- Может быть, стоит начать с более поверхностного слоя, картина будет нагляднее... - заметил Севенарт.
- У меня нет времени, я спешу, делайте, как укажу...
- Да-да, понятно...
Севенарт передал Козимо обруч с камнем, тот надвинул его себе на голову, внутри темного камня, где-то в глубине, засветилась яркая точка.
Севенарт манипулировал на ручном приборе.
Козимо протянул руку:
- Дайте, я сам...
Он взял прибор. На экране возникли видения Жака: плавно плыла в воздухе Катрин. Волосы ее отдувало ветром, лицо светилось. Она прижимала к себе ветку цветущего дерева, а внизу под ней бушевало пламя.
Возникали люди - они были бесплотными, сквозь них проплывали рыбы и пролетали птицы. Люди двигались, буззвучно шевелили губами... Но вот откуда-то издалека появился и занял передний план экрана человек, которого Козимо где-то видел, и не однажды. Человек этот смеялся и протягивал кому-то руки, как бы маня. Он был еще не стар... "Да это же Трачитто, всплыло в памяти Козимо. - Но откуда у Жака?"
Козимо пристально посмотрел на Севенарта:
- Вам знаком кто-нибудь из этих привидений?
- Кроме мадемуазель Катрин, разумеется, никто. Это фантазия.
Козимо включил четвертую стадию, посмотрел другие, затем подошел вплотную к Жаку. Жак пребывал в глубоком гипнотическом сне.
Козимо прикрепил к уху больного крохотный шарик, подошел к аппарату со странной воронкой и начал медленно произносить слова. Он говорил, но ни Севенарт, ни его ассистент ни слышали ни звука - аппарат доносил слова лишь до Жака. Козимо говорил и говорил...
Севенарт видел лишь спину Козимо. Он обернулся - ассистент спал, и тотчас же куда-то стал проваливаться и сам Севенарт. Он откинулся на спинку стула и стал недвижим.
Между тем последующие действия Козимо походили на колдовство.
Он прикрепил к уху Севенарта и ассистента шарики и несколько раз повторил им, уже не заглушая звук:
- Вы не видели четвертую стадию Лавера, вы не видели четвертую стадию Лавера...
Затем Козимо достал из кармана коробочку, нажал на какие-то кнопки и стал наблюдать на экране зигзаги, цифры, обозначения. Сказал, обращаясь к Лаверу:
- Вечером вы будете уже чувствовать себя лучше. Вам будут все время помогать, вы поправитесь...
Севенарт не подозревал, что и он, и ассистент на некоторое время "выбывали из игры".
- Что вы скажете, брат Козимо? Каково состояние больного?
- Мало утешительного. Пусть для вас не будет неожиданным, что на недолгое время он будет казаться более нормальным. Но он долго не протянет...
- Высокочтимый брат, меня больше занимает странное состояние Сабининой. Это что-то очень серьезное, насколько я понимаю, и поэтому жду вашего заключения...
- Да-да... вы правы. Пригласите эту загадочную особу.
Катя вошла и остановилась посредине комнаты, не сводя вопрошающего взгляда с человека, который вынесет приговор Жаку. Козимо подошел к ней, поддерживая под локоть, подвел к креслу.
- Должно быть, вы собираетесь задать мне вопрос, и не один.
- Вопрос... вот только не знаю, кому, почему меня поместили в это психиатрическое заведение? Ведь я была совершенно здорова. Но вот теперь мне иногда кажется, что я тоже больна. ~ - Попробуем выяснить это. Если что-то замечаете в себе, объясните.
- Галлюцинации, как, например, у Жака, у меня не бывает. Вот сны иногда странные... И они повторяются. Чаще всего мне снится мой "опекун", я имею в виду господина Севенарта.
- Вы видите его?
- В том-то и дело, что нет, но я чувствую, что он рядом, склоняется надо мной, я даже ощущаю его дыхание.
- Вы чувствуете присутствие одного человека?
- Иногда одного, но бывает, что поблизости еще кто-то находится, но этот кто-то неизвестен мне.
Катя говорила, а параллельно с этим проходила мысль о другом, и Катя не могла даже на время от нее освободиться.
Дело в том, что предыдущей ночью она проснулась оттого, что кто-то осторожно прикоснулся к ее плечу. Она открыла глаза и увидела возле себя человека, лица которого она не могла рассмотреть, оно словно тонуло во мраке, хотя тени появиться было неоткуда. У нее не возникло сомнения в реальности происходящего. Кричать и звать на помощь она не собиралась.
Катя села в постели, пытаясь вглядеться в лицо незваного гостя.
- Не старайтесь меня разглядеть, это вам не удастся, - голос был приятным и молодым.
- Что вам нужно?
- Постараюсь коротко объяснить. Сюда, в ваш рай, прибыла важная персона. Это он будет вас обследовать. Говорите с ним смело, расскажите подробно о своем самочувствии, особенно важно, не. появились ли у вас симптомы заболевания. Скажите, как воспринимаете местную обстановку, обитателей. Выскажите свои желания. Но особенно подробно о вашем самочувствии. Вреда от такой откровенности вам не будет.
- Но кто вы?
- Вам не надо об этом знать... но посмотрите...
Катя взяла крохотный клочок бумаги, всмотрелась в него и согласно кивнула головой:
- Хоть я и не имею представления, кто вы и от кого, но на всякий случай буду молчать... пока... и, пожалуй, попробую последовать вашему совету.
- Разумно. Вы молодец -не трусиха. Вот и все...
Незнакомец спокойно дошел до двери, было видно, что он не опасается кого-либо, открыл ее, затем следующую - на улицу. Катя отметила, что он высок и строен. Она подбежала к окну. Незнакомец шел неспешно, пересек сад и скрылся за кустарником. "Но как же он прошел? Как?
А невидимая силовая ограда? Ну кто же этот человек?" Катя перебрала в памяти всех здешних художников, обслугу, но ни в одном из них не нашла даже отдаленного сходства с незнакомцем ни в фигуре, ни в голосе. "Это может быть лишь здешний человек, которому известны все системы охраны и слежения". Катя не выдержала и утром быстро прошла к границе владений "пансионата" - острые иголки пронзили тело, и ноги отказались двигаться, стоило ей достичь "границы".
Лицо Козимо было неподвижно и бесстрастно, он молчал. Потом встал, в раздумье прошелся по комнате.
- Господин Севенарт, мы можем приступить к обследованию мадам Катрин.
Катю усадили в специальное кресло, аппаратура бесшумно делала свое дело.
Севенарт выражал нетерпение:
- Вы видите, брат, никогда ничего подобного не происходило ни с одним из подопытных. Отклоняются излучения! Это что-то немыслимое!
Не знал Севенарт, зато хорошо знал Козимо, что показания новой аппаратуры может снять лишь доктор Дадышо. И никто больше! Ясно, что в организм Сабининой введены частицы, противостоящие, и притом достаточно стойко, излучениям их аппаратуры. Это настолько серьезно, что можно свести на нет все их огромные достижения. А Сабинину при этом ждет незавидная судьба подопытного животного.
При всей холодности своего рассудка Козимо был взволнован. Сразу несколько задач ждали немедленного решения, и среди них загадка, связанная с видениями Лавера. "Откуда он знает Трачитто? И знает много лет... Это надо немедленно выяснить... Придется отделаться от Севенарта и отправиться в мастерскую Лавера под предлогом проверки его состояния..."
Катя долго не могла заснуть. "Спит ли Жак? Понимает ли он, что с ним происходит? У него явное улучшение... явное". Катя зажмурила глаза и представила его худое, бесконечно милое лицо, первую улыбку, вернее, намек на улыбку... Он будет жить!!! Жить!!! Жить!!! И уже ей показалось, что эхо отдается где-то далеко: "Жить! Жить!"
Катя проснулась снова, как в тот раз, от прикосновения руки. И опять ей не удалось разглядеть лицо ночного гостя.
- Я сделала, как вы советовали. Хотя вообще мне все это не очень нравится. Я же не знаю, кто вы... А именно теперь я не хочу рисковать ни свободой, ни здоровьем, ни жизнью.
- Знаю. Лавер. Это ничему не мешает. Я пришел за вами. Быстро оденьтесь. Создались угрозы жизни вашей и Лавера.
- Нет, я без Жака не пойду.
- Скорее. Он нас ждет.
- Но это же безумие... Ведь ограда...
- Я не сумасшедший... Идемте же...
- Но я...
Гость снова, как в тот раз, показал ей знак.
Они прошли садом мимо кладбища, на одной из аллей их поджидал Жак!
- Жак! - Катя схватила его за руку. - Ты знаешь, куда мы идем?
- Молчи, Катрин, нужно спешить.
Когда они вышли за пределы владений "пансионата", незнакомец вложил ей в карман пальто крохотный предмет:
- Сниматель. Наш побег не засек ни один прибор, но нельзя медлить.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10