случаях, когда
благосостоянию моего клиента что-нибудь угрожает, я никогда не являюсь
разумным человеком.
- Вы не знаете, где сейчас находится ваш клиент?
- Понятия не имею.
- По-видимому, он рассказал вам, где достал эти вещицы?
- Мне кажется, он и сам толком не знает.
Я видел, что полковник не поверил ни единому моему слову, и не мог
винить его в этом.
- Разве ваш клиент не сказал вам, что встретился с "летающей
тарелкой"?
Я был настолько изумлен, что лишь качнул головой. Вот это новость! У
меня даже мысли об этом не было.
- Мистер Пейдж. - Голос полковника стал необыкновенно серьезным. - Не
стану от вас скрывать: эти предметы очень важны для нас. Причем не только
для ВВС, а для всей нации. Если противная сторона завладеет ими раньше...
- Минуточку, - прервал я. - Вы на самом деле пытаетесь уверить меня в
том, что на свете существуют такие вещи, как "летающие тарелки"?
- Я вовсе не пытаюсь делать этого, - моментально насторожился
полковник. - Я просто спрашиваю...
Дверь приоткрылась, и в щель просунулась голова Кэла.
- Извините, что прерываю вас, но мне нужно ехать, - сказал он.
- Нет, нет, ты этого не сделаешь, - запротестовал я. - Элси ждет тебя
к обеду.
- Мне необходимо быть в Вашингтоне, - не сдавался Кэл. - Твоя
секретарша обещает отвезти меня на аэродром. Если пилоту удастся доставить
меня домой за час с небольшим, я могу успеть на самолет в Вашингтон.
- Ты дозвонился до Национальной галереи?
- Картина у них. - Кэл бы явно озадачен. - Правда, ее могли
подменить, но это слишком невероятно, особенно при такой строгой охране. Я
почти не рассчитываю, что ты позволишь...
- И правильно делаешь. Картина в любом случае должна быть здесь.
- Но ее место в Вашингтоне!
- Только не в том случае, если их две! - не выдержал я.
- Это невозможно!
Теперь мы оба перешли на крик.
- И все же, по-видимому, это так, - не сдавался я.
- Мне было бы намного спокойнее, Джон, если бы картина находилась в
надежном месте.
- Полиция стережет ее.
- Сейф в банке представляется мне куда более надежным.
- Ладно, постараюсь что-нибудь сделать, - пообещал я. - Что тебе
сказали в Национальной галерее обо всем этом?
- Да почти ничего. Они поражены. Кто-нибудь от них, возможно, приедет
сюда.
- Пускай. Пентагон уже здесь.
Мы пожали друг другу руки, и Кэл поспешно вышел, а я опять
примостился на краю стола.
- Да, с вами нелегко иметь дело, - протянул полковник. - Чем вас
пронять: может быть, патриотизмом?
- Боюсь, что я не слишком патриотичен. Предупреждаю, что и моему
клиенту я дам указание не перебарщивать с патриотизмом.
- Деньги?
- Если их будет целая куча.
- Интересы общества?
- Сначала вам придется доказать, что это действительно в его
интересах.
Мы в упор смотрели друг на друга. Полковник Рейнольдс не вызывал во
мне ни малейшей симпатии, как, впрочем, и я в нем.
Зазвонил телефон. Это оказался Чет, который затараторил с бешеной
скоростью, едва я взял трубку.
- Джордж объявился! - кричал он. - С ним еще один тип, и они приехали
на какой-то штуковине вроде автомобиля, только без колес...
Я бросил трубку и устремился к двери. Краем глаза увидел, что
полковник Рейнольдс, тоже вскочил и последовал за мной.

Чет был прав, Эта штуковина действительно выглядела как спортивный
автомобиль без колес. Она стояла перед полицейским участком, точнее,
висела в двух футах от земли, и легкое гудение свидетельствовало о том,
что внутри помещался какой-то механизм, который работал необычайно ровно.
Вокруг собралась целая толпа, и я едва протолкался к машине.
Джордж сидел там, где должен был находиться водитель, а рядом торчало
настоящее пугало с неописуемо унылой физиономией. Незнакомец был одет в
черный застегнутый спереди и стянутый у горла балахон. Голову плотно
облегала черная шапочка, спускавшаяся на самые глаза. Лицо и кисти рук у
этого чудовища были белые как снег.
- Что с тобой произошло? - строго спросил я у Джорджа. - И вообще
чего ради ты здесь расселся?
- Понимаешь, Джон, я боялся, что Чет опять упрячет меня под замок.
Если он шевельнет хоть пальцем, я моментально улетучусь. Эта штука просто
чудо. Она и по земле может катить и летать, как самолет. Я, правда, еще
толком в ней не разобрался, ведь вожу-то я ее всего ничего, но управлять
ею одно удовольствие, и младенец бы смог.
- Скажи ему, - вмешался Чарли Нивинс, - что никто его не собирается
арестовывать. Тут творится что-то необычное, но я вовсе не уверен, что это
является нарушением закона.
Я с удивлением оглянулся. Проталкиваясь к машине, я и не заметил
прокурора, а теперь он стоял рядом. В тот же миг Рейнольдс оттолкнул меня
в сторону и протянул руку Джорджу.
- Я полковник Рейнольдс из военно-воздушных сил. Совершенно
необходимо, чтобы вы рассказали мне обо всем подробно. Это очень важно.
- Так она просто стояла там вместе со всяким барахлом, - принялся
объяснять Джордж, - ну, я и взял ее. Видно, она никому не нужна, и ее
просто выкинули. Там целая куча людей выбрасывала всякие штуки, которые им
без надобности.
- Вот, вот, и алмазы кто-то выбросил, и картину тоже, - ехидно
вставил Чет.
- Про них я ничего не знаю, - на полном серьезе ответил Джордж. - Я
про тот раз почти ничего не помню. Дождь шел, и куча разного добра
лежала...
- Помолчи-ка, Джордж, - сказал я.
Мне он ничего не говорил о какой-то куче добра. Или память у него
улучшилась, или прошлый раз он просто врал мне.
- Мне кажется, - примирительно сказал Чарли, - что нам следует
спокойно сесть и постараться разобраться в том, что происходит.
- Не возражаю, - ответил я. - Только учтите, что эта машина является
собственностью моего клиента.
- По-моему, ты слишком много на себя берешь, - возразил Чарли.
- Ты же сам видишь, Чарли, что меня к этому вынуждают. Стоит мне хоть
на секунду ослабить бдительность, и вы вместе с Четом и Пентагоном
растопчете меня.
- Хорошо, оставим это, - сказал Чарли. - Джордж, опусти машину на
землю и пойдем с нами. Чет останется здесь и последит, чтобы никто ее и
пальцем не тронул.
- При этом не забудьте, что картина и алмазы тоже должны находиться
под постоянной охраной. Думаю, картина стоит огромных денег, - добавил я.
- Самое подходящее время для ограбления банка, - с раздражением
заявил Чет, - если я поставлю всех моих полицейских охранять добро вашего
Джорджа.
- Мне кажется, что при нашей беседе должен присутствовать и спутник
Джорджа, - не обращая внимания на слова шерифа, продолжал Чарли. -
Возможно, он сможет добавить кое-что весьма важное.
Спутник Джорджа, казалось, не слышал, о чем мы говорили. Он вообще не
обращал никакого внимания на то, что происходило вокруг. Он просто сидел в
машине, словно аршин проглотил, и смотрел отсутствующим взглядом вперед.
Чет с важным видом обошел вокруг машины, и в этот момент необычный
пассажир заговорил каким-то странным, высоким и пронзительным голосом.
1 2 3 4 5 6