Их корабль сдетонирует, и уже нельзя будет различить, где
шарики от "Тезауруса", а где от их корабля. Два взрыва сольются в один...
Три... "Сейчас будет взрыв!.." В памяти мелькнуло лицо Тони...
Четы...
И покачнулись звезды...

...Внимательный наблюдатель с ближайшей населенной планеты мог бы
рассмотреть синий всполох на небе, но у человечества и без того много дел,
чтобы впустую таращиться на звезды.

2
Оранжевые хлопья замедлили свое движение и, становясь крупнее,
слились в сплошное яркое поле, затем все померкло.
Из темноты появилось лицо Тони. Она что-то беззвучно говорила, тая в
снова гаснущем свете. Потом появилась боль.
Парк открыл глаза. Не понимая, что с ним, он огляделся. В иллюминатор
пробивался яркий свет звезд, изредка заслоняемый кусками рваного металла.
Крупный кусок противно проскрежетал по корпусу корабля. Парк лежал между
каких-то стоек, из которых в беспорядке торчали блоки и обрывки жгутов.
"Где я?" - подумал он. И вспомнил все. - "Почему я жив? Где форсеры?". Он
попытался подняться и это ему удалось. Все тело ныло и болело, будто по
нему проехал планетный вездеход. Раздумывая, как оправдать свое
продолжающееся существование, он встал. Под ногами заскрипели осколки.
"Почему меня не разнесло вместе с "Тезаурусом"?" - недоумевал он.
Прислушался. Тихо. Только изредка до него доносился легкое царапание
задевающих за корпус корабля остатков двигателя. Постояв в раздумье, он
двинулся к штурманскому отсеку.
Несколько часов он выламывал заблокированный Джонсом люк в надежде,
что с другой стороны люка его не встретит открытый космос. Наконец люк
распахнулся и Парк вошел в штурманскую.
На пульте, упершись головой в ручки управления, лежал Джонс. Все
помещение было пропитано тяжелым устоявшимся запахом гари. Подойдя к
Джонсу, он увидел, что лицо его залито спекшейся кровью. "Все же я его, а
не он меня", - равнодушно подумал Парк и, превозмогая усталость, занялся
осмотром пультового хозяйства. Не дождавшись команд с пульта, аппаратура
сама вела корабль заданным курсом. Многие приборы были повреждены, но, что
самое неприятное - не работали две внешние ступени защиты, что значительно
снизило скорость "Тезауруса". Автоматика позволяла кораблю двигаться
только с безопасной для него скоростью.
Во время осмотра Парка не покидало ощущение нелогичности и
непонятности окружающего. "Когда я нажал кнопку разгона, и произошел взрыв
бортового двигателя, было что-то около 10.88.12 МГВ, значит, после взрыва
прошло часа четыре", - раздумывал он. - "Что здесь произошло? Почему я
уцелел, а Джонс - нет, ведь должно было быть наоборот, ведь я был возле
двигателя. Почему панели стоек выглядят оплавленными? Куда исчез корабль
форсеров?"
Споткнувшись о ногу Джонса, Парк решил отнести труп в холодильник и,
кряхтя от натуги, взвалил его на плечо. Вопреки своим ожиданиям Парк
обнаружил, что труп еще теплый. Вдобавок труп слабо застонал. Парк одним
движением свалил Джонса на пол, достал распылитель и... опустил его.
Джонс смог подняться только через сутки. Он был мрачен и задумчив.
Едва передвигаясь, он медленно поправлялся после контузии. Его рассказ не
только прояснил обстоятельства, благодаря которым они с Парком остались
живы, но вроде и примирил их. Конечно, друзьями они себя не чувствовали,
но... Оценил ли Джонс то, что Парк не превратил его в набор химических
элементов, или не знал, как теперь к его возвращению отнесутся в
четвертом, то ли сетка переходов была слишком крупной и не предвиделось
новой точки связи, но в отношениях капитанов произошел такой же перелом,
какой бывает после драки двух достойных соперников.
Странная штука жизнь! Неужели обязательно нужно самому постоять на
краю могилы, чтобы не захотелось спихивать в нее других?...
А рассказал Джонс следующее: оказалось, что бортовой двигатель
взрывался дважды. После первого, сравнительно слабого взрыва, во время
которого и потерял сознание Парк, вытекающее из "Тезауруса" топливо стало
ласковым туманом обволакивать обладающий большей массой корабль форсеров.
Там живо почувствовали недоброе и уже начали убирать переходные отсеки,
как произошел второй, более мощный взрыв, последствия которого, очевидно,
и были роковыми для их корабля. Форсерам пришлось включить аварийный
возврат и ретироваться. Но видавшего виды Джонса потрясло не это, а то,
что перед своим исчезновением корабль форсеров начал расстреливать
"Тезаурус" свертками проникающей плазмы. Это было хуже предательства...
После каждого выстрела, храня "Тезаурус", срабатывала защита, но две ее
ступени не смогли выдержать прицельного огня, и одна за другой вышли из
строя. Часть плазмы уже достигала корпуса, когда почти прямое попадание
ослепило и швырнуло Джонса грудью на пульт...
"Или у них что-то вышло из строя, или они там рехнулись..." - говорил
Джонс, зная, что расстрел "Тезауруса" был осознанным поступком. Форсеры не
любят, когда их люди допускают промахи. Парк это тоже понял.
Шли четвертые сутки рейса...
- Значит тебе, Джонс, придется согласиться с тем, что существует
вероятность гибели высшей цивилизации.
- Ага, - рассмеялся Джонс, - значит, вы боитесь, как бы нас не
слопали с потрохами эти... Как же на их уровне... м-м-м... питекантропы?
Кстати, когда я был на Голубой планете, мне там рассказывали занятный
случай про то, как аборигены обошлись с одним носителем прогресса,
кажется, его звали Кук. Они его использовали вместо шницеля. Вы не хотите
быть шницелем, Парк?
- А вы, Джонс?
- Ха-ха-ха, Парк! Этот Кук, видно был непрактичный малый, если пошел
на контакт без примитивного карманного бластера. На что он рассчитывал?
Если дать волю дикарям, то они не найдут человеческой голове лучшего
применения, чем, руководствуясь своим понятием чувства прекрасного,
использовать ее в качестве цветочного горшка.
- Значит, Джонс, у вас один выход - держать их в страхе и
повиновении, и именно это не даст им нормально развиваться.
- Как раз наоборот, Парк! Если мы не вмешаемся, то они так и будут
жрать друг друга без хлеба и без соли.
- Теория экспорта развития не нова. Но она ничем не обоснована.
Питекантроп никогда не поймет устройства карманных часов, как бы он ни
корежил свои прямые извилины. То, что далось другим потом и кровью, для
него послужит лишь поводом для насмешки в том случае, если он не
заподозрит угрозы своему существованию, или будет причиной появления
нового культа. Если вы так заботитесь об их развитии, то вам нельзя идти
на контакт. Когда это измерение дойдет до нашего уровня, они его сами
найдут. Они просто не смогут не найти его!
- Лично у меня, Парк, ощущается недостаток в знакомствах, тяга, так
сказать к новому. Почему бы не пойти, спрашивается, на контакт из любви к
своему общительному темпераменту? Мне кажется, что они сами не прочь войти
в контакт с более развитой цивилизацией, а тем более из другого измерения.
- И эти слова говорит представитель высшей цивилизации? Тяга к
контакту у них - не что иное, как стремление облегчить себе жизнь, найти
новую кормушку, в которую можно было бы залезть с ногами. Поэтому они и
опасны. Если им дать контакт, то они в лучшем случае выродятся в
обыкновенных паразитирующих, - произнес Парк, щелчком сбивая таракана,
по-хозяйски независимо бегавшего по столу. - Полноценной цивилизации
необходимо пройти все этапы развития самостоятельно. Все! Любой пробел в
цепи развития рано или поздно обречет цивилизацию на развитие по боковой
ветви. А это - конец. Из таракана уже никогда не выйдет бабочки. Первый
пункт закона о контактах потому и говорит о возможности контакта
цивилизаций только одного порядка. Повторяю - одного порядка!
- Парк, я привык мыслить конкретнее. Все же не понимаю, почему мы им
не можем дать свою самую старую технику, и вообще, при чем тут бабочки?
Или ты хочешь сказать, что этой старой техникой они могут ухлопать друг
друга и нас в придачу?
- Да, Джонс. Они еще делят место под солнцем. Мы знаем, что условием
выживания цивилизации как таковой, вне зависимости от уровня развития
технических средств и других условий, является опережение морального
становления человека. Это опережение обратно пропорционально энергии,
расходуемой цивилизацией на самоуничтожение. При эквивалентности морали
техническим средствам наступает критическая точка... Ты знаешь, что ту
голубую планету, ну, где съели Кука, спасло от гибели только то, что
второе моральное становление у них по времени лишь чуть-чуть опередило
создание технических средств второго порядка? И если бы не это чуть-чуть,
то никто бы тебе не рассказал про Кука?
- Ну, если они могли сами себя прихлопнуть в своей квартире, то они
просто дебилы! Я еще тогда, когда там был, заметил, что там - через одного
все или психи, или больными зубами мучаются. Наверное поэтому они страсть
как любят их друг другу вышибать. Ох, до чего же ловко у них это иногда
выходит!
Пришел черед смеяться Парку:
- Джонс, я, как специалист по малым цивилизациям, могу тебя заверить,
что и и психические, и физические болезни у них от резкого увеличения
темпов развития, это неизбежно, а не от любви к вышибанию зубов.
Вышибают-то они большей частью зубы здоровые... Там по логике вещей должны
культивировать науку о лечении людей, которая при аккуратном к ее выводам
подходе может за десяток поколений вывести всю цивилизацию на корню.
Благо, история цивилизаций знает очень мало примеров хорошего следования
практики за наукой... Эта штука опасней первобытной религии... Из всей
этой науки можно признать только хирургию, да и та большей частью что-то
вырезает. При больших темпах развития человеческий организм в поисках
наилучшего варианта адаптации варьируется настолько в широких пределах,
что больными становятся практически все, возможно за исключением тех, кого
считают больными... Нет, Джонс, не смейся, я серьезно говорю.
- Настоящему специалисту нет радости большей, чем ублажать свой слух
своими же речами. По-твоему, выходит, что количество гениев в
развивающейся цивилизации равно количеству идиотов? Значит, чем больше у
цивилизации идиотов, тем, значит, она быстрее развивается?
- Что касается идиотов...
Внезапно загудели и загорелись всевозможные сигнализации и
"Тезаурус", сильно тряхнув, начало бросать из стороны в сторону. Капитаны
перекатывались между кресел и стоек, стараясь зацепиться за них.
- Парк! Похоже мы попали в нестационарный энергопоток, попробуй
дотянуться до кнопки оптимальной смены курса!
Напрягшись, Парк зацепился за пульт и нажал кнопку, но это нисколько
не спасло положение, наоборот, танкер затрясло так, что оставалось только
удивляться, как еще держатся ручки на панелях приборов. В стойках что-то
звенело и трещало, из них веерами вылетали сверкающие осколки.
Отбрасываемый очередной вариацией энергопотока от пульта, Джонс успел
нажать кнопку торможения. Частота тряски увеличилась, но ее амплитуда
начала уменьшаться. Капитаны оказались прижатыми силой инерции к пульту.
Сверху их присыпало кусками приборов и тараканами, которых после гибели
Чека ловить было некому. Тряска прекратилась и Джонс выключил торможение.
Капитаны кинулись к информатору. На его экране горели светились строчки:
- Приказ: "Тезаурусу" перейти на скорость 16/2. Снять защиту.
Подготовить переход.
Джонс выругался.
- Наверное, это патрульный скутер полиции, он должен знать, откуда
здесь энергопоток, - произнес Парк, потирая ушибленное место.
- Откуда? Эти мерзавцы так сбивали нам скорость.
- Почему же они нас не предупредили по связи?
- Они думают, что их за это будут больше уважать. Включи переходные
отсеки, а не то они зайдут в корабль через дыру в обшивке. Они уже
причаливают.
Через минуту раздался топот и в штурманскую ворвался невысокого роста
лысоватый Человечек в сопровождении четырех верзил с квадратными
подбородками в форме полицейских сил межгалактического ПУП. Джонс и Парк
рухнули на пол, моментально сбитые с ног профессиональными ударами в пах,
живот и челюсть. Когда они пришли в себя, то обнаружили, что зубы их
расшатаны, а сами они пристегнуты к креслам.
Лысый человек сидел напротив них и, покачивая ногой, курил папиросу.
Увидев, что капитаны пришли в себя он, посмотрев на часы, щелкнул пальцами
и через плечо произнес:
1 2 3 4 5 6 7