- Отрицательно, - сказал Хэм. - Аномалии временных колебаний температуры.
Это было для меня новым. "Что значит аномалии временных колебаний температуры"? - спросил я.
- Ну, допустим, что-нибудь становится теплее с заходом солнца, - нетерпеливо пояснила Клара. - Ну?
Но эта линия тоже оказалась неподвижной. "И здесь ничего, - сказал Хэм.
- Поверхностный металл с высоким альбедо".
Медленные движения синусоиды, и опять неподвижность. "Гм, - сказал Хэм.
- Ха. Остальные признаки вообще неприменимы, тут нет метана, потому что нет атмосферы, и так далее. Что будем делать, босс?"
Сэм открыл рот, собираясь заговорить, но Клара его опередила. "Прошу прощения, - резко сказала она, - но что ты имел в виду, говоря "босс"?"
- О, помолчи, - нетерпеливо ответил Хэм. - Сэм?
Кахане примирительно улыбнулся Кларе. "Если хочешь что-нибудь предложить, давай, - пригласил он. - Я считаю, мы должны облететь спутник".
- Пустая трата топлива! - выпалила Клара. - Это безумие!
- У тебя есть лучшая идея?
- Что значит "лучшая"? А твоя чем хороша?
- Ну, - успокаивающе сказал Сэм, - мы еще не осмотрели весь спутник. Он вращается относительно медленно. Можно взять шлюпку и осмотреться: на противоположной стороне может скрываться целый город хичи.
- Отличный шанс, - Клара фыркнула и тем самым прояснила вопрос, кто сказал это раньше. Но парни не слушали ее. Все трое уже направлялись в шлюпку, оставив нас с Кларой единственными владельцами капсулы.
Клара исчезла в туалете. Я закурил сигарету, почти последнюю, и пускал кольца сквозь кольца, неподвижно висящие в воздухе. Капсула слегка наклонилась, и я видел, как поперек экрана медленно проплыл спутник планеты, затем показалось яркое водородное пламя шлюпки, летящей к спутнику. Я подумал, что мы станем делать, если у них кончится топливо, или они разобьются, или случится еще что-нибудь непредвиденное. Я бы в таком случае оставил их там. И теперь думал, хватит ли у меня решительности сделать это.
Там мне это вовсе не казалось напрасной тратой человеческих жизней.
Что мы здесь делаем? Летим за сотни и тысячи световых лет, чтобы наши сердца разбились?
Я обнаружил, что держусь за грудь, будто моя метафора стала реальностью. Я плюнул на кончик сигареты, чтобы погасить ее, и сунул в утилизатор. Кусочки пепла плавали в воздухе: я сбрасывал их, не думая, но теперь мне не хотелось гоняться за ними. Я смотрел, как в углу экрана появляется большой пятнистый полумесяц планеты, и восхищался им как предметом искусства: желтовато-зеленый дневной свет на терминаторе, аморфно черное пятно остальной части, закрывавшее свет звезд. Заметен был внешний редкий край атмосферы: звезды, попадая в него, начинали мерцать. Но остальная часть атмосферы была такой густой, что через нее ничего не проходило. Конечно, о приземлении на нее и речи не могло быть. Даже если бы у нее была твердая поверхность, она находится под таким давлением газа, что там ничего не может выжить. Шли разговоры о том, что Корпорация создает специальный посадочный аппарат, который мог бы садиться на поверхность планет типа Юпитера; может, когда-нибудь так и будет; но нам сейчас это не поможет.
Клара по-прежнему была в туалете.
Я протянул поперек каюты свой гамак, забрался в него, опустил голову и уснул.
Четыре дня спустя они вернулись. С пустыми руками.
Дред и Хэм Тайе мрачные, грязные и раздражительные, Сэм Кахане в обычном настроении. Но меня это не обмануло: если бы они нашли что-нибудь интересное, дали бы знать по радио. Но мне было интересно. "Каковы результаты, Сэм?"
- Абсолютный нуль, - ответил он. - Скалы, ничего интересного, из-за чего стоило бы спускаться. Но у меня есть идея.
Клара сидела рядом со мной, с любопытством глядя на Сэма. Я смотрел на остальных двоих: похоже, идею Сэма они знают, и она им не нравится.
- Вы знаете, что это двойная звезда? - спросил он.
- Откуда ты знаешь? - спросил я.
- Я запрограммировал сканеры. Вы видели ту большую голубую звезду... - Он оглянулся, потом улыбнулся. - Не знаю, в каком направлении она сейчас, но она была возле планеты, когда мы делали первые снимки. Ну, она кажется близкой, и я направил туда сканеры. Результату я вначале сам не поверил. Двойная звезда, здесь основная, а вторая в половине светового года отсюда.
- Может, это бродячая звезда. Сэм, - сказал Хэм Тайе.
- Я уже говорил тебе. Просто случайно проходит близко. Кахане пожал плечами. "Даже если это так. Она близко".
Вмешалась Клара: "Планеты есть?"
- Не знаю, - признал он. - Минутку. Вот она, мне кажется.
Мы все посмотрели на экран. Нельзя было сомневаться в том, о какой звезде говорит Кахане. Ярче Сириуса, видимого с Земли, звездная величина не меньше -2.
Клара негромко сказала: "Интересно. Надеюсь, я тебя неверно поняла, Сэм. Пол-светового года в шлюпке - это полгода пути на самой высокой скорости, даже если бы нашлось достаточно горючего. А его у нас нет, парни".
- Я это знаю, - настаивал Сэм, - но я думал... Если мы только чуть-чуть подтолкнем главную капсулу...
Я сам удивился своему крику: "Заткнись!" Я весь дрожал. Не мог остановиться. Ужас и гнев боролись во мне. Думаю, если бы у меня в руках в тот момент был пистолет, я без колебаний выстрелил бы в Сэма.
Клара жестом заставила меня замолчать. "Сэм, - мягко сказала она. - Я знаю, что ты чувствуешь. - Сэм возвращался пустым из пятого полета. - Готова поручиться, что это можно сделать".
Он посмотрел на нее удивленно и подозрительно. "Правда?"
- Я хочу сказать, что если бы мы были хичи, а не люди, мы бы знали, как это сделать. Мы вынырнули бы здесь, огляделись и сказали: "О, смотрите, вон там наши приятели... - или что еще тут находилось, когда они прокладывали сюда свой курс... - наши приятели переехали. Их сейчас нет дома". И они бы сказали: "Ну, ладно, постучим в соседнюю дверь". И мы бы тронули одну штуку, потом другую и оказались бы рядом с голубой звездой...
- Она помолчала и посмотрела на него, все еще держа меня за руку. - Но только мы не хичи, Сэм.
- Боже, Клара. Я это знаю. Но должен же быть способ...
Она кивнула. "Он, конечно, есть, но мы его не знаем. А знаем мы, что ни один корабль, пытавшийся изменить курс в полете, не вернулся. Понимаешь? Ни один".
Он не ответил ей прямо. Только посмотрел на голубую звезду на экране и сказал: "Проголосуем".
Разумеется, голосование дало четыре против одного - против изменения курса, и Хэм Тайе ни разу не подпускал Сэма к пульту управления, пока мы не развили световую скорость на пути домой.
Обратный путь был не длиннее, но казался бесконечным.
Глава 17
Мне кажется, кондиционер Зигфрида снова не работает, но я не говорю об этом. Он только сообщит мне, что температура точно 22,5 градуса по Цельсию, как всегда, и спросит, почему мне кажется, что тут жарко. Я страшно устал от этого вздора.
- В сущности, - говорю я вслух, - ты мне надоел, Зигфрид.
- Простите, Боб. Но я высоко оценил бы, если бы вы еще немного рассказали мне о своих снах.
- Дерьмо! - Я распускаю удерживающие ремни, потому что мне неудобно. При этом отделяются и некоторые датчики Зигфрида, но он об этом молчит. - Очень скучный сон. Мы в корабле. Мы около планеты, которая смотрит на меня, как человеческое лицо. Я не очень хорошо вижу глаза из-за бровей, но так или иначе я понимаю, что оно плачет и что это моя вина.
- Вы узнаете это лицо, Боб?
- Никакого понятия. Просто лицо. Женское, мне кажется.
- Вы знаете, о чем оно плачет?
- Нет, просто знаю, что я причина этого. В этом я уверен.
Пауза. Затем: "Не закрепите ли снова ремни, Роб?" Я неожиданно настораживаюсь. "А в чем дело? Неужели ты боишься, что я вдруг высвобожусь и наброшусь на тебя?"
- Нет, Робби, конечно, я так не думаю. Но я был бы благодарен, если бы вы это сделали.
Я начинаю пристегивать ремни медленно и неохотно. "Интересно, чего стоит благодарность компьютерной программы?"
Он не отвечает на это, просто ждет. Я позволяю ему победить и говорю: "Ну, ладно, я снова в смирительной рубашке. Что такого ты собираешься сказать, что меня нужно удерживать?"
- Вероятно, ничего такого, Робби, - отвечает он. - Мне просто интересно, почему вы чувствуете вину перед плачущим женским лицом?
- Я бы и сам хотел знать, - говорю я и говорю правду, как я ее понимаю.
- Я знаю, что вы вините себя в некоторых происшествиях, Робби, - говорит он. - Одно из них - смерть вашей матери.
Я соглашаюсь. "Вероятно, это так, хоть и глупо".
- И мне кажется, вы чувствуете свою вину перед вашей возлюбленной Джель-Кларой Мойнлин.
Я начинаю биться. "Тут ужасно жарко!" - жалуюсь я.
- Вы считаете, что кто-нибудь из них обвинял вас?
- Откуда мне знать?
- Может, вы помните что-нибудь из их слов?
- Нет! - Он становится слишком близок к личному, а я хочу, чтобы разговор продолжался на объективном уровне, поэтому говорю:
- Я думаю, у меня определенная тенденция винить себя. Классический пример, не правда ли? Обо мне можно прочесть на странице 277.
Он на мгновение позволяет мне отвлечься от личного. "Но на той же странице, Боб, - говорит он, - сказано, что ответственность вы возлагаете на себя сами. Вы сами это делаете, Робби".
- Несомненно.
- Вы не должны считать себя ответственным, если вам этого не хочется.
- Но я хочу быть ответственным.
Он спрашивает почти небрежно: "Вы понимаете, почему это так? Почему вы хотите считать себя ответственным за все неправильное?"
- Дерьмо, Зигфрид, - с отвращением говорю я. - Твои цепи опять замкнуло. Вовсе не так. А вот как... Когда я сижу на пиру жизни, Зигфрид, я так занят мыслями о том, как оплатить чек, думаю о том, что подумают обо мне, платящем по чеку, люди, думаю о том, хватит ли мне денег, чтобы расплатиться, - я так занят всем этим, что не начинаю есть.
Он мягко говорит: "Я бы не советовал вам пускаться в такие литературные отвлечения, Боб".
- Извини. - Но я не чувствую себя виноватым. Он сводит меня с ума.
- Но если использовать ваш образ, Боб, почему вы не слушаете, что говорят другие? Может, они говорят о вас что-нибудь хорошее, важное.
Я сдерживаю стремление порвать ремни, пнуть его улыбающийся манекен в лицо и уйти отсюда навсегда. Он ждет, а во мне все кипит. Наконец я выпаливаю: "Слушать их! Зигфрид, ты старая спятившая жестянка, я только и делаю, что слушаю их. Я хочу, чтобы они сказали, что любят меня. Я даже хочу, чтобы они сказали, что ненавидят меня, все что угодно, лишь бы говорили со мной обо мне - от самого сердца. Я так напряженно прислушиваюсь, что даже не слышу, когда кто-нибудь просит меня передать соль".
Пауза. Я чувствую, что сейчас взорвусь. Потом он восхищенно говорит: "Вы прекрасно все выражаете, Робби. Но что я на самом..."
- Прекрати, Зигфрид! - реву я, на самом деле рассердившись: я отбрасываю ремни и сажусь. - И перестань называть меня Робби! Ты так называешь меня, когда тебе кажется, что я веду себя по-детски, но я давно не ребенок!
- Это не совсем вер...
- Я сказал: прекрати! - Я вскакиваю с кушетки и хватаю свою сумку. Достаю из нее листок, который дала мне С.Я, после выпивки и постели. - Зигфрид! - рявкаю я, - я от тебя достаточно натерпелся. Теперь моя очередь!
Глава 18
Мы вынырнули в нормальное пространство и почувствовали, как включились двигатели шлюпки. Корабль развернулся, по диагонали экрана проплыли Врата - грушевидный кусок угля с синеватым блеском. Мы вчетвером сидели и почти час ждали, пока не раздался удар, означающий, что мы в доке.
Клара вздохнула. Хэм медленно начал отстегивать свой гамак. Дред с отсутствующим видом смотрел в иллюминатор, хотя там видны были только Сириус и Орион. Мне пришло в голову, что для встречающих мы представим собой ужасное зрелище, способное отпугнуть новичков, каким когда-то был и я. Я слегка коснулся носа. Очень больно, а главное, воняет. Воняет внутри, и я никак не смогу уйти от этой вони.
Мы слышали, как открыли люк, появилась причальная команда; послышались удивленные голоса на разных языках: они увидели Сэма Кахане там, куда мы его поместили, в шлюпке. Клара шевельнулась. "Можно идти", - сказала она мне и двинулась к люку, который теперь снова находился вверху.
| ОТНОСИТЕЛЬНО КАРЛИКОВ И ГИГАНТОВ
|
| Доктор Азменион. Вы все должны знать, как
| выглядит диаграмма Герцшпрунга-Рассела. Если
| окажетесь в центре шарового скопления или вообще
| поблизости от компактной массы звезд, полезно
| составить диаграмму Г. - Р, для этой группы. Также
| обращайте внимание на необычные спектральные
| классы. Вы даже полушки не получите за F.
Глава 19
Я чувствую себя таким могучим и одновременно так боюсь, что не знаю, как с этим справиться. На клочке бумаги С.Я, написала команду, которая превратит Зигфрида фон Психоаналитика Беспощадного Преследователя в котенка. Мне не нужно смотреть на листок. Я помню слова наизусть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34