Разумеется, коньяк, должно быть, просто великолепный.
Не говоря ни слова, Пьер Лоран повернулся и направился к выходу, за ним Марта, доктор Хорстен и – последней – Хелен. Она умудрилась стащить еще одну булочку – теперь уже со стола доктора. Положительно, Хелен ничуть не испугалась своего рассерженного папаши.
Войдя в номер, Пьер Лоран бросил взгляд на «клопа», которого мастерским броском разбил утром. Потом поглядел на Хелен и Дорна Хорстена, не переставая во весь голос вешать об угрях, треске и огурцах.
– Алле-оп! – прошептала Хелен.
Доктор подхватил ее за талию и подкинул вверх. Едва не врезавшись головой в потолок, девушка ухватилась за цепочку, на которой висел канделябр, и на мгновение зависла в воздухе.
– Его не ремонтировали, – сказала она, извернулась и мягко опустилась на подставленные руки Хорстена.
Лоран, который все еще кипел праведным гневом – правда, теперь он изрыгал проклятья по поводу якобы несъедобного пирога с рыбой, – поглядел на часы.
– Отлично, – прошептал он. – Пятнадцать минут.
И возобновил свой монолог, причем на таких тонах, что его наверняка было слышно и у конторки портье.
Доктор Дорн Хорстен подошел к окну, распахнул его и выпрыгнул.
Марта вздрогнула.
– Никак не привыкну к этим его штучкам, – пожаловалась она.
Хелен вскочила на подоконник и поглядела вниз.
– Порядок, – сказала она. – Подумаешь – четвертый этаж. Там, внизу, лужайка. Не забывай, он же с планеты, где большая сила тяжести. Ну, пока.
Она последовала примеру Хорстена.
Марта снова вздрогнула.
Хелен угодила в объятия доктора. Не опуская девушку на землю, он быстрым шагом устремился к выходу из небольшого парка, окружавшего «Посада Сан-Франциско».
– Как им удалось это выяснить? – спросил он на ходу.
– Все очень просто, – отозвалась Хелен. – Они бродили по городу, и первое, на что указал гид, было Главное управление Policia secreta. Пьер с Мартой, естественно, соответствующим образом отреагировали на его слова. Короче говоря, им не составило особого труда разговорить этого дурня. Они спросили, почему в полиции служит так много народа, и он в ответ рассказал им во всех подробностях недавнюю историю поимки заговорщиков. С улицы он показал им окно того помещения, где проводились допросы. То есть того, где почти наверняка хранятся полицейские архивы. В общем, помощника они себе подыскали что надо.
Доктор фыркнул. Они уже вышли на улицу. Завидев грузную мужскую фигуру с маленькой девочкой на плече, случайный прохожий улыбнулся бы умиленно – так трогательно они выглядели. Но улицы Нуэво-Мадрида были в этот час пустынны. Фалангийцы в большинстве своем заканчивали ужин и готовились ко сну.
– Надеюсь, мы найдем то, что нам нужно, – сказал Хорстен. – Ты захватила с собой свою игрушку? Колечки, которые на самом деле не колечки, а кастеты?
– Ты что, считаешь меня дурой, а, господин увалень?
– Вот уж нет, – вздохнул Дорн Хорстен, – никогда. Но я очень рад, что твой рост именно такой, а никак не больше.
– Почему это? – спросила Хелен подозрительно.
– Будь ты с меня ростом, я, пожалуй, попросил бы твоей руки, а при одной мысли об этом у меня начинают подгибаться коленки.
– Ах ты невежа!
– Кажется, пришли, – сменил он тему разговора. – Видишь здание впереди, большое такое и мрачное? Судя по его виду, ничего, кроме полицейского управления, там быть не может. Что говорила Марта насчет того, как найти окошко?
Поплутав немного, они вышли на то место, откуда Лораны рассматривали здание несколькими часами раньше.
– Ты думаешь, там будет охрана? – спросила Хелен.
– Скорее всего. В этом окне горит свет – в единственном, заметь, на все крыло. Будем надеяться, они не успели вставить стекло.
Хелен соскочила на землю и теперь стояла, уперев руки в боки.
– Можешь не беспокоиться. Что у них тут, как на Земле, – так это привычка откладывать дела на завтра. Ты не заметил? Однако как Пьер умудрился его разбить?
– Дождался, пока поблизости никого не будет, потом Марта отвлекла внимание гида, а он подобрал кусок кирпича – ну и бросил его. В общем, все как обычно. Через пару минут из здания выскочили двое охранников, но к Лоранам даже не обратились. А гид совсем сбил их с толку. Когда ему показали, о каком именно окне идет речь, он заявил, что никому не под силу кинуть камень так высоко. Кроме того, в окрестностях в это время не было ни молодых людей, ни других подозрительных личностей.
Хорстен наконец принял решение.
– Пожалуй, я смогу забраться по этой стене. За кирпичи можно ухватиться, да и сила тяжести тут даже меньше, чем на Земле. Однако если там, наверху, вооруженный охранник, я ничего не сумею сделать. Он меня подстрелит, едва я влезу на подоконник.
– Хорек, – фыркнула Хелен, – только послушайте, что он предлагает маленькой девочке!
– Ты можешь придумать что-нибудь другое?
– Нет. Алле-оп!
Хорстен подхватил худенькое девичье тельце, раскрутил и швырнул вверх. Хелен по сложной дуге взмыла в воздух. Какой-то миг – и цепкие ручки надежно ухватились за железные прутья на маленьком окошке.
Она протиснулась сквозь решетку, передохнула и показала стоящему внизу мужчине сложенные колечком большой и указательный пальцы руки. Хорстен быстро полез вверх по стене. Хелен исчезла из виду, и доктор выбранился про себя: снова она его опередила.
Добравшись до расположенного на высоте десятого этажа окна и держась одной рукой, другой он разогнул прутья. Потом вынул из рамы остатки стекла и пробрался внутрь.
Задумчиво потирая надетый на правую руку кастет. Хелен насмешливо сказала:
– Где ж это ты пропадал столько времени, дружочек?
Хорстен огляделся. Несомненно, в этом помещении хранятся документы – вон сколько картотечных шкафов. Он посмотрел на распростертого на полу человека в форменной одежде.
– Что ты с ним сделала?
– Ничего особенного, – скромно отозвалась Хелен. – Просто его ошеломило мое явление с небес.
– Хотел бы я знать, скоро ли он очнется, – проворчал Хорстен, нагнулся к охраннику и несколько раз ударил его по щекам.
Фалангиец открыл глаза. Недоверчивое выражение на его лице постепенно сменилось ужасом. Он потянулся за оружием.
Хорстен опередил его. В руках у доктора оказался девятимиллиметровый пистолет с длинным дулом, такой древний, что на Земле его наверняка определили бы в исторический музей, а пальцы охранника тщетно ощупывали пустую кобуру. Хорстен завязал дуло пистолета узлом и протянул оружие фалангийцу.
– Где протоколы следствия по делу агента с Земли? – спросил он мягко.
Охранник широко раскрытыми глазами разглядывал пистолет.
– Пожалуйста, сеньор, не заставляйте меня… – Хорстен намеренно не окончил фразу.
– Нет. Нет-нет. Я не знаю, что вам нужно. Но это невозможно.
– Что невозможно?
– Мне неизвестна комбинация сейфа. Хорстен снова взял в руки пистолет и, к ужасу и изумлению охранника, согнул дуло в форме кренделя.
– Разве вас спрашивают об этом? Охранник трясущейся рукой указал на большой стальной сейф.
– Там хранятся чрезвычайно секретные документы, где речь идет о попытках свергнуть правительство каудильо.
Хорстен задумчиво поглядел на фалангийца. Хелен, осматривающая помещение, подошла и встала рядом.
– Надо бы убрать его, – пробормотал ученый.
Девушка сделала глубокий вдох; вся ее поза выражала крайнее неодобрение.
– Ладно-ладно, все равно у меня духу не хватит, – пробормотал Хорстен. Нагнувшись, он ударил охранника в челюсть. У того закатились глаза.
– Поищи веревку или проволоку… чем его связать, – попросил доктор.
– Вон телефон, – сказала Хелен.
Хорстен оборвал у телефонного аппарата провод и связал им охранника.
Через несколько секунд тот очнулся. Его взору представилась невероятная картина: враги уходили из комнаты, но как! Мужчина нес под мышкой сейф весом в шестьсот фунтов, а девочка восседала на его плече.
Хелен заметила, что фалангиец открыл глаза. Она помахала ему:
– Счастливо оставаться, сеньор полицейский! Охранник снова смежил веки и начал молиться – истово, как некогда в детстве.
4
Старший инспектор полковник Мигель Сегура недоверчиво оглядел комнату. Наконец взгляд его остановился на солдате Guardia Civil.
– Расскажи все сначала.
– Сеньор полковник, я не могу сказать, сколько их было и откуда они взялись. Я стоял на посту, все было тихо-мирно, и вдруг… Их было не меньше шести.
– Это уж точно, – заметил один из помощников полковника, – иначе, как они смогли бы вытащить сейф из здания?
– Тихо, Рауль! – рявкнул полковник. – Продолжай.
– Я сражался с ними, но их было слишком много. Потом я потерял сознание, и они меня связали. Когда я пришел в себя, сейфа не было.
Взгляд полковника выражал одновременно недоверие и непонимание. Сегура показал на разбитое окно.
– Тебе известно, что оконные прутья сорваны? Кто это сделал? И как? Ты должен был услышать шум! И самое главное, зачем? Ведь сейф в такую дырку не протащишь!
– Сеньор полковник, – плаксиво отвечал охранник, – я не знаю. Это работа дьявола.
Полковник вздохнул.
– Если бы не тот факт, что сейф нашли в парке с выломанной дверцей, я не поверил бы ни единому твоему слову!
Вошел еще один помощник. Полковник поглядел на него.
– Что там?
– Мы проверили бумаги, которые хранились в сейфе. Отсутствует только их часть.
– Какая?
– Документы по недавнему делу агента Отдела G и его соучастников.
Полковник покачал головой и снова взглянул на охранника.
– Откуда они взялись? По твоим словам, дверь была заперта изнутри. Как же они проникли в комнату?
Несчастный солдат задрожал.
– Сеньор полковник, не знаю. Дверь в самом деле была заперта. Мне показалось, что они свалились на меня с небес. Бр-р!
Полковник Мигель Сегура, старший инспектор Policia secreta Нуэво-Мадрида, по слухам – один из тех немногих, кто удостоился чести коротать вечера вместе с кау-дильо в президентском дворце за игрой в карты, потягивая импортируемые с Земли шерри и «Фундадор», глядя на фламенко в исполнении танцовщиц, известных более своей красотой, чем умением танцевать испанские танцы, как и подобает воспитанному человеку, послал чужестранцам свою визитную карточку.
Его сопровождал только один помощник, молодой Teniente Рауль Добарганес, облаченный – как и полковник – в парадную форму. Держались они оба чрезвычайно вежливо.
Доктора Хорстена тоже пригласили в номер к Лоранам, чтобы облегчить задачу полковнику. Все сидели – за исключением Хелен, которая стояла сдвинув носки и сосредоточенно рассматривала Добарганеса. Парадный костюм офицера Policia secreta был отнюдь не таким серым и скучным, как его повседневная одежда.
Полицейские едва успели церемонно поклониться, как Пьер Лоран вскочил со своего места и мелодраматическим жестом скрестил руки на груди.
– Я признаюсь! – воскликнул он. – Я признаюсь во всем!
Полковник Сегура поглядел на него.
– Вы?
– Да, я! Во всем! Мне не следовало прилетать на эту варварскую планету. Полиция – всюду, куда ни сунься. Никакой свободы для творчества. Но теперь поздно сожалеть. Увиливать же мне не позволяет гордость! Гордость и честь! Я шеф-повар ресторана «Нуво Кордон Бле». И я готов умереть!
Он замолчал и остался стоять с горделивым видом.
Марта заплакала.
Хелен даже не обернулась на отца. Она продолжала разглядывать лейтенанта, расположившись от него всего в трех футах.
Лицо доктора ничего не выражало.
Инспектор, подняв брови, поглядел на помощника, который ответил ему пожатием плеч – движением, издревле так хорошо знакомым каждому испанцу.
Инспектор перевел взгляд на добровольно признавшегося шеф-повара.
– В чем же ваша вина? – спросил он осторожно.
– Я оскорбил эту невежественную, быть может, голодающую планету! Ее продукты, ее повара, отсутствие самых простых вещей, таких как треска, угри, огурцы! Ее…
Инспектор поднял руку, останавливая это словесное извержение.
– Будьте так добры, сеньор Лоран, присядьте. Дело гораздо серьезнее, чем вы думаете. Губы сеньора Лорана побелели. Марта торопливо вмешалась:
– Ну садись же, Пьер. Никто не затронул твоей чести. Надо же уважить сержанта Как-его-там. Никто не собирается тебя арестовывать. Садись.
Инспектор искоса поглядел на лейтенанта, но лицо Рауля Добарганеса было каменным.
Когда Лорана наконец усадили в кресло, полковник, которого начали уже одолевать сомнения, заговорил:
– Дорогие гости Фаланги…
– Ты красивый, – сообщила Хелен. Слова относились не к полковнику, даже матушка которого не подходила под это определение, а к лейтенанту Добаргацесу.
Рауль Добарганес почувствовал, что краснеет.
– И краснеешь ты тоже красиво, – удовлетворенно заметила Хелен.
Марта произнесла укоризненно:
– Хелен, замолчи сейчас же. Господа хотят поговорить с нами.
Она мило улыбнулась инспектору.
– Мы вас слушаем, сержант.
Инспектор Сегура открыл рот, потом плотно сжал челюсти. Помолчал – и обратился к Пьеру Лорану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11