Итак, Стил отправил проанализировать набор образцов местной травы. И, согласно содержанию данного заключения, выяснить, не могла ли эта трава служить кормом для некоторых животных Земли. Зачем?
Кейд откинул одно из приставных сидений и уселся перед столом, разложив на нем образцы травы. Он понимал, что это должно быть очень важным. Важным настолько, чтобы заплатить за это человеческой жизнью? Или это заключение вообще не имеет никакого отношения к смерти Стила? А как он погиб? До сих пор, никто, с кем Кейд общался, ни разу не обмолвился о его предшественнике. Он должен получить доступ к записанным на ленту отчетам Стила и узнать, почему сорванный на Клоре пучок дикой травы, толщиной не больше пальца, был послан на Главную Базу для аналитического исследования.
Прозвучал негромкий, но отчетливый перезвон. Это был сигнал к обеду, и Кейд, расстегнув тунику, сунул содержимое пакетов в отделение внутреннего пояса, где, как он полагал, будет самое надежное место.
Войти в коллектив любого сложившегося отряда для новичка всегда непросто. А кроме того, Кейд понимал, что Эбу был надлежащим образом предупрежден относительно его просчетов в недалеком прошлом. Было очень важно, чтобы ему хватило выдержки и ума на весь период испытательного срока, пока остальные будут проверять его. И не будь у него этой требующей непременного разрешения, личной тайны, его страх перед первой встречей с членами отряда нисколько не был бы меньше. Но в обеденном зале не было никакого внешнего напряжения, если не считать смешанных запахов нескольких экзотических блюд. Каждый из присутствующих вел себя за обедом довольно рассеянно, так как в это же время был еще занят тонкой бумажной лентой с только что появившимися, касающимися лично его, и никак не связанными с Клором, сообщениями. И Кейд мог спокойно изучать всех собранных здесь землян, стараясь не делать слишком поспешных оценок.
Командир Эбу ел флегматично, и напоминал двигатель, запасавший новую порцию энергии, его внимание было поглощено считывающим устройством, через которое медленно ползли тонкие бумажные ленты, из чего можно было заключить: или командир был не очень быстрый чтец, или содержание сообщений было настолько важным, что требовало от него полной сосредоточенности.
В противоположность ему, округлое лицо Чен Ина выдавало множество мимолетных эмоций, которые менялись с той же быстротой, как и бумажные ленты в его считывающем устройстве. Время от времени он возмущенно хмыкал, издавая звук, напоминавший то ли шлепанье губ прожорливого существа, то ли легкое кудахтанье, отражавший истинную сущность его персональной почты.
Однако третий человек, Сантос, вел себя несколько иначе. Прочитав лист из одной пачки, он высвобождал его из устройства, и перекладывал во вторую пачку, и после этого сидел, пристально разглядывая стену, пока пережевывал порцию пищи. После чего процесс возобновлялся. В то время как Кейд пытался разобраться в особенностях характера своих сотрапезников, анализируя их поведение, в дверях возникла фигура иккинни. Не поворачивая головы, Эбу спросил, используя привычный язык торговцев:
– Он приходит. Почему?
– Он беспокоится. – Но произносимые при этом слова не содержали никаких интонаций, связанных с какими-либо эмоциями.
– Он беспокоится. Почему?
– Мохнатое существо из мира звезд громко кричит.
Эбу взглянул на Кейда.
– Это относится к твоей компетенции, Уайтхок. Насколько я знаю, ты проходил ветеринарную подготовку. Этот медведь очень важен для поддержания наших отношений с верховным правителем Паком. Тебе лучше всего взглянуть на него прямо сейчас.
Кейд последовал за аборигеном во двор и подошел к небольшому складу, где хранились наиболее ценные предметы для торговли. Теперь и он мог слышать завывающие звуки, которые издавал его пациент. Упаковочная клеть, которую он уже видел на Лоди подготовленной к отправке, стояла под защитным козырьком крыши, а ее обитатель не только не спал, а наоборот, чувствовал себя абсолютно несчастным.
Кейд присел на корточки перед клеткой, чтобы убедиться, что пленником был действительно медведь-землянин, еще не взрослый, на груди виднелся белый галстук, резко контрастировавший с остальным темным мехом, который сейчас почти полностью покрывала защитная подстилка.
Медведей для перевозки за пределы миров обычно брали в одном из селекционных питомников: они были послушны, так как происходили от поколений, долгое время живших рядом с людьми и привыкших к ним. Но никакое космическое путешествие, даже в полусонном состоянии (от действия лекарств), не могло принести животному ничего, кроме нервного шока. А сидевший в клетке пленник был явно расстроен.
На легкий утешительный свист, которым Кейд хотел привлечь его внимание, животное еще сильнее прижалось к прутьям клетки, уставилось на него немигающим взглядом и издало низкий и срывающийся жалобный вой.
Кейд прочитал ярлык, прикрепленный в верхней части клетки. Медведь был предназначен лично для Правителя Пака. Нечего было и думать, что такой ценный межгалактический груз может оказаться в значительно лучшем состоянии. Кейд повертел замок и опустил переднюю стенку клетки на каменный пол внутреннего дворика. Услышав сзади себя какое-то движение, он предположил, что там остановился иккинни, чтобы понаблюдать за происходящим.
Неужели особый запах тела аборигена как-то воздействовал на медведя? Кейд делал знаки рукой, в расчете на то, что иккинни сможет правильно понять его и отойдет подальше.
Даже несмотря на то, что теперь клетка была открыта, медведь вел себя неуверенно, ходил взад и вперед, как будто все еще видел перед собой преграду, и завывал.
– Иди, иди сюда, приятель. Тебе нечего бояться, – уговаривал его Кейд. Он протянул руку, не для того, чтобы самому потрогать животное, а чтобы медведь сам мог дотронуться до него, чтобы эта черная кнопка носа с интересом прикоснулась бы к его пальцам, обследовала тыльную сторону ладони, и, может быть тогда, привлеченный знакомым запахом, медведь вышел бы из клетки.
Вдруг неожиданным прыжком, животное налетело на Кейда, заставив его отклониться назад, в то время как круглая голова зверя двинула его в грудь с силой, вполне достаточной, чтобы вызвать протест у человека. Землянин обеими руками ухватил медведя за уши, в то время как влажный нос и шершавый язык медведя уткнулись в его подбородок.
– Ну, ну, приятель, успокойся! С тобой все в порядке.
Когда Кейд начал высвобождаться от этих незавершенных объятий, то обнаружил, что сидит на полу, а три четверти медвежьего тела придавили ему бедра. Тогда он рассмеялся и почесал сзади округленных медвежьих ушей. Ничего страшного не случилось с этим путешествующим представителем земной природы, кроме стресса от одиночества и страха. Кейд приласкал медведя и заговорил с иккинни, нерешительно ожидающим в стороне.
– Этот мохнатый путешественник ел?
– Моя давал ему еда. Но мохнатый не ел.
– Еще раз принеси еду.
Кейд присел на камень, наблюдая за поворотом круглой головы, прислушивающейся к чавканью, с которым исчезала пища, когда медведь, на этот раз с откровенной жадностью, начал высасывать содержимое миски.
– А этот мохнатый не носит ошейник.
Кейд взглянул вверх. Иккинни пальцами правой руки поглаживал свое волосатое плечо в нескольких дюймах от символа своей принадлежности к рабам.
– Этот родился только вот с этим. – Кейд прикоснулся к белой отметине на черной медвежьей шкуре.
– Но этот мохнатый слушается…
Землянин понял замешательство, скрытое за второй половиной вопроса. Кроме масти, аборигены знали на Клоре множество и других животных, но среди них не было прирученных. Для иккинни зверь был либо предметом охоты для добывания пищи, либо противником, от которого следовало защищаться, либо не имел никакой ценности вообще, и тогда его просто не замечали. На Клоре, не было ни собак, ни кошек, чтобы охранять домашний очаг, не было лошадей…
Не было лошадей! Сознание Кейда на какой-то миг задержалось на этом тусклом проблеске мысли, на чем-то таком… но у него не было времени разбираться в этом. Через двор к нему направлялся Эбу.
– Все в порядке?
– Да. Я бы сказал, что все дело просто в тоске по дому. – Он поднялся на ноги, а иккинни исчез, будто растворился в воздухе. Закончив вылизывать свою миску, медведь присел на задние лапы, слегка раскачиваясь и вращая носом, чтобы исследовать новые запахи.
– А что вообще делает здесь медведь? – спросил Кейд.
– Новая игрушка, – фыркнул командир. – Верховный правитель Пак Скаркан устраивает частный зоопарк. Это был проект Стила. Он привез набор трехмерных фотографий животных и показал их Скаркану, когда в последний раз посещал Кор, чтобы продлить лицензию. Новые вещи всех приводят в восторг, но энтузиазм, видимо, пока не иссяк до конца, хотя случается это очень редко. – Эбу внимательно разглядывал своего нового сотоварища по отряду. – Если только ты не сможешь расшевелить его, чтобы он захотел еще чего-то новенького. Но помни, что мы не сможем транспортировать слонов. А так же никаких других животных, которые не могут адаптироваться на Клоре.
В таком случае отчет относительно травы обретал определенный смысл. Стил размышлял об очередной сделке, когда посылал запрос. Олени? Рогатый скот? Какое-то животное, достаточно декоративное, чтобы поддержать пресыщенный интерес владык Стира.
– Пожалуй, если бы я мог ознакомиться с записями Стила… – рискнул заметить Кейд.
– Есть одно обстоятельство, Уайтхок. Если ты ведешь дела непосредственно со Стиром… – Командир замолчал, оставив эту фразу висеть в воздухе, хотя Кейд мог без труда найти опущенные слова. Имея дело со Стиром, не может быть и речи, чтобы проявлять интерес к тем старым записям. Он пожал плечами.
– Ты сам сказал, командир, что животные являются моей непосредственной специализацией. Я могу заниматься и торговой рекламой, а торгует пусть кто-нибудь еще. Пусть кто-нибудь еще займется торговлей.
Эбу понизил тон.
– Достаточно честное признание. И поскольку животные твое главное дело, то тебе лучше всего заняться ловушками для очередной экспедиции. Я дам тебе карту территории и заодно введу в курс дела. Идем.
Когда Кейд сделал несколько шагов, медведь, загребая лапами, последовал за ним. Эбу оглянулся разок, но, однако не стал утверждать, что клетка была бы самым подходящим местом для медведя, а уж никак не угол той комнаты, куда он привел своего молодого коллегу. А потом они забыли про животное, занявшись развешанными по стенам картами.
– Мы набираем отряды для охоты у трех разных владельцев. Это делается для конкуренции и предотвращает монополию на поставку охотников. И каждый год мы составляем новые договора, что увеличивает возможность более широкой поддержки нашей репутации. Местные жители могут проявлять недовольство по поводу этой системы, но верховный правитель Пак согласен с ней. Он получает свой кусок, просто давая разрешение на экспорт, фактически, ничего не делая, и поэтому не хочет, чтобы у него появлялись богатые конкуренты.
– Небольшие местные дрязги?
– Причем совершенно обычные. Они всегда пытаются укрепить собственную власть за счет соседей. Это всего лишь склочный мир, где каждый местный властитель мечтает о том, чтобы сорвать большой куш, с тем, чтобы потом эмигрировать куда-нибудь еще, за очередным рискованным предприятием. Обязанность верховного правителя как раз и состоит в том, чтобы поддерживать некоторую справедливость… во всяком случае, по идее. Иногда эта схема не работает. Но до сих пор на Клоре не было фаворитов. Так или иначе, мы набираем отряды охотников по принципу ротации, и Смохалло является следующим в ряду претендентов. У него есть старший охотник, настоящий эксперт, иккинни с Клифа…
– Живой! – воскликнул Кейд, припомнив свои уроки на «Марко Поло». Из всех свободных аборигенов, остававшихся на Клоре, колонисты Клифа, самой высокой и труднодоступной горной местности, были самой опасной и трудной добычей для работорговцев и всегда оказывали Стиру самое коварное и серьезное сопротивление.
– Самый настоящий, самый живой. И Смохалло знает ему цену. Однажды ему предлагали за этого малого едва ли не целое состояние. Так или иначе, но он одел на это бедное существо двойной ошейник, так что теперь он может быть спокоен за него даже в мало населенных районах. У него есть еще надчеловек, в своем роде сверхчеловек, полукровка с Таддера. – Эбу подергал указательным и большим пальцем удлиненную верхнюю губу. – Лик, этот самый надчеловек, он как грязное пятно на общем фоне приятного ландшафта, но он правая рука Смохалло, а может быть даже и два пальца левой, особенно, при заключении торговых сделок. Запомни это, Уайтхок.
Слова не были угрозой, а всего лишь строгим напоминанием о факте – факте, который Кейд должен принять на веру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23