Я оказался в незнакомой части Врат, а карту свою, конечно, забыл. Брел наудачу мимо звездных перекрестков: некоторые туннели пахли пылью и запустением, народу было немного, потом оказался в районе, заселенном, очевидно, преимущественно восточно-европейцами. Языки были мне незнакомы, но с вездесущих ив свисали указатели и надписи на кириллице или каком-то еще более странном письме. Я пришел к лифту, немного подумал и направился вверх. Чтобы не заблудиться на Вратах, нужно двигаться вверх, до веретена, где всякий "верх" кончается.
Но тут я заметил, что проезжаю мимо Центрального парка, и решил немного посидеть под деревьями.
Центральный парк - на самом деле не парк. Это большой туннель вблизи от центра вращения астероида, отведенный под растительность. Тут я нашел апельсиновые деревья (это объясняло сок) и виноградные лозы, а также папоротники и мхи, но никакой травы. Не знаю, почему. Может, потому что сажают только виды, способные расти при недостаточном количестве света - главным образом блеск голубого металла хичи, а трава не может его эффективно использовать в своих фотохимических преобразованиях. Главная причина существования Центрального парка, конечно, всасывание окиси углерода и возвращение кислорода: поэтому и по всем туннелям много растительности. И еще растения глушат запахи - считается, что глушат, - и дают некоторое количество пищи. Весь парк примерно восьмидесяти метров в длину, а в высоту вдвое выше моего роста. Достаточно широк для нескольких извилистых тропинок. Растения как будто произрастают на настоящей земной почве. На самом деле это гумус, изготовленный из канализационных отходов - на Вратах несколько тысяч человек пользуются туалетами, - но это не заподозришь, глядя на почву или даже принюхиваясь к ней.
Первое дерево, достаточно большое, чтобы под ним сидеть, для этого не годилось. Это оказалась шелковица, и под ней была натянута тонкая сеть, чтобы собирать падающие плоды. Я прошел мимо по тропе и увидел женщину с ребенком.
Ребенок! Я не знал, что на Вратах есть дети. Маленькая девочка, лет полутора, игравшая большим мячом. В низком тяготении мяч передвигался медленно и напоминал воздушный шар.
- Привет, Боб! - Еще один сюрприз: со мной поздоровалась Джель-Клара Мойнлин. Не задумываясь, я ответил: "Я не знал, что у вас маленькая дочь".
- У меня ее и нет. Это Кэти Френсис, и мама иногда отдает мне ее ненадолго. Кэти, это Боб Броудхед.
- Здравствуй, Боб, - сказала девочка, изучая меня с расстояния в три метра. - Ты друг Клары?
- Надеюсь. Она моя учительница. Хочешь поиграть в "лови и бросай"?
Кэти закончила разглядывать меня и сказала, тщательно произнося каждое слово, как взрослая: "Я не знаю, как играть в "лови и бросай", но я могу собрать для тебя шесть ягод шелковицы. Больше нельзя".
- Спасибо. - Я подобрался поближе к Кларе, которая смотрела на девочку, обхватив колени руками. - Умная девочка.
- Вероятно. Трудно судить; здесь не с кем ее сравнивать, слишком мало детей.
- Она ведь не старатель?
Я в общем-то не шутил, но Клара тепло рассмеялась. "Ее родители входят в постоянный штат. Ну, большую часть времени. Сейчас ее мать в рейсе: те, что тут работают, иногда отправляются в рейсы. Трудно столько времени проводить, просто стараясь догадаться, кем были хичи, и не пробовать на практике разрешить загадки".
- Это опасно.
Она велела мне замолчать. Вернулась Кэти, в каждой ладони неся по три ягоды и стараясь не раздавить их. Шла она странно, как будто не используя мышцы бедер и икр; просто отталкивалась по очереди от пола и плыла некоторое время в воздухе. Я потом сам попытался так ходить; оказалось, что это самый эффективный способ передвижения при почти полном отсутствии тяготения, но рефлексы все время подводили меня. Вероятно, нужно родиться на Вратах, чтобы естественно пользоваться этим способом.
Клара в парке была гораздо свободней и женственней, чем Клара-инструктор. Брови, казавшиеся мужскими и сердитыми, посветлели и выглядели дружелюбно. И от нее по-прежнему хорошо пахло.
Было очень приятно болтать с ней, а Кэти изящно расхаживала вокруг, играя мячом. Мы говорили о местах, в которых побывали, и не нашли ничего общего. Единственным общим оказалось то, что я родился в один день с ее младшим - на два года - братом.
| ПРИКАЗ ПО КРЕЙСЕРУ США
|
| 1. Следующие члены экипажа назначаются в
| патруль по контрабанде и осмотру:
| ЛинкиТина - W/O
| Маско Казимир - BsnM1
| Мирачи Йори - S2
|
| 2. Следующим членам экипажа предоставляется
| 24-часовое увольнение на Врата:
| Грайсон Кэти - LtJG
| Харви Айвен - RadM Лед
| Кэрил - S1
| Холл Вильям - S1
|
| 3. Все члены экипажа повторно предупреждаются
| о необходимости избегать ссор и споров с членами
| экипажей других кораблей, независимо от
| национальности и обстоятельств и воздерживаться от
| сообщения закрытой информации кому бы то ни было.
| Нарушители будут полностью лишены увольнительных,
| а также могут быть подвергнуты наказанию по
| приговору военного суда.
|
| 4. Обязанности на Вратах - это привилегия, а
| не право. Если хотите выполнять их, нужно их
| заслужить.
|
| Капитан крейсера США
- Вы любили своего брата? - спросил я, начиная древний гамбит.
- Конечно. Он был ребенком. Но он Овен, рожденный под Меркурием и Луной. И, конечно, это сделало его непостоянным и мрачным. Я думаю, жить ему было бы трудно.
Меня не интересовало, что стало с ее братом; гораздо больше хотелось спросить, на самом ли деле она верит в этот вздор, но это казалось бестактным, да и она продолжала говорить: "Я сама Стрелец. А вы... О, конечно, вы такой же, что и Дэви".
- Вероятно, - сказал я вежливо. - Я... ммм... не очень увлекаюсь астрологией.
- Это не астрология, а генетиалогия. Первое суеверие, второе наука.
- Гм.
Она рассмеялась. "Вижу, вы насмешник. Неважно. Если верите - хорошо, не верите - что ж, не нужно верить в закон тяготения, чтобы разбиться, падая с двухсотого этажа".
Кэти, которая села рядом с нами, вежливо спросила: "Вы спорите?"
- Нет, милая. - Клара погладила ее по голове.
- Это хорошо, Клара, потому что мне нужно в ванную, а я не знаю, как это здесь сделать.
- Нам все равно пора. Приятно было повидаться. Боб. Не скучайте. - И они ушла рука об руку, Клара старалась подражать походке девочки. Очень приятно было на них посмотреть...
Вечером я прихватил с собой Шери на прощальный прием Дэйна Мечникова. Клара была здесь, она выглядела еще лучше в своем костюме с голым животом. "Я не знал, что вы знакомы с Дэйном Мечниковым", - сказал я.
- Который это? Меня пригласил Терри. Пошли внутрь?
Прием выплеснулся в туннель. Я посмотрел внутрь и был удивлен, как много там места; у Терри Якаморы было две комнаты, каждая вдвое больше моей. Ванная отдельная, и в ней на самом деле ванна - или, по крайней мере, душ. "Хорошая квартира", - восхищенно сказал я и вскоре от одного из гостей узнал, что Клара живет в этом же туннеле по соседству. Это изменило мое мнение о Кларе; если она может позволить себе такую дорогостоящую квартиру, что она все еще делает на Вратах? Почему не отправляется домой тратить деньги и наслаждаться? Или напротив: если она здесь, то почему тратит время, работая инструктором - это вряд ли дает ей возможность оплатить все расходы, - и не отправляется за новой добычей?
Я потерял Шери, но тут она сама подошла после медлительного, почти неподвижного фокстрота и привела с собой партнера. Очень молодой человек - мальчик, в сущности: лет девятнадцати. Внешность его показалась мне знакомой: темная кожа, почти белые волосы, небольшая бородка от бачка до бачка - полоской под подбородком. Он не прилетел с Земли вместе со мной. И в нашем классе его не было. Но где-то я его видел.
Шери познакомила нас. "Боб, ты знаком с Франческо Эрейрой".
- Нет.
- Он с бразильского крейсера. - И тут я вспомнил. Он был один из инспекторов, осматривавших запеченные куски мяса на корабле, который мы видели несколько дней назад. Судя по нашивкам на рукаве, он торпедист. Экипажи крейсеров охраняют Врата и проводят на нем увольнительные. Тут кто-то поставил ленту с записью хоры, дыхание у нас слегка перехватывало, и мы оказались с Эрейрой рядом. Оба пытались посторониться и не мешать танцующим. Я сказал ему, что вспомнил, где его видел.
- О, да, мистер Броудхед. Я помню.
- Тяжелая работа, - сказал я, чтобы что-нибудь сказать. - Верно?
Вероятно, он достаточно выпил, чтобы ответить. "Видите ли, мистер Броудхед, - рассудительно сказал он, - технический термин для описания этой части моей работы - "поиск и регистрация". Не всегда так тяжело. Например, вскоре вы, несомненно, отправитесь в рейс, а когда вернетесь, я или кто-нибудь другой с такими же обязанностями обыщет каждое углубление в вашем корабле, мистер Броудхед. Я выверну ваши карманы, взвешу, измерю и сфотографирую все в вашем корабле. Чтобы быть уверенным, что вы не утаили что-нибудь ценное от Корпорации. Потом я зарегистрирую все находки: если ничего не обнаружено, я напишу на бланке "ноль", и какой-нибудь член экипажа с любого другого крейсера проделает то же самое. Мы всегда работаем парами".
Мне это не показалось забавным, но и не таким плохим, как я считал вначале. Я сказал ему об этом.
Он сверкнул мелкими, очень белыми зубами. "Когда нужно обыскивать таких старателей, как Шери и Джель-Клара, то совсем неплохо. Этим можно даже наслаждаться. Но мужчин мне обыскивать неинтересно, мистер Броудхед. Особенно мертвых. Приходилось вам бывать в присутствии пятерых человек, которые погибли примерно три месяца назад и не были забальзамированы? Так было на первом корабле, который я осматривал. Не думаю, чтобы еще когда-нибудь мне было так плохо".
Тут подошла Шери, пригласила его на следующий танец, и вечер продолжался.
Приемы бывали часто. Так всегда было, просто мы, новички, не включились еще в общество: но по мере приближения к окончанию курса мы знакомились со все новыми и новыми людьми. Были прощальные вечеринки. И вечеринки по случаю возвращения, хотя такие происходили реже. Даже если экипаж возвращался, не всегда было что праздновать. Иногда экипаж отсутствовал так долго, что утрачивал всех друзей. Иногда, особенно если повезло, старатели не хотели иметь ничего общего с Вратами - лишь бы побыстрее убраться домой. А иногда вечеринок не было, потому что в палатах интенсивной терапии Терминальной больницы они не разрешены.
Но мы занимались не только приемами; нужно было и учиться. К концу курса мы, предположительно, были специалистами в управлении кораблями, технике выживания и оценке найденного. Только не я, не я. А Шери в этом смысле была еще хуже. С управлением она справлялась, и для оценки найденного у нее был острый глаз. Но она никак не могла вдолбить в голову курс выживания.
Заниматься с ней перед экзаменом было невозможно.
- Ну, ладно, - говорил я ей, - звезда типа А, планета с поверхностным тяготением 0.8 П, парциальное давление кислорода 130 миллибар: все это означает, что на экваторе температура плюс сорок градусов Цельсия. Что ты наденешь на прием?
Она обвиняюще говорит: "Ты мне даешь легкий случай. Почти Земля".
- Так каков ответ, Шери?
Она задумчиво почесывает под грудью. Потом нетерпеливо качает головой. "Ничего. Я хочу сказать, что на пути вниз я буду, конечно, в комбинезоне, но на поверхности могу ходить в бикини".
- Чепуха! Земные условия означают вероятность биологии земного типа. А это означает болезнетворные микробы, которые съедят тебя.
- Ну, ладно, - плечи ее обвисают, - я буду носить костюм, пока не проверю наличие болезнетворных микробов.
- А как ты это сделаешь?
- Воспользуюсь проклятой сумкой, придурок. - И торопливо добавляет, прежде чем я успеваю что-нибудь сказать:
- Я хочу сказать, достану, допустим, диски базового метаболизма из холодильника и активирую их. Двадцать четыре часа проведу на орбите, дожидаясь, чтобы они созрели, потом, опустившись на поверхность, выставлю их и произведу измерения с помощью... гм... моей С-44.
- С-33. Такой штуки, как С-44, не существует.
- Все равно. Да, и еще возьму набор антител, чтобы в случае каких-нибудь проблем сделать себе укол и приобрести временный иммунитет.
- Кажется, все верно, - с сомнением говорю я. На практике, конечно, ей не нужно это все помнить. Она прочтет инструкции на контейнерах, или прослушает ленты, или, что еще лучше, с ней будет кто-нибудь опытный и подскажет. Но всегда есть вероятность чего-нибудь непредвиденного, и она останется одна. И, конечно, ей еще предстоит сдать последний экзамен. "Что еще, Шери?"
- Самое обычное, Боб. Что, мне опять проходить по всему списку? Ладно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34